* * *
Дерран закрыл и запер за собой большие кристальные двери в гостиную, стараясь не обращать внимания на всё возрастающее беспокойство, после чего повернулся к Твайлайт. Кобылке было явно не по себе, однако в этот раз он не мог придумать, как её утешить. Возможно, ему не стоило надевать броню, её устрашающий вид вряд ли мог действовать успокаивающе, но человек всё равно её надел. Деррану нужна была броня, он должен был чувствовать её тяжесть на своих плечах, она напоминала ему о силе, которой он обладал, ему нужно было... чувствовать себя сильным. Однако в этот момент, глядя на обеспокоенную мордочку стоявшей перед ним кобылки, Дерран не чувствовал себя таковым. Открыв рот, человек замешкался. С чего следовало начать? Должен ли он извиниться? Или просить прощения? Возможно стоит быть прямолинейным и сказать ей всё прямо, или же нужно как следует всё объяснить? Или осмелиться начать с признания в своих чувствах... Снова закрыв рот, Дерран громко сглотнул, а затем попробовал ещё раз. — Твайлайт, — начал он, решив оставить без внимания почётные титулы и звания. Сейчас было не время для формальностей. — О... О прошлой ночи... — Это была ошибка... — жалобно заявила принцесса, отворачиваясь, чтобы скрыть выступившие на глазах слёзы, и прижав ушки к голове. Дерран ответил ещё до того, как успел об этом подумать. — Нет, — твёрдо заявил он. На мгновение беспокойство внутри него исчезло, когда он прояснил свою позицию. — То, что случилось прошлой ночью, было... неожиданным, но это не было ошибкой. Высказавшись, человек почувствовал, как беспокойство возвращается, и снова заколебался. Он всё еще не знал, с чего начать. «Не то чтобы это имело хоть какое-то значение, когда ты скажешь ей, что тебе повезет, если она ещё когда-нибудь соизволит заговорить с тобой». От этой мысли в груди Деррана что-то болезненно сжалось, словно нечто ледяными когтями сдавило его сердце. Он увидел заплаканную, перекошенную от боли мордочку Твайлайт, которая смотрела на него с выражением крайнего отвращения и ненависти. «Она возненавидит меня». Дерран посмотрел на Твайлайт и вдруг осознал, что дышит всё тяжелее, а по его спине стекает струйка пота. Сделав вдох, чтобы успокоиться, человек в третий раз попытался начать. — Твайлайт... Я... — удалось выдавить ему из себя. Почувствовав ощущение, похожее на удушье, он неосознанно пощупал горло. Заставив себя успокоиться, Дерран попытался отгородиться от чувства тревоги, но на сей раз ничего не вышло. «Она заслуживает того, чтобы знать правду. Она будет ненавидеть меня вечно. Она имеет право знать. Я не смог смириться с тем, что потеряю её. Я почти поцеловал её, мне следует взять на себя ответственность! Правда причинит ей лишь боль! Ложь сделает ещё хуже! Я ДОЛЖЕН ЗАЩИТИТЬ ЕЁ ОТ ЭТОЙ БОЛИ!!! БОЛИ, КОТОРУЮ ТЫ СОЗДАЛ САМ!!!». У Деррана разболелась голова, так как спор с самим собой лишь усиливался и он закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться вновь. Но в следующую секунду человек с удивлением почувствовал, как его схватили за руку. Ещё до того, как открыть глаза, Дерран уже знал, что увидит. Опустив взгляд, он встретился с полным тревоги взглядом Твайлайт, держащей его руку своей лапкой. — Дерран, пожалуйста, что бы ты ни хотел сказать, я обещаю, что не буду тебя осуждать. Помедлив, человек кивнул. «Я должен сказать ей правду. Даже если это означает, что она начнёт презирать меня». Дерран ещё раз глубоко вздохнул, готовясь к тому, что сейчас произойдёт. — Твайлайт, я... — с трудом продолжил он, когда перед ним возникли образы страдающей принцессы. — Мне нужно поговорить с тобой... Дерран чувствовал, как его лёгкие сжимаются с каждым словом, на лбу выступают бисеринки пота, а внутри всё бурлит, пока он пытался выдавить из себя слова. — ...этим вечером, — наконец сказал он. Его сердце снова сжалось, а решимость сдала, когда он понял, что просто не может пройти через это. Ему нужно было время... Время подумать о том, что он должен сказать, время подумать, как он может исправить свою ошибку... Ему просто нужно было время. — Ох... Ладно, — ответила Твайлайт после небольшого колебания. Принцесса выглядела достаточно бодрой, но её ответ прозвучал слегка неестественно, и в глазах её, в чём Дерран был почти уверен, он заметил нечто похожее на разочарование. Хотя, возможно, это было что-то ещё. Человек покачал головой, надеясь, что ему показалось, и повернулся к двери, отперев её одним движением закованных в броню пальцев. Как только они вошли в зал, он направился ко входу в замок, но перед самым выходом остановился и оглянулся через плечо на Твайлайт. Изобразив свою самую лучшую улыбку, на какую только был способен, Дерран постарался не обращать внимания на то, что его тошнило. — Обещаю, что мы поговорим когда я вернусь вечером, леди Твайлайт, — заявил он и, отвесив торопливый поклон, быстро вышел, прикрыв за собой дверь. Оказавшись снаружи, Дерран тяжело привалился к косяку: его охватило чувство глубочайшего стыда. «Мне просто нужно собраться с мыслями... Клянусь, что расскажу ей всё сегодня же вечером», — мысленно пообещал себе человек. +Трус+. Дерран крутанулся вокруг, оглядываясь во все стороны, пытаясь определить источник голоса, и молясь Свету, чтобы на этот раз он что-нибудь нашёл. Он не нашёл ничего, но и голос больше ничего не сказал. Человек вздохнул, стараясь не обращать внимания на холод, пронизывающий его до глубины души. — Его больше нет, — твёрдо сказал себе Дерран. — Его нет, и он не может вернуться. С этими словами человек побежал в сторону фермы «Сладкое Яблоко», стараясь не обращать внимания на свои мысли о том, что только что совершил ужасную ошибку...* * *
Твайлайт уселась на своё привычное место за столом с раскинувшейся над ним картой, а её подруги заняли свои места на кристальных стульях с высокими спинками, на которых были представлены их кьютимарки. Рейнбоу Дэш, Рарити, Флаттершай, Эпплджек и Пинки Пай прибыли все вместе через несколько минут после ухода Деррана, и, как всегда, их присутствие чудесным образом подняло Твайлайт настроение. Дэш ворчала, что ещё слишком рано, а Пинки и Эпплджек раздавали закуски. Рарити принесла новый сорт чая, который, судя по всему, был нарасхват в Мейнхеттене. Флаттершай помогла Рарити заварить чай, а Твайлайт занялась повесткой дня собрания. Однако прежде чем принцесса успела объявить о начале мероприятия, заговорила Дэш. — Итак... Чем вы с Дерраном занимались после того, как прошлой ночью ушли с вечеринки? — с ухмылкой спросила она, и Твайлайт вдруг охватило предчувствие, что это собрание станет намного длиннее. — О-ох, да, дорогая, расскажи нам все пикантные подробности, — вмешалась Рарити, которая выглядела необычайно возбуждённой. — Я бы и сам очень хотел это знать, — добавил скептический голос Шайнинг Армора, секундой спустя вошедшего вместе с супругой в тронный зал. По мнению Твайлайт, он не мог выбрать более худшего момента. Принцесса оглядела зал, надеясь найти поддержку для продолжения встречи, но обнаружила лишь