***
Арья все еще чувствовала себя усталой, когда вернулась к нему на следующий день. Бесконечные крики пыток и смерти всю ночь не давали ей уснуть. Разум Лорда Тайвина все еще был наполнен мыслями о гневе и ярости, с той разницей, что теперь он был точно направлен, кристально чист и смертельно спокоен: Братство без знамен. И все же его суждения неверны. На этот раз Арья не посмела ухмыльнуться. Вместо этого она задавалась вопросом, когда именно он столкнется с последствиями ее нескрываемых мыслей. Он не был известен своей дерзостью. Тайвин Ланнистер не забыл. — и никогда не простит. Однако убийственный взгляд Арьи больше никогда не возвращался к ней. День за днем она намеренно хранила молчание — несколько дней, неделю, даже когда смерть Сира Армори Лорха была не более чем историей, он вообще ничего не говорил. Это удивляло ее, и заставляло удивляться; пугало до глубины души, и в то же время она чувствовала облегчение, хотя ее нелегко было бы убаюкать ложной безопасностью. Нет, вывод Арья может сделать из его поведения, прекрасно зная, что не сможет расшифровать и половины того, что он имел в своем разуме. Он был таким же, как всегда: холодным и стоическим, временами грозным, когда в нем снова вспыхивала ярость. Ее не одурачить, и все же медленно ее дни вокруг него возвращались к нормальной жизни — подача еды и вина, а затем уборка стола. Ночи, однако, были ненормальными. Лорх был мертв, но его слова продолжали звучать в мире живых. Они преследовали Арью, когда она искала отдыха. Так ли это? Семь кругов ада, нет! Не важно, как часто она говорила себе, что эта мысль сама по себе — чушь собачья, потому что именно так оно и было, но размышления о комментарии рыцаря возвращались к ней слишком много ночей, чтобы сосчитать.Часть 3
10 августа 2021 г. в 00:00
Арья дважды споткнулась и упала лицом на холодный пол. Не было времени на слабость, не было времени ныть или злиться на себя. Она упала, потом вскочила на ноги и побежала по лабиринту коридоров Харренхолла, пока ее дыхание и ноги не покинули ее.
Даже будучи далеко от покоев лорда Тайвина Арья не могла позволить себе ни минуту отдыха. Одна ее рука была прижата к стене, чтобы поддержать ее, а тело согнулось в изнеможении. Она попыталась отдышаться, но не смогла и громко закашлялась. Даже в Королевской Гавани она так не боялась за свою жизнь.
А если кто-нибудь услышит?
От паники к горлу подступила тошнота, едкая и горькая, и Арья едва не выблевала содержимое пустого желудка на землю. Волна отвращения и боли прокатилась по ее лицу, когда она проглотила желчь.
Она не должна медлить. Арья снова побежала, не оборачиваясь.
Он тебя казнит.
Нет. Она мысленно поправила слова.
Он тебя повесит.
Ей не сойдет с рук ее нескрытый взгляд, в наши дни казни совершаются за гораздо меньшие преступления. Они придут за ней с грохочущим железом, они уже близко, преследуют ее, как испуганного олененка. Их жестокий смех эхом отдавался в ее ушах, будучи слишком реальным, заставляя бросить взгляд через плечо, чтобы убедиться, что за ней не следят. Нет, Арья была одна.
Дрожащими руками она отперла дверь своей маленькой комнаты. С течением времени это место стало ее святилищем. Там она шептала свой список ночь за ночью и представляла смерть за смертью. Там она тренировалась и мечтала о лучшем будущем. Теперь комната не даст ей никакой защиты. На самом деле приходить сюда было безумием. Это станет ее могилой. Она не понимала, зачем побежала туда в самом начале — у нее даже не было ничего, что можно было бы забрать.
Арье было холодно, она дрожала, но в то же время вспотела и истекала кровью. Ее руки и кисти были исцарапаны от падения на грубый пол, запястья немного болели, возможно, даже были сломаны. Она не успела заметить этого раньше, не заметила даже сейчас, когда паника парализовала ее тело так, как никогда раньше.
Да, она помнила другую форму беспомощного оцепенения. День, когда голова отца ударилась о землю, положив конец ее детству.
Ностальгия по теплым объятиям отца обрушилась на Арью с такой силой, что она упала на колени, закрыв лицо руками. Наконец, она позволила себе заплакать, и вскоре темнота начала вторгаться в ее зрение, вызванная нехваткой кислорода. Она не могла дышать, не могла думать, дрожала, всхлипывала и задыхалась, изо всех сил стараясь не свернуться в клубок и не сдаться на милость судьбы.
Она не могла и не должна медлить. В конце концов, ей нужно убраться из этого проклятого места.
Он тебя повесит. Арья дважды ударила себя по лицу, затем поднялась, прижимаясь спиной к стене, чтобы не упасть.
