***
— Я помню тебя ещё малышкой, ты так выросла, — такими слова встречает её Пак Джунсо, пришедший на встречу первым. Но один ли? — О боже, какая завидная невеста! Линхао ёжится от второго голоса, точно не ожидая увидеть здесь и этого мужчину. Она снимает свой образ-маску, ведь скрываться сейчас ни к чему. Взгляды мужчин меняются, смешивая разные эмоции. — Да я выгляжу странно, но не об этом. — Что за тень следит за тобой? — Как выражается Доён, — личная охрана, — Линхао фыркает, жестом прося исчезнуть из поле зрения. — Боже, у Вас и такое есть. Как жаль, что моему сыну уготовано охранять Вашу мать. — Ох, мистер Кан, вы не меняетесь. — Вы тоже, мистер Кан. — Боже я не перестану с вас смеяться! — Все ещё мечтаешь, что моя дочь выйдет за твоего сына? — Кончено! — Я всё ещё здесь, — подаёт голос Линхао. — Давайте перейдём к делу. Люди Лю слишком надоедливы в последнее время. — Геноцид же был прерван, через неделю полнолуние, вот и бесится,— пожимает плечами Кан Иан, ведь он не планировал приходить, но зачем-то явился. — Смотрю, Вы всё также не отлипаете от мистера Пака, как и ваши сыновья в прошлом, — пропуская смешок, спрятанный в кулак, девушка давит улыбку, вспоминая отрывки из неполноценно восстановленного прошлого. — Я очень рада видеть вас живых. — Линхао, как идёт дело? Зачем ты нас собрала? — интересуется Кан Хёнсо. — Ли Тэён готов принять ваши запросы на подписания мирно-союзного договора. Хотел бы с вами встретиться лично, но обстоятельства, увы, не на его стороне. — Интересно получается, — Джунсо не закончил фразу, ведь взявшиеся из ниоткуда пешки Фэнгджа нападают. Но собравшийся квартет накрывает куполом, а шайку в считанные секунды выжигают. — Не может быть… — Всё может быть, — Хёнсо изучает купол, он довольно быстро понимает, кому он принадлежит, но решает не говорить, сохраняя секрет Доёна. — Давайте подпишем бумаги и разойдемся, не пришедшим сегодня, мы лично доставим и вернём к назначенному времени. — Но я не говорила за время. — Оно указано в документе, — уже успевший изучить бумаги Иан, довольно улыбается. — С Вами приятно работать, Ангел. Трое мужчин исчезают, оставляя Линхао в темноте. Её глаза тускло светятся; скрытые линзами, они не издают нужного света. Кто-то проводит ещё одно нападение, которое девушка успешно подавляет, даже не спрашивая. Неинтересно, не волнует. Работа закончена, сейчас только около десяти утра, время двигаться в институт. «Почему Кун не пришел лично и не сказал. «Он скажет вечером, сто процентов.» Тебе откуда знать-то?» Голос не отвечает, и Линхао вздрагивает, когда на её плечо ложится чужая ладонь. — Боюсь, поинтересоваться, кто это был? — Союзники, — Линхао незаметно надевает маску, сумев скрыть своё истинное лицо. Для Вэна и семьи она выглядит иначе, чем для коллег, и свою охрану ей удается хорошо обводить вокруг пальца, но так ли это на самом деле? — Когда Вы перестанете нам врать? — Когда вы покажите мне себя.***
В институте ничего серьёзного не происходит. Линхао всё ещё ждет от Куна хотя бы сообщения по поводу развода, но этого не происходит. Сейчас она сидит в кафешке, пары закончились, а вопросов осталось много. Начнём с того, что две пары любопытных глаз то и дело пытались следить исподтишка, но выходило довольно скверно. Телефон оповещает о новом сообщении и девушка спешит его посмотреть, но только её ладонь ложится на устройство, как ей не позволяют его взять, перехватив тонкое запястье. Вэн отрывается от сверления взглядом стола и не знает, что ей сделать: то ли прописать кулаком, то ли погладить по волосам и потискать за щёчки. — Извините? — Хо