* * *
Эрвин спокойно перенес долгий перелет из штатов. Едва он оказался в аэропорту и включил телефон, как получил сообщение от Нанабы. Она была единственной, с кем он поддерживал связь последние пару лет. Единственной, чей телефон был записан в номерной книжке. Нанаба: Встречаемся в шесть. Только посмей опоздать! В глубине души Смиту было приятно, что старые друзья все еще ждут его на общих встречах. Возможно, кто-то уже не ждет и не так уж рад будет его видеть, но это мелочи. С годами и опытом Эрвин научился подавать себя и проявлять хладнокровную решимость, когда требовалось. В свою квартиру Смит заходил, как в чужую. Все вещи на месте, все лежит так, как он оставил когда-то. Сейчас даже вспомнить сложно, что было у него в голове тогда, о чем он думал и о чем переживал. Все стерлось, рассыпалось прахом со временем, проведенным в штатах. Напряженная работа сменялась прогулками по пляжу, поэтому Эрвин был в отличной форме — отражение в зеркале показывало высокого, стройного и мускулистого альфу в расцвете сил. Загар, въевшийся в кожу, оттенял голубые глаза, в уголках которых начали появляться едва заметные морщины. Волосы выгорели на солнце, и в целом Смит выглядел неплохо для своих лет. Банкетный зал забронировали не самый большой, но зато уютный, недалеко от центра. Эрвину было все равно, где напиваться. Впереди была встреча со старыми друзьями, лица которых он чаще всего видел только на фотографиях в социальных сетях. Интересно было вживую посмотреть, какой счастливчик смог жениться на такой роскошной женщине, как Нанаба — Эрвин даже по-своему завидовал ему. Он сам как-то предлагал Нанабе руку и сердце, полушутливо конечно, но подруга отказалась. Мы оба достойны лучшего — так сказала она, и Смит понял, что она имела в виду. Оба достойны брака по любви. Только вот Эрвин за все свои тридцать семь лет никакой любви не встречал. Симпатия, влюбленность — да, это знакомо. Лучше всего знакома похоть, но это совсем далеко от понятия любви. Нанабе повезло больше — она встретила своего мужчину на одной из презентаций разработок Аккермана. Скромный ученый, чем он привлек ее — загадка. Для вечера у Эрвина были классические брюки свободного кроя и рубашка, выгодно подчеркивающая крепкую фигуру. Подумав, альфа прихватил с собой и пиджак. Вечер быстро перетечет в ночь, а ночи в родном городе всегда были холодными. Эрвин отправил Нанабе «ОК». До места добирался на такси и, пока ехал, читал на экране телефона присланные помощником документы. Помощник был нанят недавно и отчаянно не справлялся с нагрузкой. Эрвин вздыхал, но давал молодому альфе второй и третий шансы; он тоже когда-то был молод и тоже не знал, как жить эту жизнь. Да что там, он и сейчас не знает — так, по инерции просыпается по утрам. Нанаба была великолепна в белом узком платье, Эрвин в который раз пожалел, что не догадался жениться на этой женщине раньше. Несерьезно, конечно, какой брак был бы у двух альф? Нанаба была достойна всего самого лучшего, Смит искренне думал, что в этом мире ее никто не достоин. Человек, которого она сама сочла достойным, невысокий непримечательный бета, оказался приветливым и улыбчивым. Эрвину он сразу понравился — тот потряс его протянутую руку, представился и сказал, что рад познакомиться со старым другом жены. Это неожиданно польстило. — Эрвин, здесь почти вся наша старая компания, — Нанаба шепнула Эрвину на ухо, как только представилась возможность; ее новоиспеченный муж пошел разруливать ситуацию с подачей шампанского. — И Аккерманы тоже. Просто хочу, чтобы ты знал. — Спасибо, Нанаба. Ты такая прекрасная, я завидую твоему мужу. — Ох, прекрати, — женщина засмеялась и шутливо стукнула Эрвина по плечу, тут же наваливаясь на него головой. Смит приобнял подругу, покачивая ее в ритм музыки. Красивое тело прижалось к нему, тонкая, но сильная рука обвила его шею. — Один танец для старой подруги, — сказала Нанаба, а Эрвин и не был против. — Ты абсолютно не старая. Улыбнувшись, Смит крепче обхватил женскую талию, и они начали танцевать. Как подростки, они шутливо покачивались под музыку, шепча всякие глупости на ухо. Как когда-то давно на школьном балу, когда неопытный, неуверенный в себе альфа пригласил самую красивую девочку класса потанцевать. А та взяла и согласилась. Самая