From Harrenhal, With Love

      Арья остановилась на последнем повороте лестницы, ведущей в покои лорда Тайвина, чтобы отдышаться.       Она часто останавливалась в этом месте, шла она достаточно тихо, чтобы солдаты, охраняющие дверь лорда, не заметили её сразу. Но даже когда она прижалась к холодной стене, то знала, что не сможет остановить свое сердце, как бы долго она там ни стояла. Страх проник глубоко в её кости и комфортно обосновался там.       Выполняя поручения по просьбе своего господина, Арья подслушивала множество разговоров: о шлюхах, войнах и военнопленных — о тех, которые не считались ценными на войне. Безымянные солдаты, набранные среди крестьян и их сыновей, зачастую едва достигшие совершеннолетия — вооруженные пешки, которыми могут лакомиться враги. И всё же, распрощавшись с мечтой о восхождении по социальной лестнице, эти мысли слишком охотно поселились в её голове. В одном разговоре, который она подслушала, ярко описывались мерзкие развлечения бойцовских ям. Медведи чуть не умирали от голода, прежде чем другие животные или военнопленные сбрасывались в яму, чтобы сразиться с изголодавшимся, обозленным медведем… Борьба на выживание…       Подумав об этом сейчас, она снова вздрогнула. Хотя Тайвин Ланнистер был не медведем, а львом, последствия были одинаковыми.       Закрыв глаза, она произнесла то, что сказал бы Сирио, по крайней мере то, что соответствовало ситуации:       Страх режет глубже меча. Знай своего врага.       Затем она оттолкнулась от стены. Промедление ни к чему не приведет, кроме ещё большего гнева её лорда.       «Знай своего врага», проносилось в её голове, когда она поднималась на последние ступеньки.       Она прекрасно знала своего врага, возможно, лучше, чем когда-либо могла себе представить.       Сделав глубокий вдох, Арья сбалансировала миски в руке и локтем открыла дверь, как делала это сто раз раньше.       Когда массивная дверь не выдержала её толчка и распахнулась, взгляд сразу же упал на доску для кайвассы, лежавшую в конце стола, ближе к двери. Фигурки с замысловатой резьбой были аккуратно расставлены по обе стороны доски, готовые к игре. Она смотрела, напряженная, как тетива. Смотрела то на доску, то на своего господина, который стоял рядом с пылающим очагом и смотрел на гигантскую карту, разложенную на другом конце стола.       И когда Арья внезапно вспомнила свое глупое предложение научиться играть, то чуть не уронила чаши.       «Ерунда», ругала она себя, отвергая эту мысль, как чистую чепуху.       Постепенно в сознании Арьи всё встало на свои места. Её вызвали, потому что её лорд ожидал гостя; того, кого он, вероятно, не видел уже долгое время, кто-то, кто знал, как играть в кайвассу. Поставив миски на маленький столик поблизости, страх и ужас начали рассеиваться по её телу, сменившись искрами возбуждения. Если бы она служила своему господину и его гостю, то могла бы наблюдать за их игрой и, следовательно, узнать, как ведется эта игра.       Это вызвало у неё любопытство в мгновение ока.       Арья повернулась к столу, а её взгляд возбужденно блуждал по комнате.       Следующее, что она заметила, было изменение света. Что ж, не совсем верно, что она заметила только тогда; Арья заметила это с самого начала, но её отвлекло другое, гораздо более интересное, чем необычное золотое сияние.       Мрачный полумрак комнаты исчез.       Огонь, который она зажгла раньше, к этому времени уже горел ярко, и, кроме того, почти повсюду были поставлены горящие свечи. Арья вспомнила, что видела несколько подсвечников в личном кабинете своего лорда, что означает… он, должно быть, сам поместил их туда, что в лучшем случае было странно.       Арья подавила вздох.       Может быть, все-таки Алиса была права в своих предположениях?       