Чан, — с улыбкой представляется подсевший, обнажая ямочки на щеках. Линхао соврёт, если скажет, что её не покорил этот молодой человек. — Я так понимаю, вы Кан Суён? Линхао резко свободной рукой хватает парня за футболку и тянет того на себя. — Не смей произносить это имя, — говорит она грозно, смотря холодно, но парень напротив лишь кратко трясёт головой и вновь улыбается. Внутри девушки что-то ёкает и она отпускает, позволяя парню сесть. «Очень сложно, почему эта улыбка сводит разум…» «Малышка, ты говоришь это второму человеку за всю свою жизнь, тебе предстоит определиться.» — Если позволишь, я хочу подружиться с тобой. — С каких пор на переговоры с потенциальным врагом, Хан Сыну отправляет медика? — интересуется Хао, все же забирая свой телефон. — Я 146, если быть слишком откровенным, — Чан делает задумчивое выражение лица, отводя взгляд в сторону. — 666-я, верно? Линхао снова шикает, замахиваясь телефоном, который снова оповещает хозяйку о новом смс. — Допустим, что да,.— Вэн помнит его, отчего становится спокойнее. — Не хочешь сходить на свидание? Линхао пропускает вопрос мимо ушей, вчитываясь в пришедшие сообщения от Тэна. «Босс приглашает на свадьбу, сегодня вечером приди хоть на официальную часть». Девушка не отвечает, убирает телефон в сумку и возвращает своё внимание к собеседнику. — Так что? — Сегодня не получится, на свадьбу пригласили, а потом ночная смена, — мафиози поднимается со своего места, надевая рюкзак на плечо и прихватывая с собой недопитый стаканчик с кофе. Хо Чан определённо пока остается ни с чем и докладывает об этом Сыну. Тот в свою очередь говорит, что второй шанс подступит на самой свадьбе, ибо они все тоже приглашены, как гости под прикрытием.***
— Сегодня определённо сложный день, — подмечает Ёнхо, хоть и сейчас только перевалило за час дня, для парня день уже явно закончился. — Хочу поскорее познакомиться с избранницей Куна. — День ещё не закончился, но соглашусь с тобой: мотание по городу отнимает много сил, — Тэиль вздыхает на слова своего коллеги о трудном дне, так как его день ничуть не легче. И если младший мотается по городу и округу чуть ли не каждый день, то Мун «заперт» в четырёх стенах своего кабинета, меняя его иной раз на лабораторию. — Как у тебя с Юджин? — Как тебе сказать… — Джонни корчит недовольную физиономию и поднимается с кресла. — Напряжённо, я не думал, что останусь виноват в её измене мне, — он явно не хотел говорить о своих отношениях старшему, но выговориться хоть кому-то хотелось. — Представляешь, сама мне изменяет, сама даёт поводы для ревности, сама же и обижается, — резко включился режим актёра драмы. — Такова участь парней в отношениях, в этом я тебе сочувствую. — А я тебе завидую, главный холостяк наш. — Не стоит, моё сердце занято, но, увы, нам не суждено быть вместе, — Тэиль вновь вздыхает, только уже в разы тише и с ноткой грусти. Ему тяжко признавать свою влюблённость в этого большого дурака.***
У других дураков дела проходят не лучше. Тэн ноет о Линхао, а Хэндери в свою очередь об Элки. И если первый делает несерьёзно, то младший на полном серьёзе затирает своему командиру о местном разведчике. Вон Хэндери (я не буду использовать его настоящее имя), уже долгое время добивается расположения девушки, но раз за разом получает отказы. Почему он не отказывается? Потому что тупая натура просто орёт о том, что Дери делает все правильно, вот только нихуя не правильно. Так считает Тэн. Юнцинь каждый раз выслушивает младшего, даже советы даёт, но все бесполезно. Почему? Да потому что Вон упёрся, как баран, и слышать ничего не желает. Всё делает через задницу и сам же потом страдает, а Ли ведь буквально добровольно вызвался помочь, горе влюбленному волку, в завоевании юной вампирши. Тэн хочет помочь, потому что сам не смог охмурить этого паренька, а всё почему? Был бы он решительнее, не страдал бы по ночам. Определённо старшему мало всего этого, и он надеется на Элки и её отказы, даже думает подговорить девушку, но совесть явно протестует.***