любопытные взгляды и предвкушающие улыбки. — Рассказывать нечего. Мы пошли домой, он проводил меня до моей комнаты и мы пожелали друг другу спокойной ночи. Конец, — отрывисто заявила Твайлайт с намёком на раздражение в голосе. На мордочках почти всех её друзей в этот момент появилось выражение разочарования. На всех, кроме трёх. — О нет, дорогая, я вижу, что ты что-то упускаешь, и я не успокоюсь, пока ты не расскажешь нам всю историю, — со слегка хитренькой улыбочкой заявила Рарити. — Рарити права, ты чёт скрываешь. Так что выкладывай, — согласилась Рейнбоу с точно такой же хитринкой, как и у Рарити. — Ну же, Твайлайт. Я была достаточно любезна, чтобы встать на твою сторону, вместо того, чтобы поддержать своего мужа за завтраком. По крайней мере, ты могла бы поделиться полной историей, — вмешалась Каденс, чья улыбка дала Твайлайт понять, что на этот раз отвертеться ей не удастся. — С ч-чего вы взяли, что я что-то скрываю? — нервно спросила она, внезапно пожалев, что её окружают пони, которые знают её лучше всех. Рарити улыбнулась и, налив себе чай ответила. — Ты себя выдаёшь, дорогая, — объяснила единорожка, отпив глоток из чашки. — Когда ты что-то скрываешь, твой правый глаз слегка подёргивается. — Агась, — согласилась Рейнбоу Дэш. — Мхм-м... — утвердительно промычала Каденс, кивнув. — Эй, а ведь я и забыл об этом! — заявил Шайнинг, внезапно пытаясь припомнить детали. Твайлайт на мгновение подумала о том, чтобы телепортироваться куда-нибудь, пока всё это не уляжется, но, судя по выражению мордашек её друзей, она была почти уверена, что они просто заставят Старлайт или Каденс выследить её с помощью магии. Однако, когда Твайлайт собралась уже уступить их требованиям, замок вдруг затрясся. Оконные стёкла задребезжали, а пустые чашки на столе с закусками затряслись. Все присутствующие нервно огляделись по сторонам. — Эт чё было? — слегка озадаченно спросила Дэш. — Как думаете, это землетрясение? — с беспокойством спросила Флаттершай. — Кажись, для землетрясения оно было не слишком-то большим, — заметила Эпплджек. — Но понибудь из вас слышал крик? Могу поклясться, шо секунду назад кто-то кричал, — озадаченно поинтересовалась яблочная пони. — О-о-о! О-о-о! Я знаю! — воскликнула Пинки, отчаянно размахивая лапкой в воздухе, словно она всё ещё была в детском саду, а затем продолжила тоном, лишённым какого-либо особого беспокойства. — Забавно, это звучало ужасно похоже на Селестию, может, она съела плохой праздничный торт? Однако прежде чем кто-либо из пони успел ответить на это, из коридора донёсся слабый шум. Через несколько мгновений в комнату ворвалась Старлайт. Она запыхалась и выглядела ужасно напуганной. — Уф, всепони, Селестия и Луна здесь, и... — единорожку прервал магически усиленный крик, который был почти столь же неистовым, сколь и громким. — ДЕРРАН?! ДЕРРАН, ТЫ ЗДЕСЬ?! ЕСЛИ ТЫ ЗДЕСЬ, ПОЖАЛУЙСТА, ПОКАЖИСЬ!!! Ко всеобщему удивлению, это действительно была Селестия. Никто из присутствующих никогда не слышал, чтобы солнечная принцесса использовала кантерлок, и уж тем более никто из них никогда не слышал, чтобы она говорила с таким... отчаянием. Услышав, что её наставница в беде, Твайлайт мгновенно вскочила со стула и бросилась к двери. — Давайте всепони, посмотрим, в чём дело, — решительно заявила Каденс, следуя по пятам за своей невесткой. Группа подошла к парадному входу как раз вовремя, чтобы увидеть, как Луна буквально распахнула дверь в столовую, словно полицейский во время облавы. Оглядевшись, она заметила Спайка, убирающего последнюю посуду, оставшуюся с завтрака, и пригвоздила его к месту взглядом, требовавшим мгновенного повиновения. — Где он?! — прорычала она, заставив Спайка отступить на шаг, слишком напуганного, чтобы ответить. — ГОВОРИ!!! — взревела Луна, показывая дракончику все преимущества своего магически усиленного голоса. Не удержавшись на ногах, тот опрокинулся на спину, а стопка тарелок в его лапках упала на пол. Прежде чем Спайк набрался мужества ответить, Луна бросила взгляд на разбросанные тарелки и остатки яичницы, усеявшие пол. Без малейшего колебания она схватила кусочек жаренного яйца и некоторое время жевала его. Внезапно её глаза расширились и она выплюнула частично прожёванную еду в сторону. — Щепотка чесночной соли и немного кайенского перца для остроты, — произнесла она таким тоном, словно находилась в другом мире, а затем крикнула через плечо. — СЕСТРА, ОН БЫЛ ЗДЕСЬ! Прежде чем понибудь успел задать вопрос, Селестия появилась во вспышке света, телепортировавшись из комнаты, которую она обыскивала, в другой конец коридора. — Ты уверена?! — спросила она. В её голосе всё ещё звучало отчаяние, будто принцесса боялась поверить в то, что слышит. — Яичница с чесночной солью и кайенским перцем в точно рассчитанных пропорциях. Я бы узнала его стряпню где угодно! — торжествующе провозгласила Луна. — Вы ищете Деррана, верно? — спросил вдруг знакомый голос. Мгновение спустя Спайк обдумал все преимущества обета молчания, поскольку два самых могущественных существа в мире уставились на него с выражением, делавшим их вид слегка невменяемым. — Значит... ты видел его? — неуверенно спросила Селестия. Её глаза расширились, а голос был почти шёпотом. Дракончик кивнул и принцессы впились в него взглядами. — Вы... Вы... п-просто разм-минулись с н-ним, он у-ушёл работать на ф-ферму «С-сладкое Яблоко», — заикаясь, ответил Спайк, с облегчением увидев, как два аликорна отвернулись от него и посмотрели друг на друга, и вдвойне обрадовался, когда в дверях появилась Твайлайт и остальные пони, выглядевшие так же обеспокоенно, как и он. — Селестия, Луна, что вы... — начала Твайлайт, но была прервана солнечной принцессой. — Тогда мы заставим его прийти к нам, — заявила Селестия сестре, словно не слыша слов своей бывшей ученицы. — Верно, сестра, позволь нам... — Луну прервали, когда Твайлайт окончательно потеряла терпение. — ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?! — принцесса не использовала заклинание усиления голоса с момента нападения Гарбла, и она никогда не узнает, откуда у неё взялась смелость использовать его, чтобы кричать на Селестию и Луну, но похоже, что это сработало, так как принцессы наконец повернулись, чтобы посмотреть на неё. Слегка безумный блеск в их глазах потускнел, а когда они заметили, что в дверях на них смотрит толпа ошеломлённых пони, то покраснели от смущения. Однако Селестия быстро сориентировалась. — Простите нас, всепони. Я знаю, что мы ворвались сюда без объяснений, и я уверена, что у всех вас есть множество вопросов. Но пожалуйста, в качестве одолжения, позвольте нам сначала увидеть Деррана Гранделя, и я обещаю, что мы обе расскажем вам всё, что вы хотите знать... Пожалуйста. Твайлайт была шокирована. Она никогда не слышала, чтобы её бывший учитель говорил так. Солнечная правительница практически умоляла их. — Конечно, думаю... мы можем все вместе отправиться к ферме, — согласилась Твайлайт, но Селестия покачала головой. — Спасибо, Твайлайт, но в этом нет необходимости, — улыбнулась она, когда её рог начал светиться золотым сиянием, которое было её магической аурой. Сделав глубокий вдох, она заговорила ясным, торжественным голосом: — Хранитель, помоги мне в час нужды. Свечение вокруг её рога ненадолго вспыхнуло, а затем исчезло. — Вот, теперь он скоро будет здесь, — заявила Селестия с нетерпением глядя на дверь. Точно такое же выражение отражалось на мордочке её сестры. А все присутствующие так и не решились задать вопрос, что именно сделала Селестия.* * *