Одно за другим она повторяла про себя эти слова.
— он
— тебя
— повесит.
В этом не было честности. Она знала, кто совершал гнусные преступления, служившие целям и планам лорда Тайвина; как он командовал своими вассалами, словно марионетками на веревочке. Его пальцы были пальцами ученого, а не животного, и она поймала себя на том, что хотела бы, чтобы это было не так. Она разозлилась на себя. Почему, во имя семи кругов ада, она думает о такой ерунде сейчас? Ей вообще не следовало обращать внимания на его пальцы, она даже не осознавала этого до сих пор.
С этими словами смешались смех солдат и бесконечные крики тех, кого пытал Варго Хоут, человек звериной жестокости, и раскаты грома снаружи. Тело Арьи сотрясалось и дрожало, пока ее рвало кислой желчью, вынуждая выплевывать все, потом снова сотрясалась, как лист на ветру.
Ей нужно было уйти, но сначала она должна успокоиться. Арья прислушивалась к стуку дождя по стенам, к бешеному биению сердца, громко отдававшемуся в ушах.
— Джоффри… Серсея… Дансен… Полливер… Щекотун… Сир Амори Лорх, — пробормотала Арья, чувствуя на языке соль собственных слез. — Мерин Трант… Сир Илин Пэйн… Гора. Пёс.
Она закрыла глаза и глубоко вздохнула.
— Тайвин Ланнистер, — выплюнула она. — Джоффри… Серсея… Дансен… Полливер… Щекотун… Сир Амори Лорх… Тайвин Ланнистер… Мерин Трант… Сир Илин Пэйн… Гора. Пёс.
Произнося имена одно за другим, она наконец успокоилась. «Каждый из них заслуживает смерти больше, чем кто-либо», подумала Арья, «но что из этого выйдет?» Ее жизнь будет в опасности, если она задержится еще немного.
Она вышла в ночь. Ледяные ветры проносились по узким улочкам, дождь хлестал прямо в лицо Арье, пропитывая ее одежду, в то время как молнии проносились по небу. Не то, чтобы она заботилась в любом случае.
Тихая, как вода.
Она изо всех сил старалась следовать совету Сирио. В Харренхолле повсюду таились опасности, особенно ночью. В каждом углу, казалось, таились тайна и смерть, еще одна угроза ее жизни, и в то же время ночь окутывала ее тьмой, предлагая защиту от любопытных глаз. Никто из тех немногих, кто был занят на улицах, не обращал на нее внимания, их мысли были где-то далеко, как и ее собственные.
Арья подошла к внешней стене руин замка и начала подниматься по ней, внезапно вспомнив о Бране. Камень рассыпался у нее между пальцами, и она чуть не упала. Проклятие сорвалось с ее губ, затем она попробовала другой кирпич, который выдержал ее вес. Вид черных шипов развалин Харренхолла на фоне внезапно осветившегося неба заставил ее содрогнуться, но она не позволила себе отвлечься. Арья была почти там. Зов свободы громко звучал в ее ушах.
— Эй, мальчик, — кто-то позвал снизу. Арья узнала этот голос.
— Мальчик! — На этот раз звук был громче, и она попыталась забраться быстрее, подальше. Потом она почувствовала, как грубая рука схватила ее за ногу и с легкостью оторвала от стены. Все ее надежды и мечты сбежать из этого проклятого места рухнули в тот момент, когда она ударилась спиной о пыльный пол.
Сир Армори Лорх!
Он возвышался над ней, воняя вином и сексом. Не оставалось сомнений, откуда он пришел.
Арья смотрела на него, а он смотрел на нее, пока она не увидела в его глазах узнавание.
— Маленький виночерпий Тайвина. Кто бы мог подумать? — Он рывком поднял ее за тунику и крепко обнял. — Никогда не понимал, что он нашел в тебе, маленькая северная пизда.
Арья знала, что это был за комментарий, и поняла намек, когда услышала его.
Она плюнула ему прямо в лицо, затем лягнулась и попыталась укусить руку, которая прижимала ее к его вонючему телу, желая освободиться так или иначе, но, несмотря на опьянение, его хватка была стальной. Она не могла убежать от него, не могла достать нож. Ее глаза снова наполнились слезами — шансов на спасение почти не было. Тем не менее, она кричала и отчаянно боролась с ним, ее ногти впивались в его кожу, когда у нее была возможность. Его шея, его лицо — все это не имело значения.
— Волчья сука, — услышала она его голос.
Арья снова сплюнула. Она делала все, чтобы сделать его задачу как можно более сложной. Так они целую вечность добирались до главной части Харренхолла, и постепенно рассвет начал предвещать новый день. Руины снова ожили.
