День похорон Сонии.
Накинув тёмную рубашку,
Нагито Макото взглянул на себя в зеркало. Волосы снова растрепаны, а под глазами образовались небольшие мешки. Парень кинул взгляд на белый пиджак, висящий на стуле, после чего завязал резинку в волосах. Он взял с тумбы букет жёлтых тюльпанов, который намеревался подарить Сонии в тот самый вечер. Наэги опустил взгляд на цветы, тяжело вздыхая и взял один цветок, вытаскивая его и ставя в длинный стеклянный стакан с теплой водой внутри. Везунчик взял букет с чётным количеством цветом и направился в коридор. Денег на новый чёрный пиджак больше нет, так что он пойдёт в одной рубашке, хотя Хаджиме предлагал ему взять свой, но старший отказался.
***
У Сонии очень много знакомых и родных, её многие любили, так что за воротами показалась целая толпа, среди которой были также Нанами с Хаджиме. Можно было заметить слезы на щеках девушки, которые быстро смахивал зеленоглазый шатен, стараясь успокоить бедняжку.
Макото вздохнул, опустив взгляд на цветы в руках и только собрался ступить порог кладбища, как вдруг ему преградил путь статный мужчина со светлыми волосами и голубыми глазами, одетым в чёрный строгий костюм. На вид ему лет сорок и очень похож на Сонию. Наверное, это её отец.
— Это ты, тот, с кем она была в последний вечер? — грубым басом спросил тот, убрав руки за спину и надменно смотря на младшего.
— Здравствуйте? — блондин вздрогнул, подняв растерянный взор на мужчину. — Э.. Да...?
— Тебе сюда вход запрещён.
Наэги впал в ступор.
— С чего это вдруг? — он слегка нахмурился, непонимающе смотря на мужчину.
— Это твоя вина. — ответил он, продолжая пилить взглядом бедолагу.
— Но ведь...
— Чтобы через пять секунд тебя тут уже не было. Вон с глаз моих долой.
Хаджиме обернулся на шум. Кто-то ругается? Кажется, так.
— Я сейчас приду. — предупредил Хаджиме свою девушку, на что получил одобрительный кивок.
Парень нашёл взглядом источник спора, это были Макото с мистером Невермайнд.
— Что происходит? — шатен посмотрел на мужчину, а затем на везунчика, подойдя к ним ближе.
— Ему нельзя сюда заходить. — ответил мужчина, направляя взор на пришедшего друга своей дочери.
— Но почему?
— По его вине Сония и погибла.
Макото молча наблюдал за ними, после чего опустил виноватый взгляд вниз, сжав в руке цветы. А ведь Изуру его предупреждал...
— Но Невермайнд-сама, Наэги-кун не виноват в её смерти. К тому же, он пытался помочь ей вылезти. Ему также тяжело, как и вам. Не нужно сваливать вину на кого-то, если не знаете, как оправдать ту или иную ситуацию. Если бы Макото-сан намеренно убил её, то тогда он был бы виноват, но ведь по сути, он ничего такого не сделал. — спокойно произнёс парень.
Отец погибшей молча смотрел на него, после чего отвёл взгляд в сторону. Слова шатена заставили его задуматься.
Хината молча смотрел в пол, сидя рядом с Макото на лавочке, пока все остальные находились по ту сторону ворот кладбища. Теперь и ему нельзя заходить туда. Макото пусто смотрел на цветы в своих руках, на которые падали капли дождя, задевая обоих парней. Зонта ни у кого не было, так что пришлось сидеть под ливнем и ждать, когда всё закончится.
— Я-то здесь причём? — злобно спросил самого себя Хаджиме, нахмурившись и посмотрев на свои влажные ботинки, на которые стекали капли с его намокших волос и поникшего ахогэ.
— Прости, пожалуйста... — Наэги нервно прикусил нижнюю губу, слегка съёжившись.