— Согласны ли Вы, Цянь Кун, взять в жены Син Мирэ? Звучит радостное «да», а Линхао хочется блевать. Ей через силу пришлось не просто одеться в платье, но и прибыть сюда вовремя. Она была не очень довольна тем, что гостей разделили на две части, все это потому, что со стороны гостей невесты на неё поглядывали знакомые пары глаз. Также на стороне невесты, в первых рядах, сидели мать Линхао и её младшие дети. Этот факт ещё больше выводил её из себя. «Нет, я понимаю, что она здесь, чтобы сестру поддержать, но зачем детей своих тащить надо было? Ещё этот старый хрыч, Мистер Цянь, явился со своей женой, такой же блядью, как он.» Из дальнейших раздумий Вэн выдёргивает рядом сидящий Сяоджун. — Хэй, подруга, что за пятеро там у стеночки стоят? — Сяо косится назад, на пять фигур в чёрном. — Не совсем приглашенные гости. Тут Доён, поэтому они явили себя свету. Официальная часть прошла без особых проблем, поэтому Линхао с Джэхёном, Чону и Джонни удалось ускользнуть на смену. Конечно, без препираний не прошло и это, и Со долго объяснял Юджин почему сваливает. — Я на работу еду, как обычно, я сообщу после смены, где меня забрать, — Линхао раздражена, а её охрана раздражает ещё больше. — Телохранители надоели? — интересуется рядом сидящий в салоне машины Чону. — Не то слово, — Линхао думает свалить и не явиться на работу, но вспоминает, что сегодня она за старшую, ибо эти обалдуи и часа не проработают спокойно. Хотя до работы ей, наверное, дела не будет, закроется в кабинете, да набухается коньяка. Вы спросите почему? Потому что, поступок Куна девушка рассматривает как предательство, а очередной распустившийся в её легких цветок белой орхидеи подтверждает это. Вэн хотела быть любимой, даже если это была откровенная ложь, но даже поддельной любви не получила, ни в стенах их когда-то общей квартиры, ни на публике. Линхао сожалеет сама себе, что втрескалась в своего босса, хотя пожелала быть с другим. Хотя, вернее будет, пожелала не она, а её второе я, но и для Хао этот человек не мало был важен.***
— Как работается, солнце? — за барную стойку присаживается пришедший Кан Хёнсо. Он всегда выбирает отличное время, когда народу меньше, либо толпа слишком пьяна и занята собой. — Не ожидала тебя сегодня видеть, — Линхао отрывается от подсчёта потраченного алкоголя за последние месяца три, делает заметку и откладывает планшет. — Чего желаешь? — Чего ты не на торжестве? — мужчина мельком оглядывает полупустой зал, примечая для себя один более менее оживленный столик. — Эх, даже мои дети ушли. — Видимо, из-за меня, — пожимает руками девушка. — Мне было противно там находиться, да и сегодня здесь мы приняли достаточно важных гостей. Пьянчуги ещё те. — Неужели новая жена Цянь Куна такая ужасная? — Она младшая сестра твоей. — О мой бог, — Кан удивлённо смотрит на дочь. — Серьёзно? У этого отродья есть сестра? — Раон тоже в какой-то степени им родственница, — Линхао возвращается к подсчёту: нужно отвлечься, возможно, отец это сделать не позволит. За примеченным столиком, как вы могли догадаться, а может и не могли, сидела свита Сыну, не вся конечно, но задачей этих трёх мужчин была слежка за Линхао. Как думаете, кто