Дерран прибыл на ферму с таким чувством, будто у него только что диагностировали неизлечимую болезнь. Мир вокруг него словно превратился в безжизненное серое пятно, все краски и значения которого исчезли под гнётом чувства неизбывной сокрушительной вины. Шагая и едва ли не спотыкаясь, человек настолько погрузился в это жалкое состояние, что не сразу заметил слабую дрожь земли. Дерран вынырнул на поверхность озера своих мыслей лишь затем, чтобы списать произошедшее на обвал в горах, расположенных в нескольких километрах от Понивилля, а затем вновь вернулся к своему пограничному бреду. Ему странным образом вспомнился ещё один мрачный момент его долгой жизни — день, когда он впервые убил другого человека. Это случилось более тысячи лет назад, но Дерран вспоминал об этом так, словно это произошло вчера. Он и его отряд были в патруле, когда наткнулись на ферму, на которую напали бандиты. Дерран только что окончил учебный лагерь, и это было его первое настоящее сражение. Он до сих пор помнил своё наивное волнение, когда его командир излагал свою стратегию. Сержант Каллейн приказал им продвигаться вперед, используя близлежащие деревья в качестве прикрытия, чтобы не быть замеченными. К счастью, фермерский дом, на который было совершено нападение, находился всего в нескольких метрах от края леса, и им удалось занять позицию незамеченными. Бандиты их и не ждали: они были заняты разграблением дома и пытались выломать дверь в комнату, где забаррикадировались жена и дочь хозяина фермы. К несчастью, сам муж (или отец) уже не мог им помочь: его тело, изрешечённое пулевыми ранениями, лежало у входа в дом. Дерран и остальные члены отряда заняли позиции у двух дверей по обе стороны строения и у каждого окна, иногда передвигаясь на животе, чтобы быть уверенными, что их не заметят. Затем, по сигналу Каллейна, они бросились внутрь. Для бандитов это оказалось полной неожиданностью и те немедленно сдались, или отряду так казалось... Дерран прикрывал одно из окон, из которого была видна большая часть первого этажа. По счастливой случайности или по умыслу, один из бандитов оказался в большой кладовой, избежав таким образом обнаружения и поднял пистолет, прицелившись в сержанта Каллейна. Рефлексы, отработанные Дерраном на тренировке сработали, и прежде чем он успел подумать о том, что делает, он поднял своё оружие к плечу и выстрелил, попав бандиту прямо в центр лба, расплескав большую часть содержимого его черепной коробки по всей кладовой. Дерран спас жизнь Каллейну и заслужил благодарность, но в тот момент он изо всех сил старался, чтобы его не стошнило. В ту ночь и в течение нескольких недель после неё Дерран почти не спал из-за кошмаров, в которых фигурировал убитый им человек. Бандит, о котором шла речь, был жестоким чудовищем, в этом не было никаких сомнений, Дерран лично видел его уголовное дело. Однако это не отменяло того факта, что ему пришлось убить живое человеческое существо. Деррану потребовалось много времени, чтобы смириться с этим, но даже после этого он никогда не чувствовал себя прежним. Ситуация с Твайлайт напомнила Деррану о том, что он чувствовал в первые минуты после того, как нажал на спуск. Тысячи безымянных страхов, кричащих в его сознании, ощущение, что сама его душа запятнана, и чувство вины, тяготившее его, как железные оковы. В конце концов он понял, что его поступок был совершён ради высшего блага. Тогда он убил злого человека, чтобы спасти доброго, но к нынешней ситуации подобные рациональные рассуждения применить было нельзя... и это делало боль ещё сильнее. — Здоровачки, Дерран! Человек вздрогнул и огляделся. Он был настолько погружен в свои мысли, что не заметил, что уже прибыл к месту назначения. Эппл Блум, казалось, заметила его мрачное настроение и с беспокойством посмотрела на него. — С тобой всё хорошо? — спросила она. Мгновение Дерран не реагировал, взвешивая, стоило ли рассказать ей о своих проблемах. Ему нужен был совет, а Эппл Блум и Меткоискатели действительно имели репутацию тех, кто помогает беспокойным душам. Однако в конце концов разум возобладал над эмоциями и человек улыбнулся, изо всех сил отгоняя неприятные чувства, чтобы поприветствовать малышку как следует. Это был его беспорядок, и он не станет увеличивать свои недостатки, нагружая проблемами невинного жеребёнка. — Всё прекрасно, мисс Эпплблум, а как ва... — Дерран замер, напрягшись, когда услышал это... этот голос. Он отдавался в его сознании эхом, как звон далёкого колокола... Хранитель, помоги мне в час нужды. Это был голос, который не могли стереть даже адский огонь и тысяча прошедших лет... Материнский, мудрый, наполненный добротой и с лёгким намеком на игривость. Это была она, принцесса солнца, первая из сестёр Серафимов и самое сострадательное существо, которое Дерран когда-либо знал... Селестия взывала к нему... И была лишь одна причина, по которой она могла так поступить... В жизни Эппл Блум было немало страшных событий, но то, что произошло дальше, легко вошло в десятку лучших. Деррана вдруг словно окружила аура чистой злобы, его лицо превратилось в маску скалящейся ярости, а глаза вспыхнули алым. Он быстро надел шлем на голову и одним плавным движением зафиксировал его на месте. Резкий треск и вспышка красного света — и вот в руках Деррана появилось оружие, которое, как Эппл Блум когда-то слышала, он называл «Тяжёлой штурмовой винтовкой». Даже сквозь шлем кобылка чувствовала его взгляд, и он наполнял её ужасом, о существовании которого она даже не подозревала. Неужели это действительно Дерран Грандель? — Эппл Блум... — произнёс он, и та вздрогнула. Ноги кобылки подкосились и она рухнула на землю, когда услышала голос, который, благодаря искажению динамиков шлема и необъяснимому изменению обычного голоса Деррана, стал ещё больше похож на голос совершенно другого человека. — Иди домой. Изо всех сил сдерживая желание убежать, кобылка выдавила: — Д-д-дерран, ш-шо эт с т-тобой? Круто развернувшись на месте, Дерран посмотрел в сторону замка Твайлайт. Его ответ прозвучал тоном, который для Эппл Блум показался раскатами далёкой грозы. — Серафимы зовут на помощь... Я должен ответить. И человек рванул к замку с такой скоростью, что Эппл Блум могла сравнить его только с неуправляемым поездом, мчащимся по рельсам. Его ноги двигались так быстро, что превратились в одно сплошное пятно, тяжёлые ботинки рвали траву и землю под ногами, руки и оружие почти плавно раскачивались из стороны в сторону, а голова слегка склонилась, пока он с какой-то контролируемой непринуждённостью нёсся вперед. Поднявшись на ноги, Эппл Блум подумала только об одном: если понибудь действительно напал на принцессу, ей было его очень, очень жаль...* * *