— Всё нормально. — рыкнул младший, после чего покосился в сторону серо-зеленоглазого. Повисла неловкая тишина. — Ты плачешь..?
— А? — Макото взглянул на Хинату, после чего тут же отвернулся, вытирая поступившие слёзы. — Ха-ха, прости, прости, всё в порядке. — посмеялся тот, смотря в сторону. Позор.
— Эй... — Хаджиме опустил бровки домиком и сел ближе к блондину, положив руку ему на плечо. — Извини, мне не стоило говорить что-то подобное.
— Хината-кун, не вини себя в моих проблемах. — сквозь слёзы с улыбкой проговорил старший, посмеиваясь. Он странный. — Мои проблемы - лишь мои проблемы, я заслужил их. Никто не обязан помогать такому мусору, как я, ха-ха. — кажется, он начинает сходить с ума.
— Тише. — Хината слегка растерялся. — Успокойся, пожалуйста, всё в порядке. — шатен снял с себя пиджак и накинул его на старшего. — Вот, укройся. А то вдруг промокнешь.
Наэги слегка вздрогнул, раскрыв глаза и переведя взгляд на младшего. Он так заботится о нём... Как жаль, что это не тот Хаджиме, которого он ищет.
— Не стоит. — Макото снял с себя чужой пиджак. — Тебе он нужнее. — он вернул пиджак хозяину, бережно накинув его на Хаджиме, после чего поднялся на ноги. — Ты... Можешь передать эти цветы на её могилу? — внезапно спросил блондин, смотря на ворота, в затем перевёл взор на самого парня.
— Ну... Как скажешь.
Наэги молча смотрел на него, после чего отдал букет и направился в противоположную от кладбища сторону.
— Спасибо.
***
Макото любит вечера. По вечерам солнце уходит и не просачивается сквозь его шторы, заставляя просыпаться рано утром. Парень стоял перед зеркалом, рассматривая своё отражение. Растрепанные белоснежные волосы с каштановым отливом внизу, серые от тусклого света глаза и потрепанная одежда. До чего жизнь его доводит? Почему она так жестока? Блондин положил руки на свои щёки и тяжело вздохнул, после чего взглянул на оставшийся последний цветок тюльпана в стакане на тумбе. В квартире стояла тишина, её даже не разбавлял шум от телевизора, что было для Макото довольно непривычным. Но сейчас он не думал об этом. В голове были мысли о Сонии. О маме. Об удаче. О Хинате Хаджиме.
— Почему... Почему ты просто не дашь мне умереть... — тихо спрашивает
Комаэда Наэги и стискивает зубы, гневно смотря на своё отражение.
В зеркало тут же летит на пол, разбиваясь вдребезги. Парень тяжело дышит, пусто смотря на осколки и своё отражение в них. Сердце пронзает острая боль. Он не хотел. Он не хотел подвергать кого-то опасности. Они не заслужили. Это он должен был умереть, а не Сония. — Я ведь.. Я... — судорожно шепчет тот, смотря на стакан с тюльпаном, после чего берёт его в руку. — Почему ты... Не вылезла первой?! — вскрикивает тот, замахиваясь на стену и кидая в неё стакан. Треск. Тюльпан падает на пол вместе со стеклянными осколками. Слёзы. Мако... Нагито ненавидит эти слёзы. Они заставляют задыхаться и чувствовать себя отбросом ещё больше. — Ты была бы жива, дура! Почему.. Я ведь не хотел... — ноги дрожат. Блондин облокотился на дверь спиной, пытаясь успокоиться, но не выходит. — В чём я так виноват?! — слёзы продолжили течь по щекам, капая с подбородка. Нагито обернулся, ударив кулаком стену, оставляя на ней розовые кровавые пятна. — Почему из-за меня должны страдать другие?! — стискивает зубы он и пинает ногой шкаф, дверцы которого тут