***
Судя по координатам, наш путь займёт больше недели, поэтому брать с собой много вещей не имело смысла. А вот пополнить запасы снаряжения явно стоило. Но об этом позаботятся Арн и Бард. Я предпочитала самый изящный вид оружия для ближнего боя: в моем арсенале было несколько видов ножей, в том числе и метательные. Достав их из-под кровати, я осмотрела их на наличие повреждений, а затем положила в сумку. Пару ножей, лезвия которых были смазаны ядом, парализующим тело, я сунула в чехлы на поясе брюк, спрятанных под туникой. Бард, Арн, Нара и незнакомец ждали меня на заднем дворе. Прохладный воздух раннего утра бодрил. Лошади были готовы, припасы собраны. Арн и Бард отмечали на карте места, где будут привалы. Я подошла к чёрному коню и погладила его шею. Крон был моим любимчиком. Это был самый выносливый конь, которого мне доводилось видеть. Не многим выпадала честь брать его с собой на задания. — Знала, что ты оценишь, — послышался голос Нары. Крон смотрел на меня большими, умными глазами. Он спокойно ждал команды, пока другие топтались с места на место. — Тебе сообщили, что произошло ночью? — спросила я, оборачиваясь. Нара опустила глаза, вздохнула и промолчала. — Ты спустишь им всё с рук? — спросила я, хотя уже знала ответ. — Такова жизнь, — ответила она. — Если ты не можешь постоять за себя среди своих… — Она не слабая, — я опустила руку. — Лила очень способная, у неё живой ум и… — Этого мало, — перебила меня Нара. — Чтобы выжить таким, как мы, мало быть способной. Я ничего на это не ответила. Привязав свою сумку к седлу, я взглянула на незнакомца. Он не скрывал своего интереса, наблюдая за нами. Мужчина был невысокого роста, с короткими седыми волосами и морщинистым лицом. Вид у него был болезненный, а лицо не выражало ни одной эмоции. Только в глазах стояло любопытство. Я перевела взгляд на парней. Бард словно почувствовал это и посмотрел на меня в ответ. Арн продолжал ему что-то говорить, делая пометки в карте, но Бард его не слушал. Я вспомнила о Лиле, её хрипах, глухих ударах. А ещё о том, что пожалела и послушала его. Повернувшись к Наре, я сказала: — Я кое-что забыла. Быстрым шагом я направилась в школу, не сдерживая довольной улыбки. По телу разливалась приятная волна возбуждения, когда я думала о том, что сделаю. Мы те, кто мы есть. Те, кем нас воспитывают. Нас учили стирать грани дозволенного. Некоторые вароны схватывают это налету. А некоторым нужно время. Нашу суть можно отрицать, а можно принять. На третьем этаже, в восточном крыле, где жили выпускники школы, двери в комнаты были не заперты. Обычно в одной комнате жило до пяти девушек. Тёмные шторы скрывали пробивающийся в комнату утренний свет. Все они мирно спали после ночи Огня. Я высматривала ту, что видела вчера. Зачинщицей драки была кудрявая, светловолосая девица. До этого я видела её пару раз мельком, возвращаясь с заданий. Она спала на крайней койке, возле окна, просунув руки под подушку. Её милое личико отлично маскировало её сучью сущность. Я села рядом и коснулась пальцами её щеки, а затем кудрявых волос. Её длинные ресницы затрепетали, и она открыла глаза. Увидев меня, она нахмурилась, а затем открыла рот. Зажав его рукой, я села на неё сверху, всем весом придавливая к койке. Её глаза расширились от страха. Она безуспешно пыталась скинуть меня с себя. — Тихо! — прошипела я. Она замерла, с ужасом глядя на меня. Я окинула взглядом комнату, чтобы убедиться, что все спят. Ласково убрав прядь волос с её лба, я наклонилась к её уху. — У меня для тебя две новости, — прошептала я. — Первая: ты станешь великолепным вароном. Дамиан будет тобой гордиться. А вторая, — я опустила другую руку на ее шею, сильно сжимая. Девушка стала издавать булькающие звуки и биться ногами о кушетку, изо всех сил пытаясь вылезти из-под меня. Она впилась своими руками в мои. Её глаза стали ещё больше от осознания своей скорой кончины. Цвет её кожи менялся от багрового до синего, и когда она стала закатывать глаза, я убрала руку с её тонкой шеи. Её рот по-прежнему был закрыт моей рукой. Она жадно втягивала воздух носом, закрыв глаза, — если ещё раз ты или твои мерзкие хвосты приблизитесь к Лиле, я приду за тобой. И тогда наша прелюдия закончится твоей жалкой смертью. Я слезла с неё, с отвращением глядя на то, как она пытается отдышаться. Она держалась за горло, из её глаз хлынули слёзы. Иногда страх и запугивание действуют лучше, чем физическая расправа. Она подняла на меня свои глаза, полные ужаса. Я прижала указательный палец к губам, предупреждая. Девушка медленно кивнула. Улыбнувшись ей, я вышла из комнаты, чувствуя приятную лёгкость в теле. Нашу суть можно отрицать, а можно принять. И когда ты её принимаешь, больше не видишь преград.Часть 5 "Отмщение"
14 июля 2021 г. в 18:33
Когда я вернулась, Лила лежала на земле без сознания, а склонившись над ней, сидел Арн. На нём не было рубашки. Я остановилась и замерла, пристально глядя на них.