красивая девочка, выросшая в роскошную женщину, отпустила его, когда вернулся ее муж. Альберт понимающе улыбнулся, и Эрвин передал Нанабу в руки ее мужа. Чуть позже закончилась официальная часть, и все смогли разбрестись по залу. Кто-то предпочел стол с закусками, кто-то толпился в центре. Эрвин встретил нескольких знакомых лиц, в том числе Майка, обросшего, как йети. Перебросившись парой слов, они разошлись, оба довольные своей беседой. До девяти вечера Эрвину легко удавалось избегать особо знакомых лиц. Не то чтобы он даже делал это намеренно, нет; рано или поздно он должен встретиться с друзьями, которых оставил, сбежав в другую страну. Чуда не случилось в девять двадцать. Элайджа внезапно мелькнул в толпе. Его омега был рядом, придерживаемый за талию рукой. Элайджа говорил с кем-то, улыбаясь, а Том стоял к Эрвину спиной, и Смит сразу заметил, что тот стал еще тоньше, чем был. Подойти и поздороваться, похлопать старого друга по спине, поцеловать руку его мужа, это же так просто. Спросить, как дела, ответить на встречный вопрос, что все лучше некуда. Отойти, делая вид до конца вечера, что они незнакомы. Это же так просто. Ох, черт. Эрвину нужно было несколько минут, чтобы прийти в себя, собраться с силами и подойти к Аккерманам. Увидеть вживую старого лучшего друга и его супруга оказалось не так просто, как Эрвин думал. Не дожидаясь, пока Элайджа заметит его, Смит направился в сторону единственного свободного сейчас от людей места — к широкой террасе. Выйдя на свежий воздух, Эрвин вдохнул полной грудью, ощущая, как тревога терзает сердце. Частые сеансы у психолога научили Смита не ненавидеть себя за проявления слабости, а также за свои прошлые ошибки. Альфа старался изо всех сил, иногда даже получалось, но кризисные моменты случались. Откуда-то тянуло дымом. Сразу захотелось курить, и это раздражало, ведь Смит собирался бросить. Принюхавшись, Эрвин пошел в сторону тяжелого запаха. Курящий стоял в стороне, у самого края террасы, спрятавшись от посторонних глаз за колонной. Эрвин и не заметил бы его в тени, если бы не запах. Низенький омега стоял спиной, глядя куда-то в сторону ночной улицы. Тонкое тело в классическом модном костюме, черные волосы, коротко стриженный затылок — необычная прическа для омеги. Эрвин хмыкнул, прислоняясь плечом к широкой колонне. Омега, до этого не заметивший Смита, вздрогнул и резко обернулся. Сигарета выпала из ослабевших пальцев, и паренек проследил за ее движением взглядом. — Блядь, — сказал омега, и Эрвин внезапно понял, что перед ним еще подросток. Подросток резко затушил упавшую сигарету черной начищенной туфлей и снова поднял взгляд на Эрвина. Крайне недовольный, тяжелый взгляд. Это лицо показалось Смиту смутно знакомым, а эти глаза… Серые, стылые, как застывшее озеро зимой, такие знакомые глаза Элайджи Аккермана. Внезапная догадка пришла в голову. — Леви? — нахмурившись, спросил Смит. Он почему-то совсем забыл о существовании Леви, а Леви уже не малыш, вполне взрослый самостоятельный человек. Курит вот. Омега вопросительно приподнял бровь. — Это не лучшее место для курения, Леви, — Эрвин улыбнулся, глядя на нахмурившегося Аккермана-младшего. — В туалетах датчики дыма, — ответил омега недовольным тоном, — Кто вы? — Меня зовут Эрвин Смит, я давний друг твоего отца. Наверное, ты меня не помнишь, но я раньше приезжал к вам. Омега на секунду задумался, перестав хмуриться. Его маленькое лицо с резкими чертами имело свое очарование, даже то, как он поджимал губы, выглядело мило. — Железная дорога, — сказал вдруг Леви, вмиг теряя прежнюю враждебность. Выражение лица сменилось на растерянное. — Вы дарили мне железную дорогу, я помню. Она у меня до восьми лет проработала. Что ж, подарок отработал свою стоимость. Заметив, что настроение омеги переменилось, Эрвин оторвался от колонны и сделал несколько шагов, приближаясь. Леви снова нахмурился, на этот раз непонимающе. Подойдя ближе, альфа посмотрел в серые глаза, потянулся в карман и достал пачку сигарет. Медленно открыв пачку под внимательным взглядом Леви, Эрвин достал одну сигарету и протянул омеге. Омега вскинул брови, вопросительно смотря своими глазами-стылыми озерами, и спросил с подозрением: — Вы отцу расскажете? — Нет, — абсолютно честно ответил альфа, и омега