Моргая, Арья попыталась избавиться от этой конкретной мысли, потому что ей стало неудобно.       Вместо этого она взяла миски, наполненные орехами и виноградом, и принесла их к столу, поставив там, где обычно сидел лорд Тайвин. Таким образом, она могла осмелиться взглянуть на доску с фигурами, ожидая, что её господин что-нибудь скажет, хоть что-нибудь.       Лорд Тайвин хранил молчание, не желая просветить её.       Арья в замешательстве сморщила нос, переводя взгляд с доски на лицо лорда Тайвина.       Затем, громко вздохнув, он обернулся, что ещё больше смутило Арью. Теперь он стоял перед огнем, заложив руки за спину.       — Месяц назад ты сказала мне, что хочешь научиться играть, — начал лорд Тайвин, его голос ничего не выдавал и был совершенно безразличен. Для Арьи это было так, как если бы он собирался начать одно из своих размышлений, те монологи, которыми он был печально известен. В этом она ошиблась, потому что он снова повернулся, теперь лицом к ней, и спросил: — Ты передумала?       При этом вопросе Арья открыла рот и покачала головой.       Трюк. Больше ничего.       — Нет, милорд, — тихо сказала она ему, борясь с эмоциями, которые угрожали распространиться по всему её лицу. Больше, чем когда-либо, она не хотела, чтобы он видел их хоть мельком, хотя было трудно скрыть волнение, клубившееся в её кишках.       Несмотря на то, что Арья не слишком часто думала об игре глубокой ночью, поскольку её господин не оставил сомнений в том, насколько он не одобряет её глупое предложение, она потеряла себя в тесно связанных воспоминаниях. Лежа на матрасе, скрестив руки за голову, Арья позволила своим мыслям вернуться к тем долгим ночам в Винтерфелле, когда снег тихо спускался на землю, и она сидела рядом с отцом у огня. Когда снаружи воцарилась жуткая тишина, как одеяло, расстеленное по земле, они вместе играли в шахматы и разговаривали. И именно те ночи, проведенные с отцом, Арья считала одними из самых драгоценных воспоминаний, которые у неё остались.       — Хорошо, — сказал лорд Тайвин, возвращая её в настоящее.       Несмотря на нежелание, её глаза расширились.       В уме Арьи царило смятение, волнение, и с этими ощущениями и пристальным взглядом её лорда на неё, в уме вспыхнули воспоминания о разговоре о кайвассе.       — Вы иногда играете?       Нет.       — Скажи мне, девочка, с кем мне играть?       — Я могла бы научиться, милорд.       Лорд Тайвин всё запомнил, что она сказала, и это не помогло ей развеять волнение, скорее, наоборот.       Но потом ей также пришлось спросить себя — отличается ли она от него?       Разве она ещё не помнила, как он на мгновение взглянул на неё, и тень давно минувших дней пробежала по его лицу?       Арья какое-то время наблюдала за ним, любопытствуя, увидит ли она то же выражение ещё раз. Его там не было — да, выражение его лица было несколько странным, в отличие от того, как он обычно смотрел на неё. К её удивлению, это её не смутило, но придало смелости.       Не придавая ей ни малейшего значения, Арья протянула руку и провела указательным пальцем по краю доски, очарованная мастерством.       Он просто позволил ей.       Он даже не вмешался, когда она подняла одну из фигур.       Слегка склонив голову набок, она снова взглянула на него, просто чтобы убедиться, что выражение его лица осталось прежним. То, как он смотрел на неё издали, беззвучно говорило: «Продолжай».       Любые заверения всегда делали Арью смелой, и сегодняшний день не стал исключением. Она положила фигурку на доску, где та стояла раньше, взяв другую в руку.       — Можешь сесть, — потирая подбородок, сказал он.       Фигура чуть не выпала из руки Арьи.       