отдал этот приказ? Раон, конечно же. — Никогда не следил за союзником, — тихо говорит Чан. — Ты этим сегодня весь день занимался, — отвечает Сыну и поднимается со своего места. Сейчас или никогда, думает Хан, двигаясь к барной стойке. Зверь внутри напоминает о мести, и парень слушается, полный решимости решить всё сейчас. Помутневший разум отличает лишь Линхао, как главную цель и не замечает Хёнсо, который может нехило вставить после, но это будет после, а пока… — Прошу, прощения, что прерываю, — подойдя, говорит Сыну и бесцеремонно прописывает Линхао пощёчину. Мужчина бросает грозный взгляд на парня, готовясь к воспитательной беседе, но девушка жестом слизывает кровь с повреждённой губы. Щека вновь ноет, не зажившая с миссии рана открылась от удара и идеальная маска рассыпалась, открывая часть истинного вида лица Вэн. — Упс. Всё происходит быстро, когда девушка резко поднимается со стула, хватая Сыну за волосы и с силой встречая его лицо с поверхностью барной стойки. Его друзья продрываются со своих мест, а сам Хан падает на пол, скуля от боли разбитого носа. — Повторяю в который раз, — начинает Линхао, одаривая всех троих пронзающим взглядом золотых глаз, — еби мозг Юшенгу, а не мне. — Хёнсо кашляет в кулак, не ожидав таких слов от дочери. — Это мудло даже не мой кровный отец, так хули получаю я, а не он? Чё, силенок не хватает на главу клана? — Это слишком жестоко… — тихо подает голос Хансэ — третий пришедший. — А не слишком ли жестоко натравлять своих людей и самому заниматься рукоприкладством по отношению к невинновной? — радужка глаз Вэн наливается красным, показывая высокую степень раздраженности обладательницы. Линхао очень редко показывает свою сторону вампира: ей это самой неприятно, но в моменты злобы и раздражённости лучше уж это, чем золотые глаза оборотня. Почему же? Когда в девушке сидело её «Я», проявлялась оно в виде золотой радужки, и было трудно понять, зверь ли это, или подселенец. — Если ты не знал, Хан Сыну, твоя мать покончила с собой до моего зачатия, так почему ты злишься на меня, смертный, блять? — Здесь я соглашусь с дочерью, — подаёт голос Хёнсо, обращаясь к парням, которые в свою очередь подняли полностью недоумённые лица. — Линхао мой ребёнок, но, увы, её мать та ещё крыса. — Простите… — Сыну склоняет голову, стирая рукавом кровь. — Боже, что произошло? — из подсобки вылезает голова Джэхёна, заприметив коллегу и посетителя, что были в крови, он снова в ней скрывается и выходи уже с аптечкой. — Чунмён всего этого не оценит, — он подходит к Линхао и предлагает ей обработать рану, видя что посетителю, его помощь будет не нужна; над ним уже колдуют водные чары. — Это лишнее, Джэ, — Линхао отмахивается, проводит пальцами по «открытой» части лица, и раны после покрываются подобием пластыря, маска снова появляется на лице, и Вэн вновь выглядит свежим работником. Хансэ использует телепорт, и растворяется со своими друзьями в пространстве, оставляя еле заметный электрический след. — Те двое тоже подопытные? — Да, отец. Из семи, там четверо таких: Хансэ, Чан, Субин и Седжун, последний — самый опасный, — поясняет девушка. — Почему? — Он из второго по силе класса — психокинетиков, отдельная благодарность Доёну, что вытащил именно его. — А есть ещё сильнее класс? — осторожно интересуется Хёнсо, видя изменения в лице девушки. — Класс Х сильнейшие его представители контролируются Рейвеном, пятерых вытащил Доён и это увеличивает наши шансы в победе, ибо они также находятся под личным надзором Лю, вернее все, кроме этой пятерки. Ты их мог сегодня видеть. — Как же всё это сложно.