Вальс багровых теней

Великобритания графство Нортгемптоншир, Грендон декабрь, 1863 год

      — Прекратите!       Морозный воздух разрезал юношеский голос, но эта попытка остановить развязавшуюся драку увенчалась провалом.       — Да как у тебя язык повернулся так нагло оскорблять моих родителей?! Ты ничего не знаешь о моей семье, забери свои слова обратно! — крайне агрессивно и эмоционально выплюнула рыжеволосая девочка, гневно смотря на свою лучшую подругу.       Хотя нет.       Уже нет.       — Из-за твоих родителей пострадала моя семья, теперь нас обвиняют в том, чего мы не делали! Жить с этим позором невыносимо в нашем захолустье, но откуда тебе знать! — парировала в ответ русая девочка, сильно раскрасневшись в ходе перепалки, то и дело утирая слёзы боли. На то была причина – небольшие вырванные клочья её волос теперь лежали у ног девочки вперемешку со снегом.       — Твои родители хотя бы живы, идиотка! — отчаянно выкрикнув, Эмили с дурной силой ударила ногой по снегу, отчего тот полетел грудками в сторону заплаканной Анабель, больно обжигая холодом горячие и мокрые щёки той. Девочка попыталась закрыть лицо, но тщетно.       — Немедленно прекратили! Совсем сдурели устраивать драку? — запыханно гаркнул Эдвард, схватив свою младшую сестру за шарф, словно поганого котёнка, пытаясь оттащить подальше от Анабель. — Вы бы ещё на главной площади истерику закатили.       — Это всё она первая начала! Она на меня накинулась и начала рвать волосы! — сквозь очередную волну слёз закричала Бель, тыкая пальцем в сторону Эмили, которая бурно пыталась вырваться из хватки старшего брата, предприняв попытку укусить его за руку.       — Потому что ты начала наговаривать клевету на маму и папу! Они ничего никому плохого не сделали, а теперь их убили! Это вы виноваты, вы всегда пытались подставить папу, из-за зависти его убили, да?! Денег хотели? Вы все лжёте, все в этой дыре лгут! Не верю, не верю, не верю! — рыжеволосая больно колотила Эдварда ногами и руками, но он держался стойко, не позволяя сестре вырваться и, что хуже – наброситься опять на бедную Анабель.       — Так вам и надо! Всегда хорошо жили, пока мы концы с концами сводили, — в обиде ядовито рыкнула светловолосая, сцепив зубы.        Эдвард чувствовал, что ничем хорошим этот разговор не закончится, если всё так и продолжится, а зная, что сестра и вовсе последнюю неделю после смерти родителей не в себе, этот скандал мог продолжаться вечно. Его поражало то, насколько она была морально взрослой на свой совсем юный возраст, однако, недавняя трагедия уже негативно сказалась на детской психике, что стоило ему лишних нервов.       — Сейчас же прекратили, иначе за шкирку возьму обеих и отведу к Волчьим холмам, если вас это устроит, — резко и решительно произнёс шатен, что подействовало безотказно. Девочки в один момент переменились на лице, побледнев от страха и ужаса. Эдвард лишь криво усмехнулся, посмотрев на них.        Нет ничего лучше, чем местные страшилки, которые ходили по деревне уже последний десяток лет, а история о Волчьих холмах самая страшная из всех, которую могли слышать в этих краях. Никто не знал, что правда, а что – ложь, точнее, почти никто. А суть сей байки воистину проста: вблизи леса рядом с деревней возвышаются несколько холмов, днём прекрасных и манящих к себе, чтобы созерцать пейзажи и встречать рассветы да закаты, но ночью оттуда доносятся ужасающие даже самых крепких мужланов звуки воя, однако этот вой был страшнее волчьего, скорее, походящий на нечто громаднее и мифичнее, чем стаю диких волков. Поговаривали, там водились вурдалаки. А все, кто ходил туда с последним лучом солнца к утренней заре не возвращались. К несчастью, неподалеку от того места находилось старое кладбище, где давно никого не хоронили, а надмогильные кресты уже сгнили, что придавало ещё большей мрачности этой местности. А сáмой изюминкой в сей истории была странная старуха, которая проживала у подножия одного из холмов, и если всё вышесказанное ещё могло быть плодом больной фантазии, то старуха была вполне себе реальной, перед каждым полнолунием являясь в деревню по неизвестным причинам. Это была высокая и тощая, но статная дама в чёрном платье, плечи которой всегда покрыты темно-бордовой шалью. Своё лицо она скрывала за такой же чёрной, как смоль, вуалью, а седовласую голову неизменно увенчала широкополая шляпа с экибаной роз и нескольких вороньих перьев.        Ведомые страхом, никто и никогда не решался заговорить с этой женщиной, прячась по углам, лишь заслышав стук её трости. Один только её облик породил десятки слухов, но все они начинались с очевидного – "Ведьма". Всё это вместе взятое стало местной страшилкой о Ведьме с Волчьих холмов, которой запугивали непослушных детей, но только один ребёнок знал, что эта "Ведьма" точно никогда не ела непослушных детей и не закапывала их живьём у себя на заднем дворе.        Эдвард единственный, кроме родителей, знал, что эта женщина приходилась им родственницей, и соответственно – ему и Эмили бабушкой, но в семье стояло табу на её упоминание, ведь старуха, по словам матери, совсем из ума выжила. Он лишь иногда подшучивал о "неизвестной" бабушке-ведьме в присутствии Эмили, когда не слышали родители, беря за основу рыжие волосы сестрёнки, на что она мелко обижалась, но не воспринимала его слова всерьёз. И это позволяло ему беспрепятственно запугивать Эмми так же, как и остальных детей деревни Ведьмой с Волчьих холмов.       — Как я и думал, спасибо что умолкли, — выдохнул с облегчением парень, но рано расслабился. Эмили почувствовала, как хватка брата ослабла и воспользовалась моментом, чтобы вырваться, в следующий же момент бросившись в сторону Анабель с боевым настроем.       — Ты должна извиниться за всё, что наговорила! — схватив юную Сандерс за воротник пальто, рыжеволосая повалилась вместе с ней в кучу снега, начиная яростно трясти свою жертву под смешанные всхлипы и крики. Юбки девочек вовсе промокли, отчего их пробирал холод до костей, но обида разожгла неимоверной силы огонь ненависти в их хрупких сердцах, и с каждым ударом он только возрастал.       — Ненавижу тебя! Ненавижу! — завизжала Анабель, ударяя бывшую подругу по лицу в ответ, пытаясь добраться до волос той, чтобы отомстить.       — Я тебя в десять раз сильнее ненавижу! — пытаясь уклониться от чужих рук, Эмми сама полезла к лицу Бель, резко схватив за чёлку, и в этот момент вновь подоспел Эдвард, с силой дёрнув сестру за талию, но впоследствии это привело к тому, что она выдернула добрую долю чужих волос с корнем, после чего раздался очередной крик.       — Будь ты проклята, умри, умри, исчезни, просто исчезни, исчадие! Монстр!       — Гадкая змея, знать тебя не хочу! — выкрикнула во всё горло рыжеволосая, захлебываясь в слезах, уже не в силах сопротивляться брату, но тот сам разозлился не на шутку, бросив сестру грубо в сугроб.       — Успокойся немедленно, ты ничего уже не изменишь. Пусть говорит себе, что хочет, но прекрати вести себя так низко, Эмили, — рыкнул шатен, и не дав опомниться младшей, вновь схватил её, на сей раз за плечо, пытаясь поднять. — Ты меня поняла?       — Я это так не оставлю, она ответит за…       Однако, договорить девочка не смогла, получив внушительную пощечину от родного брата, что полностью обескуражило Эмми, заставив её пошатнуться и умолкнуть, расширив глаза до невозможности от шока.       — Ещё раз спрашиваю: ты меня поняла?       Метнув мутный взгляд в сторону Анабель, которая так же застыла с открытым ртом, Эмили попыталась вдохнуть поглубже, однако, ей забило дух. Внезапная тишина давила на уши в этой глуши, и лишь морозный воздух, гуляющий по полю, искрился мелким снегом, но и тот, казалось, падает слишком громко.       Терпеливо пытаясь проглотить слёзы от такого унижения, да ещё и на чужих глазах, Эмили выпрямилась, волком покосившись на Анабель, игнорируя брата. Пожалуй, она знатно потрепала эту несносную Сандерс, пока что этого было достаточно в ответ на оскорбления, касаемо её умерших родителей. Оставалось только одно.       — С этого момента ты для меня никто. Пустышка. Надеюсь, мы больше никогда не встретимся, а если это случится – клянусь, ты ответишь за всё сказанное в этот день, Сандерс.        После, резко обернувшись, Эмили в обиде из-под лба посмотрела на Эдварда и молча направилась прочь, в сторону деревни. Губы девочки дрожали, но никак от холода – с этого момента она поклялась не только отомстить Анабель, если они ещё когда-нибудь встретятся в необозримом будущем. С этого момента она поклялась, что больше никогда в её жизни не будет друзей, не будет людей, которым она сможет довериться.        Никогда.