кивнул, принимая сигарету. Эрвин вытащил зажигалку и дал Аккерману-младшему прикурить. Омега втянул дым в легкие, втягивая щеки, и Смит невольно засмотрелся на это. — И зови меня просто Эрвин, пожалуйста. Неприятно чувствовать себя стариком, даже если это правда. Леви хмыкнул, взгляд его, обращенный к альфе, стал каким-то странным. Словно он видел Смита насквозь. Эрвин внезапно представил свою ситуацию со стороны и едва не ужаснулся. С другой стороны, этот запах… Теперь, когда омега стоял достаточно близко, пряный запах щекотал ноздри, врываясь в сознание. Почуяв его, Смит невольно сделал большой вдох, позволяя запаху заполнить все свое естество. В следующую секунду Эрвин опомнился, но было поздно — Леви курил, не отнимая от него внимательного взгляда, а еще Леви был подростком и сыном лучшего друга. Морозец пробежал по спине; Смит ощутил себя грязным извращенцем, самым последним ублюдком на этой планете — и понадеялся, что неопытный Леви не заметит реакцию альфы. Не зная, на что отвлечься, лишь бы не стоять рядом истуканом, Эрвин достал сигарету и тоже закурил. Интересно, каким видит его Леви? Убогим стариком? Еще перспективным альфой? Другом отца? Или просто дальним знакомым, когда-то приходившим в дом? Вероятно, в голове Леви было что-то совсем другое или не было ничего. Однако на пустоголового омега непохож; с растрепавшимися черными волосами с прямым пробором, хмурый, как волчонок, с тяжелым взглядом — он был похож на мелкого альфу. Однако, перед Эрвином стоял омега, юный, грациозный омега. Сын лучшего друга, которого Эрвин видел еще в пеленках. Они почти докурили, когда со стороны зала послышались шаги. Шум приближался к ним, и Эрвин сделал бессознательное движение, шагнув в сторону и прикрывая омегу собой. Леви нахмурился еще сильнее, а со стороны зала раздалось: — Простите, я ищу… Эрвин? Элайджа Аккерман практически не изменился. Все такой же идеально ухоженный, одетый с лоском. Волосы острижены по-модному, с выбритыми висками. Друг смотрел на Смита, не приближаясь. Что-то на уровне инстинктов заставило Эрвина сделать первый шаг к Аккерману-старшему. — Элайджа, — Эрвин искренне улыбнулся. Все-таки ему не хватало лучшего друга. Находясь вдали, он, честно говоря, почти не скучал, изредка только вспоминал свою прежнюю жизнь с легкой ностальгической грустью. Аккерман был таким близким и одновременно далеким, Смит не смог бы с уверенностью сказать сейчас, что их дружба прошла проверку годами. — Рад видеть тебя, дружище. Элайджа Аккерман сощурил серые глаза. Позади Эрвина тихо кашлянули. Взгляд Элайджи тут же метнулся к тени за спиной Смита. — Леви? — спросил Аккерман, подходя ближе. Эрвину пришлось отступить, открывая юного омегу взору отца. Младший Аккерман успел избавиться от сигареты, но вот стойкий запах никуда не делся; Эл поморщился и недовольно сказал: — Ты опять курил. Это был не вопрос, это было утверждение. Леви Аккерман равнодушно пожал плечами, кивнул в сторону Эрвина и ответил: — И докурил бы спокойно, если бы не твои друзья с нравоучениями о здоровом образе жизни. Всего доброго, мистер Смит. Леви ушел, даже не взглянув на Эрвина. Только мелькнула тонкая спина в черной рубашке. Альфа остался под впечатлением; юный омега ловко прикрыл его от возможных неправильных выводов отца, который застукал их вместе, едва ли не прижавшихся друг к другу. И правильных выводов, с учетом того, что Леви спокойно курил при Эрвине. Сигарету Эрвина, которую альфа сам ему дал. Элайджа проводил сына подозрительным взглядом, а после обернулся к Смиту. Выражение лица его стало каким-то пустым, растерянным. — Все в порядке, Эл? — Эрвин нахмурился, положив ладонь другу на плечо. Тот кивнул и по-акульи улыбнулся: — Порядок. Том иногда говорит, что Леви послан нам, чтобы жизнь сахарной не казалась. Эрвин не выдержал и рассмеялся в голос. Аккерман-старший неуверенно, как-то робко улыбнулся. Лицо его было таким родным, что в груди что-то стиснуло; Смит внезапно снова ощутил себя жалким предателем. — Как дела, Элайджа? Как твоя семья? — Эрвина действительно это интересовало. Аккерман охотно ответил: — У нас все хорошо. Компания процветает, прибыль растет, с Томом тоже все в порядке. Леви… Ну, ты сам видел. Это Леви. — Совсем от рук отбился? — понимающе усмехнулся