***
Арья думала, что она успешно позабыла свой сон. Пока она оставалась на кухне — это было правдой. Поднявшись по лестнице, ведущей в апартаменты лорда Тайвина, выяснилось, что это наглая ложь. С каждым шагом, который она делала, похотливые изображения всплывали на поверхность, ощущение, которое она чувствовала глубоко внутри своего живота — влажность её влагалища. Она увидела и вспомнила свой сон, а потом посчитала. Когда счет не помог, она пробормотала свою беззвучную молитву: — Джоффри, Серсея, Дунсен, Полливер, Щекотун. — Каждое имя оставалось горечью на её языке. — Мерин Трант, сир Илин Пейн, Гора, Пес… Тайвин Ланнистер. Это тоже не помогло, особенно то, что она задержалась, чтобы произнести имя лорда Тайвина. Разве не он, в конце концов, был ответственен за все преступления, совершенные от имени Дома Ланнистеров? Арья хотела убежать, спрятаться — просто уйти, исчезнуть. Но она не стала проверять свою удачу. Ни снова, не после того, что произошло несколько дней назад. Тайвин Ланнистер достаточно ясно дал понять, к каким последствиям это приведет: «Не бойся бежать ещё раз, и я покончу с тобой. Я положу конец жизни всем, кто тебе дорог и ещё жив». Арья рискнула бы своей жизнью, но не жизнями своей семьи. Никогда. И поэтому она собралась, вдохнула, выдохнула, закрыла глаза, в то время как её живот скручивался и скручивался — пока она не вошла в кабинет лорда Тайвина со смутным чувством беспокойства.***
Две вещи Арья сразу заметила. Во-первых, у лорда Тайвина уже была компания одного из его знаменосцев, что было достаточно редко. Вторым было его настроение. Судя по оживленной дискуссии между ними, настроение у него было хорошее, необычайно хорошее. Оно было близко к веселью — слово, которое обычно не приписывают Тайвину Ланнистеру. Так что, может быть, слухи о приближении войны не совсем слухи? Арья не могла знать наверняка и сомневалась в этом. Лорд Тайвин покинул бы Харренхолл, она была в этом уверена, и беседа, которую он вел со своим знаменосцем, также не намекала на это. Дело даже не в войне в обычном понимании. Очевидно, это было связано с войной, потому что в те дни всё — провизия, инвентарь, армия, которую нужно кормить, даже браки — теперь было напрямую связаны с войной. Но в самом деле, когда браки не были частью политических схем? Итак, то, что подслушала Арья, было подшучиванием двух лидеров, к которому она так привыкла, только немного повеселее. Она так много узнала из этих разговоров за последние несколько недель. На самом деле, Арья могла быть благодарна за то, что у лорда Тайвина была компания, поскольку это спасло её от прямой конфронтации с ним, по крайней мере, на какое-то время. Более того, она могла отвлечься их разговором — по крайней мере, так думала Арья. На самом деле всё было совсем иначе, поняла она, как только двинулась вперед, чтобы налить им свежей воды. Арья была напряжена и напрягалась ещё сильнее, чем ближе ей приходилось наклоняться к лорду Тайвину. Она нервничала, а её пальцы дрожали, когда она наливала. К этому она не привыкла. Несмотря на то, что Арья не хотела этого признавать, она привыкла к присутствию лорда Тайвина, и даже больше: привыкла к львиному логову. В любом случае, он не обращал на неё внимания, и она исчезла в тени комнаты. Поскольку лорд Тайвин был занят своим гостем, у Арьи было слишком много времени, чтобы подумать о своем сне — его значении, её реакции на него и последствиях. Время от времени Арья выходила вперед, чтобы наполнять чаши водой, и меняла грязные чаши на чистые всякий раз, когда объявляли нового гостя. В прошлом она достаточно часто служила ему, чтобы знать, чего он от неё ожидал.***