Она колебалась, потому что всегда боялась сесть за его стол, ища на его лице чего-то, чего явно не было. В его глазах не было ничего расчетливого, ничего холодного и угрожающего, как будто он был обычным человеком. И, если она была честна с собой, ей пришлось признать, что ей совсем не хотелось колебаться, возбуждение хлынуло по её венам.       В конце концов, она села за стол лицом к огню, и он тоже, напротив неё с доской кайвассы между ними.       Арья окинула взглядом доску, а затем снова посмотрела на своего господина. Она не имела ни малейшего представления о том, как нужно играть, и трудно было представить, что он будет заниматься её обучением.       Именно это он и сделал.       Губы лорда Тайвина сжались, прежде чем он начал объяснять общую концепцию игры и её правила: какие ходы можно было делать, а какие нет, и хотя Арья внимательно слушала, она всегда училась лучше всего, просто играя, учась на своих собственных ошибках и у тех, кто почти не делал ошибок.       — Начни, — сказал он ей, потягивая вино.       И так началось то, что не должно было случиться.       Арья подняла глаза от доски кайвассы и увидела, что её господин смотрит на неё со смешанным выражением лица. Она не была уверена в его намерениях, потому что он вообще ничего не сказал, но ей было неудобно, когда он так на неё смотрел.       На этот раз она не могла спрятаться от его взгляда в тени, как всегда делала, вдруг поняла Арья. Это заставило её почувствовать себя незащищенной, странно уязвимой, что в ответ заставило её нервничать.       Поскольку он не пытался заговорить, Арья снова попыталась сосредоточиться на игре, проглотив безмолвное проклятие, потому что его пристальный взгляд отвлекал.       Первая игра не длилась и десяти минут.       Арья злилась на себя из-за того, что ей мешала нервозность. Не то чтобы она осмеливалась надеяться на победу, нет, но её игра была совершенно плохой. Она знала, что может добиться большего, знала, что ей нужно добиться большего успеха, если она хочет продолжать играть.       — Попробуй ещё раз, — сказал ей лорд Тайвин. Совершенно очевидно, что она поморщилась.       Было странно полагать, что из всех мужчин Семи Королевств Тайвин Ланнистер сядет, чтобы научить низкорожденную девочку игре, когда вокруг него мир рассыпается в пепел. Ещё более странным было то, что эта низкородная девочка на самом деле была не простолюдинкой, а дочерью Эддарда Старка — но этого он не знал.       — Сосредоточься, — заметив, что её разум сбился с пути, лорд Тайвин отругал её, постукивая пальцами по столу.       — Простите меня, милорд, — Арья вздрогнула от звука.       Его кивок был кратким, ожидающим, что она сделает следующий шаг.       После этого она не позволяла своим мыслям отвлекаться, сосредотачиваясь на том, как он двигал свои фигуры, как он не торопился, прежде чем даже дотянуться к ним.       — Как ты думаешь, этот шаг разумен? — Три хода спустя лорд Тайвин откашлялся.       — Нет. — Арья покусывала свой указательный палец, глядя на доску, затем на фигуру, двигавшуюся по ней, прежде чем её взгляд метнулся обратно на лорда.       Она поместила фигуру в другое место, чем заслужила одобрительный кивок и улыбку лорда Тайвина. Это одобрение заставило что-то теплое осесть в её груди, тепло, которое она приняла, но всё же проигнорировала.       — Ты знакома с такими играми, — заметил лорд Тайвин через некоторое время, глядя на её лицо.       Арья покачала головой, понимая, что ей больше не неудобно, когда он так смотрел на неё через стол.       Как всегда, он был прав. Робб был слишком нетерпелив, чтобы учиться, и это не было похоже на занятие для леди, как говорила Санса, так что, в конце концов, только она играла.       — Твой отец? — спросил он. Хотя она была рядом, лорд Тайвин сам наполнил свою чашку, что поразило её.       Она кивнула, жуя орехи.       — Кто выигрывал? — спросил он, поднося чашку к губам.       — Я… — Арья пристально посмотрела на него, отвечая с некоторой гордостью.       — Он позволял тебе победить? — Лорд Тайвин склонил голову, а глаза немного сузились.       — Нет. Он не должен был этого делать, — тихо ответила она, качая головой, а её глаза следили за его рукой, когда он ставит фигуру на доску рукой, не держащей чашку.       Её отцу и ей потребовалось десять игр, чтобы отец больше никогда не выигрывал.       — Ты знаешь, почему? — Лорд Тайвин выпил, а затем спросил.       На мгновение Арья заколебалась, чтобы ответить, снова думая о темных и мрачных вечерах, которые они проводили у огня, те добрые воспоминания, которые заставляли её чувствовать себя по-домашнему уютно. Она даже подумала о том, чтобы солгать, но потом вспомнила, как легко он это понимает — это было намного опаснее, чем отвечать. Как бы она не ненавидела, она приготовилась сказать правду.       — Он должен был, — начала Арья, затем внезапно снова заколебалась, её голос прозвучал надломленным даже для её собственных ушей. — Слишком честный.       — Ха! — воскликнул лорд Тайвин, ставя чашу с громким стуком. — Читающий самоучка-каменщик с любовью к истории и кайвассе. Умер за верность, проиграл партию в кайвассу, из-за того, что был слишком честен. Я хотел бы встретиться с ним.       Арья застыла, затаив дыхание.       Затем она изучила его глаза. В них не было ни злобы, ни осуждения, в них даже промелькнуло что-то вроде веселья, но момент прошел, и он не останавливался на теме, за что она была благодарна.       Когда между ними снова воцарилась тишина, доска довольно скоро стала пустой, и в Арье снова возникло разочарование. Она так старалась, очень старалась, чтобы играть по своим стандартам, и всё же она потерпела неудачу и снова проиграла.       Новая партия длилась час.       — Неплохо, — заметил лорд Тайвин, одобрительно кивнув ей.       Арья сделала большой глоток воды, чтобы скрыть раздражение.       В детстве, её терпимость к поражению была чрезвычайно низкой, намного ниже, чем сейчас (да она и сейчас ненавидела проигрыш). Это в сочетании с её слишком легко вспыхиваемым гневом никогда не было хорошей комбинацией. Не раз случалось так, что она убирала с доски оставшиеся фигуры рукой, как раз перед тем, как выскочить из комнаты с горячими слезами, текущими по лицу. Её отец много раз усаживал её обратно, объясняя, что такая реакция полностью преувеличена. Она стала лучше, хотя ей по-прежнему требуется много самообладания, чтобы не рассердиться на себя.       Началась новая игра.       В течение первых двух игр то, как Арья сидела в своем кресле, резко изменилось, хотя она даже не осознавала этого. Она более или менее свернулась в нем клубочком, положив подбородок на колени, а один палец либо потирал нос, либо был между её губ. В тот момент, когда Арья это заметила, она немедленно выпрямила спину и приняла гордую позу, молча ругая себя голосом Септы Мордейн. Достаточно часто её просили правильно сидеть, что по некоторым причинам она просто не могла делать в течение длительного периода времени.       Тем не менее, сидение вот так за столом лорда Тайвина заставило её внезапно почувствовать дискомфорт — то, как она сидела, указывало на то, что ей было удобно сидеть за столом своего лорда. «Это не правильно», — по крайней мере, так сказала себе Арья.       Следующие мысли выдавали её ложь.       Когда Арья играла со своим отцом, он был расслаблен и довольно разговорчив, вместо того, чтобы размышлять, как именно двигаться дальше. Он много говорил и двигал фигуры, не особо задумываясь.       Лорд Тайвин был полной противоположностью, совсем неразговорчивым, и ей хотелось, чтобы он не был таким. В его манере игры не было плохих суждений, никаких опрометчивых решений, которые заставили бы его потерять фигуру. Его стратегия выходила далеко за рамки двух или трех ходов, и всё это время он хранил молчание. Его окружала спокойная уверенность.       