Великобритания

Лондон, особняк Мориарти

июнь, 1879 год

      — Прекратите!        Голос Уильяма прорезáлся угрожающими нотками лишь в критических ситуациях, и сейчас он подействовал на меня отрезвляюще, однако, следующая статуэтка, которая мне попалась под руку, уже летела без колебаний в сторону мисс Сандерс.       Девушка успела пригнуться в последний момент, пока фарфор разлетелся фонтаном осколков за её спиной, разбившись об стену, но её счастье, что нас разделяли несколько метров.       Тем временем Моран, который сначала хотел остановить меня, резко сменил свою тактику, обратив всё внимание на Анабель. Его лицо перекосило от странных эмоций, словно смятение, удивление и злость смешались в одном флаконе, отчего полковник опешил, потирая ушибленную прежде голову вражеской баночкой с раствором. Внезапно, его переклинило и он сделал шаг в сторону художницы, которая будто пыталась слиться со стеной в надежде исчезнуть отсюда сейчас же.       — Ты… Ты же та извращенка из бара, я тебя узнал! Говорил же, зашибу, если ещё раз увижу рядом, или ты плохо усекла в первый раз? Могу повторить, — издав утробный рык, Себастьян угрожающе сделал ещё один шаг и ещё, стиснув пальцы в кулак. Пожалуй, именно эта сцена ещё сильнее заставила меня потерять нить происходящего, пока Уилл без всяких слов схватил мою руку, и в два шага вытолкнул в коридор, после чего захлопнул дверь перед самым носом.        Не знаю, сколько я простояла неподвижно в таком состоянии, но внутри меня кипел целый океан эмоций. Внезапно в памяти всплыли эпизоды детства, где мы с Анабель были словно неразлучники, резко сменившись последней и роковой ссорой, после которой прошло уже шестнадцать лет. Мне бы хотелось сказать, что за шестнадцать лет детские угрозы утратили свою силу, но то, как меня сейчас трясло, говорило об обратном.        Пребывая в полнейшем смятении, я пыталась подавить злость, и прислонившись к стене коридора, сверлила взглядом дверь гостиной, всё ещё не веря в происходящее.        Оттуда доносились странные звуки, природу которых мне понять было тяжело, да и уши заложило, наверняка от давления из-за волнения, ведь в голове неприятно зашумело. Так странно… Я совсем не знала, как действовать в подобной ситуации. Не понимала, как должна реагировать. Словно всё это происходило не со мной.       Внезапно дверь распахнулась, и сначала оттуда вылетела Анабель, едва ли не врезавшись в декоративный столик, а следом за ней выскочил Моран, только глаза его горели так, словно он собрался убить шайку головорезов. За тот короткий миг мы столкнулись взглядом с мисс Сандерс, и я окончательно поняла, что наши отношения остались такими же, как и в тот роковой декабрьский день. Эти же охристые глаза, полны обиды и ненависти, смотрели сейчас на меня так же, как и шестнадцать лет назад.        Время замедлилось, но я вовсе не заметила, как парочка Морана и Сандерс исчезли отсюда вон. Из тумана мыслей меня возвратило чужое присутствие, и на сей раз это был Уильям. Он стоял в проходе гостиной, заведя руки за спину, прожигая меня пытливым взглядом, из-за чего я почувствовала себя впервые не в своей тарелке под этой крышей. Однако, не успев и слова молвить, он оборвал мою жалкую попытку движением руки и вышел в коридор, пройдя мимо меня.       — Помоги Льюису убрать бардак, который вы учинили, мисс Беррингтон. Благодарю, — с этими словами он молча ушёл прочь в сторону своего кабинета, заставив меня ощутить нечто горькое на кончике языка.        Горечь разочарования.        Пытаясь угомонить дрожь в руках, я стиснула пальцы и прикипев взглядом в пол, медленно вошла в гостиную, не решаясь поднять голову. Если Уильям редко проявлял какой-либо негатив в мою сторону, точнее – никогда,– то от Льюиса можно было ожидать только самого худшего. Особенно, когда в него прилетела тяжёлая вазочка в голову от меня.        Но, от судьбы не убежишь и пришлось найти в себе силы посмотреть на младшего Мориарти, что сразу же стало моей ошибкой. Его алые глаза, полны тяжёлого презрения, гневно прожигали во мне как минимум кратер, а губы осуждающе скривились тончайшей линией. От подобного ком в горле стал, отчего на пару секунд и вовсе забыла, как дышать. В этот раз я была виновата и в действительности желала искренне извиниться перед Льюисом за содеянное, что являлось необычайной редкостью. Потому через силу подошла ближе, стараясь не опускать глаза.       — Сильно ударила? Болит ве… — неосознанно протянув руку к парню, в следующий момент пришлось ощутить внушительный удар по ней, что и отдернуло меня вмиг.       — Мне не нужны твои извинения, ты достаточно натворила. Буду безмерно благодарен, если оставишь меня в покое и уберешь всё до последнего осколка, в противном случае – тебе же хуже, — ядовито гаркнул блондин, держась за голову, после чего направился прочь, с силой толкнув меня плечом и затем в помещении застыла угнетающая тишина.       Сказанные слова в подобном тоне не были новинкой в моей жизни. Что-то такое я слышала, находясь в «Триаде», но теперь ощутила разницу. Если раньше меня это не цепляло совсем, то теперь хотелось расплакаться на ровном месте из-за отчаяния. Уильям и Льюис были не последними людьми в моей жизни, скорее наоборот – и теперь столкнуться с их общим осуждением в мой адрес было достаточно… Неприятно? Да, определенно. Они заставили почувствовать меня стыд за свой поступок, и в этот раз никто из них не скажет "Всё в порядке". Теперь я виновата и они в праве так со мной обращаться.        Тяжело глотнув воздуха, я наконец подошла к осколкам, которые лежали под стеной и аккуратно опустившись на колени, принялась собирать их в свой фартук. Каждый осколок напоминал о хрупкости чужого терпения и милосердия, которые можно разбить одним неверным словом или действием.        Сорвалась. И вновь я сорвалась. Моё неумение контролировать эмоции было худшим качеством, и с этим, к сожалению, я ничего не могла поделать. Возможно, после убийства Энни и моего припадка, когда я перерезала прихвостней Фейта, психика пошатнулась вновь, будто кто-то потянул за ржавый рычаг. Убивать никогда не было легко, особенно, если ты переживаешь последствия этих кошмаров каждую ночь, вместо обыденных снов. Здесь у любого крыша поедет.        С тех самых пор я отстранилась от каждого в этом доме, больше предаваясь одиночеству, но тревожные мысли постоянно нагоняли меня даже за работой. С другой стороны, я просто боялась, что эту тревогу кто-нибудь заметит и придётся всё объяснять. Ведь о случившемся в ту ночь знал только Льюис, который, к моему удивлению, до сих пор и слова не обронил перед Уильямом, что делал всегда, ничего не утаивая от брата.        Довольно странно было признавать самой себе, что, даже находясь здесь уже как пол года, мне трудно было влиться в эту семью морально. Даже то, что все относились ко мне вполне хорошо, как никто другой прежде, не избавило меня от отчуждения и недоверия, к которому я привыкла, находясь в «Триаде». Мистер Крейг сломал меня достаточно, и наверное, этого хватит на всю оставшуюся жизнь. Или… Я всегда была такой?       — Хей, ты как? — раздался сзади мужской голос, принадлежащий внезапно появившемуся Себастьяну, отчего я вздрогнула и совершенно случайно порезала палец об один из осколков.       — Могло быть и лучше, — тихо выдохнув, мне осталось только причмокнуть губами, когда стальной привкус крови оказался во рту.       — Вот ведь, до чего же ты неаккуратная, — качнув головой, мужчина присел рядом на корточки, внимательно посмотрев на меня. — Что с лицом? Как будто умер кто-то.       Посмотрев на полковника из-под лба, я нахмурилась и прикрыла глаза, после чего глянула на осколки фарфора.       — Уж лучше бы умер кто-то, например я, — только и выдавив из себя эту жалкую фразу, я решила подняться и покинуть комнату, но у Морана, видимо, были свои планы. Он достаточно ловко наступил на край моего платья, из-за чего я навернулась, однако, крепкие мужские руки так же легко удержали меня, пока сердце укатило в пятки.       — Ты чего вытворяешь, бес проклятый?! Жить надоело?       — Поверь милая, если я захочу умереть, то просто испоганю день Льюису, — усмехнулся брюнет, легко снимая с меня фартук и забирая его вместе со всеми осколками. — На самом деле, моё предложение гораздо проще: всего-то хочу, чтобы ты выпила со мной.       — Ох, малыш Лу сейчас как раз в состоянии кого-нибудь убить благодаря моим стараниям. И вообще, ужасное предложение, я отказываюсь. Вы ведь знаете, что я не пью, полковник, зря предлагаете, — фыркнула я, с непониманием смотря на чужие действия.       — А мне кажется, предложение в самый раз. Тебе нужно выговориться, мне – отыграться. И, судя по твоей реакции на эту… — но тут Себастьян замялся, будто пытался вспомнить слово поприличнее. — В общем, нам будет что обсудить.       — Что за внезапный интерес к этой неблагодарной… То есть, мисс Сандерс? — вскинув бровь, я скрестила руки, всё ещё ощущая жар в груди от какой-то ненависти при одной мысли об Анабель.       — Значит, мисс Сандерс? И да, интерес. Я же должен знать, кого собираюсь прижучить в следующий раз, а ты, судя по всему, ценный источник информации. Но я удивлен… Ведь в прошлый раз ты защитила её от меня, а теперь разъяренно набросилась.       — Тогда я не знала, кто она. Сегодня ситуация изменилась, — посмотрев на мольберт, который был единственным напоминаем присутствия Сандерс здесь, я тяжело выдохнула, но ожидающий объяснений взгляд Морана заставил выдавить ещё пару слов, — она была моей лучшей подругой детства. Единственной подругой. Мы были как сёстры.        На подобное заявление мужчина аж присвистнул, качнув головой, хотя понял он мало, и теперь точно хотел услышать объяснения "от" и "до". В такие моменты избавиться от полковника было просто невозможно, хотя и навязчивым его не назовешь.       — Смени шмотки и спускайся, буду ждать на заднем дворе. А чтобы не линяла от предложения, — Себастьян тряхнул осколками в фартуке, лукаво скривив губы. — Это залог твоего согласия. Будешь против – моя рука случайно дрогнет и эти осколки разлетятся по всему коридору, и тогда от остервенелого Льюиса тебя ничего не спасет.       — Как же вы жалки в своих угрозах, полковник. У вас кишка тонка так поступить, потому что сами боитесь, — со скрытым негодованием клацнув языком, я миновала мужчину, надеясь, что не пожалею об этом потом.       — Боюсь? Вздор, Льюис пугает, но не настолько.       — Я не о Льюисе. Вы боитесь меня.        С этими словами я покинула гостиную, оставив Морана полностью в недоумении от подобного заявления.        Направляясь в свою комнату, мне довелось проходить мимо кабинета Уильяма. Дверь была приоткрыта, отчего желание войти туда и нарушить чужой покой резко подскочило, но я лишь остановилась на несколько секунд, так и не решившись коснуться дверной ручки. Нам стоило поговорить тет-а-тет уже давным-давно, однако, ни он, ни я не решались на это. Хотя… У меня закралось подозрение, что это молчание будет недолгим. И, если моя догадка верна – в этом доме скоро произойдет страшнейшая буря.

