Музыкант и астрофизик

– Вселенная, неужели это наша квартира? – завороженно проговорила Варда. – Только наша, – подтвердил Мелькор. В руках он держал заветный договор, в котором новыми собственниками значились Варда Тинталлэ и Мелькор Бауглир. – И мы можем делать здесь все, что заблагорассудится… – синие глаза девушки восторженно засияли. – Представляешь, никто больше не войдет, когда мы будем целоваться! – И можно есть печенье прямо в постели! – И играть в карты на раздевание! – А можно вообще сразу перейти к раздеванию! Но это после свадьбы, – торопливо уточнила Варда. Мелькор не спорил – он с уважением относился к принципам возлюбленной, хоть и считал, что некоторые из них слишком консервативны. – Я хочу расписать потолки под звездное небо, – вдохновенно продолжала девушка. – И у тебя будет кабинет с выходом на крышу и самым мощным телескопом. – А у тебя – репетиционная комната со звукоизоляцией. – Летом мы будем каждый вечер подниматься на крышу, лежать обнявшись и смотреть, как зажигаются звезды… – Я буду показывать тебе созвездия… – А я – играть тебе на гитаре… – Мелькор, какое же счастье – свобода! – счастливо рассмеялась Варда. Ее глаза сияли, подобно далеким звездам, изучению которых она мечтала посвятить свою жизнь. – Давай прямо сейчас начнем здесь все обустраивать? Тогда мы сможем переехать сразу после моего совершеннолетия и начать жить вместе еще до свадьбы. Мелькор воспринял эту идею с энтузиазмом – ему хотелось как можно больше времени проводить с возлюбленной, и молодой человек считал дни до дня рождения Варды, после которого она перестанет зависеть от заботливого, но слишком уж склонного к гиперопеке отца. Исполненные предвкушением счастливой совместной жизни, влюбленные, усевшись прямо на полу, открыли ноутбук и погрузились в поиски идеальных материалов. Сразу заказали краску нескольких оттенков для потолка, который Варда собиралась расписать самостоятельно – не зря же она училась живописи, и кое-что из мебели – самое необходимое: кровать, кухонный стол и пару стульев. О деньгах не слишком беспокоились: Мелькор сумел наконец собрать свою рок-группу, состоящую из клавишника Майрона, басиста Готмога и барабанщицы Тхурингветиль; сам Мелькор исполнял в коллективе сразу три важнейшие роли – вокалиста, гитариста и автора песен. Так вот, Бауглир собрал наконец группу, и они уже несколько месяцев довольно успешно играли – на небольших площадках, но с хорошими сборами. – А теперь – самое приятное, – с загадочной улыбкой произнесла Варда, после того как с основной меблировкой квартиры они определились. Мелькор понадеялся было на вознаграждение в виде долгого страстного поцелуя, однако девушка, энергично вскочив на ноги, закончила мысль: – Пойдем в «Икею» и купим всяких красивых мелочей для нашего нового дома! – Но их же пока даже некуда ставить, – напомнил Мелькор. – Ну и что? Пока у меня дома полежат – место есть. Зато потом останется только расставить. Ну пойдем же, у меня такое настроение… – Варда закружилась по комнате, видимо, не находя слов, чтобы выразить свое настроение. Мелькору ничего не оставалось, кроме как согласиться. Тем более, страстный поцелуй ему все-таки перепал – в пустом и неестественно-чистом, без единой неприличной надписи лифте пока еще малозаселенного дома.

***

– Как тебе? – спросила Варда, указывая на круглое зеркало в светлой плетеной оправе. – Мне больше нравится это, – Мелькор подвел возлюбленную к зеркалу в точно такой же оправе черного цвета. – Нет, мне нравится светлое, – покачала головой девушка. – В сущности, мне все равно, как будет выглядеть зеркало, если в нем будешь отражаться ты, – улыбнулся Мелькор. Варде он готов был уступить во всем. Пожалуй, единственное, чем он не смог бы ради нее пожертвовать – это музыка. Но таких кровавых жертв Варда никогда не требовала – она любила музыку возлюбленного как часть его души. Варда выбрала несколько декоративных светильников в свой будущий рабочий кабинет, пробковую доску для записей, посуду и кое-что из текстиля, а, уже уходя, положила глаз на очаровательный туалетный столик. Мелькор, от природы минималист, мало участвовал в шоппинге – только любовался улыбкой и блеском глаз возлюбленной, окрыленной преддверием новой жизни. – Что это? – удивленно спросил Эру, когда Варда и Мелькор появились на пороге с кучей свертков. – Частички нашей новой жизни, – улыбнулась Варда. – Осталось только собрать паззл. – Не рано ли вы запасаетесь материалами для новой жизни? – нахмурился мистер Тинталлэ. – До твоего совершеннолетия, Варда, еще две недели, и даже не проси меня, чтобы я отпустил тебя раньше. – Я и не прошу, – с достоинством ответила Варда. – Но после совершеннолетия я уеду сразу же, как только протрезвею. А к этому времени надо обустроить новую квартиру. Прости, папа, но я уже взрослая. – Как быстро растут дети, – вздохнул Эру. – А ведь кажется, я еще вчера укачивал тебя на руках… Что ж, видимо, я не смогу тебя удержать. – И, повернувшись к Мелькору, уже совсем другим тоном добавил: – Берегите Варду, молодой человек. Иначе будете иметь дело со мной.