***
Вечером, вернувшись в комнату, я стал свидетелем необычной ситуации. Римус, Питер и даже (!) Сириус склонились над столом и что-то читали. На мгновение в голове возникла мысль, что они что-то задумали (и без меня!), но потом Хвост обратил внимание на меня и пояснил: — Ди наконец-то соизволила вспомнить про друзей, Сириусу пришло письмо. — Боюсь тебя разочаровать, дружище, но она вспомнила не про нас, а про Бродягу, — фирменная ухмылка украсила моё лицо. — Письмо только адресовано мне, обращение там ко всем, Сохатый, — Сириус повернулся к другу и приглашающе махнул головой, как бы призывая присоединиться."Привет
Извините, что так неожиданно исчезла. Не волнуйтесь за меня, я в Штатах по семейным делам, когда вернусь — не знаю. Писать не обещаю — письма идут довольно долго — но постараюсь. Все подробности, когда вернусь!
Устраивайте побольше шалостей и не попадайтесь!
Обнимаю, скучаю,
всегда ваша Ди."
— А когда возвращается не написала, зараза мелкая, — долго ещё возмущался на эту тему Сириус. У меня же в голове немного прояснилось. Получается, сбежала Адалия не из-за меня, что уже неплохо. А вот что делать дальше я не знал. Ди уехала без объяснений, как будто и не было той ночи после дня рождения Блэка, а Лили решила принять моё приглашение в Хогсмид (какого чёрта вообще?!), но она сделала это слишком поздно. Чего я сам хочу — тоже не совсем понятно. Вроде бы я столько ждал этого "свидания" с Эванс, что должен сейчас скакать от радости, а вроде бы и не надо мне уже этого, да и Ди, опять же, мы ведь с ней такие хорошие друзья... Были.***
На следующий день разговор снова зашёл про Адалию, только теперь я сам поднял эту тему. — Ди больше не писала? — Неа... — промычал Сириус, увлечённый содержимым своей тарелки. — Как думаете она приедет к Рождеству? Будет грустно, если придётся праздновать без неё, — Питер подключился к разговору. — Надеюсь, вернётся. Мне будет вдвойне грустно одному терпеть ваши пьяные выходки. — Ой, да брось, Лунатик. Неужели ты не помнишь, какой процент этих выходок спровоцировала Ди? — Помню, вот только она зареклась напиваться в хлам, а вас так легко не запугать! — А нас никто и не запугивал, — я слегка задохнулся от возмущения. — Подумаешь, пригрозил рассказать всё МакГонагалл — ничего серьёзного за наши шутки нам не было бы. — Очнись, Сохатый, содеяного нами хватило бы, если не на исключение, то на пожизненные отработки. То, что ты не против, не значит, что остальные согласны так проводить свободное время.***
Девушка напряжённо ходила по комнате. Вечером, после оглашения наследства, ей пришло письмо с приглашением на воскресный семейный обед. И, вот незадача, отказаться нельзя, ведь в таком случае часть наследства останется здесь. За полчаса до этого Адалии пришло письмо от Аарона, где тот приносил глубочайшие извинения и перенёс встречу на пятницу, сообщив мимолётом, что занят как раз делами фирмы. Дедушка и мистер Кайлум восприняли эти новости довольно прохладно и почти сразу продолжили свой диалог. Они обсуждали родовую магию и магию крови — довольно необычная тема для разговора за чашкой чая. Но мысли о странности этого разговора покинули её голову, когда она вспомнила, что сама полтора года назад шла и размышляла о роли нецензурной лексики в речи человека. Каждому своё в общем. К слову, мысли ей тогда в голову приходили недурные. Остановившись перед зеркалом и посмотрев на своё уставшее отражение, Адалия приняла одно из самых верных решений. Она очистила голову от лишних мыслей и пошла в ванную. После горячей воды сон накатывал с удвоенной силой, глаза закрылись уже на выходе из ванной комнаты, а кровать манила к себе мягким матрасом и толстым одеялом. Тело сразу расслабилось, а сонливость продолжила уже начатое и выгнала из головы девушки даже самые несвязные остатки мыслей.***