же распахнулись и вся одежда из него полетела на пол, как и вешалки. Бедолага упал на колени, согнувшись и уперевшись кулаками в пол, зажмурившись. — Почему... — он всхлипнул, подняв взор на своё правое запястье. — Почему ты не даёшь мне жить спокойно... — Комаэда приподнялся, сев на колени, пристально пиля взглядом руку и надпись на ней. — Это ты... Это твоя вина... — тяжело дыша, гневно произносит тот и хватает с пола острый осколок зеркала. Везунчик засмеялся. — Ты меня настолько любишь, что ревнуешь к любому? Это ты убил её, я знаю! Зачем ты портишь мне жизнь, Хината?! — кровь брызгом упала на пол. Парень сорвался на рыдание, начиная резать осколком собственное запястье, пытаясь вырезать чужое имя из своего запястья, абсолютно не обращая внимания на жгучую боль и малиновую кровь, что стекала по его рукаву, падая на коленки. Это ведь вина его родственной души в том, что он не может найти себе девушку или парня. Сначала этот Хаджиме "заревновал" к Изуру и они расстались, а теперь ещё и Сония, которую добился вдобавок его проклятая удача. — Просто умри, сгинь, умоляю, сгинь, умри, умри, только оставь меня, оставь! — кричал тот, захлёбываясь в слезах. Он режет только верхние слои, ему не нужны неприятности, просто надо избавиться от этой надписи на руке, что он и сделает... Стук. Парень замер, судорожно смотря на свои руки. Кто-то постучался..? Кажется, да.
Нагито Макото сглотнул, продолжая молчать. Наверное соседи услышали какой-то шум и решили проверить, что это. Снова стук.
Шатен снова постучался. Что-то он долго не открывает. Сердце бешено стучит, предчувствие плохого, но почему? Хаджиме понятия не имеет, что происходит за дверью, но внутри растёт чувство тревоги, словно он знает, почему тот не открывает.
— Спит что-ли? — Хината дёрнул ручку. — Ой. — вздрогнул тот, заметив, как дверь приоткрылась. Парень похлопал глазками, после чего посмотрел по сторонам и заглянул в щель, смотря внутрь дома. Это неприлично. Он не зайдёт пока не увидит Наэги, поэтому он снова закрыл дверь. Тишина. Сердце застучало быстрее. Надо зайти... Но зачем? Так нельзя ведь. Но разум велит зайти. Разум нельзя слушать, надо слушать сердце но... Сердце говорит то же самое. Шатен сглотнул, после чего неуверенно открыл дверь снова. — Наэги-кун?
Макото только встал с колен, но тут же упал обратно.
Хаджиме вздрогнул. Что за стук?
— Наэги-кун, я зайду? — Хината робко прошёл внутрь квартиры, закрыв за собой дверь. Темно. Неужели спит? Чувство тревоги продолжало расти, парень не понимал, почему так беспокоится о нём.
В проходе показалась знакомая фигура. Хаджиме облегчённо выдохнул и неловко отвёл взгляд.
— Извини, ты, кажется, не закрыл дверь и я подумал... — Хината поднял взгляд на блондина перед собой, тут же замерев. Макото устало смотрел на младшего, рвано тихо дыша. Его волосы были растрёпаны, а одежда помята. Мешки под глазами и... Слёзы. По его щекам текли слёзы. — Наэги-кун..? — Хаджиме стоял как вкопанный, ошарашенно смотря на старшего. Что с ним случилось? Шатен опустил взгляд ниже, а его взгляд стал ещё более шокированным. Кровь..? Его руки окровавлены. — Наэги, что... — он не договорил.
— Хината-тян... — Макото всхлипнул, опустив брови домиком и тут же упал на Хаджиме, зарыдав. Младший вздрогнул, словив беднягу и растерянно посмотрев по сторонам.