Дерран бежал ровно и прямо. Направляемый древним заклинанием, наложенным на него много лет назад, он точно знал, в каком направлении ему нужно двигаться. Это заклинание было его собственной идеей, чтобы Селестия и Луна могли напрямую связаться с ним во время чрезвычайных ситуаций. Если Селестия воспользовалась им, значит, вполне вероятно, она подверглась нападению. Двигаясь, Дерран изучал внутренний интерфейс своей брони в поисках любой информации, которую могли дать его сенсоры. Показаний демонической энергии не поступало, но это мало что значило: не обязательно быть демоном, чтобы представлять угрозу... уж он-то знал. Ярость Деррана пылала, пока он приближался к замку. Он двигался с максимально возможной скоростью, ветер свистел, обтекая его бронированное тело, а пейзаж вокруг размылся в разноцветное пятно. Однако человеку, чей разум был наполнен бесконечными ужасающими мыслями о случившемся казалось, что он вообще не двигается... Ему нужно было действовать быстрее, каждая секунда была потерей, которую он не мог себе позволить! Дерран не знал, какое зло осмелилось напасть на святое, но когда он найдет его, то проследит за тем, что крики этой мерзости достигли глубин самой пустоты! Гневные мысли придали ему новый прилив скорости, и наконец он предстал перед своей целью. Дерран добежал до входной двери, едва успев затормозить, и одним ударом ноги ворвался внутрь... чтобы тут же застыть на пороге. Сознание его помутилось, а ярость, которую человек испытывал минуту назад угасла также быстро, как спичка, погружённая в озеро. Дерран думал, что был готов к этому дню... Он прокручивал всё в голове бесчисленное количество раз. Что он скажет, что сделает, что подумает, когда снова увидит их. Человек думал, что всё спланировал: триумфальный, но почтительный вход, поклон своим дамам, а затем вручение им Горнила, когда он сообщит им новость, которую они, несомненно, так хотели услышать... что всё наконец-то закончилось. Дерран представлял себе, какую похвалу, какую радость испытают его дамы, а он, в свою очередь, испытает радость от того, что верно служил им. Всё это он представлял... и всё оказалось совсем не так. Стоя сейчас в зале, в полном обмундировании, с оружием в руках и глядя на сестёр впервые за более чем тысячу лет он почувствовал, что не может даже шевельнуться. Они не были в опасности, это было совершенно ясно, и в каком-то слабом уголке своего сознания Дерран задался вопросом, почему в таком случае они воспользовались экстренным вызовом. Однако стоя на месте, человек мог думать только о том, насколько неподготовленным он был. Дерран был парализован, не в силах ни думать, ни двигаться, ни говорить, когда воспоминания и эмоции, разъеденные веками войны, вдруг с кристальной ясностью вернулись к нему. Заклятие было разрушено только когда заговорила Луна. — Это ты... — прошептала она. Словно жидкие алмазы, по её щекам текли слёзы. — Это действительно ты? Во вспышке красного света Дерран вернул своё оружие в эфир, и поднял слабо дрожащие руки к шлему. Шипение, с которым разъединилось герметичное соединение, эхом отозвалось в наступившей тишине. Дерран медленно открыл своё лицо... Он был в другой броне, владел другим оружием, да и волосы у него отросли, но отрицать этого было нельзя. Только у одного жеребца, которого принцессы знали за почти полтора тысячелетия своего существования, были эти глаза, так похожие на осколки арктического льда, эта аура силы, заставлявшая их шёрстку вставать дыбом, и этот взгляд нежной доброты, который не могли затмить даже его широко раскрытые от шока глаза и самые жуткие ужасы, какие только могла породить Вселенная. Только один жеребец, единственный, один... — Дерран... — выдохнула Селестия. Его имя вылетело из её уст почти неслышным шёпотом, когда глаза принцессы ослепила сверкающая влага. Все присутствующие наблюдали за этим в полной тишине, когда Палач Рока сделал неуверенный шаг вперед. — Селли... Лулу? — это было всё, что он смог сказать. Его голос превратился в отчаянный шепот, так как разум и тело, казалось, восстали против его воли... но больше ничего и не требовалось. Безудержно зарыдав, Луна первой бросилась вперёд, прыгнув прямо на человека. Селестия тоже не сдерживалась и стремительно последовала за сестрой. Когда Луна прыгнула, чтобы обхватить Деррана передними лапками за шею, он позволил себе удержаться, но когда и Селестия безрассудно врезалась в него, Дерран, почти не задумываясь, позволил себе упасть на землю. Первый поцелуй... последовал от Луны. Он был настойчивым, грубым и наполненным безудержной страстью, когда она почти насильно проталкивала свой язык в рот Деррана. Пока их языки неуклюже сплелись, из головы человека улетучились все мысли. Приличия, сдержанность, этикет — ни одно из этих слов в его сознании сейчас не имело ни малейшего значения. Даже когда Луна отстранилась, чтобы её сестра тоже могла получить свой шанс. Поцелуй Селестии был менее торопливым, но не менее настойчивым. Её губы были такими мягкими и любящими, что Дерран удивился, какое безумие позволило ему забыть их прикосновение. Язык Селестии кружился вокруг губ Деррана, словно пытаясь убедиться, что тот не попытается сбежать. Однако побег был настолько далёк от разума человека, насколько это вообще было возможно для его мозга. Во имя Света, как он мог забыть... Как он мог забыть об этом? Когда Селестия закончила поцелуй, они с Луной рухнули человеку на грудь и беззастенчиво разрыдались. Дерран, у которого из глаз сами собой покатились слёзы, прижал их к себе, как делал это тысячу лет назад... — Я н-н-никогда... Никогда не д-думала, что увижу т-т-тебя снова! — рыдала Луна, уткнувшись в уже промокшую нагрудную пластину Деррана. Ей было всё равно, что она была жёсткой, неудобной и слабо пахла серой, лишь бы быть рядом с ним. Селестия же не смогла даже закончить предложение. — Ты дома... — повторяла она снова и снова, выплакивая почти двенадцать сотен лет одиноких ночей и подавленных страданий. Они с Луной всегда верили... всегда в глубине души верили, что если они будут ждать достаточно долго, то он найдёт дорогу назад, и вот, наконец, это произошло. Дерран кивнул, впервые за тысячу лет позволив себе по-настоящему заплакать, прижимая к груди двух своих давно потерянных возлюбленных. — Простите... Я заставил вас ждать, — это было всё, что он смог сказать. Его голос напрягся и человек тоже заплакал. Прошло некоторое время, прежде чем все трое смогли собраться с силами, чтобы встать на ноги и копыта. Счастливо смеясь, они вытирали с глаз последние слёзы, и всё ещё были на седьмом небе от счастья. Однако для одного из них это не продлилось долго... Есть старый военный анекдот: если всё идет по плану, значит ты обязательно попадёшь в ловушку. Жизнь Деррана шла по плану ещё ровно четыре