Потягивая воду, она смотрела на него.       В отличие от неё, он не растягивался на своем стуле и не сутулился над доской, прижимаясь локтями к столу и кулаками к лицу, когда она смотрела на доску, почти лишенную её фигур.       Пекло.       Она снова неправильно села, и всё же он, так сильно любивший любые наказания, позволил ей сидеть, как девушке из низшего сословия, которой она притворялась.       — Честность, — внезапно снова задумался лорд Тайвин, потягивая вино, прежде чем переместить фигуру через доску. Арья не ответила, просто пристально наблюдая за его руками, гадая, сколько он ими убил. — Однажды я купил доску, чтобы научить Джейме стратегии, по крайней мере, я так надеялся. Воин настолько хорош, насколько хороши его стратегические навыки, — он покачал головой, реакция, которую она видела нечасто. — Джейме всегда был опрометчивым, безголовым, когда дрался. Я осмелился надеяться, что игра в кайвассу отточит его навыки, потому что это не что иное, как… Это стратегия.       «Знай движения своих врагов», прошептал голос в голове Арьи.       — Наблюдай за своим врагом. Предсказывай его следующий ход, — Сказала Арья в полный голос. Понимая, что она его прервала, её рука подлетела ко рту. — Ой.       — Совершенно верно, — воскликнул лорд Тайвин. Теперь настала его очередь перебить её.       Даже того не осознавая, Арья прислушалась к его губам, когда понимание успокоило его. Вот и всё — набор кайвассы напомнил ему Джейме, его потерянного сына, и это объяснило его меланхолию, когда она сначала спросила об этом; объяснило тени сожаления, которые она видела на его лице, но к тому времени не могла их расшифровать.       Впервые Арья почувствовала что-то вроде сочувствия к своему господину — и была этим потрясена.       «Санса — их пленница. Я тоже», — напомнила она себе.       Как бы она ни старалась, это мало помогло подавить её внезапное сочувствие, когда его слова вернулись к ней.       — Когда я рассказывал своим детям о старых войнах, о торговле через Узкое море, Джейме прислушивался к моим словам, но только Серсея их понимала. — Если он и заметил, что её разум сбился с пути, то не показал этого. — Я напрасно надеялся. Джейме не мог сидеть дольше получаса. Он всегда становился беспокойным, его ноги под столом подергивались, когда тренировочная площадка взывала к нему, — сказал он, затем тяжело вздохнул. — Я отпускал его.       Следующим ходом он уничтожил последнюю из её оставшихся фигур.       Она снова проиграла, но получила удовольствие от игры. Хотя, так ли это на самом деле — разве она не наслаждалась компанией, «его» компанией? Она не позволила своему разуму ещё больше обдумывать эту мысль, потому что это сильно тревожило, даже больше чем то, что она сидела за его столом.       — Ты играешь лучше, чем большинство. — Он, должно быть, видел её разочарование.       Уголки её рта немного приподнялись. Хотя, возможно, она хотела быть такой, но явно не была застрахована от его похвалы, и это придало ей смелости.       — Вы играли со многими? — спросила Арья с юношеским энтузиазмом, а глаза горели весельем.       Лорд Тайвин покачал головой, затем смочил рот вином.       — Уже долгое время, нет, — сказал он, и Арью удивило то, что он действительно ответил ей. — Игра стала популярной в Семи Королевствах только в последнее время, привезенная в Вестерос из Вольных городов дорнийцами, так что тех, кто умел играть, было не так уж и много.       Арья осознала, что его голос звучит странно. Он был даже без ледяной ноты, которой она так давно стала бояться, почти нежный, каким никогда не мог быть её лорд. Во всяком случае, она не пошла бы так далеко, чтобы сказать, что в нем была нотка тепла, но что-то опасно близкое к этому несомненно было там. Поглаживая кончиками пальцев полированный край фигуры, она сделала движение, и только тогда её мысли вернулись к тому, что он на самом деле сказал.       