* * *

      Неохотно, но пришлось заставить себя переодеться, и сделала я это до такой степени ущербно, что теперь была похожа на какого-то парня-карманника из закоулков Ист-Энда. Собственно, когда Моран предлагал где-нибудь отыграться, то он всегда тащил меня в самые ужасные районы Лондона, поэтому я и не горела желанием составлять полковнику компанию в подобных похождениях. Скорее всего, он делал это специально, дабы пощекотать мои и без того расшатанные нервы, хоть и объяснял это тем, что там меня вряд-ли застанут шавки «Триады», уж больно грязная местность для таких шишек, в отличие от мелких бандитских групп, которые способны только на убийство крыс или мелочные запугивания.       — Я уж думал что помру здесь в ожидании, ты чего так долго возилась? Неужели не хочешь опять выиграть и приумножить свои статки? — найдя повод подколоть меня в который раз, Себастьян выбросил окурок на землю, раздавив его каблуком.       — А вы так гордитесь тем, что проигрываете, полковник? Вот ведь повод для радости, — сунув руки в карманы своего плаща, я тягостно вздохнула, — Сегодня вам не отыграться нужно ведь, верно?       — С чего ты взяла? — беззаботно прикрыв глаза, мужчина направился за ворота, пока я зашагала рядом с ним, стараясь не отставать.       — У вас в кармане ни единого пенни, чем играть собрались? Своей харизмой?       — Ишь ты какая глазастая, всё-то ты знаешь и видишь, небось, без спроса ещё рыщешь в моих шкафчиках?       — Я нет, а Льюис порой может, — невинно пожав плечами, я слабо улыбнулась, ведь подобная новость Морана конечно же не обрадовала.       — Маленький чертенок, совсем совесть потерял, — забубнил Себастьян, скрипя зубами.       — С вас пример берёт, без сомнений, — хохотнув в ответ, я осмотрелась по сторонам. Улица была довольно шумной, но вскоре мы заковыляли в более спокойных местах.       — Так... Что случилось между вами сегодня? — нарушил молчание мужчина, на что я тягостно вздохнула.       — Ничего. Больше десяти лет назад мы были знакомы с ней, а сегодня Уильям просто назвал её фамилию, этого мне было достаточно.       — И всё? Никакой драмы? Предыстории? — удивился Себастьян, глянув на меня краем глаза. — У женщин это врождённое? Из ничего делать катастрофу, ну что за дурость.       — Мужчины ничем не лучше, устраивая войны на протяжении всего своего существования, дабы удовлетворить собственное закомплексованное эго, — парировала я, усмехнувшись. Полковник лишь тихо хмыкнул, понимая, что дальше стоит всё же сменить тему – в ином случае, мы могли бы просто поссориться в ходе дискуссии на столь острые темы.       — Так в чём резон всей этой ненависти между вами? Куклу не поделили?       Грустно и слабо улыбнувшись, некоторое время я молча продолжала идти, смотря себе под ноги, прокручивая в памяти нашу последнюю роковую встречу с Анабель. А ведь правда – в чём резон этой ненависти? Неужели я возненавидела её лишь за то, что ей было плевать на моё горе, когда над её семьёй тоже сгустились тучи? Но, справедливости ради – у неё хотя бы была семья.       — Лучше бы куклу. А горшки побили не в силах понять друг друга. Дети порой настолько… Глупы, вот ведь, — всё-таки, нарушив тишину, я даже ощутила стыд за себя тогдашнюю. Не глупы они вовсе.        Жестоки.       Зайдя вскоре в не самый приветливый район у побережья Темзы, мы направились в один из здешних пабов – «Фрегат». Заведение, кишащее пропитыми насквозь работниками ближайших доков – что может быть лучше? Помимо этого, казалось, что стены паба пропитаны рыбьим запахом вперемешку с кислым душком пива, пота и водорослей, из которых здесь делали фирменную похлёбку. Смрад стоял настолько невыносим, что проще было умереть после первого и, вероятно, последнего вдоха.       — Отличное место для ещё одного реванша, — довольно произнес полковник, небось надеясь, что я дам задних из-за столь ужасных условий.       — Отличное место для смерти, здесь и останусь, — лишь вздохнула я, слегка поморщившись.       — Эй, ты чего опять? — с непониманием мужчина легко подтолкнул меня в бок, склонив голову. — Если не нравится здесь, можем…       — Останемся здесь. Меня всё устраивает, полковник, — отмахнулась я, войдя вглубь этого рассадника пьяниц. Себастьян последовал за мной, но его пристальный взгляд я чувствовала спинным мозгом. — Здесь свободно, присядем.        Однако, к моему удивлению и, – сожалению – стоило сесть, как глаза напоролись на знакомое лицо, отчего я замерла, сжав губы. В углу напротив сидела ни кто иная, как Анабель. Рядом с ней находилась ещё одна знакомая мне персона, а именно – мистер Беркли.       — И всё-таки, дивное заведение! Настолько мерзкое, что меня пробирает вдохновением сотворить что-то за рамки вон выходящее! Ах, милые, вы обязательно должны поучаствовать в этом, — навеселе пьяно воскликнул мистер Генри, уже успев подцепить двух местных нимф, которые тоже составили ему компанию, пока Анабель с горла выпивала сомнительный напиток из бутылки. Выглядело так, будто она делала это постоянно.       — Ты сегодня бледнее поганки, всё нормально? — осторожно спросил Моран, но проследив за моим взглядом, с каким-то осуждением скрипнул зубами. — Не обращай внимания, если всё же хочешь, можем пойти в дру…       — Я ведь сказала – меня всё устраивает, мистер Моран, — сдержанно ответила я, но холодок в голосе скрыть не удалось. Отвернувшись от причины своего негодования, я обратила внимание на полковника. — Давайте не будем тянуть кота за яйца и продолжим по сути.       — В каком смысле? — мужчина вскинул бровь, удобнее устроившись на шатком стуле.       — Мы здесь не для реванша. Это Уильям вас попросил, верно? — настойчиво продолжая гнуть линию, я сплела пальцы между собой, глядя на брюнета пытливым взглядом.       — Не понимаю, о чём ты, Эмили, — беззаботно махнув рукой, ответил тот.       — Хорошо, давайте так. Господин Альберт ещё полгода назад выплатил мне ваш долг в качестве извинения за причиненный моральный и финансовый вред.       Собственно, это сработало. Зелёные глаза аж засверкали гневно-ошеломленными искрами а стул под мужчиной жалостно скрипнул, стоило ему резко наклониться в мою сторону.       — Что, прости? Как это? Выплатил?!.. — гаркнул Себастьян, да так, что пара пьянчуг посмотрели на нас. — Но тогда, эти полгода…       — Это было его единственное условие, чтобы проучить вас. Уж больно господину Альберту не по душе то, что вы просаживаете деньги на азартные игры и выпивку, вам ведь известно его отношение к материальным благам. Всё должно приносить максимальную пользу, а не склонять в максимальный убыток.       — Вот чертёныш проклятый, да чтоб ему пусто было… — чертыхнулся Моран, сжав пальцы в кулак до хруста костяшек. Понимая, что его столько месяцев держали за наивного дурака, чувствуя себя униженным, мужчину накрыла внутренняя злость, и в первую очередь – на себя.       — Поэтому, повторю свой вопрос: вас Уильям подослал? — прищурившись, я откинулась на спинку стула, постукивая пальцами по столу.       — Я принесу чего-нибудь выпить и продолжим, если ты не против. Разговор, видимо, будет занятным, — обреченно фыркнул мужчина, после поднявшись и растворившись в толпе.        Нехотя, я вновь посмотрела в сторону компании мистера Беркли и Сандерс, предавшись воспоминаниям сегодняшнего утра. Не может быть всё так… Не может быть столько совпадений. Почему среди всех в этом огромном городе именно она? Или это уже звоночки судьбы, чтобы наконец-то решиться на разгадку тайны десятилетней давности?        У меня было достаточно времени, чтобы оправиться после «Триады», множество возможностей попросить Уильяма о помощи, но я… Не решилась на этот шаг. Возможно, мне стало страшно узнать правду. Боялась, что узнаю что-то, что не должна знать, и вовсе не потому что теперешняя жизнь освободила меня от кошмаров. Но прошлое отпугивало меня больше необозримого будущего. А ведь когда-то я и подумать не могла, что доживу до завтра.       — Ты вновь летаешь где-то мыслями? — пробудив меня своим голосом, Моран уже устроился напротив, подвинув один мутный стакан в мою сторону, тем временем открывая бутылку.       — Скотч? — глянув на затёртую этикетку, я наклонилась вперёд.       — Обычный виски закончился, к сожалению, — улыбнулся мужчина, разливая напиток, — но тебе и этого хватит.       — Если бы вы знали, полковник, как трудно молодой девушке выживать в кубле пьяниц и маньяков, которые видят в тебе лишь предмет для грязных плотских утех, то не насмехались бы так, — со вздохом я взяла свой стакан, болтая жидкость. — Поэтому никогда не пила, чтобы трезво оценивать ситуацию вокруг себя. Особенно тяжело пришлось в первые годы. Я была ещё подростком, когда попала в «Триаду».       — Но я ведь тебя не трону, или ты мне не доверяешь? — усмехнулся мужчина, сделав пару глотков.       — Я вам уборку не доверю, но за свою безопасность не переживаю, — тихо посмеявшись и отпив алкоголя, довольно причмокнула.       — А вообще, странно слышать, что тебя кто-то мог тронуть. Вы с Льюисом очень похожи, поэтому мне трудно представить что-то другое, извини за сравнение.       — Все мы когда-то были уязвимы, я тоже родилась не с ножами в руках. Кто знает, сложись жизнь иначе, может бы сейчас моей самой большой проблемой были бы тайные переписки и амурные дела за глазами матери. А так… Пришлось повзрослеть гораздо раньше.        Видимо, это прозвучало достаточно печально, потому что Себастьян смотрел в свой стакан, отдалившись мыслями куда-то.       — Уильям попросил узнать о мисс Сандерс и о том, что конкретно между вами произошло. Правда, он был несколько…       — Зол? — оборвав мужчину, я громко поставила опустошенный стакан на стол, вспомнив взгляд алых глаз. Клянусь, я видела чертей, танцующих в его багровых глазах, но что конкретно так разозлило Уилла? Разве что…       — Можно и так сказать, — кивнул мужчина, покосившись на меня. — Возможно, это связано с тем, что ты едва Льюиса не угробила? Как никак, Уильям тоже страдает гиперопекой, если это касается младшего…       — Нет, это не из-за сегодняшнего происшествия, — тягостно вздохнув и потирая переносицу, я потянулась к бутылке, но мое внимание вдруг привлёк странный шум со стороны.       — Ээээй, отстаньте, мистер, вы совсем не в моём вкусе, — пьяно и громко протянула девушка, размахивая пустой бутылкой, пока какой-то мужлан, будучи не менее пьяным, пытался к ней прилипнуть. Всё бы ничего, но это оказалась Анабель.       — Крошка, да чего ты такая вредная, я же просто хочу составить тебе компанию! Все же знают, что ты потаскуха этого старого хрыча, я ведь помоложе буду, м? Ну чего ты ломаешься, милая, я буду нежен с тобой.        Завидев это, Моран как-то дёрнулся на месте, но всё-таки остался сидеть, пристально смотря в тот угол. Картина не из лучших, однако, я полагалась на присутствие мистера Беркли, который сейчас почему-то отсутствовал рядом с мисс Сандерс.       — Думаю, разберутся сами, — вновь обратив взор на Себастьяна, пытаясь игнорировать взбучку в стороне, я подлила алкоголя в наши стаканы, на мгновение замыслившись из-за чего полковник так двойственно реагирует на эту несносную девушку. — А за Анабель не переживайте, я сама расскажу всё Уильяму, если его это так заинтересовало.       — А ты уверена, что он… Захочет тебя слушать? По крайней мере, сейчас.       — Ему придется меня выслушать. Хочет он этого или нет. Я вообще поражена тому, что он вас подослал, чтобы что-то выведать. Да будет так, — задумчиво покачиваясь на стуле, я отпила из своего стакана, прищурившись после обжигающего привкуса, но шум в углу так и не утих. Это несколько раздражало меня, и взглянув туда, я увидела, что мужчина так и не отстал от Сандерс, наоборот, вжал её ещё сильнее, пытаясь просто-таки засосать своим омерзительным хлебалом.       — Но знаешь, я бы… Эй, Эмили, ты куда?.. — послышалось со стороны полковника, но я уже направлялась прочь, захватив практически пустую бутылку с собой.       — Хэй, ублюдок, лапы свои загребущие убрал от неё! — агрессивно рыкнув, я схватила мужлана за воротник, пытаясь оттянуть от несчастной девушки.       — А ты ещё кто такой, а? Не лезь, шпана, пока взрослые заняты, — прохрипел мужик, видно приняв меня за парня, хотя с моим одеянием оно и не странно, — отвянь, кому говорю!        После этого незнакомец неуклюже обернулся, чтобы наброситься на меня, но я увернулась и пнула его с дурной силой под зад, после чего тот повалился на пол, опрокинув следом хлипкий деревянный столик. Затем раздался утробный рев, который сопровождал тщетные попытки пьяницы подняться.       — Какая же ты беспомощная, Сандерс, — обратив внимание на девушку, я поджала губы, не зная, правильно ли поступила, вмешавшись. Однако, Анабель была пьяна в стельку и вряд-ли могла бы ответить извращенцу хоть чем-то в свою защиту. Лёгкая добыча.       — А вы… Погоди… Это ты?.. — промямлила девушка, пытаясь сфокусироваться на мне с трудом. Я продолжала лишь молча сверлить её взглядом, но ощутив какое-то движение позади, резко обернулась, разбив бутылку об чью-то голову. Это оказался тот же мужчина, но теперь он наверняка ещё не скоро очнётся, повалившись жирной тушей к моим ногам.       — Протрезвей, козёл. Какой же ты мерзкий тюлень всё-таки, — пнув тело носком сапога, я переступила его, но передо мной возникло ещё несколько мужчин. — Да ладно… Вы не похожи на тех, кто решает проблемы разговором.       — А ты сообразительный парень, жаль, что труп, — вякнул один из амбалов, похрустев шеей.       — Это ты про себя, упырь? — произнёс Моран, ловко выкрутив мужику руки, затем повалив его наземь и усмехнувшись, посмотрел на меня. — Не женское это дело с такими гоблинами проблемы на кулаках решать, как считаешь?       — Как благородно с вашей стороны, полковник, — усмехнувшись в ответ, я уже сломала табуретку об голову другого громилы, который двинулся на меня и взяв сломанную ножку, подкинула её в руке, —ну же, кто следующий, джентльмены?       — И больше не смейте сюда возвращаться, хрычи проспиртованные, — выбросив последнего из шайки на улицу прямиком лицом в грязь, Себастьян похлопал руками, удовлетворённо, по-зверски ухмыляясь. — В следующий раз живём с землёй сравняю, если ещё раз здесь увижу, дармоеды.       — Я же говорила что за свою безопасность рядом с вами не переживаю, полковник, — глядя на жалкое зрелище перед нами, я похлопала Морана по плечу, после облокотившись на дверной косяк.       — С тебя должок, Беррингтон.       — С какой радости?       — За услуги личного телохранителя, конечно же, — самодовольно вскинув подбородок, Себастьян достал сигарету, закурив.       — Вообще-то, я четверых сама в чувство привела, не преувеличивайте свои заслуги, полковник, — фыркнула я, пнув мужчину по ноге.       — Эмили… Спасибо…       — Да, так-то… — кивнула я, но запнулась, ведь голос принадлежал совсем не Морану.        Повернув голову, мне довелось увидеть стоящую за нами мисс Сандерс, которая будто не в своей тарелке то и дело дёргала юбку своего платья, при этом пошатываясь от опьянения.       — Прости?..       — Спасибо за… За то, что заступилась за меня. Снова… — тихо произнесла светловолосая, что заставило меня и Морана многозначно переглянуться.       — Значит, ты помнишь… — выдохнула я, постукивая каблуком по деревянному порогу. В прошлый раз я защитила Анабель от Морана, но это случилось очень давно, мы даже не знали, кто перед нами на самом деле. До сегодняшнего дня. — Что же, я это сделала не ради тебя, просто не терплю подобных мерзких прелюдий, раздражает, имей ввиду.        На самом деле, я и сама не знала, почему так поступила, но кажется, Моран понимал это лучше меня, изучив взглядом и многозначно хмыкнув.       — Действительно, мисс Сандерс, оставь благодарность на иной случай, — хмыкнул мужчина, протяжно выдохнув клубок дыма.       — И вам спасибо, мистер…       — Моран, не скажу что приятно познакомиться. Ай-ай, единственная просьба: держись подальше, ладно? — дёрнулся полковник в сторону, когда Анабель решила подойти ближе. — Извращенка, тьфу, кыш.       — Но мистер Моран, ваше тело идеально подходит для рисунка с натуры! Я очень хочу его использовать в своих работах! — жалостно заныла девушка, будто в шаге от того, чтобы расплакаться. — Вы единственный, кого я хочу заполучить для этого благого дела! Столько времени прошло, но я только о вас и думаю!       — Полковник, с каких пор вы стали стесняться своего тела? Мне казалось, вы им гордитесь, только и ищете повода засветить им где-либо, — выдав тихий смешок, я увернулась от лёгкого пинка мужчины, который скрипнул зубами.       — Да, это так, но с этой чокнутой я не хочу иметь ничего общего. Она же маньячка! — напряжённо ответил брюнет, выбросив окурок.       — Я вам заплачу! — подкравшись ближе, воскликнула девушка.       — Ни за какие деньги! Я не продаюсь! — в испуге вскрикнул мужчина, едва не навернувшись с порога паба в попытке отступить подальше от Анабель.       — Забавные вы, — млосно произнесла я, наблюдая за этой сценой и спрятав руки в карманы, вышла на тротуар. Улица здесь пустовала – люди либо сидели по пабам, либо по борделям. Лишь поодинокие тени скользили по стенам от редких прохожих.       — Эмили, скажи ей что-то, сделай что-нибудь, — умоляюще отчеканил Себастьян, стараясь держать дистанцию.       — Извините, полковник, ничем не могу помочь, — невинно пожав плечами, я уже собиралась уходить, но притормозила. Возможно, я об этом пожалею, но это меньшее, что я могу сделать. — Слушай меня, Сандерс, — вполоборота глянув на Анабель, в попытке привлечь её внимание, я продолжила, — завтра ты придёшь в особняк, как должно быть, выполнишь свою работу, получишь плату и исчезнешь прочь. Для твоего же блага, надеюсь, ты всё поняла. И сегодняшняя ситуация останется в стенах этого заведения. Мне от тебя ничего не нужно. Всё, чего я желаю – больше не пересекаться с тобой в этой жизни, потому что свою клятву я помню по сей день. И будь добра, приведи себя в порядок, иначе за порог тебя никто не пустит. Выглядишь ужасно.        Кажется, эти слова несколько отрезвили Анабель, которая выслушала меня внимательно. По крайней мере, я хотела в это верить.       — Идёте, полковник? — поинтересовалась я, обратив взор на Себастьяна. Но он отрицательно покачал головой.       — Пожалуй, я прогуляюсь этой ночью, спасибо за компанию, мисс Беррингтон. И удачи, — подмигнул он, тем самым намекая, что в особняке утром меня наверняка ждёт очередная тирада Льюиса за ночные прогулки. В любом случае, сейчас меня это беспокоило меньше всего, возможно, эффект от выпитого алкоголя, которого мне много и не надо.       — Тогда до встречи, мистер Моран, не попадайте в неприятности, — одарив мужчину лёгкой улыбкой, я молча взглянула последний раз на Анабель и обернулась, направившись прочь, напоследок издевательски наступив на одного из обормотов, выброшенных Мораном сюда, после чего ещё долго слышала отборную ругань себе вслед.        На самом деле, возвращаться в особняк сразу я не собиралась. Ковыляя по кривым и пустым улочкам словно бродячая кошка, я предавалась мыслям, что бурным потоком накрыли меня с головой, виной всему произошедшее сегодня. И не только.        Впереди была целая ночь, на протяжении которой я посетила ещё один глухой паб, где просидела несколько часов, попивая не самый вкусный, но крепкий виски, который развязал мои мысли, что долго травили душу сомнениями и предубеждениями. Наедине с собой я пыталась разобраться в собственных поступках и словах, которые приносили вред окружающим, в первую очередь – самым близким. Анабель, Эдвард, дети в приюте и все остальные, с кем я ссорилась на протяжении всей своей жизни – заслужили ли они это отношение? Возможно, проблема была не в них, а во мне? Иначе как объяснить то, что за все эти годы я всё ещё слоняюсь как законченная одиночка, скаля зубы на всех, кто и дурного помысла не имел по отношению ко мне? Это стало очевидными после того, как Уильям охладел словами и взглядом в мой адрес. Пожалуй, это меня действительно задело, словно острием ножа резанули по старым ранам. Моя проблема – отсутствие доверия к людям. Вот только… Доверяла ли я сама себе?        Лишь когда горизонт начал светлеть на востоке а облака уходили, забирая ночную темень за собой, я приблизилась к особняку неверным шагом, подрагивая от ранней утренней прохлады, то и дело кутаясь в плащ. Лето только начиналось, но в эту пору утром всё ещё пробирало до дрожи. Вдобавок, туман, который укрывал Лондон мистическим покрывалом, нёс ужасную влажность, и теплее от этого не становилось, вопреки количеству выпитого спиртного.        Обойдя здание и зайдя во внутренний двор с садом, я направилась к черному входу, уже собираясь открыть дверь, что вела на кухню, но ручка скрипнула и меня хорошенько прибило косяком по голове, из-за чего я не удержалась и упала, схватившись за ушибленное место, протяжно застонав при этом.       — Что-то вы рано проснулись, мисс Беррингтон, я удивлен, — ну конечно же, кто, как не Льюис мог произнести это с таким ядовитым сарказмом.       — Ты это специально?!.. — рявкнула я, одним глазом пытаясь рассмотреть силуэт парня. Видела плохо, но была уверена, что он смотрит на меня сверху вниз с самым искренним презрением – ещё чего, он явно всё ещё был зол из-за моего точного броска ему в голову. Вот только это была лишь случайность и я искренне сожалела за этот поступок.       — Кто знает, карма она ведь такая, — хмыкнул блондин, скрестив руки на груди. — Где тебя носило? Опять с полковником на пару по трущобах шлялись?       — Даже если и шлялись, тебя это волновать не должно, — недовольно гаркнула я, приподнявшись, всё ещё держась за голову, — мистер Моран хотя бы отличный слушатель, в отличии от некоторых.       — Ты живёшь в этом доме и меня волнует абсолютно всё, что касается его жителей. И… О Господи, ты что, пила? У тебя язык заплетается, — тягостно вздохнув, Льюис опустился рядом на корточки, пытаясь разглядеть моё лицо. — Ну же, посмотри на меня, пьяница. И зачем ты пила, тебе ведь лучше этого не делать, сама знаешь.       — Да, пила, и что с того? В наказание свалишь на меня всю работу по дому на ближайшую неделю, или что? Давай, давай! Только это ты и можешь – запугивать работой всех, да ещё и с каким презрением, эгоистичным превосходством, не считая нас за людей, будто мы скот какой-то, — продолжая негодовать, я совершила несколько попыток оттолкнуть Мориарти, но промахнулась, поэтому кое-как поднявшись на ноги, медленно и неуверенно отошла к лестнице, что вела в сад и осела на ступенях, обняв колени. Секунды растянулись в вечность, однако шуршание гравия под туфлями парня дало понять, что избавиться от его компании будет затруднительно.       — Не стой над душой, и без того тошно, — плюнула я, смотря на туманный сад перед собой, продолжая жмуриться от головной боли.       — Что с тобой? Ты обиделась на то, что я ударил тебя? Это была случайность, я правда не знал. Тем более, в это время я уже всегда на ногах, у меня не было причин специально поджидать те..       — Да причём здесь ты?! — жалобно взвыв, прервав оправдания Льюиса, я прикрыла глаза и спрятала лицо в ладонях. Тишина, застывшая после этого, почему-то начала неимоверно давить на уши, отчего становилось некомфортно и тревожно. Последний раз я чувствовала себя так ужасно только полгода назад – тогда, когда потеряла всякую веру в то, что имею право жить дальше. Скользкий страх будто окутал моё тело, которое предательски начало дрожать.       — Если для тебя это важно, приношу свои извинения.       — Засунь их себе куда подальше, один хрен они мне сдались!       — Протрезвеешь и пожалеешь о своих словах.       — О, ну прекрати, опять угрожать вздумал?       — Ты ведёшь себя отвратительно.       — Отвратительно? Не впервые слышу это от тебя. Наверное, я такая мерзкая, что ты только и думаешь, как избавиться от меня, как от лишней головной боли, занозы, да?! — подорвавшись на ноги и повысив тон, я яростно вспыхнула, жестикулируя руками, при этом начиная срываться на истерические нотки. — "Да кто такая эта оборванка Эмили Беррингтон, она даже ногтя на мизинце моего дражайшего братика не стоит! Чудовище! Разве ей можно доверять? И почему она влезла в нашу семью? Она же помеха, бесполезная дармоедка и бестактная хамка! Ей здесь не место! Одни проблемы от неё, ах, Уильям, сколько она ещё будет мешаться под ногами, как же надоело это всё!"       — Эмили... — дрожащим голосом тихо протянул младший Мориарти, сделав ещё один аккуратный шаг, но его лицо перекосило от шока и неестественной бледности.       — Что?! Что ты от меня хочешь?! — гаркнула я, вызверившись на блондина.       — Прошу, успокойся…       — Успокоиться?! Ты просишь меня успокоиться?! Не притворяйся идиотом, Льюис, я слышала под дверью, как ты высказывался Уильяму обо мне, но молча терпела, прикидываясь дурочкой всё это время. Ты всегда меня ненавидел, но разве я заслужила такого отношения к себе из-за детской ошибки?! Каждое твоё слово пропитано ко мне ненавистью, знаешь, как больно это слышать? Так лицемерно хвалить днём, чтобы ночью говорить, какое же она ничтожество. Выше всяких похвал!       — …       — Хотя, откуда тебе знать, не твоё ведь сердце безжалостно режут по кусочкам подобной грубостью, тебя это не должно беспокоить.       — Ты…       — Почему, когда мне лишь нужна поддержка дорогих людей, я получаю только осуждение и обвинение в свой адрес? Почему это повторяется… Опять… — отвернувшись от парня, я вновь осела на лестнице без сил, спрятав лицо в ладонях, пытаясь сдержать слёзы досады. Это напомнило мне о последней ссоре с Анабель в детстве. Сердце сжималось от боли даже сейчас, ведь всё-таки, я понимала, сколько гадостей наговорила, но удержать этот крик уже была не в силах, он рвался прочь вопреки моей воли. Ещё одна из причин, почему пить мне просто нельзя.        Тихие шаги за спиной заставили содрогнуться и я надеялась, что Льюис уйдёт, оставит меня в покое, но зачем-то он подошёл ближе.       — Всё сказала?        Сначала желая съязвить, я передумала. Почему-то голос Льюиса был слишком спокойный, что меня напрягло – не его это обычное поведение.       — Теперь я могу сказать?       — Извини… Мне… Правда жаль, Льюис… Я не знаю, почему… Почему говорю всё это… Чёрт, — хрипло ответила я, потирая переносицу.       — Это я должен извиниться. Не думал, что ты… Что ты слышала те высказывания. Мне жаль, что тебе довелось это услышать. Жаль и стыдно, — ответил парень, опускаясь рядом со мной.        Наверное, я выпила слишком много, потому что услышанное совсем звучало нереально. Но всё-таки, посмотрела на парня, не до конца понимая, почему это происходит именно сейчас.       — Но скажи мне, Эмили, что ты чувствовала, находясь здесь все эти месяцы? Только правду, — сомкнув пальцы в кулак, блондин смотрел на них, будто и сам пребывал в сомнениях от данного разговора.       — Я… Думаю, я обманывалась всё это время, считала, что жизнь наладилась, но ничего не изменилось. Абсолютно н и ч е г о. Я ничего для этого не сделала, эгоистично переложив свои ложные надежды на вас, думая, что всё решится, в итоге не принеся никакой пользы в ответ. Невозможно пересечь море, просто вглядываясь в воду, это лишь напрасные желания… — выдохнув клубок пара, я шмыгнула носом, потирая ладони. — Заблудилась, так и не найдя выхода из того ада, даже не замечая, как обижаю чувства окружающих меня людей. Людей, которые искренне хотели мне помочь, включая тебя, Уильяма и всех остальных. Насколько же ужасным и мерзким существом мне довелось быть всё это время, что в итоге никого не осталось рядом… Никого из них… Это так… Ужасно…        От этих откровений и собственного бессилия я чувствовала себя ничтожно подавленной, лишь крепче обнимая колени, сцепив зубы. Хотелось кричать, сорвать голос, лишь бы утолить эту боль внутри, но впервые ли?       — С чего ты… Это взяла? — поинтересовался мой собеседник.       — Я должна тебе признаться. Пожалуйста, Льюис, пообещай, что ничего не скажешь Уильяму, пока я здесь, — игнорируя вопрос парня, я озабоченно схватила его руки, сомкнув их в своих, тряся так, что это несколько его сбило с толку.       — Ты не в себе, Эмили, прекрати нести чушь и успокойся!       — Выслушай меня!       — Ты пьяна!       — Я собираюсь покинуть этот дом.       — Ты… Что?..        Твёрдо смотря в алые глаза, в которых расцветал рассвет, я ощутила, как губы мелко задрожали, выдавая моё собственное волнение. Льюис смотрел на меня так, будто и вовсе не верил в происходящее, а если это была правда, отказывался принимать её.       — Но почему? — сорвалось с его уст, пока пристальный взгляд напротив пытался отыскать ответ в моих глазах. Стоило мне чуть отклониться, как чужие руки вырвались с моих и перехватили стальной хваткой за запястья.       — Потому что… Это была моя ошибка принять приглашение Уильяма и Альберта. И сам Уильям прекрасно понял сам, что просчитался. Ты был тогда прав. Ты был прав – я не нужна здесь. Я не часть семьи. Даже не один из инструментов для достижения целей в руках Преступного Лорда, — мне осталось лишь склонить голову после этого тихого ответа, с трудом глотнув.       — Ты правда считаешь, что настолько бесполезна? — ровным тоном спросил блондин, убирая пряди с моего лица, но я слегка отвернулась от его прикосновения.       — Уильям разочарован во мне. Он не может мне доверять и в то же время не в силах обуздать, поэтому, я самое бесполезное орудие в его руках. Именно из-за этой причины он никогда не включал меня в миссии, но из вежливости терпел весь хаос, что я привнесла в этот дом. Я правда была слепа, не замечая сей простой истины, надеясь ещё на какую-то помощь, как же глупо с моей стороны, — покачав головой, с горечью сжав воротник собственной рубашки, я глубоко вдохнула, пытаясь унять чувства. — Именно поэтому покинуть ваш дом – самый лучший и верный выход из данной ситуации. Я не хочу создавать ещё больше проблем к тем, которые вы имеете. Не хочу быть обузой.        И вновь молчание. Тишина, которую страшно было тревожить. Однако, Льюис взял на себя смелость её нарушить.       — Извини меня за те слова, тогда я правда не понимал ничего, видя в тебе лишь раздражающую девчонку с приюта и не более. Но знаешь… Легче зажечь одну маленькую свечу, чем клясть темноту. Я могу понять твои чувства и насколько это болезненно для тебя. Брат действительно слишком добр к людям и старается помочь всем, но иногда он просто игнорирует то, что происходит буквально перед ним. Не замечает очевидного.       — Льюис?.. — натянуто прошептала я, ощутив как чужие руки сжали мои запястья сильнее, пока парень отдалился мыслями куда-то в себя.       — Меня ранят его попытки избегать моего участия в совместных миссиях, он совсем не доверяет мне, будто мы чужие. Я давно не нуждаюсь в его опеке и он упорно продолжает меня игнорировать, когда дело касается чего-то серьезного. Мне больно смотреть на то, как он разрушает сам себя, отказывается от помощи, ведь на самом деле, опека нужна ему, опека, которую он усердно избегает, — взволнованно продолжал парень, смотря в пустоту, что выглядело несколько пугающим.       — Он просто хочет уберечь тебя, ты его единственный родной брат, Льюис… — растерянно ответила я, но дальнейшее повергло меня в лёгкий шок.       — Именно поэтому мне больно смотреть на то, как ты поступаешь так же! — резко выпалил Мориарти, посмотрев на меня с неким осуждением. — Разрушаешь себя изнутри, виня во всех бедах, считаешь, что недостойна жизни, ставишь на кон всё ради остальных – даже собственную жизнь, обесценивая её. И всегда отвергаешь чью-либо помощь, действуешь так, словно бессмертна, будто тебе плевать. Зациклилась на единственной проблеме прошлого, отравляя себя этим на протяжении всей жизни. Взрастила колючки вокруг себя, считая, что так будет лучше, проживая жизнь даже без человека, который позаботится о тебе. Именно эта безмерная глупость меня раздражает. Ты просто невыносима. Идиотка.        Наконец отпустив меня, Льюис на эмоциях поднялся и спустился в сад, после остановившись и спрятав руки в карманы брюк, протяжно и громко выдохнул.        Некоторое время я продолжала сидеть неподвижно, не до конца понимая, что сейчас произошло. Казалось, будто и опьянение спало после столь бурной речи Льюиса, который часто оставлял подобное при себе. Пожалуй, я даже ответить не могла ему, чувствуя, что в этих словах было слишком много правды.        Собравшись с силами и поднявшись, я медленно спустилась вниз, остановившись позади парня, некоторое время рассматривая Мориарти со спины. Неужели всё это время он был так внимателен ко всем мелочам? Неужели это действительно его так цепляло, чтобы сейчас мне довелось услышать подобное собственными ушами? Мне тяжело было поверить в то, что передо мной тот самый Льюис, которого я знала. Хотя… Нет, не совсем так. Тот Льюис, с которым я росла в приюте, был действительно настоящим. Теперь же он будто и сам скрывал своё истинное "я", нацепив маску другого человека. И лишь сейчас эта маска дала трещину.       — Я думала, ты злишься на меня из-за того, что произошло в детстве… Мне казалось, это причина твоей ненависти ко мне, — чувствуя вину от самих воспоминаний о том страшном случае, тихо произнесла я, обняв себя за плечи. Льюис обернулся, пристально и хмуро глядя на меня, пока не подошёл ближе.       — Сначала так и было. То, что из-за тебя мой дражайший брат едва не погиб тогда, на старой мельнице, действительно веская причина для моей злости. Но знаешь… — вдумчиво выдохнув и потрепав свои волосы едва зажмурившись от боли (всё-таки, вчера ему действительно досталось от меня), блондин смягчил взгляд, — …после того, как я узнал, что ты пережила, после того, как увидел, какой ты стала, моё мнение изменилось. Я слишком увлечён опекой собственного брата, не замечая ничего вокруг, но не заметить тебя просто невозможно. Если Эмили Беррингтон хочет, чтобы её услышали, её услышит весь мир. Возможно, я даже несколько завидую тебе, потому что сам не обладаю такой же решимостью. Если это не касается брата. А ты… Ты просто являешься такой, в отношении абсолютно ко всем. Ты свободна, независима и этим прекрасна, как человек. Поэтому, я не понимаю, как брат может тебе не доверять, разве что…       — Мы с ним похожи и не видим другой стороны друг друга, — с печалью закончила я, опустив взгляд. Алкоголь развязал мне язык, но почему Льюис сейчас настолько откровенен со мной? Однако, я встрепенулась, вспомнив ещё кое-что. — Почему ты… Пошёл тогда за мной? В тот раз? Ты ведь так ничего и не рассказал Уильяму о произошедшем.        От этого вопроса Льюис замялся, посмотрев в сторону рассвета, но после нескольких мгновений молчания, всё-таки ответил:       — Потому что так поступает семья. Ты потеряла близкого себе человека и была охвачена желанием мести, но… Я знаю, насколько это пагубно, если нет человека, который может остановить этот порыв вовремя. И я был прав. Тем более… — подступив ближе, Мориарти неловко сжал мои плечи в своих руках, слабо приподняв уголки губ в улыбке, — ...брат вверял мне твою безопасность, разве я мог ослушаться его? И мне показалось, ты была бы расстроена, если бы Уильям узнал бы о случившемся в ту ночь. Это твоя боль и как поступать, виднее только тебе. Я уважаю личные границы каждого человека, и ты не исключение. Но тем не менее, я не могу остаться в стороне и просто смотреть, как ты добиваешь саму себя, это безумство. Мне не под силу заставить Уильяма отречься от его цели, которой он достигнет даже ценой собственной жизни, но Эмили, прошу, не иди по его стопам. Хотя бы ты. У тебя даже не было возможности действительно жить.        Слушая Льюиса, затаив дыхание, я не сводила взгляда с его лица, пока сердце взволнованно сжалось от понимания, насколько его слова были искренними. На самом деле, он словно пропускал сквозь себя чувства и эмоции других, что дало ему возможность действительно понимать истину, как бы ты не прятал её за улыбкой или гневом. Это растрогало меня, ведь всё это время я продолжала создавать образ Льюиса в негативе, пока он поступал наоборот, обнажив мое истинное "я". В моей жизни был только один человек, который видел меня настоящую, и этим человеком был Фрэнк.       Не зная, как выразить словами свои чувства сейчас, я лишь глубоко вдохнула и поддавшись вперёд, крепко обняла Льюиса, утыкаясь в его рубашку.       — Постой так, пожалуйста, хотя бы немного… — засопела я, прикрыв глаза. Стало чуточку теплее и спокойнее, отчего меня перестало трясти. Лишь слабо содрогнувшись от того, как чужая рука коснулась моей макушки, я только сильнее обняла парня. Его рубашка отдавала приятным оттенком чего-то цитрусового, из-за чего не хотелось отстраняться. — Ты готовил апельсиновый пирог?       — На завтрак. Неужели так пахнет? — спокойно выдохнув и склонив голову, Льюис погладил меня по спине, после чего я окончательно расслабилась, слабо кивнув в ответ. — Когда ты пьяна, то гораздо сговорчивее.       — Да не буду я больше пить, просто… — вспомнив о встрече с Анабель в баре, я отпрянула от Мориарти, прикусив губы. —Так случилось, что мне довелось пересечься с мисс Сандерс и… В общем, сегодня она придёт, чтобы дорисовывать портрет.       — Ты попросила у неё прощения? — удивился блондин.       — Не совсем, но можно сказать и так, — неловко пожав плечами, я подумала, что это действительно неплохой формат извинения. Но это не значило, что мы с Анабель вновь лучшие подруги до крышки гроба. Никак нет.       — Тебе нужно поспать, иначе мне потом придется за тобой всю работу переделывать сегодня, — с напускным осуждением фыркнул Льюис, посмотрев на меня в своей строгой манере. — Умоляю, не спивайся, ещё больше алкоголиков под этой крышей я не выдержу.       — А я уже собиралась стать компаньонкой для господина Альберта, какая жалость, его бы это обрадовало, — печально вздохнула я, слабо зевнув в ладонь. — Не думаю, что уснуть сейчас будет лучшей идеей, иначе потом тебе придется собирать меня по частям. Не переживай, я закалённая, бывало, несколько дней подряд без сна проживала за работой.       — Это ненормально. Почему ты так пренебрегала сном?       — Крейга мало заботило, спят его подручные или нет, он дал задание, обозначил рамки выполнения миссии, а всё остальное его не касалось. Ты либо выполняешь работу, либо кормишь рыб на дне Темзы. А ещё мои товарищи отлынивали слишком часто, и приходилось тянуть всё на себе. Честно признаться, частенько хотелось просто умереть, лишь бы это прекратилось. Но потом попускало и всё повторялось вновь. Каждый раз, бесконечная пытка, — смотря в пустоту, я вела свой монолог будто в трансе, вспомнив те ужасные ощущения, и благо, всё это осталось лишь воспоминанием минувших дней. — Таких галлюцинаций я даже после анестезии не видела, как от недосыпа. Действительно кошмар наяву…       — Ладно, я понял тебя… Давай пойдем лучше в дом, здесь достаточно прохладно. Пока вода ещё тёплая, заварю тебе кофе, а ты приведи себя в человеческий вид. И чем вы только с полковником в тех пабах занимаетесь…— забормотал Мориарти, подталкивая меня обратно к особняку, пока я потусторонним голосом начала рассказывать ему увлекательную историю про кладбище, ловушки в гробах и фиктивных захоронениях, предавшись своим воспоминаниям о буднях в «Триаде».