Эрвин, и друг поморщился. — Своенравный. Все о своей военной академии мечтает… — Элайджа внезапно спохватился и посмотрел на Эрвина, словно был уверен, что тому не интересны его рассказы. — Ты-то как, Смит? Лучше в Америке, чем у нас? Это была скользкая тема. — Не жалуюсь, — честно ответил альфа. — Зарплата достойная, живу у океана. — Стоит думать, — едко заметил друг, — Раз ты бросил работу у меня, там, должно быть, совсем шоколадно. Эрвин вздохнул; пряный запах уже почти исчез, как недавно исчез его обладатель. Почему-то это волновало, и это было плохо. Смит прекрасно понимал, что, почему и как происходит, и вот это было пиздец как неправильно. Элайджа смотрел на него. Рассмотрев его вблизи, Эрвин понял, что друг выглядит очень уставшим с нездоровыми синяками под глазами. Аккерман был трудоголиком в ранние годы и, вероятно, оставался им и сейчас. — На сколько ты здесь? — спросил друг как-то вскользь. Вот этот момент, понял Эрвин. Прямо сейчас он может сказать, что улетает завтра, нет, некогда, пора возвращаться в квартиру и собрать вещи. У него был этот шанс. — На восемь дней, — ответил Смит. — Нужно уладить кое-какие дела по работе. Я и приехал сюда с таким предлогом. Элайджа кивнул, словно Эрвин подтвердил какие-то его мысли. — Понятно. Что ж, мы скоро отбываем. Увидимся, наверное. — Элайджа, я… — Или не увидимся, — бросил Аккерман. — Хорошего вечера. Эрвин понял, что друг своеобразно протянул ему руку дружбы. Возможно, в последний раз. Да, у Смита все еще был шанс уехать и окончательно забыть обо всем, что происходило с ним в этом городе. Забыть об Аккермане, его чертовом муже и его сыне. Странно, но за весь вечер Смит ни разу не вспомнил о Томе Аккермане.* * *
Весь следующий день прошел в хлопотах: Смит продавал недвижимость отца, старый дом в тихом районе, где они когда-то недолго жили дружной семьей. Мать умерла рано, поэтому дом вызывал у Эрвина смешанные чувства. Принять решение о продаже было непросто; с другой стороны, дом Смиту был совсем не нужен. Одинокому альфе без семейных перспектив такая недвижимость только в тягость. Лишние, пустые траты денег и нервов. К тому же, дом нужно было ремонтировать. Откровенно говоря, проще было продать. Этим Эрвин и занялся, наняв менеджера. Вечером альфа заехал в дом отца, чтобы взглянуть, не осталось ли там чего важного. Пыльный, тихий дом встретил его равнодушно. Мебель прикрыта белыми простынями, кое-где облупилась краска. Пахло затхлостью…и детством. Надо было еще посетить могилы родителей. Эрвин пообещал себе сделать это завтра. Матери обязательно купить цветы — странный ритуал, ведь они ей никогда не были нужны от своего сына-альфы, которого она оставила совсем ребенком. Странное чувство не покидало Эрвина со вчерашнего дня. Он будто проспал несколько лет и только что проснулся, внезапно оказавшись в своей изменившейся жизни мужчиной под сорок. Откинув простынь со стула, который стоял рядом с закрытым столом, альфа сел и вздохнул. Он решил действовать через Ханджи. Это было верно. Написать Элайдже в социальных сетях с предложением сходить куда-нибудь выпить казалось просто верхом абсурда, тем более сейчас, когда они в таких странных, шатких отношениях. Эрвин не хотел этого так оставлять — что бы ни случилось, Аккерман далеко не чужой ему человек. Вероятнее всего, у Смита больше никогда не будет таких друзей. А еще писать Элайдже было опасно, ведь тот мог не знать, что Эрвин давно удалил его номер. Тогда Эрвин написал Ханджи, найдя ее страницу в Фейсбук. Аватаркой подруге служила картинка с каким-то химическим соединением. Эрвин Смит: Привет! Ханджи, как дела? Эрвин стал ждать, в глубине души беспокоясь, что Бернер его проигнорирует. Но нет, она ответила достаточно быстро, и от сердца отлегло. Ханджи Бернер: Какие люди! Все прекрасно, Эрвин Смит. Как твои дела? Эрвин нахмурился. Возможно, все будет сложнее, чем он думал. Эрвин Смит: Тоже прекрасно :) Ханджи, у тебя есть номер Элайджи? Очень нужно. Подруга не отвечала минут десять. Смит уже отчаялся, когда ответ с заветными цифрами все-таки пришел. Номер был смутно знакомым, похоже, Аккерман его не менял. Ханджи Бернер: Используй его правильно! Эрвин Смит: Не сомневайся. Со странным чувством Эрвин создал новый контакт и подписал его просто «Элайджа».