Привезено в Вестерос из Вольных городов.       Арья открыла рот, затем снова закрыла его, моргая. То, что он сказал, не имело особого смысла, если только…       — Вы были в Вольных городах? — выпалила она.       Сирио! Сирио был из Вольного города Лорат за Узким морем.       Её явное возбуждение невозможно было скрыть. Она смущенно смотрела на своего господина, ударяя пальцами о стол. Он приподнял бровь, глядя на неё.       — Видимо да. Точнее, в Браавосе. Вот где я купил игру несколько десятилетий назад. — Жесткий воротник его камзола прижимался к горлу, а кадык работал под ним, пока он пил.       — Браавос? — Арья громко ахнула, её голос возбужденно завибрировал.       — Да?! — Лорд Тайвин прищурился, глядя на неё поверх края своей чашки. — Не говори мне, что ты тоже знакома с историей Браавоса.       Семь адов!       Она выбросила всю осторожность по ветру и была немедленно вознаграждена за это. Нет, она не совсем с ней знакома. Арья быстро покачала головой.       — Я слышала о Железном банке Браавоса, вот и всё, — объяснила она, заставляя себя снова звучать нормально. Она выдержала его вопросительный взгляд, пока он не смягчился.       — Железный банк… — Глоток вина, ещё один ход по всем направлениям, точно так, как бы играла Арья, будь это её ход.       Он оставил всё как есть, что сначала её удивило. Почти каждый слышал о Железном банке Браавоса так или иначе, и это название является частью нескольких распространенных поговорок.       — Обычно мы не беспокоимся о диковинках, происходящих на дальнем конце света, — сказал он Арье, посмотрев на неё. Судя по всему, её глаза светились любопытством, потому что он, казалось, был более чем готов подробно остановиться на этой теме, как никогда раньше был склонен поделиться своими воспоминаниями. — Вольные города отличаются от любого города в Семи Королевствах, и когда я приехал в Браавос, в игру играли повсюду на улицах. Мне посчастливилось познакомиться с одним браавози, у которого когда-то был великолепно сделанный набор. Я не любитель азартных игр и траты времени, но эта игра отличалась от глупых игр в кости, которые так популярны повсюду, поэтому я решил купить одну для себя.       Это заставило Арью задуматься. Она не приняла своего лорда за того, кто вообще увлекался такими играми. Вскоре после этого появилось подтверждение, что она не ошиблась в своем первоначальном предположении.       — Ну, не совсем, — поправил он себя, перемещая фигуру по доске. — Я купил её своему сыну Джейме. Я видел в этом шанс научить его, надеясь, что он будет больше интересоваться стратегией, чем обучаться по книгам, но я уже говорил тебе об этом. Тем не менее, игра в эту конкретную игру дает отличное представление о том, как работает разум твоего оппонента, — вздохнул он.       — Что это говорит вам обо мне? — Арья посмела перебить. Она заметила, как дернулись его губы в легком подобии улыбки.       — Ты думаешь, но не задумываешься. Решаешь, но не опрометчиво. Ты быстро обучаешься, но я уже знал об этом раньше. Самое главное, ты постоянно анализируешь своего оппонента.       Она была приклеена к его губам, его слова похвалы проникли глубоко в её кости. Это было правдой — всё это.       — Ваша стратегия не сильно отличается от моей, — удерживая его взгляд, сказала она.       — Вот почему мы всё ещё сидим здесь. — Лорд Тайвин покачал головой и разочарованно вздохнул. Это было притворно, сверх очевидного для Арьи, потому что его глаза рассказывали совсем другую историю.       