Ловушка судьбы

— Аня, Аня, Аня… — она смаковала имя, пробуя его на вкус, примеривая к тем стандартам имен, которые были свойственны ее стране. — Я слышала подобные имена лишь однажды в гостях у ведьм, но ты не одарена магией. Откуда же ты, Аня? Ответ «человеческий мир» ее не устроил совершенно. Пухлые губы скривились в надменной усмешке, но в целом на ее лице не отразилось ярких эмоций. Вблизи, в разговоре она казалась каменной стеной, не пропускающей наружу истинных мыслей. — Людские государства неразвиты и дики, — ее голос звучал уверенно, как если бы она сама бывала в этих странах, — а люди в них либо обузданы своими низменными желаниями, либо загноблены жизнью так, что рта лишний раз не откроют. А у тебя — гордая осанка и уверенный взгляд; ты умна и осторожна, но в той степени, в какой умны и осторожны все разумные существа. Между нами образовалась пустота, заполнившаяся молчанием. Дэя, хоть и не спрашивала вновь, все еще ждала ответа, и это ощущалось на эмоциональном уровне. Она не оставляла возможности закрыть эту тему, и именно в этот момент мне вспомнилось, что эта молодая женщина выбрала для себя профессию следователя. Видимо, она и правда была прилежной ученицей, хотя я и сомневалась в этом ранее. — Человеческий мир не всегда так уродлив, как вы его описали. Она усмехнулась, и некоторая напряжённость начала постепенно уходить. Может быть, она и не была довольна прозвучавшим ответом, но продолжать обсуждение точно не собиралась. — Ты ведь умная, Аня? — Ранее вы сказали, что так оно и есть. — Тогда не разочаруй меня. Серые глаза пристально посмотрели в мои, и я впервые за этот вечер поняла, что творилось в ее голове. Ярость, жгучая обида и чувство собственной никчемности. Она видела почти что подтвержденную измену Тьера, но ничего не могла с этим поделать. И она знала, что то же самое видела я. — Вам не о чем беспокоиться, леди Риате, — выделив голосом обращение, я уверенно посмотрела на нее, — молчание — золото. Она содрогнулась. Постаралась скрыть это невольное движение, поправляя сползшую на лоб прядь, и все же было заметно, что моя фраза выбила ее из колеи. — Я рада, что у Бурдуса появилась такая смекалистая помощница. — она поднялась и отряхнула снег. — Держи, — мне на колени шлепнулись две крупные монеты, — молчание и правда этого стоит. И она ушла, оставив меня на площади одну. На небе забрезжили сумерки, и ресторация уже не имела столь сказочный вид, как раньше. Теперь не она затмевала окружающее ее пространство, а наступающий день поглощал ее. И я решила остаться здесь до первого торговца.

***

Спустя пару дней я стояла у барной стойки и устало оглядывала таверну. Время близилось к закрытию, но засидевшиеся посетители не спешили домой. Вообще сегодня в «Зубе дракона» впервые за долгое время было так умиротворенно, что я прекрасно понимала поздних гостей: это было идеальное место, чтобы спрятаться от самой жизни. Сел ушла перекусить, а Бурдус привычно натирал стаканы, затерявшись в своих думах. Я уже давно заметила, что хозяин таверны не любил пустых разговоров, если, конечно, рядом стояла не Сел. Но сегодня видимо атмосфера творила чудеса и он произнес будто бы в пустоту: — Бездна любит шутить. Вот вроде все есть для счастья, но его самого никак не найти. Я оглядела зал, проверяя, нужна ли я кому из посетителей. И убедившись в обратном, повернула голову к Бурдусу. — А что для тебя значит счастье? Он вздохнул и горько улыбнулся, не отрывая взгляда от стакана, который полировал уже минут пять. — Молодым был да глупым, и думал, что деньги будут — будет и счастье. Сейчас я старик, могу таверну закрыть и жить без нужды до смерти. Да только на это ли я копил всю жизнь: чтобы помереть одиноко и стереться из памяти навсегда? В нашем мире даже простой человек сказал бы, что это кризис среднего возраста. Бурдусу было едва ли за сорок пять лет и выглядел он все еще достаточно привлекательно, а в жизни его была Сел, не позволившая бы ему покинуть мир в одиночестве. И все же его слишком тяготила неосуществленная мечта — иметь детей. Я не раз замечала, как отстраненно он слушал рассказы завсегдатаев о детях, не находя (или даже не пытаясь найти) способа поддержать беседу, и каждый раз мое сердце разрывалось на сотни маленьких кусочков. — Я буду помнить тебе вечно, Бурдус. Я не знала, что еще можно было бы ему сказать. Но и этого оказалось достаточно: он слабо улыбнулся и кивнул куда-то в сторону. — Пятый стол.

***

Бурдус и Сел ушли, как только последние гости покинули таверну. Сел несомненно заметила настроение своего мужчины и решительно взялась за это дело. Но в ее присутствии он действительно становился бодрее, она будто бы делилась с ним той энергией жизни, которой ему так не хватало. И, наблюдая за ними, я чувствовала, что мой скептицизм по отношению к понятию любовь все больше ослабевает. Перед уходом Сел подошла ко мне и крепко обняла. — Знаю тебя без году неделю, а такое ощущение, будто мы всю жизнь вместе провели. — она замялась и продолжила: — Думаю, Бурдус чувствует то же. Он редко привязывается к подавальщицам, но ты стала первой с того дня, как… — Как уволилась Дэя. — закончила за нее фразу, которую она не смогла проговорить. — Да. — Сел кивнула. — Больнее всего не то, что она ушла. Сначала мы были очень рады за нее, ведь она казалась такой счастливой. Но посмотри на нее сейчас: держится как родовитая аристократка, а в глазах пустота и отчаяние. Нашему старику, с которым огонь и медные трубы прошла, оставляет серебро на чай за обслугу, хотя и знает, что у нас так не принято. Сел не выглядела злой или недовольной. Она говорила с толикой грусти, непонимания и, похоже, вины. Я не знала, за что конкретно она испытывает последнее чувство, но складывалось ощущение, что она винит себя в резком изменении Дэи, в том, что не уберегла. — Ты, главное, не несись за толпой и ее мнением. — она нежна погладила меня по щеке. — Не всегда то, что на первый взгляд блестит, сердцу дорого приходится. Лежа на своей импровизированной кровати, я прокручивала в голове эту последнюю фразу Сел: «Не всегда то, что на первый взгляд блестит, сердцу дорого приходится.» Она говорила о Дэе? Но почему тогда из ее слов выходит, что она жертва? Я повернулась набок и, чуть не свалившись на пол, чертыхнулась. В голову привычно полезла мысль: «Вот накоплю достаточно и…» — и оборвалась, так и не завершившись. Мои сбережения уже давно позволяли снять себе даже не комнату, а небольшую квартирку, спасибо Риану Тьеру и Дэе Риате. Но почему-то я не хотела уходить из этого места, где тихо-тихо скрипели полы, пахло пряностями и было всегда тепло: оно напоминало мне дом.