секунды... Именно столько времени ему понадобилось, чтобы заметить взгляд Твайлайт... «Боль» было недостаточно сильным словом, чтобы описать то, что он увидел в этих фиолетовых глазах, «мучение» тоже казалось недостаточным, и даже термин «агония» выглядел слишком слабым. Но этот взгляд принцессы вернул Деррана на землю со всей мощью метеоритного удара. Она ничего не сказала, её мордочка застыла в выражении шокированного удивления, которое, в сочетании с выражением её глаз, сказало Деррану всё, что ему следовало знать. Не произнеся ни слова, Твайлайт повернулась и побежала. Ужас пронзил Деррана, и он неосознанно потянулся к ней. — Твайлайт, подожди! — крикнул он, хотя уже знал, что опоздал, когда принцесса минула лестницу и исчезла в коридоре, ведущем в её комнату. В тот же миг человек почувствовал, как его мир разбился вдребезги... — Что я наделал? — с ужасом прошептал Дерран. Его тело онемело, а вытянутая в сторону Твайлайт рука задрожала в воздухе, словно была сделана из свинца. Внезапно почувствовав прилив паники, Дерран бросился за принцессой, но успел сделать лишь один нерешительный шаг, прежде чем обернуться и посмотреть на удивлённые мордочки Селестии и Луны, всё ещё влажные от слез их воссоединения. Он не мог просто оставить их, но ему нужно было идти к Твайлайт! Оказавшись между двумя противоположными побуждениями, Дерран переводил взгляд то на своих возлюбленных, то на лестницу, ведущую к Твайлайт. Паника захлестнула его, тело вновь онемело, и он уставился на свои руки. — Я... Я не знаю, что делать, — наконец выдохнул он. Голос человека звучал так жалко и слабо, что если бы он не стоял сейчас перед всеми, то никто бы не поверил, что эти слова принадлежат ему. Спасение пришло в виде настойчивого, но мудрого голоса. — Иди к ней. Дерран уставился на Селестию, словно не понимая, что она только что сказала. Мгновение спустя Луна отрывисто кивнула. — Мы с сестрой ждали более тысячи лет, — заявила ночная принцесса. — Но Твайлайт нуждается в тебе сейчас. Дерран кивнул, наконец-то вновь обретя способность двигаться. — Спасибо, — сказал он голосом, который, несмотря на свою тихость, был переполнен благодарностью, после чего развернулся и побежал вверх по лестнице. Человек не мог сказать точно, сколько времени это заняло, но между сотнями противоречивых эмоций в его голове было ощущение, что он просто исчез и снова появился перед дверью Твайлайт. Впрочем, всё его это мало волновало: из комнаты доносились приглушенные, но душераздирающие рыдания принцессы. Постучав в дверь Дерран подумал, что должен сделать хоть что-то, что угодно, лишь бы исправить ситуацию. — Твайлайт, пожалуйста, открой дверь, — умоляюще попросил он, его голос был полон печали. — Уходи! — ответ принцессы был подобен физическому удару. Дерран любил её голос, тот всегда был наполнен заразительным оптимизмом и нежной сладостью, которая мгновенно поднимала ему настроение, когда он его слышал, но сейчас... Голос Твайлайт был искажён сочетанием страдания, отчаяния и гнева. Дерран вздрогнул, когда в нём поднялась очередная вспышка паники, растущая прямо пропорционально осознанию того, насколько сильно он разбил принцессе сердце. Дерран изо всех сил пытался придумать, что можно сделать, но его паника вскоре сменилась отчаянием. Он не мог смириться с мыслью, что Твайлайт его ненавидит, ему нужно было объяснение, оправдание, что угодно! — Твайлайт, пожалуйста, ты должна понять. Я хотел рассказать тебе, но мне нужно было сохранить встречу в тайне! — глаза Деррана расширились в шоке и ужасе от собственного заявления, ведь даже когда слова вылетели из его рта... он знал, что это ложь. Рыдания принцессы резко прекратились, и на несколько долгих мгновений воцарилась полная тишина. Затем Дерран услышал, как зашевелилась кровать Твайлайт, когда она встала с неё. Шаги её копыт, казалось, отдавались в ушах Деррана как гром, когда она направилась к двери. Человек сделал неосознанный шаг назад, когда дверь отворилась и показалась мордочка принцессы. Её выражение было словно каменным, когда кобылка посмотрела на Деррана заплаканными глазами. — Сохранить встречу в тайне? — тихо повторила она. В эту минуту Дерран предпочёл бы, чтобы она кричала, так как тихая речь лишь подчёркивала нотки мучительной агонии в её голосе. — И как же, собственно... скомпрометировал бы меня рассказ о том, что у тебя были романтические отношения с моей наставницей и её сестрой? — спросила Твайлайт. Её голос оставался тихим, но теперь был наполнен холодной яростью. — Я... — начал Дерран, прежде чем понял, что есть только один ответ, который не является ложью или дешёвой отговоркой. От стыда ли или от страха, он не мог сказать, но, стоя сейчас перед принцессой он обнаружил, что не в состоянии ответить. — Я так и думала, — с горечью ответила Твайлайт, отворачиваясь. — Твайлайт, пожалуйста, я... — начал Дерран, но принцесса внезапно обернулась и с нескрываемой ненавистью уставилась ему в глаза. — Уходи. Прочь, — заявила она, подчёркивая каждое слово с ледяной окончательностью, будто пони пыталась подавить свой гнев, а из её глаз снова заструились слёзы. — Твайлайт, я... — человек попытался снова, понимая, что это безнадёжно, но всё же отчаянно на что-то надеясь. — УХОДИ! Я БОЛЬШЕ НЕ ХОЧУ ТЕБЯ ВИДЕТЬ!!! — закричала принцесса и захлопнула перед его лицом дверь. Дерран услышал, как Твайлайт пробежала по своей комнате, затем бросились обратно на кровать и рыдания возобновились, ещё более громкие и душераздирающие, чем прежде. Дерран Грандель знал много видов боли... В него стреляли пулями, его били током молнии, у него ломались кости, рвались внутренние органы, его опаляло пламя самого Ада. Но ничто из этого не было даже близко к тому, что он чувствовал сейчас. Человеку казалось, что у него вырвали сердце, он чувствовал себя пустым, разбитым и, что хуже всего, неспособным что-либо с этим сделать. Дерран опустил взгляд на свои руки, словно надеясь найти там ответ. «Я... Я дрожу?» — спросил себя человек, заметив, что его руки действительно дрожат. Поэтому, учитывая его состояние, было неудивительно, что он не заметил приближения шести пар копыт. — Дерран? — раздался нежный голос Селестии. Человеку потребовалось несколько мгновений, чтобы вернуться в реальность и обернуться, чтобы обнаружить Селестию, Луну и Каденс, стоящих в коридоре. На их мордочках читалось сочувственное выражение, и от этого боль становилась ещё сильнее. Он не заслуживал их доброты, не после того, что произошло, и следующее предложение Селестии было словно удар в живот. — Отправляйся в свою комнату. Мы зайдём к тебе, как только поговорим с ней. Дерран хотел возразить, сказать, что это его ответственность, что он ещё может всё исправить, но в итоге просто молча кивнул. Он потерпел неудачу, у него больше не было права говорить с Твайлайт, даже если бы она захотела его выслушать. С трудом сохраняя самообладание, Дерран развернулся и направился в ту сторону, откуда пришёл. Его плечи опустились под тяжестью сожаления. — Мне жаль, — это было всё, что он смог сказать, проходя мимо Селестии и Луны, не в силах посмотреть им в глаза. Он знал, чем были его извинения — пустыми словами... жалкого человека.* * *