— Она жива, — сказал Арн, не оборачиваясь. — Нужно отнести её в школу.
Он поднял её на руки, словно она была лишь невесомым пёрышком. Меня охватило чувство вины и жажда мести. Он прошёл мимо меня, а затем обернулся.
— Ты идёшь? — спросил он.
Я молча последовала за ним. Мы шли к школе в гробовом молчании. Лила за всю дорогу не издала ни звука. Иногда мне казалось, что я и дыхания её не слышала.
«Она хотела, чтобы я пришла на ночь Огня, — раздался настойчивый, внутренний голос. — Она ждала меня. Я должна была ей помочь».
Когда мы добрались до школы, Арн отнёс Лилу к лекарю. Марк — лучший лекарь, прибывший из Голданы более двадцати лет назад, — увидев Арна с избитой Лилой на руках, быстро очнулся ото сна. Он зажёг лампы и приказал положить девушку на стол в своём кабинете. Первым делом, он поднёс к ее лицу нюхательную соль. Она издала слабый стон, но глаза так и не открыла.
— Хорошо же ей досталось, — пробормотал он, осматривая девушку на наличие сильных повреждений, открытых ран и переломов. — Это сделал кто-то из чужих?
— Нет, — коротко ответила я и вышла из кабинета.
В коридоре царил полумрак и полная тишина. Я не могла смотреть на обездвиженную Лилу, лежащую на столе у Марка. За свою жизнь я много повидала. Меня не удивляли пытки, окровавленные тела, отрубленные конечности или жуткие конвульсии от яда. В последние годы меня мало что трогало, но это…
Я прижалась плечом к стене, чувствуя, как к глазам подступают слёзы. Повреждения, которые нанесли Лиле эти девушки, могли быть серьёзными и стоить ей жизни. С чего меня должна заботить судьба другого варона? Это обычное явление.
— Ты не создана для этого места.
Я обернулась на голос, но позади никого не было. Он был таким отчётливым и до боли знакомым. Я всматривалась в темноту, желая увидеть того, кому этот голос принадлежал. Но это было невозможно. До меня доносились приглушённые голоса Арна и Марка, но и они вскоре стихли. Время тянулось бесконечно, но сдвинуться с места я не могла. Арн вышел из кабинета и встал рядом.
— С ней всё будет хорошо, — сказал он.
Мы так и стояли рядом, каждый думая о своём. Или ни о чём.
— Это я виновата, — сказала я в темноту.
Я не стала упоминать Барда, потому что это не имело никакого смысла. Можно было сделать его виноватым в том, что случилось. Только это была ложь. Это место — рассадник скрытой ярости, злости и жестокости, которые всё время подпитываются.
— Может и так, — ответил Арн. — Одним грехом больше, другим меньше.
— Ты ведёшь счёт? — спросила я.
— Давно перестал, — тихим голосом ответил он.
Марк широко открыл дверь, выпустив в коридор поток света из своего кабинета.
— Она поправится, — уверенно сказал он. — Пока ей лучше побыть здесь. Я присмотрю за ней.
— Спасибо, — сказала я.
Лекарь кивнул и закрыл за собой дверь.
— Я вернусь в лес, — сказал Арн. — Скоро рассвет. Ребятам пора закругляться.
Вдруг я вспомнила слова Барда о том, что это самая долгая ночь. Я вынуждена была согласиться с ним и, зная, что не смогу уснуть, вернулась в лес, где продолжила свой патруль до самого рассвета.