Дни тянулись медленно и однообразно. Встреча в пятницу состоялась. Пока мистер Кайлум организовывал порт-ключ на понедельник, Адалия с дедом проводили время в дорогом ресторане. Аарон встретил их у входа и проводил к столу. — Вы предпочитаете сначала позавтракать или обсудить все дела? — Давайте не будем портить аппетит официальными разговорами, молодой человек. Через пятнадцать минут разговор возобновился. — Аарон, можешь рассказать, чем занимается "Рэйнолд"? — Мы производим духи. Эксклюзивные ароматы для каждого заказчика. Все флаконы сделаны из зачарованого горного хрусталя, который добывается в Карпатах. Заклинания также накладываются индивидуально для каждого клиента, универсальным является только заклятие стойкости, — кузен явно вошёл во вкус. Было видно, что свою работу парень очень любит и готов говорить о ней часами. — А впрочем, говорить об этом можно долго, поэтому приглашаю вас посетить завтра один из наших магазинов. — С огромным удовольствием, мистер Мэрк. А сейчас я хотел бы обсудить с вами другие вопросы...***
В итоге было решено, что все документы будут пересылаться мистеру Либену для прочтения и подписания, а после совершеннолетия этим плотнее займётся Адалия. Также, все европейские филиалы, коих не много (не больше одного на страну), отходят под управление мистеру Либену, а позже его внучке. Магазин девушка тоже оценила. Более того, она заказала себе духи и должна была получить их после, уже в Австрии.***
Семейный обед не отменили, к сожалению. К подготовке было решено подойти со всей ответственностью. За пол часа до отправления и девушка, и мужчины плотно поели и подготовили фляжки с водой. Да, кто-то назовёт их параноиками, но иногда лучше перестраховаться, чем быть отравленными "любимыми" родственниками. Сам обед прошёл довольно гладко. Постоянные взаимные оскорбления, видимо, были тут всем привычны и внимание на них практически не обращалось. А злобные взгляды — это вообще мелочи. Пять реликвий Адалия себе тоже забрала, пусть и с боем. Первым, что зацепило её взгляд, были обручальные кольца. Небрежно выполненные на первый взгляд, они особенно полюбились девушке, резкие линии создавали собой рисунок таких любимых Ди гор. Следующие полчаса были потрачены на споры, является ли пара обручальных, что важно, колец одной ценностью. После долгих криков и возмущений, девушке разрешили выбрать ещё четыре вещи и посоветовали побыстрее убираться отсюда. Второй вещью оказалось ещё одно кольцо (украшений мало не бывает!). Не более аккуратное на вид, оно казалось Ди едва ли не произведением искусства, а судя по скрипу зубов "любимой" тётушки так оно и было. Далее выбор пал на сборник дневников представителей семейства Калаан, начиная с 1672 года. Драгоценности — это, несомненно, хорошо, вот только их можно купить, а знания — нет. Но и сборник был только один. Следующим предметом, отправляющимся к новой владелице, оказалась старинная музыкальная шкатулка, принадлежащая ещё прапрапра... много раз прабабке Ди. Шкатулка играла мелодию очень похожую на ту, что всегда напевал портрет отца юной мисс Калаан. От этого слёзы выступили на глазах, и, казалось, солёные капли вот-вот сорвутся с ресниц и упадут на деревянную крышку. Подтверждая свою теорию, что драгоценностей много не бывает, Адалия забрала диадему. Небольшое, усыпанноее драгоценными камнями, но не безвкусное украшение само просилось в руки, а после и на голову. Но долго понаслаждаться красотой девушке не дали, мягко намекнув, что если дорогая родственница отношения налаживать ни с кем не хочет и реликвии все уже выбрала, то пора бы выметаться из такого гостеприимного дома. Планам это не противоречило, так как разбираться, что за заклинание наложены на новую собственность Адалии, сама девушка и её дед собирались уже дома. Быстро распрощавшись с этими неприятными людьми и Адалия, и Альфред Либен с Ричардом Кайлумом с чистой совестью покинули этот дом. В тот же день мистер Кайлум сопроводил девушку к нотариусу (благо, тот работал без выходных), где она подала прошение о выдаче справки о вступлении в наследство. Когда все формальности были улажены, Адалия вернулась в отель. На трюмо лежало запечатаное письмо. Вчера вечером его принесла хорошо знакомая ей сова. Посверлив конверт подозрительным взглядом, Ди медленно подошла к столику и присела. Сейчас, прокручивая в голове события ночи третьего ноября, она понимала, что признание было едва ли не самым глупым её решением. Страх, что Джеймс рассказал всё друзьям не отступал не на минуту, хоть и прятался где-то на подкорке сознания. Через несколько минут, девушка сидела и перечитывала письмо, с облегчением улыбаясь. Друзья говорили, что скучают, жаждут подробностей и интересовались, приеду ли я, как обычно, на Рождество к Поттерам. Джеймс ничего не рассказал, он смолчал.