— Эй, тише, тише. — сбавил тон голоса младший, похлопав того по спине. Он взял его руку в свои и взглянул на многочисленные порезы на запястье. Он пытался вырезать ту надпись? — Так, давай я обработаю раны, а потом поговорим, хорошо? — неловко улыбнулся зеленоглазый и повёл везунчика в сторону предполагаемой ванной. Он пока ещё не знает, где она.
Промыв и обработав раны на запястье, шатен бережно намотал бинт на руку, завязав бантик возле кисти.
— Вот так. — Хаджиме улыбнулся, взяв фломастер и написав на белой ткани "с любовью, Хината-тян", а затем он закрыл глаза, тихо посмеявшись. Он поднял взгляд на старшего, после чего перестал улыбаться. Наэги пусто смотрел куда-то вниз, не обращая внимания на "ёжика". Тот вздохнул. Ему не удалось поднять настроение Макото. Ну ладно. — Пойдём. — Хаджиме взял того зп рукав и повёл в комнату. Наэги молча шёл за ним, смотря в пол. Но зайдя в комнату, шатен остановился, остолбенев. — Воу... — в комнате стоял бардак, мягко говоря. Вещи разбросаны, зеркало разбито, мебель вверх дном и... Ярко-розовая кровь на полу. Хината тяжело вздохнул. — Ладно, посидим на кухне.
На город опустилась тьма, уличные фонари загорелись яркими огнями. Дороги утихли и на них лишь изредка проезжали автомобили. На часах одиннадцать вечера и все окна постепенно гаснут, заставляя улицы опуститься в ночной мрак ещё больше. Около небольшого супермаркета стояло шестиэтажное здание. Его окна гасились одно за другим, как и в других домах. И вот, погасла последняя лампочка. Люди ложатся спать. Но среди этих сотен окон есть одно скромное белое окошко, за которым стоит тусклый свет от лампы над плитой. За столом сидели два парня, каждый смотря в свою кружку. Один уже давно выпил весь чай из неё, а второй даже не приступил к нему. В доме стояла тишина и жутко давила на них обоих.
— Наэги-кун... — Хаджиме тяжело вздыхает, после чего ставит пустую кружку на стол и неспеша подходит к старшему, что сидел напротив. — Я правда хочу помочь. Давай ты мне всё расскажешь и я попробую тебе дать совет? Это из-за Сонии или есть что-то ещё? — шатен неуверенно улыбнулся, смотря на Макото.
Тот молчит. Его взгляд пустой и разбитый. Блондин смотрел на свою кружку, в которой уже остыл чай, а затем он медленно поднял голову, кинув взгляд на младшего, что стоял рядом.
— Тебе рассказать, зачем я это сделал? Рассказать, что я испытывал в тот момент? — Наэги тихо посмеялся, а затем медленно поднялся со стула, заставив Хаджиме слегка отойти. — Я расскажу... Расскажу о том, что твой тёзка заставляет меня уже в который раз мучиться от одиночества. — Макото резко толкнул от себя Хинату.
— Эй. — шатен вздрогнул, отступив назад и непонимающе взглянул на старшего, что начал медленно идти к нему, странно улыбаясь. Он и вправду жуткий.
— Я расскажу тебе, как моя "удача" лишает меня дорогих мне людей. Мама, папа, собака, Сония... Они все. — он подошёл к Хаджиме ближе, из-за чего тот попятился назад. — Они все подверглись моей удаче и вдобавок ещё и "ревности" того Хинаты Хаджиме, которого я ищу всю жизнь. Изуру повезло больше всех, с ним мы просто расстались, но дело в тлм, что он тоже удачливый, как я, но его удача не влияет на других. — смешок. Хината сглотнул, прижавшись спиной к стене и слегка напугано смотря на старшего перед собой. — А кто будет дальше? Может, ты? Нанами-сан? А больше и нет никого. Тебе не страшно, что ты можешь умереть из-за меня? — кажется, он сходит с ума. Парень подошёл к шатену вплотную, пристально смотря на того "стеклянным" взглядом.