На самом деле, он выглядел довольно забавным. Нет, не похоже, он явно… улыбался. Она никогда раньше не видела, чтобы он улыбался. Никто никогда не видел. Говорили, что он никогда не улыбался, и всё же они сидели здесь, а он играл в кайвассу глубокой ночью с девушкой-служанкой.       Глубокая ночь… что-то сработало в ней, и впервые за несколько часов она выглянула наружу. Судя по положению луны, было далеко за полночь. Арья была потрясена. Из-за игры и их разговора она потеряла чувство времени.       — Я… я должна идти, милорд, — сказала она, стараясь не слышать разочарование в голосе.       Улыбка растворилась так же быстро, как и возникла. Лорд Тайвин снова поднял глаза от доски, глядя на неё.       — Можешь уйти, если устала, — сказал он таким равнодушным голосом, каким обычно разговаривал.       — Я думала… — Она не хотела. На самом деле она и не хотела уходить.       — Что это было бы вежливо? — Он прервал её, спрашивая.       Что-то в этом роде подумала она.       Арья кивнула.       — Я бы давно отослал тебя, если бы не был в настроении для компании, — сказал он, подталкивая к ней вазу с виноградом, прежде чем снова посмотреть на игру, золотые крапинки его глаз сверкали в свете свечей. И что касается игры, он переместил другую фигуру через доску, уничтожив одну из её.       Даже сейчас в общей сложности на доске осталось десять фигур. Было странно, как быстро она вернулась к рутине.       Арья смотрела на огонь, размышляя, обдумывая свой следующий ход, игру. Лорд Тайвин уставился на доску, затем снова на неё, делая следующий ход, как она и предсказывала — она ​​делает это уже несколько часов, и, таким образом, она постоянно совершенствовалась в игре. Это была игра в кошки-мышки, хотя совершенно неожиданно её оппонентом стал лорд, и самоуверенность Арьи росла с каждым шагом.       У Арьи оставалась одна цель — обыграть его. На доске осталось четыре её фигуры и только две его собственные. Волнение вспыхнуло в её животе, и это сделало её дерзкой, решив, что молчание длилось слишком долго.       — На что это похоже? Я имею в виду Браавос?       — Странный, — сказал он, и на мгновение она подумала, что он не станет вдаваться в подробности, вместо этого сосредоточившись на игре. — Вольные города — странные места, где живут люди, чуждые нам и нашей культуре.       Сирио.       Сирио не был странным.       Арья ошиблась в своем предположении, что он не станет вдаваться в подробности, потому что он продолжил, взяв её с собой в путешествие по воспоминаниям.       — В нем такая оживленная жизнь, что кажется, будто город никогда не спит, а, возможно, и не спит. Диковинки со всех концов света. Звери и жонглеры, певцы с обезьянами на плечах… — Он покачал головой, словно желая избавиться от образов.       — Почему вы прибыли туда? — наконец спросила она. Арья задалась вопросом, почему он вообще какое-то время был в Браавосе.       — Смелый вопрос, — его голос был резким, но в глазах не было злобы.       Арья не вздрогнула. Сегодня он не дал ей ни единой причины для страха. Она не торопилась, наблюдая за его глазами и руками, и хранила молчание, потому что именно так можно было заставить говорить таких людей, как Тайвин Ланнистер.       — Иногда это невозможно предотвратить, — потягивая вино, сказал он. — Спор между Железным банком и Железным Троном нужно было уладить, и поэтому я приехал туда. Только дурак вызовет недовольство Железного банка и станет ненужным врагом.       Понимая, что он действовал именно так, как она рассчитывала, она улыбнулась. Хотя он и не сказал этого, было ясно, что дураком был Эйрис Таргариен.       Размышляя, что он будет делать дальше, она сделала свой ход, убрав ещё одну из его фигур.       Немного позже счет стал два: два — фигуры на доске снова сравнялись. Арья была бы удивлена, если бы это было не так, потому что, несмотря на то, что она проиграла первые три игры, она значительно улучшилась до такой степени, что даже лорд Тайвин хвалил её, как безупречно быстро обучающуюся.       