Оказавшись в безопасности охраняемого двора Харренхолла, он на секунду ослабил хватку. Окружение солдат Ланнистеров, должно быть, успокоило его. Это был ее шанс, единственный, который она получила до того, как ее жизнь так или иначе оборвется. Она ударила коленом в живот своего похитителя и снова укусила его за руку, на секунду опешив, когда ее ноги действительно коснулись земли. Арья сразу же воспользовалась своим маленьким ростом и быстротой. Она пробиралась сквозь толпу солдат в малиновых плащах, выискивая в каждом огне Якена. Он был ее единственной надеждой на спасение.
Арья чуть не вскрикнула от облегчения, когда наконец нашла его.
— Сир Армори Лорх. Только быстро!
— Значит, девочка решила? — спросил он ее своим стоическим спокойным голосом.
— У меня нет времени на твои игры, — крикнула она ему, каждое слово было наполнено страхом и разочарованием. — Сир Армори Лорх. Сделай это.
А потом она вышла со двора и поспешила к баням в дальнем конце развалин. Для большинства мужчин она по-прежнему выглядела оборванным мальчишкой, поэтому направилась прямо в казармы, где солдаты, конюхи и другие простые люди готовились к новому дню. Комната была переполнена, защищая ее от тех, кто ее искал. Как она и предполагала, никто не обратил на нее внимания и продолжал заниматься своими делами.
Волк среди львов.
Какая ирония. Она яростно потерла руки, чтобы избавиться от крови Лорха, которая теперь засохла и блестела черным под ее ногтями. Затем Арья вымыла лицо и волосы, чтобы убрать все следы и свидетельства роковой встречи, молясь богам, чтобы Якен исполнил ее желание.
Она не могла снова попытаться сбежать, по крайней мере, при ярком дневном свете; не могла прятаться вечно. Час спустя она вернулась на службу к своему господину -свежая лужица запекшихся слез и разбитой надежды. Она опоздала, но лорд Тайвин не обратил на это внимания. Армори Лорх лежал мертвый у его ног.
Тайвин Ланнистер был в ярости. Действительно взбешен, и каждая клеточка его тела говорила об этом. На этот раз его спокойное поведение уступило место чему-то более угрожающему. Он расхаживал взад и вперед по комнате, его левая рука дергалась за спиной, затем он внезапно остановился во главе стола, за которым обычно сидел. Затем он вцепился в его край так, что побелели костяшки пальцев.
— Робб Старк все еще держит моего сына, а верный рыцарь мертв, убит у меня на глазах, во дворе, кишащем солдатами! Почему и как? — он закричал в приступе ярости и ударил ладонью по столу. Арья подпрыгнула от неожиданности.
Власть, мощь и неукротимая сила наполнили воздух, пугая еще больше в ее эмоционально-неустойчивом состоянии.
— Это безумие. Я не потерплю дикарей в наших собственных рядах и не потерплю их в землях, которыми управляю. Посейте страх своими факелами в каждой деревне, которую пока пощадили, сир Грегор. Пусть они плачут, как дети или овдовевшие жены. Враги часто встречаются в самых неожиданных местах, поэтому будьте осторожны. Я хочу, чтобы все, кто не желает сотрудничать, были повешены! — Продолжал Лорд Тайвин, негодуя и ругаясь, и пообещал, что половина населения будет повешена.
Арья вздрогнула. У нее было мало сомнений, что он будет постоянно верен своему слову.
— Я ясно выразился?
— Да, Милорд. — Вассал кивнул.
Да, он был в ярости, даже больше, если это было преувеличением. Губы Арьи дрогнули, когда она сдвинула брови, осмеливаясь рассмотреть его лицо поближе. Морщины на лбу свидетельствовали о его гневе, как и рука за спиной. И все же она не была полностью убеждена. Нет, она наблюдала не только за яростью. Это было нечто… гораздо более личное. Когда до нее наконец дошло, она разинула рот, как рыба. Впервые она увидела страх, вспыхнувший в его глазах. Настоящий страх. Что-то, чего никто вокруг, казалось, не замечал. Теперь, когда Арья мельком увидела его, она не могла его не заметить, потому что это была другая маскировка. Он скрывает себя под маской слепого гнева в попытке скрыть то, что он, несомненно, интерпретировал как слабость.
Лорд Тайвин видел в смерти Сира Армори Лорха не столь уж тонкую угрозу своей собственной жизни — и хотя она никогда не видела его в таком свете, возможно, она не ошибалась. Якен все еще был обязан ей другой жизнью.
«Нет!», мысленно закричала Арья. Смерть Лорда Тайвина будет от ее руки.
Секунду он смотрел на нее, словно что-то обдумывая, потом разрешил уйти.
— Сегодня я не нуждаюсь в твоих услугах. Иди, — сказал он, и она так и сделала, чувствуя странную гордость от того, как ей удалось расшифровать образ мыслей своего Лорда.