Гостей сегодня было много. Они приходили и уходили — знаменосцы Дома Ланнистеров, высокопоставленные солдаты и шпионы — указывая на то, что что-то действительно должно было произойти. Арья не могла понять, что это было, как ни старалась. Предположительно, недостающие части были сообщены в большом количестве писем, которые приходили и покидали Харренхолл ежедневно ещё до того, как был назначен визит. Следовательно, их разговоры мало что рассказывали Арье о чём-то новом или ценном. Это только усиливало её беспокойство, потому что для неё все ещё оставалась завуалированная большая схема всех этих посещений. Робб всё ещё побеждал? Он всё ещё Король Севера? Был ли Дом Ланнистеров на грани победы? Это никогда не было так просто. Во времена войны не было чёрного и белого, когда всё стало размытым и уже не было ничего определённого. Ни друзей, ни союзов, заключённых в прошлом, ничего. Преобладало только одно: Семь Королевств были в состоянии войны, их земля залита кровью, и только боги знали, кто выживет в конце. Судя по тому, что она слышала, всё дрались друг с другом. Старки против Ланнистеров. Баратеоны дерутся друг с другом. Меньшие дома восстают против главных домов, старые союзы разорваны. Потеряны. Целые дома уничтожены от имени кого-то, кто думал, что они стоят на пути его дома к могуществу и славе. Так продолжалось изо дня в день, и всем, независимо от того, хотят они этого или нет, приходилось расплачиваться за это. Страна истекла кровью, и всё страдали. Но особенно простые люди, те, кто не имеет значения, и те, кому нечего сказать в «игре престолов», в которую играют те, кто имеет значение. Арья была частью их сейчас, хотя бы на время. Она всё ещё осмеливалась надеяться однажды вернуться в Винтерфелл, воссоединившись со своей семьёй после столь долгой разлуки. Неужели они изменились так же сильно, как она? Робб определенно. Но как насчет Сансы? Мамы? И Джон… Тени ночи медленно спустились снаружи, когда последний гость попрощался с лордом Тайвином. Внутри камина огонь сгорел дотла, потому что Арья не хотела нарушать разговоры своего лорда, добавляя к нему поленья. Он источал приятный жар, добавляя красноватый отблеск свету горящих свечей. Арья зажгла их, когда стало слишком темно, чтобы удобно читать большую карту, которую, как она знала, ненавидел лорд Тайвин. И с тех пор они мерцали при каждом порыве воздуха. Как только последний гость проскользнул за дверь, Арья занялась очисткой стола от грязных чашек и тарелок, и она всё ещё была занята этим, когда голос лорда Тайвина нарушил тишину. — Ты наконец-то наткнулась на призрак Харрена? — спросил он, всё ещё сидя в кресле у камина. Чаши оставались у неё в руках, когда Арья резко обернулась. Выражение лица лорда Тайвина было довольно любопытным, совсем не осуждающим. — Нет, милорд, — ответила Арья, качнув головой. Это была правда — если только Тайвин Ланнистер из её снов не считался мстительным призраком. Она всё ещё осмеливалась надеяться, что это был единичный случай, и что он не будет продолжал её преследовать. — Я поверю тебе, даже если твое поведение говорит мне о другом, — он потер виски, как всегда после долгого рабочего дня. Значит, лорд Тайвин, должно быть, наблюдал за ней. Снова. Арья не заметила — даже не обратила на него особого внимания сегодня, и ей было стыдно, что её сон может всплыть в его присутствии, если она осмелится слишком внимательно смотреть. Так что она этого не делала, предпочитая просто слушать разговоры. Арья опустила взгляд, а стыд захлестнул её. — Прошу прощения, — пробормотала она скорее про себя. — Я не имею в виду, что… Не имела в виду что? Это ничего не значило, потому что он перебил её. — Не за что извиняться, — сказал лорд Тайвин, и продолжил с весельем в голосе. — Если только я не призрак, которого ты видела. Наполовину заполненная чашка, которую Арья все это время держала, выпала из её рук. Именно так. Арья наблюдала, как она падает, смотрела за ней всё это время, пока громкий стук, когда она упала на пол, не вырвал её из неподвижности. — Прошу прощения, храни меня семеро, я уберу это. Я никогда не собиралась… — Бормотала она в своей беспомощности, уже упав на колени, чтобы вытереть пролитое ею вино. Даже когда деревянный пол уже высох, она продолжала мыть. Когда чья-то рука легла на плечо Арьи, она подпрыгнула, затем замерла, глядя через плечо. Она