* * *

      — Доброе утро брат, я приготовил твой любимый омлет на завтрак, он уже на столе! Альберт просил прощения за то, что не сможет позавтракать вместе, неотложные дела на работе с утра пораньше, — завидев Уильяма в коридоре, Льюис просто-таки засветился от счастья, пока я на его фоне выглядела мрачнее мрачного, борясь с последствиями ночного пьянства, включая и тошноту. Всё-таки, мне правда следовало поспать, но разве могла теперь дать слабину, когда рассказала, какой я крепкий орешек? Моя гордость мне этого просто не позволяла.       — Доброго утра, свежая газета, — протянув Уильяму выпуск утренних вестей, я смотрела куда-то мимо него, чувствуя себя некомфортно после вчерашнего. Кажется, он ощущал то же самое, поэтому лишь кивнул, кратко поблагодарив, направившись затем следом за Льюисом в столовую, пока я подперла стенку плечом, смотря на сад за стеклом. Утренний разговор согревал меня, держа на плаву, однако я не отреклась от мысли покинуть этот дом. Так будет действительно лучше для всех. Единственное, за это недолгое время успела привязаться к каждому под этой крышей, что заставляло меня замяться перед окончательным решением.        Моё одиночество долго не продлилось, так как через несколько минут Льюис позвал меня в столовую. Без особого желания, пришлось туда идти.       — Что-то принести к столу? — поинтересовалась я, но Льюис кивнул в сторону брата, который усердно читал новостную колонку. Неуверенно, я подошла к нему, остановившись в ожидании.       — Ты знаешь кого-нибудь влиятельного, кто связан с рынком торговли людьми? — поинтересовался Уильям, не отрывая глаз от газеты.        Если честно, сначала я вовсе не поняла, к чему он клонит, из-за чего дурные мысли посетили голову в первую очередь, задержав мой ответ, но решив не испытывать чужого терпения, призадумалась.       — Из влиятельных помнятся мне бароны Марджори, Редмонд, граф Дреббер, даже виконтесса Эрджмелисс причастна к…       — Отлично, спасибо за информацию, — кивнул блондин, перелистнув страницу.       — Прости за любопытство, но тебе зачем? — осторожно спросила я.       — Ты состояла в организации, которая имеет дело с серьезными личностями, тебе ли не знать, кто чем промышляет на чёрном рынке? Мне нужна лишь крупная наживка и минимум времени на её поиски, поэтому обратился к тебе, — просто ответил мужчина, выдохнув.       — О как… Ясно.       — Это для нового дела, брат? — поинтересовался Льюис, наливая аккуратно чай.       — Да, однако, в этот раз мне нужно создать все условия, чтобы произошло преступление, благодаря которому мы и проверим способности и ценность новой фигуры в нашем спектакле, — спокойно ответил Уильям, отложив газету, после принявшись за завтрак.       — Новой фигуры? Тот самый детектив, которым ты обеспокоился во время дела на «Ноевом ковчеге»? — поставив чашку на стол, младший Мориарти подозвал меня взглядом, поэтому я молча подошла, ожидая дальнейших распоряжений. Но тема разговора была довольно занятной – чтобы что-то или кто-то так обеспокоил Уильяма? Действительно невероятно.       — Верно. Я уже провёл анализ личности мистера Холмса, что делает его потенциальным игроком, ключевой фигурой на шахматной доске, однако, мне нужно лично удостовериться в способностях детектива. Думаю, это именно то, чего нам не хватало для идеального плана. Только… Хм, пускай Фред займётся расследованием касаемо деятельности графа Дреббера. Недавно он уже попал в скандал, поэтому, найти зацепку его свежего преступления будет нетрудно. Используем, как предлог.       — Хорошо, я передам ему как только встречу, брат, — кивнул Льюис, после оживившись, — а ещё мисс Беррингтон хотела тебе кое-что сказать.        С моей хмельной реакцией пришлось пережить приступ паники, потому что после этого заявления я правда не знала, что делать. Едва ли не скрипя зубами, сверля младшего Мориарти пытливым взглядом, я так и не получила ответ на свой немой вопрос, но Уильям теперь был явно заинтересован.       — И что же, если не секрет?       — Ну… Я…       — Это по поводу портрета, — таки намекнув мне, Льюис гаденько ухмыльнулся, взявшись протирать фужеры.       — Да, по поводу этого… Я попросила мисс Сандерс вернуться, чтобы она смогла закончить работу, поэтому сегодня к обеду, если всё будет хорошо, она должна прийти. Вот, — нелепо кивнув себе, я поджала губы, скользнув глазами по сервизу.       — Боюсь спросить, каким образом ты попросила её это сделать, но в любом случае, прекрасно, — едва улыбнувшись, ответил Уильям, сделав глоток чая. — Если она уложится в срок до моего отъезда в Дарем, то получит дополнительное вознаграждение за оперативность и качество работы.       — Всё-таки, ты очень щедр, брат, — вздохнул младший, поставив один из сосудов на место.       — Любой труд должен быть оценен, как следует. И да, Эмили, прости что интересуюсь, но тебе случаем не поплохело?       — С чего ты взял? — тряхнув головой, спросила я.       — Ты совсем позеленела, впервые замечаю подобное за тобой, — смотря на меня, ответил Уильям, после чего Льюис тоже обратил внимание.       — О, ну если бы кто-то не послал полковника разведать обстановку, я бы не напилась в итоге до чёртиков, — кисло ответила я, пока Льюис тихо шикнул, будто кот, явно пытаясь меня притормозить в высказываниях.       — Вот как, значит ты поняла. Мне показалось, что вчера был не самый лучший день для наших разговоров, но я был бы не прочь узнать о личности мисс Сандерс побольше, — прикрыв глаза, блондин спокойно потянулся к своему омлету.       — Не знаю, зачем тебе эта информация, но как по мне, лучше всего просто закрыть эту тему и забыть, что вчера произошло. С этой девушкой я не хочу иметь ничего общего, а от прошлого уже отреклась.       — Так-то оно так, правда, я копнул и нашёл интересную деталь, — хмыкнул мужчина, краем глаза глянув на меня.       — Не интересует, — фыркнула я.       — На самом деле, её фамилия – Беркли.       — И что с того? То есть… Что?       — Что?        Одновременный оклик заставил меня и Льюиса переглянуться. Он тоже находился в некотором смятении от услышанного.       — Но ведь, мистер Беркли… Лезть в личную жизнь, конечно, некрасиво, однако…       — В пабе мужчины несли бред о том, что Анабель потаску- то есть, женщина этого мистера Генри, но я не придала этому значения…       — Ай, нет, не будем в это влезать, это не наше дело рыться в чужом белье, — отмахнулся Льюис, усердно протирая бокалы.       — Этим вы как раз и занимаетесь. Что, если он порекомендовал её только из-за этого? Вот это некрасиво с его стороны, — возразила я. — Мы даже не знаем, способна ли она выполнить работу, а что, если её подослали? Нет, это бредово, но нельзя исключать…       — Эмили, это действительно бред, не придумывай лишнего.       — Нет, ну с другой стороны, возможно ты и прав, но… Меня беспокоит то, что именно с ней мне довелось пересечься под этой крышей, поче..        Вот только договорить я не смогла. В столовой раздался глухой удар и звон сервиза, стоящего на столе, из-за чего я вместе с Льюисом слегка подскочили от испуга. Но причина этого звука была самая нелепая из всех возможных.       — Брат! Пока младший бросился к старшему, я не сдержалась и громко засмеялась в ладонь, схватившись за живот от увиденной картины.       — Чего смеёшься, принеси полотенце! Ну же, живо! — скомандовал Льюис, аккуратно поднимая Уильяма, который буквально упал лицом в свою тарелку и сейчас сладко сопел, словно младенец, пока яичница и соус к бекону украсили его милое личико.       — Извини, но это так… Я не могу, — продолжая хохотать, всё-таки принесла одно из полотенец, после чего принялась убирать всё со стола, пока Льюис заботливо вытирал лицо спящего брата.       — Похоже, он совсем не спал в последнее время, ну сколько ещё говорить ему не пренебрегать сном, вовсе не слушает, — вздохнул парень, в недовольстве клацнув языком.       — Ох, как знакомо, я тебе тоже когда-то говорила об этом, а ты сказал что и так спишь достаточно, — муркнула я, собрав посуду на поднос.       — Я сплю, в отличие от всяких пьяниц и своих братьев, погруженных в работу.       — А то, что ты уснул за приготовлением ужина в обнимку с ведром и потом был весь в тесте, это совсем ничего, — хихикнула я, но вдруг тошнота подступила к горлу и я умолкла, собираясь убраться отсюда как можно скорее.       — Всего-то раз было, не более. Помой всё, а я пока уложу брата в гостиной, пускай отдохнет хотя бы на диване, — кивнув головой, блондин отложил полотенце.       — Как скажешь. Главное, чтобы наша спящая красавица очнулась до прихода мисс Сандерс. Хотя, с этого ракурса вполне неплохой портрет получится…       — Брысь отсюда, кому говорю, — рыкнул Льюис, после чего я поспешно покинула помещение, постукивая тарелками на ходу.

* * *

      К моему большому удивлению, мисс Сандерс действительно явилась к обеду, но при её виде у меня все равно что-то закипало внутри, поэтому, встретив её с фальшивой улыбкой и вежливостью, как и подобает служанке в любом доме, я добровольно выпросила у Льюиса работу где-то за стенами особняка, пока художница не уйдет. И, недолго думая, он отправил меня в конюшню с полным списком дел на сегодня, чего хватит до самого позднего вечера. Честно, я была готова с радостью копаться в лошадином дерьме, лишь бы не находиться с Анабель в одном здании.       Работа действительно успокаивала, но моё состояние после ночных скитаний было, мягко говоря, не лучшее. Несмотря на это, за несколько часов я смогла убрать конюшню, помыть лошадей и расчесать им гривы, после чего покормила, а после оценив проделанную работу, удовлетворённо улыбнулась. Вроде, ничего особенного, но я получала удовольствие от этого процесса.        Однако, день выдался солнечным и достаточно жарким, в отличие от утра, поэтому к вечеру меня хорошенько сморило, а закончив с делами, я осела на кучу сена рядом с входом, прислонившись к косяку. Лёгкий ветерок дул мне в лицо, освежая, а лучи вечернего солнца ласково грели щёки, отчего становилось беззаботно и уютно на душе. Где-то с главной улицы слышались голоса прохожих, скрип возниц и топот лошадиных копыт, но всё это было так далеко, что совсем не нарушало здешнего спокойствия. Казалось, что трель сверчков в саду была гораздо громче, и если прикрыть глаза, можно и вовсе забыться в том, что ты находишься едва ли не в центре Лондона.        И я прикрыла. Прикрыла, тихо напевая мелодию из детства себе под нос, как это делала мама, пока была занята чем-то, а мы с братом тем временем резвились вокруг неё, совсем по-детски, не зная никаких забот. Перед глазами возникали картины из прошлого, такие же солнечные и тёплые, настолько, что я была готова поверить в их реальность, и всё, что было после – дурной сон. Вот, будто голос мамы зовёт нас к ужину, а теперь – чувствую касание её сработанных рук на своей нежной детской щеке. И смеюсь звонко, счастливо – говорю что щекотно. Она смеётся в ответ, погладив по голове, берёт на руки и целует в нос, пока я обнимаю её. Так приятно, чувствую себя в безопасности в её руках и ни о чём более не переживаю – как давно это было? Но вдруг тепло её рук исчезает и образ рассеивается. Вокруг никого, только темнота и зыбкий холод, из-за которого мне становится страшно. Нет-нет, не может это повториться вновь. Я начинаю звать маму, Эдварда, даже папу, но никто не откликается. Тишина.        Делая несколько шагов куда-то вперёд, чувствую себя маленькой и беспомощной, в страхе даже выдохнуть. Как вдруг, прямо передо мной вспыхивает пламя, шипит и кусается словно адский зверь, становясь всё больше и больше, трещит и подбирается ближе, пока из него будто пытаются вырваться кричащие люди, создавая пламенные искажённые образы, но я не могу сдвинуться с места, словно прикипела к земле, скованная страхом. Крики и визги становились всё громче и невыносимее, но даже не в силах закрыть уши, я оставалась наблюдать, как языки пламени подползали ко мне ближе и ближе, подобно змеям, а огненные гримасы приводили в отчаянный ужас, изрекая проклятия мне в лицо. Лишь на мгновение я увидела, что это были мои родители, мой брат, Фрэнк, все те, кто сыграл важную роль в моей жизни, из-за чего я пыталась кричать и молить прощение, но голос словно пропал. Они приближались ко мне, смыкая в огненное кольцо, и всего лишь мгновение, как это пламя набросилось, обжигая до несносной боли и затем меня ослепило. Но сделав последний рывок в попытке вырваться, земля под моими ногами провалилась, после чего я очнулась.        Сердце колотило где-то в горле, которое сдавило от страха, пока меня трясло в холодном и горячем поту. Я пыталась отдышаться, а при попытке сдвинуться с места, почувствовала, что тело не слушается меня. Ещё один кошмар. Снова. — Эмили, ты как?.. — раздался мужской голос рядом, из-за чего я получила, наверное, ещё один приступ от испуга, но это оказался всего лишь Льюис, который сидел на краю кровати, аккуратно держа меня за плечи. Только сейчас в свете свечи я увидела, что нахожусь в собственной комнате и за окном уже наверняка была глубокая ночь.       — Я… Как я здесь…       — Когда мисс Сандерс ушла, я пришёл в конюшню, чтобы сказать тебе об этом, но ты уже крепко задремала. Поэтому принёс в комнату и уложил в кровать. Кто знал, сколько ты ещё проспишь, не оставлять же на ночь, да и похоже, на солнце перегрелась, — спокойно ответил Мориарти, приложив ладонь к моему лбу, — всё ещё горишь. Я зашёл, чтобы проверить всё ли в порядке, но ты вертелась и будто плакала, поэтому мне пришлось тебя разбудить.        Более менее успокоившись и угомонив сердцебиение, я глубоко выдохнула и прикрыла глаза, чувствуя прохладное касание Льюиса. Всё нормально, это был просто кошмар. Всё. Нормально.       — Извини, что… Доставила неудобства, — неловко произнесла я, поджав пересохшие губы.       — Не стоит, нам всем порой снятся кошмары. Уильям всегда приходил ко мне в такие моменты, чтобы успокоить. Ты чем-то обеспокоена, и наверняка, чем-то серьёзным, — достав платок из кармана, парень осторожно взялся утирать пот с моего лица, — а после нашего разговора я правда не хочу, чтобы ты чувствовала вину.        Подняв взгляд на Льюиса, мне довелось столкнуться с его скрытым беспокойством в алых глазах. Сейчас они были темнее в сумраке, а огонёк танцующего пламени отражался в линзах очков, напоминая мне о кошмаре. Слабо нахмурившись, я молча потянулась к мужскому лицу и сняла оправу, что вызвало у блондина смятение.       — Что ты делаешь?       — За ними я не вижу тебя настоящего, — ответила я, слабо улыбнувшись на мгновение. После этого на щеках Льюиса скользнул лёгкий румянец и он едва отвёл взгляд, но мои пальцы уже заправили светлые волосы скрывающие шрам ему за ухо, что вновь заставило Мориарти растеряться. — Вот такого Льюиса я помню.       — Не стоит, это осталось в прошлом, — выдохнул он и склонил голову, аккуратно пытаясь убрать мою руку, но вопреки этому, я коснулась его щеки, огладив большим пальцем след от шрама.       — Кажется, я поняла, в чём моя проблема. Так зациклилась на себе, что никогда не интересовалась жизнью других. А ведь с этого следовало начать, — произнесла я и наклонившись, млосно ткнулась в чужое плечо. — Мы ничего не знали друг о друге, лишь жили прошлым, видели только отпечатанные образы в нашей памяти и не пытались понять, сколько произошло после этого. Вот оно что.       — Тебе стоит отдохнуть, послушай меня хотя бы в этот раз, — тихо сказал Мориарти, едва погладив по спине, после чего уложил обратно на подушку, поправляя одеяло.       — Хорошо, но можешь сделать для меня кое-что, Льюис? — поинтересовалась я, сонно смыкая веки.       — Конечно.       — Побудь со мной, пока я не усну, пожалуйста.