Дерран молча вошёл в свою комнату, закрыл за собой дверь и в оцепенении прошёл в центр спальни. Он чувствовал себя совершенно беспомощным, ему хотелось бороться, хотелось кричать, сделать хоть что-то, чтобы всё исправить, но это было бессмысленно. Он ничего не мог сделать, только чувствовать, как его гложет чувство вины. Спотыкаясь, Дерран направился в ванную. Ненависть к себе и боль давили на него, пока он наполнял раковину холодной водой. Плеснув ледяной жидкостью на лицо, человек уставился на рябь, прошедшую по воде, словно пытаясь найти в её движениях некий скрытый смысл. Однако, если такой смысл и существовал, глаза Деррана не могли его разглядеть. Наконец, проведя так почти полминуты, он поднял голову, чтобы посмотреть в зеркало... и почувствовал, как его душа содрогнулась. Глаза человека расширились от ужаса, руки частично обмякли, а рот слегка приоткрылся, когда шок парализовал его. То, что смотрело на Деррана с посеребрённой поверхности, могло бы быть почти его истинным отражением, за исключением трёх моментов. У существа, смотревшего из зеркала, были по-военному подстриженные светлые волосы, саркастическая улыбка, источавшая презрение каждой своей частичкой, и, наконец, самое примечательное — два глаза, красные от только что пролитой крови. Фигура прислонилась к краю зеркала, сложив руки на груди, и на мгновение два человека просто уставились друг на друга. А затем... фигура в зеркале заговорила. Его голос был язвительным, как лезвие бритвы, проведенное по меловой доске, хотя и гораздо более глубоким. +Что ж... Должен признать, что когда ты лажаешь, то делаешь это по максимуму+. Голос эхом отдавался в голове у Деррана, хотя он и знал по опыту, что никто другой его не слышит. — Ты... — недоверчиво прошептал Дерран, пытаясь понять, как такое возможно. Существо в зеркале лишь беззлобно рассмеялось. +«Ты»? И это всё, что я получил после более чем тысячи лет совместной работы? Меня это ранит, Дерран+, — заявил образ. Его голос был низким и насмешливым. Ответ Деррана был странно спокойным, перед лицом этого призрачного двойника его шок ещё не прошёл. — Я убил тебя, — прошептал он, однако дрожь в голосе не придавала ему уверенности. +И всё же... Я здесь+, — ответила фигура. Его тон был легкомысленным, несмотря на наполненные ненавистью глаза+. — +Так что мы можем добавить ещё одну запись в длинный список той полной херни, в которой ты себя убедил+. — Ты не часть меня! — прорычал Дерран, ярость разгоралась внутри него, — Больше нет! Фигура весело фыркнула, бросив на Деррана презрительно ухмыляющийся взгляд. +Проверим пару моментов. Ты не можешь прожить и дня, не солгав кому-нибудь... или пони-будь?+ — с сарказмом поинтересовалось существо. В этот момент шок Деррана полностью прошел, сменившись раскалённой яростью, и он издал первобытный рёв. — УБИРАЙСЯ ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ! — закричал он, со всей силы ударив кулаком по зеркалу, разбив его на бесчисленные сверкающие осколки, разлетевшиеся вокруг него с почти музыкальным звуком. На мгновение Дерран замер, задыхаясь. Возможно, физическая усталость уже не властвовала над ним, но душевное истощение было совсем другим делом. +Как быстро рушится фасад, а?+ — продолжал голос призрака, когда человек оторвал кулак от стены, к которой было прикручено зеркало. — +Что бы сказала Твайлайт, если бы увидела своего идеального маленького героя, разрушающего её дом?+ — ЗАМОЛЧИ! — прошипел Дерран, падая на колени и хватаясь за голову. — Оставь меня, мерзость! +О нет, тебе не удастся уйти от этого, больше нет!+ — голос больше не был саркастическим, теперь он был наполнен холодной ненавистью. — +Я молчал веками! Позволял тебе использовать меня как ещё одно оружие в твоём арсенале, пока ты не убедил себя, что я мертв! Но это уже в прошлом!+ — Оставь меня в покое! Я не звал тебя, ты мне не нужен! — прорычал Дерран, чувствуя, как его ярость разгорается всё ярче. +О? Правда, что ли?+ — голос существа дрогнул, превратившись в мерзкий шёпот. — +Скажи мне, придурок, знаешь ли ты, почему я наконец-то снова могу говорить с тобой? — не став дожидаться ответа, голос продолжил. — +Это потому, что ты наконец-то вырыл себе такую глубокую яму, что не видишь из неё выхода! Вот почему я вообще существую! Ты создал меня, чтобы я справился с тем, что не под силу тебе! Ты разбил сердце Твайлайт, а теперь, дебила кусок, надеешься, что я смогу всё исправить!+ При этих словах призрачной сущности Дерран почувствовал, как его ярость на мгновение исчезла. — Я... Я не знал о её привязанности... Я не понимал, что происходит, пока не стало слишком поздно! Если бы у меня было больше времени, я... — начал Дерран, но голос прервал его. +ХЕРНЯ! Единственная причина, по которой ты не заметил это раньше неё, это всё ещё твоя чёртова вина!+ — злобно рычал голос. — О чём ты говоришь? — холодно потребовал Дерран. +Ты помнишь тот день, когда мы покинули Эквестрию?+ — теперь голос звучал странно спокойно. — +Ответь мне... Ты помнишь, что чувствовал тогда?+ Дерран знал ответ, который он хотел дать, и который он дал бы всего несколько дней назад. Ему было грустно, но он был уверен, что выполняет свой долг. Однако сейчас человек внезапно понял правду. — Я... Я... — Дерран не хотел говорить, ему всё ещё хотелось сохранить иллюзию, но голос внутри него не испытывал таких угрызений совести. +Ты был в агонии! О да, ты храбрился перед Луной, Селестией и всеми остальными пони, но ты не мог скрыть это от меня... Это было похоже на падение Д'нура...+ — Дерран почувствовал укол стыда, когда что-то в его сознании сдвинулось, и к нему начала возвращаться истинная память. — +Но у тебя была работа... Ты должен был сохранять храброе лицо, играть роль вдохновляющего героя... И поэтому ты начал себе лгать. Ты убеждал себя, что роман с ними был ненастоящим, что предложение, которое они тебе сделали, было лишь прощальным подарком, что богини никогда не могли любить смертных, а Небеса никогда не были предназначены для тебя, и после того, как ты повторял себе это дерьмо достаточно долго, ты начал в это верить! Подавляя при этом всё, что причиняло тебе боль! Печаль, сожаление, гнев, способность чувствовать любовь или даже помнить, как она, чёрт возьми, выглядит!+ Дерран замотал головой. Это же не могло быть правдой? — Ты ошибаешься... Я действительно чувствовал любовь, — отчаянно отрицал он. Но даже когда человек говорил то, что, как уверяло его сознание, было правдой, что-то внутри него подсказывало, что эта уверенность была ложью. +Нет, придурок, ты чувствовал преданность, а это не одно и то же...