не слышала движения лорда Тайвина, по крайней мере не заметила, как он подошел к ней. — Я… Я… — Пробормотала Арья, застыв на месте, поскольку её мысли превратились в гигантский беспорядок. Лорд Тайвин никогда не касался её, никогда никого не касался, особенно так, что можно было легко интерпретировать как жест утешения. Но его рука оставалась там, а пальцы сжали её плечо. — Кажется, твое душевное состояние противоречит твоим же словам, — сказал он, и только после этого убрал руку. Арья знала, что Ланнистер прав. Что ж, это не трудно заметить. — Тебя беспокоят разговоры о войне? — Да, мой лорд. — Поднявшись на ноги, Арья кивнула. Это было не так. Но поскольку он дал ей возможность избежать ещё большего беспорядка, она с радостью приняла предложенную ей соломинку. — Так я и подумал, — сказал он, наклонив голову и возвращаясь к столу. — Только глупец смеет думать, что на войне есть слава. Арья снова кивнула, глядя на своего господина. — Война уродлива, — усевшись, он продолжил. — Никогда не бывает справедливой и доброй, и тот, кто говорит, что победы сладки, никогда не участвовал в войне, которая действительно имеет значение. Глаза Арьи расширились. — Почему? — спросила она прежде, чем успела об этом подумать. — Победа никогда не бывает бесплатной, — лорд Тайвин сложил руки на столе, глядя на не издали. — Они приходят с большим количеством жизней, которые забирают на своем пути; с землей, лежащей в руинах и пепле. На восстановление уходят годы… Его голос затих, и на этот раз Арья знала, что лучше не говорить. — Тот, кто сказал, что победы сладки, никогда не имел дела с потерями, которые они приносили, — лорд Тайвин со вздохом закрыл глаза. «Джейме», автоматически подумала Арья. Джейме, который, насколько ей известно, всё ещё был потерян, если не мертв. Джейме — золотой наследник Дома Ланнистеров. Не так давно Арья радостно отпраздновала бы, увидев тени горя на лице Тайвина Ланнистера. Но сейчас она не нашла ни капли радости, наблюдая за этим. Уже нет. Когда он снова открыл их, в его глазах была пустота — золотые точки, скрытые горем. Было странно осознавать на его глазах, насколько она изменилась — или, скорее, насколько она приспособилась к своей новой жизни. Да, она приспособилась к выживанию… Но глубоко внутри Арья уже знала, что это было нечто большее. Она адаптировалась, чувствовала себя комфортно рядом с человеком, которого хотела убить, многому у него научилась, и одна вещь, которую она выучила не только от него выделялась: Ланнистер или нет, они были людьми. Как она. Как и все остальные. С мечтами и печалями, восприимчивыми к эмоциям, хотя большую часть времени их охраняли. Даже Тайвин Ланнистер, Старый Лев, о котором говорили, что он никогда не улыбался, иногда улыбался, и даже когда он улыбался, он страдал, несмотря на то, что пережил столько потерь. — Это о вашем сыне, не так ли? — Голос Арьи был тихим, когда она снова заговорила. Лорд Тайвин глубоко вздохнул, опустив взгляд на руки. — Да, — признал он без гнева и стыда. — Иногда я спрашиваю себя, мог ли я предотвратить это? — Мне очень жаль, милорд, — сказала Арья серьезно. Она имела в виду каждое слово, и впервые это её не беспокоило. Нисколько. — Не надо, девочка. Ты ни в чем не виновата, — ответил он, снова закрывая глаза. — Ты могла не знать об этом, но иногда, когда мы играем в кайвассу, я вспоминаю юность Джейме; вижу, как он сидит со мной за столом, нетерпеливый, потому что ему не терпится снова выбраться на тренировочную площадку. Иногда мне интересно, не следовало ли мне быть с ним менее строгим… Лорд Тайвин никогда раньше не признавался ей в чем-то столь личном, ничего такого, что предполагало бы, что он мог бы о чем-то пожалеть. — Вы…. хотите поиграть? — Спросила Арья тихим голосом. — Нет, — заявил он, снова посмотрел на неё. — День был долгим. Я должен отдохнуть, и ты тоже. Арья кивнула. — Конечно, милорд, — сказала она, снова глядя на него. — Спокойной ночи. — Спокойной ночи, девочка, — на его губах заиграла тень улыбки.