* * *

       Следующий день был не менее солнечным и тёплым, но именно сегодня я чувствовала себя наконец-то прекрасно. Похмелье, недосып и жар больше не беспокоили меня, и даже пришедшая Анабель не вызывала у меня скрип зубов на удивление всем. Вероятно, душевные разговоры действительно облегчили мне жизнь и я нашла в себе силы просто радоваться настоящему, зная, что теперь могу поговорить откровенно хоть с кем-то, кто понимает меня. Это было несколько странно, ведь я и подумать не могла, что этим "кем-то" будет Льюис.        Казалось, этот день просто невозможно испортить. Но только казалось.        Пока Фред отправился разведывать и собирать информацию для Уильяма, я с Льюисом по его просьбе сегодня копошились в оранжерее. На этот раз младший Мориарти настоял, чтобы я надела шляпу, дабы не поймать солнечный удар после вчерашнего, и без лишних споров выполнила его просьбу. Почему-то, его забота была настолько искренней, что ослушаться было бы как-то неуважительно.        Помимо этого, общаться стало гораздо легче. Работа шла налегке, даже самая грязная, и в подобной атмосфере стало приятнее находиться. Сам Льюис как-то расслабился и не пытался сейчас строить со мной строгого и придирчивого управителя дома, тыкая носом во все недочёты, наоборот – делился советами, если выдел, что я делаю что-то не так и помогал, но и я не отставала, рассказывая полезные советы по уходу за флорой, имея опыт в этом деле благодаря миссис Хоуп. Единственное, из-за частых отъездов господина Альберта, сад и оранжерея теперь были полны невиданных мне до сих пор растений, поэтому я всегда была рада узнать больше у Фреда о правильном уходе за ними.        Таким образом, минуты перетекли в часы и когда солнце начало клониться к горизонту, мы вернулись в дом, чтобы заняться приготовлением ужина. В коридоре довелось пересечься с мисс Сандерс и Уильямом, который приглашал девушку остаться на трапезу, но завидев меня, она поспешно отказалась и откланявшись, бегом покинула дом, не дав себя провести.       — Мисс Сандерс уже закончила работу? — поинтересовался Льюис, посмотрев на брата.       — Почти. Остались финальные штрихи, но она заверила, что это возможно и без моего участия. Потом останется лишь покрыть холст лаком и дать ему высохнуть, — улыбнулся Уильям.       — А можно взглянуть на портрет? — спросил младший брат, заглядывая в комнату, но старший отрицательно покачал головой.       — Терпение, Льюис, терпение, всё должно быть доведено до совершенства.       — Как скажешь, брат, мы с нетерпением ждём этого момента.       — Господин Альберт должен вернуться совсем скоро, поэтому нам стоит поторопиться с ужином, — подтолкнув Льюиса в сторону кухни, я старалась избегать взгляда Уильяма, всё ещё чувствуя дискомфорт рядом с ним. Мы будто играли в молчаливую игру на выдержку, пока кто-то не расколется первый. Тем более, у него наверняка могли возникнуть вопросы, почему вдруг отношения между Льюисом и мной резко улучшились, при условии, что он действительно был заботливым братом.        И вот, ещё один ужин позади а день подходил к концу. Все в этом доме устали по-своему, разговоры стали тише и каждый думал о том, какие дела его ждут завтра. Но оставалась одна искра напряжения, которая никак не давала покоя. Искра, из которой рвалось всепожирающее пламя.        Убирая последнюю посуду на кухне, мы с Льюисом тихо переговаривались о бытовых вопросах, пока в помещении не появился Уильям, принеся графин.       — Я за водой, — спокойно ответил он на вопросительный взгляд брата, пока я наблюдала за мужчиной, вытирая столешницу.       — Тебе не обязательно было, я всё равно собирался…       — Не беспокойся, Льюис, мне правда не тяжело.       — Что ж, если мы закончили, я пойду к себе, — прокашлялась я, отложив тряпку и вытерев руки от влаги в фартук, после получив одобрительный кивок от Льюиса, но меня остановил Уильям.       — Эмили, мне нужно поговорить с тобой, будь добра, пройди в мой кабинет.        Замерев в дверном проёме, уже на ходу снимая белый фартук, я молча выдохнула и медленно направилась к лестнице на второй этаж, не понимая, с чего вдруг Уильяму припекло со мной о чем-то говорить. В голове крутилось тысячи мыслей, но только оказавшись в кабинете, я действительно поняла серьезность разговора. Сам Уилл редко когда приглашал к себе, и случалось это только по делу.        Неспешно шагая вдоль книжных полок, где в идеальном порядке стояли изысканные фолианты, в основном касающиеся математики и химии, я обратила внимание на рабочий стол. Здесь, в свете настольной лампы, несколько хаотично лежали линейки, транспортиры, университетские папки, чернила, пера и прочая мелочь, но в глаза мне бросилась парочка газет – а точнее, дата этих выпусков. Но, не успев прочитать первые заголовки, я инстинктивно дёрнулась, стоило скрипнуть двери позади.       — Благодарю за то, что пришла.       — Разве смею я ослушаться, — ответила я, сложив руки перед собой, — в этом доме моя роль прислуживать, как и подобает служанке.       — Прошу тебя, ни к чему эти речи. Ты сама никогда бы не позволила, чтобы к тебе так обращались, — спокойно пройдя к столу и поставив графин, блондин завёл руки назад, посмотрев на меня. — Как думаешь, почему я позвал тебя?        Вместо слов я слабо нахмурилась, скользнув взглядом по газетам, и видимо, замечая это, Уильям шумно выдохнул и усмехнулся, неспешно обходя стол.       — Значит, догадываешься. Знаешь, Эмили, я надеялся, что ты будешь более благоразумной, но… Честно признаться, я огорчён.       — Не понимаю, о чём ты, — глядя в сторону, я слегка напряглась, но постаралась не выдавать эмоций. Прекрасно понимала, о чём речь.       — Ложь. Пожалуйста, не пытайся скрыть от меня погрешности, со мной бесполезно в это играть. Я позвал тебя, чтобы услышать правду с твоих уст. Свои мысли пока придержу при себе, — остановившись у окна, мужчина продолжал сохранять спокойствие, но я понимала, что он лишь пыталась задеть меня. Этими манипуляциями Уильям напоминал мне Крейга, но последний умело обращался со своими жертвами, не имея иной цели кроме шантажа и морального угнетения. Однако, Уильям порой умел дергать за нити крайне ожесточенно, его козырем была внезапность.       — Какую правду ты хочешь услышать?       — Те тридцать семь жертв резни в Ист-Энде твоих рук дело?        Сглотнув и скрипнув зубами, я поджала губы, опустив руки. Ну конечно, что ещё могло интересовать Уильяма кроме убийств. Особенно, если он к этому не причастен.       — Да, все они слегли от моего ножа. Что-то ещё?       — Почему ты так поступила?       Смотря на заголовок одной из газет, моё сердце болезненно сжалось. Это был утренний выпуск датированный шестым числом июня, а жирный шрифт заголовка запомнился мне на всю оставшуюся жизнь.        Потянувшись дрожащей рукой к газете, я достала её, и пробежавшись глазами по новостной колонке, сжала пальцы. Злость и бессилие – вот что я чувствовала.       — Энни Харвиз, младший ассистент библиотекаря и архивариуса в Лондонской библиотеке. Моя подруга. Вот почему.        Шаркнув каблуком по ковру, Уильям обернулся ко мне и сделав несколько аккуратных шагов, подошёл ближе.       — Прежде, чем бросаться с горячей головой совершать преступления, стоит их тщательно спланировать, — тихо изрек он, — потому что помимо всех врагов этого мира за каждым нашим шагом следит Правительство. Альберт поведал мне, что этим случаем заинтересовались выше, потому что такая зверская резня даже на улицах Ист-Энда неприемлема.       — И что с того? Они всё равно никогда не узнают, кто причастен к этому, мозгов не хватит, — натянуто ответила я, положив газету поверх той, где виднелась статья о моих кровавых деяниях.       — Я бы не был так уверен.       — О, поверь, даже твоему детективу, Холмсу или как его там, не под силу решить эту задачу. Я никогда не оставляю улик. У меня нет почерка. В этом моё преимущество, — недовольно гаркнув, я посмотрела на Уильяма.       — Полгода назад ты говорила, что не хочешь больше убивать. Что случилось теперь? — сузив глаза, мужчина прожигал меня до нутра своим взглядом, а в свете лампы казалось, что эти алые радужки принадлежали самому Дьяволу.       — Что случилось? А я тебе скажу, что случилось, — сделав шаг навстречу блондину, я оскалилась, — это убийство совершил ублюдок Фейт, который изжил из мира сначала моего товарища, потом остальных моих подручных а затем и меня попытался в придачу. Теперь он занял моё место в «Триаде», как думаешь, почему я хочу его убить?       — Хочешь убить? Он всё ещё жив? — вскинув брови, поинтересовался Уильям.        Но наш разговор был прерван стуком в дверь, после чего в кабинет зашёл Льюис.       — Твой пиджак, брат, ты оставил его в гостиной поэтому я решил принести, чтобы ты не искал, — сказал младший Мориарти, аккуратно повесив вещицу в шкаф.       — Да, благодарю Льюис, — мгновенно сменившись на лице, Уильям мягко улыбнулся брату, но я как и всегда обладала мастерским умением нарушить любую идиллию.       — Да, всё ещё жив. Находясь в секунде от того, чтобы прикончить этого мерзавца, мне пришлось спасать жизнь твоему драгоценному брату, который бросился мне на помощь, когда его не просили.        Кажется, Льюис был несколько дезориентирован на пару секунд, но понимая, о чём идёт речь, не спешил покидать комнату. Правда, реакция Уильяма была несколько… Неожиданной.       — Прости, что ты сказала? Льюис, это правда? — и вновь сменяясь на лице, с редкой строгостью мужчина обратился к младшему брату.       — Да, но всё обошлось, я просто не заметил стрелка позади, однако, Эмили правда прикрыла мне спину, несмотря на то, что могла убить своего соперника, — осторожно ответил тот, метаясь взглядом между мной и братом.       — Значит, из-за тебя мой брат был на волоске от смерти? — переведя взгляд с Льюиса на меня, Уильям похолодел в голосе настолько, что казалось, будто температура в кабинете упала следом.       — Всё совсем не так! Я просто не мог…       — Льюис, оставь нас с мисс Беррингтон наедине, это личный разговор, — даже не глядя на младшего, сосредоточившись на мне, произнёс Уильям.       — Но брат!..       — Льюис, выйди пожалуйста.        В подобных случаях говорят, что запахло жареным. Воздух содрогался таким напряжением, будто ещё чуть-чуть и будут вспыхивать искры. Только когда медленные шаги и скрип двери утихли, я ощутила себя так, словно оказалась над пропастью.       — Ты даже родного брата не хочешь выслушать, в таком случае, мне объясняться нет смысла, — фыркнула я, обернувшись, решив закончить этот разговор сейчас же, но Уильям не спешил этого делать. Схватив железной хваткой мою руку, он дёрнул меня на себя, на что я зашипела от боли.       — Мы не закончили, мисс Беррингтон.       — Что тебе от меня нужно?       — Твоя кровожадность.       — Что, прости?.. Ах… А-ха-ха-х, о-о-о, погоди-ка, — наклонившись вперёд, я свободной рукой сжала красный галстук, не сдерживая нервной ухмылки, — с кем я сейчас говорю - Уильямом Джеймсом Мориарти или Преступным Лордом? Проясни этот момент, потому что порой мне кажется, что у тебя расстройство личности.       — Ты говоришь с тем, кто не одобряет подвержение опасности своего младшего брата, — хладнокровно произнёс Уильям на тон ниже.       — Дело только в этом?       — Нет, дело ещё и в тебе.       — Во мне? Вот значит как, — прикрыв глаза, я выдохнула, после засмеявшись, — так и знала. Значит, ты правда видишь во мне угрозу. Не оправдала твоих ожиданий, да?       — Абсолютно. Ты оказалась не такой, как все остальные, кто приходил ко мне за помощью.       — Страшно было увидеть свое отражение в другом человеке, да, Уильям? Жаль, что этим человеком оказалась я.        После этих слов губы мужчины дёрнулись а хватка стала больнее, но я не дала слабины, в два шага вжав блондина в книжные полки позади него.       — Ты не привык к тому, что можешь ошибиться, но вот мы здесь. Я тоже жалею, что приняла твое приглашение, а по милости господина Альберта оказалась здесь. Это случилось тогда, полгода назад из-за того, что я отчаялась. Каких только глупостей люди не совершают на грани болезненных потерь.       — Да, не привык, так же, как и не привык отказывать людям в помощи. Но даже после этого ты умудрилась подвергнуть Льюиса опасности, что ставит под сомнение моё доверие к тебе. Умолчала о содеянном, хотя могла сказать после моего возвращения. Почему я должен сам узнавать об этом? — хладнокровно произнёс Мориарти. — Ты не в том положении, чтобы совершать подобные поступки.       — Кажется, ты не включал меня в свои планы все эти полгода, чтобы я теперь перед тобой отчитывалась, Уильям, — рыкнула я, дёрнув за галстук, чтобы наклонить мужчину к себе. — Я не твоя пешка. И Льюис поступил так, потому что уверен в своих силах. Если бы не он, я бы правда обезумела и растерзала Фейта так же, как он сделал это с Энни. На мелкие клапти. Чтобы хоронить не было что.       — Тем не менее, тебе нужна была моя помощь, услуга, которой ты всё ещё не воспользовалась, — одним движением вывернув мою руку, блондин достаточно грубо и без церемоний вжал теперь уже меня на своё место, и так, что пару книг от удара упали с полок, пока его пальцы сомкнулись на моём горле. — Скажи, как я должен тебе доверять, если ты утаиваешь что-то? Сама ведь говоришь, что можешь обезуметь в ходе убийств, что предлагаешь мне делать?       — Нежнее, господин Мориарти, я ненавижу боль, — со сдержанной злостью я шумно прохрипела, ненавистно смотря на Уильяма. На его лице буквально застыла та самая маска беспощадности, когда он убивал неугодных, что мне довелось однажды увидеть. И эта аура словно излучала саму смерть. — Утаиваю? Это не твоё преступление, почему ты так бесишься? Разве я похожа на пса, что сидит на привязи? Ты и сам склонен к жестоким методам убийств, не вижу ничего странного. Осуждаешь меня за тот кровавый самосуд? Поверь, я способна на многие ужасные вещи. Мне всё ещё нечего терять.       — Не уклоняйся от ответа, Эмили.       — Я уклоняюсь? А может, это ты меня просто боишься?       — Мне незачем тебя бояться.       — Значит боишься. Боишься, что не можешь меня контролировать. Боишься, что я разрушу твой план если включишь в него, из-за того, что не можешь подчинить и контролировать меня, как остальных, даже Морана склонил перед собой, настолько, что он готов умереть ради тебя. Твой страх оправдан, – ты знаешь, на что я пошла, чтобы передать тебе документы. Это стоило мне тогда абсолютно всего, включая жизни товарищей. Человек, который потерял всё – это человек, который способен на всё. Знаешь, к чему меня это привело? К тому, что я сама хотела умереть. Да, тогда, полгода назад, в доках, когда вы помогли мне – я хотела умереть в том пламени, но именно ты стал моей нитью, которая задержала в этом мире. Но знаешь, что самое интересное?       — И что же?       — Тебя ждёт та же участь. И если ты продолжишь отталкивать от себя Льюиса, то потеряешь и эту нить – однажды, мой брат так же хотел меня обезопасить, но я отвернулась от него, потому что он не видел главного. Я просто хотела, чтобы он был рядом.       — Льюис никогда так не поступит, потому что он знает, что я пытаюсь сделать, чтобы он жил в лучшем, не прогнившем мире, — раздраженно ответил Уильям, вжав меня сильнее.       — Зачем ему этот прекрасный мир, в котором не будет тебя? Какой же ты брат, если даже не ценишь чувства единственного родного человека? Почему ты так слеп? — не собираясь терпеть это, я всё-таки вывернулась из хватки мужчины, и стоило ему сделать шаг ко мне, схватила его трость, обнажая тонкий клинок и направляя в сторону владельца.       — Он бы сказал, если его что-то тревожило, мы никогда не скрывали друг от друга подобное, в отличие от тебя, — обходя по кругу, холодно ответил Уильям, на что я рассмеялась.       — Ты настолько поглощён своим планом, что однажды сам сведешь себя в могилу. Захочешь умереть, потому что не сможешь вынести мук совести, смотря на руки, которые обагрила кровь ценой сотни оборванных жизней. Ты близок к этому, и тебе будет плевать на то, что Льюис с этим не согласен. Я прошла сквозь это и до сих пор расплачиваюсь за содеянное в кошмарах, потому что хватило безумства жить дальше. Просто не понимаю, почему, имея всё, ты так безответственно относишься к тому, что тебе дано? — пылко выразилась я, разъяренно дыша на эмоциях. Сейчас во мне говорила зависть, с которой я всегда смотрела на братьев со стороны, оставшись совсем одна. Я жалела о том, что сбежала от Эдварда, когда смотрела на этих двоих, даже если осуждала выбор брата бросить меня в приюте. Возможно, он бы этого не сделал. Но теперь я не узнаю.       — Ты ничего об этом не знаешь – ни что я чувствую, ни то, что чувствует Льюис, Эмили, — возразил яро Уильям, пока его глаза гневно пылали в полумраке.       — О-о, ошибаешься, мне известно о Льюисе куда больше, чем тебе, знаешь, почему? Потому что ты его не слышишь, в отличие от меня. Ты не видишь, как он себя ведёт в твоё отсутствие.       — С каких пор ты так внимательна к другим? Я заметил твоё прекрасное отношение к мисс Сандерс, наверное, вызвано большой любовью, — с издёвкой усмехнулся мужчина.       — А это тебя точно не касается. Её семья виновна в смерти моих родителей, этому нет и не будет прощения. Но я зла на Анабель по иной причине, — сверкнув глазами, я крепче сжала рукоять клинка, — мы просто не могли понять, какая ноша упала на наши плечи, потому что эгоистично травились собственной болью. Недопонимание и слепость – вот что нас разлучило. И я это исправлю. Но нашу ссору с тобой уже вряд-ли что-то может исправит. Даже с Льюисом мы пришли к пониманию после стольких лет, знаешь, почему?        Застыв на месте, Уильям нахмурился, но молчал в ожидании, спрятав руки в карманы брюк. Совсем, как лис, который следил за кроликом, что вырвался из его хватки.       — Потому что из вас двоих сердце досталось только Льюису, — ставя жирную точку в нашем диалоге, я бросила клинок Мориарти ему под ноги и не ожидая позволения, направилась прочь, громко грохнув дверью напоследок.       — Эмили! — окликнул меня голос Льюиса, но я уже спускалась в холл, чтобы выйти на улицу. И всё-таки, благодаря Льюису уже была готова остаться в особняке, но более меня здесь ничего не держит. Абсолютно.        Проследив за тем, как чёрная юбка платья исчезла на лестничной площадке, младший Мориарти некоторое время оставался под дверью, переваривая всё, что сейчас услышал в ходе ссоры Эмили и Уильяма. С одной стороны брат, который лишь ревностно пытался защитить его от всех проблем на свете, беря весь груз на свои плечи, но к сожалению не видел, что он не нуждается в этой опеке и просто хочет помогать брату наравне. С другой стороны девушка, которая увидела его тревоги, первая поняла его, как никто другой в этом доме и теперь так яро пыталась открыть глаза Уильяму. Они оба желали ему добра, но почему-то посторонний человек оказался гораздо ближе родного брата.       — Уильям?.. — тихо постучав и заглянув в кабинет, Льюис увидел спину брата, который склонился над столом, упираясь в него руками, явно размышляя над произошедшим. Казалось, он даже не слышал, что в комнату кто-то зашёл.       — Брат?.. — громче произнёс младший, но в ответ раздался приглушенный голос Уильяма.       — Оставь меня, пожалуйста. Я хочу побыть наедине. Ранее не сталкиваясь с подобным, Льюис хотел как-то подбодрить брата, но даже не знал, как. По крайней мере, после такого откровенного разговора Уильяму правда нужно было подумать обо всем и не было смысла тянуть из него слова.        С этими мыслями младший Мориарти тихо покинул кабинет, беззвучно закрыв дверь, но теперь его волновала Эмили, которая явно сделала то, что хотела.        Покинула этот дом.

