***
Сычен и Линхао, вместе с Сяо перерыли всё что можно было и нельзя, но смогли мало-мальски наскрести информации на некого Пак Джунсо. Некоторые детали головоломки собираются в кучу, Вэн понимает, что через него можно будет выйти ещёе на четверых немало важных персон. Объединяя эти мысли с домыслами значения присоединения к альянсу группы мистера Хана и Рейвена, Хао делает вывод, что получится неплохая армия. Дун лишнего не спрашивает, а Джун всё норовит узнать подробности, но знала бы их сама Лин. Но пока девушка решает заняться делом убийства Со Мунбёль, считая его более важным. Кун, кстати, содействует этому положительно: за последние пару дней им удалось выйти на трёх подельников, четверых свидетелей и еще парочку уже знакомых Линхао людей. Из всех, самой полезной оказалась информация от мисс Чоын — она стала руками убийцы и указала на него. Трёхкровка была не очень удивлена услышанному имени, — Кан Чиа — нынешняя жена Кан Хёнсо, на которой он не мог жениться целых пять лет: клан Со препятствовал этому, даже уголовное дело открыли, но ничего так и доказать не смогли. Линхао ставит себе цель — доказать это, ибо братишка-то не видит ничего плохого в своей мачехе, от слова совсем. « — Кун, а что если у меня не получится? — Всё получится, только действовать придётся в разы осторожнее, — мужчина треплет девушку по волосам и уходит на очередную встречу, а та в свою очередь после закрывшейся двери бежит в ванную блевать кровью и лепестками.» Почему же так происходит? Да просто Линхао не умеет правильно реагировать. У девушки не было нормальных отношений, первая влюбленность стала паршивой, а нынешний муж только-только начал проявлять некую заботу. Четыре, может больше, месяца назад Цянь стал мягче по отношению к Вэн, и это действие подкосило её. Она столько времени убивалась, чтобы добиться хотя бы улыбки на свои действия и наконец начала получать, вот только она пока не знает, что это жестокий обман. Хао сомневается, что этот мужчина сможет разжечь огонек в её глазах, пусть и зная эту часть из истории прошлого девушки, но процесс запущен, теперь только терпеть и страдать, бороться в очередной раз с самой собой. Если не любовью, то силой воли. Был такой вариант борьбы с ханахаки, но это было слишком опасно и чревато последствиями в виде шрамов на теле и поражённых органов. «Кун никогда не проявит ко мне искренности, так почему я убиваюсь… Почему все еще надеюсь на выдуманный мир? «Ты привязываешься к людям, тебе стоит быть аккуратнее с этим.» Без тебя это знаю!» Линхао вжимается в диван, прижимая к себе ноутбук; пуля влетевшая через окно аккуратно воткнулась в фото самой девушки. Вэн, затаив дыхание, считает до семи, ожидая ещё один выстрел, но его не происходит. Предупреждение? Всё может быть. Убрав волосы назад и сунув ноут за спинку дивана, она движется в сторону окна, держась стены у которой стоял диван. Стоило подойти к окну и успеть присесть как последовал второй выстрел, явно нацеленный был на убийство. А может не убийство? Лин уже поняла, что это посыльные Лю, и, о нет, не по выстрелам, а по навязчивому шуму в голове — сигнал, что в сознание напористо пытаются проникнуть извне. Шум — своего рода первая стена обороны. В кармане вибрирует телефон, волей-неволей Хао поднимает трубку: «Вы мне больше не нужны, Вейви пали в моих глазах и ты первая, кто сгинет.» Вэн Юшенг, думает Хао, пошёл он к чёрту — это не его люди, и люди ли вообще. Психокинетиков за людей не держали, и Вэн примерно знает, кто сейчас в неё стрелял. Так уж повезло встретиться с этой шайкой. Старые раны на рёбрах дают о себе знать, и Лин позволяет проникнуть гостю в свою голову: «Просили передать, солнце, отец твой говно редкостное, предал всех, полностью выдавая свою принадлежность к Лю. Слышь, мы тут добра только хотим, Доён просил приглядывать, пока твоя личная охрана отсутствует. От нас в свою сторону и сторону Вейви предательства не жди, но если я грохну твою мать вперёд тебя, то не обижайся.» Линхао оседает на пол, доставая телефон и набирая выученный наизусть номер. — Чону, можно приехать, пожалуйста?***
Фенгдж зол, очень зол. Кто-то посмел прервать его план так и не начавшегося геноцида. Пустив своих ищеек, призванных для выявления крыс в своём окружении, сам приступил к допросу своих «глаз и ушей». — Доён, а если нас раскроют? — Рейвен, успокойся, мы раскроем его быстрее. Ну я точно. Я не позволю вам, тебе, просто так умереть. Доёну и ещё нескольким личностям удалось препятствовать началу геноцида, но это не значит, что он не начнётся. Сроки были оттянуты ещё на суток, может, двое — этого вполне должно хватить для закрепления действий. Так думает Ким. Он на это надеется. Сейчас поздний вечер, время для подчищения собственных хвостов. Этим, конечно, занимаются Ёнджо и Гонхи, но Доён не всецело им верит, так что тратит дополнительно свое время на перепроверку. Паранойя? Тревожность? Скорее тревожность, перепроверкой учёный занимается редко, но сегодня что-то не то. И это не то проявляет себя уже заполночь. — Ким Доён? — Да, — Доён был удивлен услышать столь прекраснейший голос почти в два ночи. — Я вас слушаю, мистер Кан. — Боюсь вам сообщить, что члены одного из подразделений НСТ были убиты два часа назад. — Насколько это правдивая информация? — Мы уже отправляем Вам материалы с места происшествия. — на компьютер Кима приходит зашифрованное послание, которое не в пару кликов, но магу удается открыть. — Примите мои соболезнования. Звонок завершается позвонившей стороной. Доён ожидал такой исход, но не сейчас, не сегодня. По его плану было ещё рано для жертв, для столь юных жертв. Пусть и отношения с этими пареньками были не очень, ибо каждый из них чувствовал и видел в мужчине врага. Но новости об убийствах коллег нередко выбивали из колеи. Зашифрованные кадры были с камер видеонаблюдения, которые, по какой-то причине не выключены, да что там, даже не уничтожены. Кровавое месиво и отчаянная борьба за свою жизнь. Доёну было с одной стороны больно смотреть, с другой же совершенно безразлично. Умерли и умерли, ничего не разтрындели — уже хорошо, но то, что он буквально вырастил этих ребят, у которых было бы крутое будущее, не свяжись они с мафией, задевало его. Киму, наверное, всё же жаль, придётся снова посетить кладбище. Хотя бы за их родителей. — Тэён? — Да? — Мы потеряли дримов, всех семерых, прикрой в ближайшее дни отдел.