+ — холодно произнёс голос. Тело Деррана задрожало, так как в его подсознании снова что-то разрушилось, и он почувствовал, как его захлестнула убийственная правда голоса. Это было правдой... Дерран убедил себя, что любил Селестию и Луну лишь как рыцарь любит свою королеву, и совершенно забыл о другой любви, которую он разделял с ними — любовь жеребца к кобыле. И, забыв о ней, он добровольно сделал себя слепым к этой любви, когда вернулся. +А ведь ты подавлял меня! Убеждал себя, что меня нет, и в результате... Я вспомнил всё то, что ты предпочёл забыть.+ — прошипел голос. — Тогда это не моя вина, я просто не... — жалким тоном начал Дерран, но голос прервал его, как удар молнии. +НЕ СМЕЙ, БЛЯДЬ, ПЫТАТЬСЯ ОПРАВДЫВАТЬСЯ!!! Может, сначала ты и не помнил, но ты чертовски хорошо знал, что почувствовал позже! Даже чёртов имбецил с половиной мозга не смог бы этого не заметить, и ты тоже не смог бы! Ты влюбился в Твайлайт!+ Человек закрыл лицо руками, отчаянно надеясь, чтобы это прекратилось, пока голос продолжал. — Довольно! — наполовину требовал, наполовину умолял Дерран. Он знал, что будет дальше, и отдал бы всё, чтобы избежать этого. Однако голос не унимался. +Нет+, — заявил он неумолимо и непреклонно, как камень. — +Ты разбил сердце Твайлайт, предал Селестию и Луну и всё это для того, чтобы избежать своих ошибок! Я провёл почти тысячелетие, похороненный в твоём проклятом подсознании, так что теперь ты сядешь и, БЛЯДЬ, ВЫСЛУШАЕШЬ!+ Голос продолжал медленным безэмоциональным тоном, который почему-то был даже хуже, чем его недавняя гневная тирада. +Сегодня утром у тебя был шанс... Шанс сказать Твайлайт правду, шанс признать свои ошибки. Ты знал, что она любит тебя, знал, что ты вернул ей эту любовь, и знал, что должен объяснить ей свои отношения с Селестией и Луной... Но ты, так называемый Хранитель Эквестрии, не смог этого сделать, верно? Ты не смог встретиться с Твайлайт лицом к лицу. И поэтому сделал то, что всегда делаешь с проблемами, с которыми не можешь справиться... Ты сбежал+. — голос сделал паузу, давая убийственному заявлению полностью осмыслиться, а затем закончил, с ненавистью прошипев. — +Я ничего не упустил?+ Дерран хотел возразить, хотел опровергнуть сказанное голосом, но не смог... Не смог отрицать правду. — Нет... — Дерран ответил шёпотом, прозвучавшим как предсмертные слова. Однако у него всё ещё оставался вопрос. — Зачем ты мне это рассказываешь? С каких пор ты заботишься о чувствах других людей... Палач Рока? Человек почувствовал, как разум сущности внутри него изменился, он почти видел, как её алый взгляд с презрением посмотрел на него. +Мне плевать на тебя и твои чувства...+ — и вновь Дерран почти увидел выражение лица Палача Рока, которое слегка смягчилось. — +Но Твайлайт, Селестия, Луна, они мне не безразличны. Они заслуживают лучшего, чем это... Лучшего, чем мы+. Тут Дерран почувствовал, как Палач вновь оскалился, но теперь его тон был почти печальным. +Помнишь, на днях у тебя были странные приступы, когда ты начинал чувствовать себя тепло и уютно рядом с Твайлайт? Это был я, пытавшийся не допустить этого дерьма... Можешь не верить, но я тоже люблю принцессу... по-своему, и я хотел уберечь её от этого дерьма+. Дерран покачал головой и на его лице появилась самоуничижительная улыбка. — Как так получилось, что из всех существ именно ты рассказал мне всё это? — спросил он и невесёлый смешок сорвался с его губ. Сознание Палача Рока, казалось, пожало плечами и отвернулось. +Я же говорил тебе... Я здесь, чтобы справиться с тем, что ты не можешь, чтобы решить проблемы, на которые у тебя не хватает ни ума, ни сил. Это не та работа, за которую нужно благодарить, но кто-то должен держать тебя в узде... Но ты ведь и так всё об этом знаешь, верно?+ Дерран кивнул, с кристальной ясностью вспомнив инцидент, о котором говорил Палач Рока. Когда роли поменялись местами... Это воспоминание напомнило ему о том, почему он изначально похоронил эту сущность. — Ты знаешь, что это ничего не меняет... Я всё ещё не доверяю тебе... И насколько я понимаю, ты навсегда останешься лишь разумным паразитом... — холодно заявил человек, почувствовав, как Палач Рока ухмыльнулся. +Но я всё равно прав+. В ответ на оценку существа Дерран кивнул. — Но в данном случае да... ты всё равно прав. — согласился он, поднимаясь на ноги. — Тем не менее, какую бы силу ты ни одолжил мне, она всё равно будет моей... Я не единственный, кто должен понести наказание. Произнеся это Дерран почувствовал, как Палач медленно кивнул. +Да... Думаю, ты прав+, — ответил он кивком, который Дерран истолковал как торжественный. — И однажды, когда от тебя больше не будет пользы, я убью тебя, Палач Рока, — холодно пообещал Дерран и почувствовал, как существо ухмыльнулось в ответ. +Я буду искренне разочарован, если ты этого не сделаешь+, — ответил он и его ухмылка стала шире. — +Но не сегодня...+ Дерран медленно кивнул. Его голос был чуть выше шёпота, когда он ответил. — Нет... Не сегодня, — согласился он. Однако не успел человек высказать эту мысль, как в дверь постучали. — Дерран, можно войти? — раздался голос Селестии. +Бывай, босс+, — объявил Палач Рока и Дерран почувствовал, как его присутствие исчезает в глубинах подсознания. Человек кивнул. Он сам создал этот беспорядок... И теперь пришло время взять на себя ответственность за это...* * *
Твайлайт плакала... Она плакала до тех пор, пока её глаза не отекли и опухли, а горло не пересохло, но боль её так и не покинула. Момент, когда все это началось, пронесся в сознании принцессы с кристальной ясностью... Когда губы Луны встретились с губами Деррана, мир Твайлайт рухнул. Сначала она оцепенела, её разум и тело не верили, что всё это реально, но всё оказалось именно так. Это осознание стало предвестником самой сильной боли, которую Твайлайт когда-либо испытывала в своей жизни. Словно кто-то вонзил кинжал в её сердце и с силой провернул его. Потом... Дерран пришёл к ней, и она по своей глупости решила, что он как-то может помочь. Однако вместо этого, он лишь усугубил боль. Никаких извинений, лишь неубедительное оправдание, которое не удовлетворило бы и ребёнка! Мало того, что он вырвал её сердце, так еще и растоптал его в кашу прямо у неё на глазах! И принцесса плакала, плакала, пока, наконец, слёзы не кончились и боль не превратилась в глухое, хотя и постоянное страдание. Твайлайт не знала, сколько времени так пролежала, прежде чем услышала второй стук в дверь, но прежде чем она успела что-то сказать, до неё донёсся голос, который ожидала услышать в последнюю очередь. — Твайлайт? Могу я войти? — прозвучал нежный голос её бывшей наставницы. Кобылка на мгновение замешкалась, а затем с помощью магии отперла дверь. Когда та открылась, Твайлайт с удивлением увидела не только Селестию, но и Луну, и Каденс. Три принцессы молча вошли внутрь, после чего закрыли и заперли за собой дверь. — Как ты себя чувствуешь? — спросила её тётя и Твайлайт чуть не рассмеялась. — А ты как думаешь? — резко ответила она, и Каденс удалось не вздрогнуть, несмотря на яд в голосе кобылки. — Я так понимаю, он пытался поговорить с тобой? — спросила Луна, хотя легко могла догадаться об ответе. — Он пытался, — ответила Твайлайт с язвительностью в каждом