— Нет..? — слегка заикаясь произнёс зелёноглазый, вжимаясь спиной в стену, после чего неловко посмеялся, растерянно отводя взгляд.
Нагито Макото замолчал, смотря на младшего, после чего на его глаза вновь навернулись слёзы.
— Прости... — проскулил Наэги, взявшись за волосы и упав на колени перед шатеном. — Я не понимаю, что со мной, я устал от всего этого. — всхлип. — Мне надоело, что я постоянно доставляю проблемы. Надоело чувствовать себя настоящим мусором и отбросом, я просто хочу быть счастливым... — сквозь слёзы произнёс тот, закрыв лицо руками.
Хаджиме слегка растерялся, но затем опустился на коленки перед старшим, взяв его за плечи.
— Эй, ты не мусор. Твоя удача не убивает никого, она просто спасает тебя, поэтому ты не виноват ни в чьей смерти. — шатен положил руку на его волосы, немного погладив по ним.
— А этот Хината... — Наэги шмыгнул носом и опустил взгляд на забинтованное запястье. — Это.. Из-за него. Это из-за него я расстался с Изуру и умерла Сония... Почему он просто не оставит меня?
— Наверное, этот Хината думает то же самое. — зелёноглазый слегка улыбнулся. — Не говори о нём плохо. Возможно, у него тоже кто-то умер и винит он в этом именно тебя.
— Я... Опять принёс кому-то проблемы?
— Нет-нет, я не это имел ввиду! — Хината вздохнул. — Ну иди сюда. — он слегка сжал чужие плечи, после чего потянул Наэги на себя и обнял его за шею, прижав к себе.
Макото раскрыл глаза, когда уткнулся в чью-то ключицу, после чего замер, смотря в стену. Его обнимают..? Впервые за столько лет он чувствует себя в чьих-то тёплых и безопасных объятиях, словно его снова любят. Блондин стиснул зубки, зажмурившись и робко положил дрожащие руки на спину младшего, вновь зарыдав.
— Тише, тише, всё хорошо. — Хината ласково улыбнулся, закрыв глаза и слегка погладил друга по спине. — Я не считаю тебя виноватым во всём этом. И я принимаю тебя таким, какой ты есть.
Старший зарыдал сильнее. Эти слова словно стрелой пробили его сердце, ведь... Он редко слышал такие тёплые и желанные слова. Даже Сония ему не говорила чего-то подобного. Только Изуру, а теперь ещё и Хаджиме. Макото слегка сжал рубашку на спине Хинаты, утыкаясь носом в его плечо. Шатен лишь молчал, продолжая обнимать старшего и слегка прижимать его крепче.
***
Спустя некоторое время Макото наконец смог успокоиться и остановить свои слёзы. Парень слегка отстранился, шмыгнув носом, после чего взглянул на свои руки и замер.
— Ой... — кровь просочилась через бинт на запястье.
— Что такое? — Хаджиме также отстранился, опустив взгляд на его руки. — Ох. Давай я сменю.
— Нет, стой. — Наэги нахмурился и взял Хинату за рубашку на плече, резко развернув его к себе спиной, посмотрев на розовые пятнышки на его спине. — Чёрт...
— Что там? — шатен немного натянул рубашку на плечо, заглянув себе за спину. Он тихо ойкнул. — Ну... Ничего страшного, я думаю. Всего пару пятен.
— Извини. — везунчик опустил виноватый взгляд в пол, сжав руки в кулачки.
— Всё в порядке, Наэги-кун! — воскликнул младший, улыбнувшись. — Я думаю, смогу быстро дойти до дома и с этими пятнами.
— Ну мало-ли... Давай ты... Побудешь у меня немного, пока я постираю твою рубашку? — Макото посмотрел на того исподлобья.
— Да ладно тебе, не нужно.
— Нет, давай! Я... Не хотел тебя пачкать, моя вина. Поэтому я хочу её загладить.