* * *

       Уже сутки прошли с нашей ссоры, но я никак не могла успокоиться после вчерашнего. Руки трясло так, что хотелось кого-нибудь придушить, но к сожалению, рядом ворковали только голуби.        Покинув особняк, я бесцельно побрела по ночным улицам Лондона, пытаясь привести хаос мыслей в порядок, но ничего хорошего из этого конечно же не получилось. Это брожение привело меня как и в старые-добрые туда, откуда всё началось. Тот самый чердак неподалеку от Ковент-Гардена, где я сменила одежду и решила перебыть некоторое время, пока не найду заработок. Из принципа возвращаться в особняк Мориарти не желала, хоть и оставила там самое ценное – свой лучший набор ножей. Даже за свою кошку Мелиссу меньше беспокоилась, ведь эта бестия была слишком умна, чтобы найти свою хозяйку даже в самых затхлых районах города.       Сейчас же я сидела на крыше того самого чердака, смотря на огни ночного Лондона с некой тоской. Последний раз я так наслаждалась этим видом только с Фрэнком, который научил меня выживать в этом до жути прекрасном и одновременно ужасном месте. Однако, долго мой покой не длился, и я была готова проклинать всех богов этого мира за ту свинью, которую они мне подложили прямо сейчас.       — Какой прекрасный вечер, Эмили, что скажешь?        Признаться честно, меня дёрнуло так, что я едва с этой же крыши и не поехала. Потому что подобной встречи совсем не ждала и не желала.       — У вас кишка не тонка являться сюда после того, как вы спустили на меня своего самого преданного цепного пёсика? — поднявшись на ноги и обернувшись, я посмотрела на мужчину, который улыбался мне в ответ на все тридцать два. — Мистер Крейг, я достаточно зла, чтобы прикончить вас здесь и сейчас.       — А ты всё так же гостеприимна, Эмми, ничего не меняется, — посмеялся доктор, спрятав руки в карманы пальто.       — О, понравился подарочек на днях? Это я к вашему новоселью на тот свет приготовила, — фыркнула я, наблюдая за собеседником.       — Если ты о Фейте, то подарочек меня удивил. Бедолага, всё ещё раны зализывает, ты правда беспощадная убийца. Прямо, как я воспитал.       — Только о Фейте? А что на счёт тех тридцати семи туш пушечного мяса, которые слегли благодаря мне? Или для вас их жизни тоже ничего не значат? Я думала, это большая потеря для «Триады».       — Каких туш? Эмили, кроме Фейта в организации все целы, если не учитывать твоего выбрыка в декабре. О чём ты? — вскинув брови, Роберт медленно направился ко мне. Однако, теперь у меня возникли вопросы. Это шутка такая?       — Но как же… Они ведь были с Фейтом тогда… Вы серьезно? — не понимая, что происходит, я растерянно металась взглядом по черепице.       — Вполне. Ты что, даже не знаешь, кого убила? — с издёвкой ответил доктор Крейг, остановившись рядом. — Совсем на тебя не похоже.       — Тогда… Кто они? — спрашивая саму себя, я прикусила губу в попытке вспомнить ту ночь. Но ничего, кроме крови и размытых лиц в моей памяти не возникало.       — Ну, думаю у тебя будет возможность узнать после моего предложения.       — Что значит "предложения"? Вы думаете, я вернусь к вам, после всего, что вы сделали? Ещё скажите, что помиловали, вот это я посмеюсь, — язвительно ответила я, повернувшись лицом к городу.       — Не помиловал, но дам шанс искупить вину.       — Не нуждаюсь в этом искуплении, извольте.       — Ты ведь хочешь отомстить и прикончить Фейта, чего бы тебе это не стоило, верно? Поэтому, я здесь, — усмехнулся мужчина, глядя на меня.       — Сколько ещё вы собираетесь убить в «Триаде», чтобы успокоиться? Вам мало того, что вы сделали с Фрэнком? Джорджем? Остальными? — гневно рыкнула я, отвернувшись от Роберта, направившись в другую сторону.       — А ты видела, как умер твой Фрэнк? — произнёс док, но это звучало несколько издевательски, из-за чего я остановилась.       — Вы мне рассказывали это сотню раз, ощущение, будто я действительно видела это собственными глазами, — сжав кулак до хруста костяшек, выдавила я.       — Тогда тебе интересно будет узнать то, что он живее всех живых.