Прежде, чем она осознала это, рассвет пробился сквозь облака, мрачно-красный, как будто драконий огонь наполнил небо, чтобы прогнать тьму.       — Утро, — воскликнула Арья, изображая зевок. Они, должно быть, играли часами, а игра всё ещё не подошла к концу.       — Да, — сказал лорд Тайвин, взглянув на окно, затем снова вернувшись к игре, как будто его совсем не беспокоил этот факт.       — И мы всё ещё сидим здесь, — Арья не могла в это поверить. Время летит. Последний раз она наблюдала за небом сразу после полуночи.       Солнце уже провалилось через бойницу в стене башни, когда Арья передвинула свою следующую фигуру, глядя в пол так, чтобы он не мог видеть её глаза.       — Извините, — солгала она, доводя свой голос до безупречного безразличия. Только когда она со стуком поставила последнюю фигуру на доску, подняла голову и усмехнулась от уха до уха, заявив самодовольным тоном: — Но, милорд, я думаю, что вы мертвы.       Он посмотрел на неё, затем на доску, лишившись каких-либо фигур, снова повернулся к ней, покачивая головой, с выражением чистого замешательства, которого она никогда раньше не видела (и была уверена, что больше никогда не увидит этого).       — Я впечатлен, — сказал он, и по его взгляду она поняла, что он имел в виду именно это. — Учитывая твой стратегический талант и готовность учиться, ты действительно пропадаешь зря, как моя чашница. Возможно, — его голос затих, как утреннее пение птиц на ветру.       Внезапно почувствовав себя неуютно, Арья поднялась на ноги.       — Я… мне пора, — сказала она, начиная убирать со стола пустые миски.       — В самом деле. — Лорд Тайвин потер подбородок, его лицо внезапно омрачилось усталостью. — Оставь это.       — Но… — Она сдвинула брови.       — Если ты не заметила, это не было вопросом, — Он встал, ухватившись за край стола, чтобы поддержать себя.       — Конечно, милорд, — Арья была поражена, но сделала, как ей сказали       — Хорошо. — Он коротко кивнул. — А теперь иди и отдохни. Я жду тебя днем.       — Спокойной ночи, милорд. — Она кивнула и направилась прямо к двери.

*

      Холодный воздух за пределами его покоев ударил её, как пощечина. Она потерла горящие глаза, понимая, как внезапно устала. Когда она уходила, охранники, стоявшие на страже всю ночь, осмотрели её с головы до пят, а на их лицах отразилось насмешливое отвращение.       — Похоже, сегодня вечером особая смена, — заметил один из них, сделав непристойный жест ртом и языком.       — Никогда не знал, что он предпочитает их в таком юном возрасте, — со смехом ответил второй.       Вкратце, Арья хотела сказать «заткнись», либо просто пройти мимо них.       Она не сделала ни того, ни другого.       Вместо этого Арья остановилась, как вкопанная, и обернулась. Она посмотрела первому мужчине прямо в глаза, затем другому.       — У него будет твой язык для этого. — Её голос был ледяным, смертоносным, как валирийская сталь — даже для собственных ушей, а ритм и тембр — соответствовал голосу лорда Тайвина.       Их рты открылись, и они уставились на неё, потеряв дар речи.       — Запомни это, — сказала она, прежде чем продолжить идти.       Что бы ещё Арья не сделала или не сказала, маловероятно, что сплетни распространятся — она ​​была для них никем, но их господин был совершенно другим делом. Если то, что они предполагают, было правдой, она обязательно передаст их неуважительное поведение. Это дало ей силу, которой она никогда не думала, что будет обладать.       Но ведь осмелилась ли она когда-нибудь представить, что сможет победить Тайвина Ланнистера в игре кайвасса…?       Спускаясь по лестнице, Арья не смогла уловить интенсивности его влияния, не осознавала, насколько начала меняться.