— Ну раз так, но как хочешь. — Хаджиме вздохнул. — Но мне нечего накинуть.
— Я могу дать тебе свою кофту. —
Комаэда Наэги встал с пола и протянул руку младшему, помогая ему тоже подняться.
— Как скажешь. — фыркнул зелёноглазый и поднялся на ноги. — Но сначала рука! — нахмурился он и взял старшего за левую руку, тут же потащив в ванную.
***
— Вот и всё. Теперь лучше. — хихикнул шатен, снова завязав бинт на запястье старшего и сделав бантик.
— Большое спасибо, Хината-кун. — Наэги сложил ладони вместе, смотря вниз.
— Не благодари. — Хаджиме лишь ободряюще улыбнулся.
— Рубашка... — неловко произнёс старший, посмотрев на воротник парня напротив. Тот обреченно вздохнул.
— Ладно, сейчас. — шатен отвёл взгляд, принявшись снимать с себя галстук и расстегивать верхние пуговицы рубашки.
— Я пока принесу кофту. — кивнул ему блондин и тотчас же скрылся в комнате.
Вскоре
Нагито Макото зашёл обратно, держа в руках свою зелёную кофту с капюшоном. Хаджиме обернулся к старшему, повесив свою рубашку на плечо. Наэги остановился, подняв взгляд на Хинату. Почему... Почему он выглядит таким худым в одежде, если его тело такое подкаченное? Эти мускулистые руки даже в коротких рукавах выглядят худыми и более миниатюрными. А про грудь и торс вообще ничего говорить не нужно.
— О, спасибо, Наэги-кун. — "ёжик" улыбнулся, протянув ему грязную рубашку и приняв кофту.
— А? А, да... — Макото сглотнул, отводя взгляд и отдал ему предложенную одежду, вхяв рубашку. Блондин обошёл шатена и направился к ванной. Стиральная машинка всё равно сломана. Хаджиме накинул на себя кофту, застегнув её и направился в комнату, чтобы прибраться там, пока Наэги будет стирать вещь.
***
— Хината-кун, я всё. — Макото вышел из ванной с сухой чистой рубашкой в руках. Он даже успел её высушить.
— Спасибо, Наэги-кун! — Хаджиме выглянул из комнаты, устремив взор на старшего. — А я тут прибрался. — он улыбнулся, подойдя к блондину и взял у него свою рубашку. Теперь я ней нет пятен.
— Ой, да? Не стоило. — тот отвёл взгляд. Неловко как-то.
— Стоило. Друзья должны помогать друг другу. — зелёноглазый скрылся в комнате, второй прошёл за ним, остановившись в проходе и наблюдая за ничего не подозревающим Хаджиме.
Шатен скинул с себя зелёную кофту, расстегнув её и взял в руки белую рубашку, не обращая внимания на пристальный взгляд на себе.
Нагито Макото незаметно следил за тем, рассматривая его загорелое тело. После этого он опустил взгляд на свои руки, обхватив плечо ладонью, а затем кинул взор на свою грудь. Наэги довольно худой. Правильнее сказать, болезненно худой. Хотелось бы
видеть Хинату без одежды чаще быть таким же спортивным, как Хината.
— Большое спасибо, Макото-кун. — улыбнулся младший, застегнув последнюю пуговицу, натянув галстук и обернувшись к беловолосому. Он тут всё это время стоял?
— Тебе спасибо. Кажется, я совсем с ума схожу. — он отвёл взгляд в сторону, неловко почесав затылок. — Мне стоит быть более уравновешанным. Не знаю, что было бы, если бы ты меня не остановил, честно.
— Не благодари. Вообще-то я изначально шёл сюда, чтобы рассказать кое-что важное. Кстати, цветы я положил когда все ушли. — каштановолосый подошёл к везунчику.
— Спасибо. И... Что ты хотел рассказать?