слове. — Полагаю, получилось у него не слишком хорошо, — сказала Селестия, сочувственно улыбнувшись Твайлайт. — Сказал, что хотел «сохранить встречу в тайне», — с горечью ответила Твайлайт. Селестия показательно нахмурилась, Луна приложила копыто ко лбу, качая головой и бормоча под нос что-то похожее на «Во имя Эквестрии, Дерран», а Каденс просто скорчила гримасу. — Что ж, я конечно не собираюсь ничего говорить в защиту, — твёрдо заявила Селестия, но затем перешла на более мягкий тон, — однако я искренне сомневаюсь, что Дерран хотел причинить тебе вред. — О, правда? — саркастически ответила Твайлайт. Селестия кивнула. — Дерран пережил такое, от чего большинство существ былы бы полностью уничтожены. Он провёл несколько жизней, сражаясь и выживая в условиях, о которых мало кто может даже помыслить. Когда Дерран пришёл в Эквестрию в первый раз, он был... совсем другим. Он был сломлен так, что с подобным было невозможно даже жить, но он как-то справился. Мы помогли ему восстановиться, как могли, но назвать его «исцелённым» было бы большой натяжкой. Он добился большого прогресса, но... — Селестия сделала паузу и в её глазах появилось отсутствующее выражение. — Дерран был вынужден уйти до того, как его разум смог по-настоящему восстановиться. Никто из нас не знает, какие психические изменения ему пришлось претерпеть, чтобы выжить, — добавила Луна с немного страдальческим выражением. — И это должно заставить меня простить его? — холодно спросила Твайлайт. Селестия покачала головой. — Нет, Дерран должен был рассказать тебе о... нас. С этим никто не спорит, мы говорим об этом только для того, чтобы показать тебе всё это с другой точки зрения. Скажи мне, Твайлайт... ты действительно веришь, что Дерран такой жеребец, который намеренно причинит тебе боль? Кобылка на мгновение задумалась над вопросом. — Не знаю, — сказала она наконец. — Я не хочу в это верить, но как можно знать наверняка? — Справедливый вопрос, — согласилась Селестия. — И даже если это не так, какое всё это имеет значение... Вряд ли я когда-нибудь смогу быть с ним, ведь у него уже есть вы, — с несчастным видом заявила Твайлайт. К её удивлению, Селестия и Луна захихикали. — Ну... Я бы так не сказала, — ответила солнечная принцесса, улыбнувшись удивлённому выражению на мордочке своей бывшей ученицы. — Скажи мне, Твайлайт... ты когда-нибудь читала о табунах? Глаза кобылки слегка расширились, и она кивнула. — Такая практика была распространена в древней Эквестрии, это позволяло компенсировать переизбыток самок по отношению к самцам. При этом группа желающих кобыл формировала совместные отношения с одним жеребцом — романтическим партнёром. Селестия кивнула. — Прекрасное описание из учебника, Твайлайт, — похвалила она. — Но я думала, что такой практики больше не существует? — спросила кобылка. — О, мы можем заверить, что практика всё ещё живее всех живых... Или ты пропустила тот факт, что и я, и моя сестра целовались с Дерраном? — лукаво спросила Луна. Твайлайт покраснела, внезапно поняв, к чему клонят принцессы. — Ох... ох тыж, — это было всё, что смогла сказать принцесса, когда её мордашка покраснела ещё сильнее. — Но мы можем обсудить это позже, а сейчас у меня появилась идея... — с озорной улыбкой заявила Селестия.* * *
— Можете, — отозвался Дерран в ответ на вопрос Селестии. Даже для его ушей его собственный голос звучал пустотой, внутри человек был полностью разбит. Селестия вошла в комнату, одарив Деррана нежной улыбкой, на которую он не смог ответить. Несколько мгновений они стояли молча, и Дерран, вопреки своему желанию, не мог не восхититься красотой солнечной принцессы. Её белоснежная шёрстка, мягкая и гладкая словно шёлк, глубокого фиолетового цвета глаза, наполненные тайной, белоснежные крылья, которые могли бы посрамить любого ангела, и сверкающая грива, в которой были все цвета неба на восходе солнца, вечно колышущаяся от прикосновения эфирного ветерка... Она была восхитительна. — Выглядите отлично, — первым начал Дерран. Голос его был искренним, но в то же время каким-то иссушённым. Селестия кивнула. — Твайлайт отдыхает... — заявила она, оглянувшись через плечо и закрыв дверь магией, чтобы они могли поговорить наедине. — Так что я подумала, что мы должны поговорить о нас. Дерран почувствовал, как на мгновение заметно напрягся, но затем расслабился. Ему следовало ожидать этого, ведь он без тени сомнения доказал, что недостоин расположения Селестии и Луны. Это кстати объясняло отсутствие принцессы Ночи. Дерран сомневался, что у неё сейчас было больше желания видеть его, чем у Твайлайт. Однако, несмотря на всё это, человек чувствовал себя странно спокойно: он предал их доверие, и Селестия пришла, чтобы положить этому конец. Это был справедливый исход... хотя он был уверен, что боль придёт позже. — Понимаю, — тихо ответил Дерран, готовясь к тому, что должно произойти: он согрешил, и теперь ему придётся столкнуться с последствиями. — Думаю, свадьбу лучше сыграть весной, — заявила Селестия. Человек вскинул голову, на его лице появилось изумлённое выражение. Неужели он только что услышал это?! — Что? — спросил он и вдруг почувствовал, как к нему возвращается присутствие Палача Рока. +Ты, мать твою, прикалываешься?!+ — спросил он так же недоверчиво, как и Дерран. — Я знаю, что лето более традиционно, но поскольку весна — это время обновления, то думаю, что это идеальный сезон, чтобы открыть новую главу в истории Эквестрии, как думаешь? Дерран на мгновение потерял дар речи, а Селестия продолжала: — Мы с сестрой наконец-то сможем править с тобой рядом, это словно воплощение мечты... — счастливые слова Селестии были внезапно прерваны заявлением, столь же окончательным, сколь и твёрдым. — Свадьбы не будет, — заговорил человек, необходимость этих слов мало чем облегчила его муки. Принцесса недоверчиво посмотрела на страдальческое выражение его лица. — Что? — переспросила она, ошеломлённая так же, как и Дерран мгновение назад. — Миледи... После того, что я сделал с Твайлайт... я не могу просто развернуться и жениться на вас и леди Луне, — заявил человек, его тон был жалким, но решительным. — Только потому, что ты совершил ошибку... — начала Селестия, но Дерран снова перебил её. — Но это не было ошибкой, — ответил он. Несмотря на то, что его руки снова начали дрожать, голос человека был спокоен. — Я люблю Твайлайт... Так же сильно, как люблю вас и леди Луну. У меня был шанс избавить её от боли, которую она сейчас испытывает, но я оказался слишком труслив, чтобы им воспользоваться. Дерран глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. — Больше я так не поступлю. Если я женюсь на вас после всего, что я сделал с Твайлайт, это лишь усугубит моё предательство и причинит ей ещё больше боли. Я не позволю этому случиться. Глаза Селестии сузились. — Я ждала почти двенадцать сотен лет... Луна ждала почти двенадцать сотен лет! — гневно заявила Селестия. — И теперь ты говоришь мне, что всё это было напрасно?! Что ты собираешься расторгнуть нашу помолвку только потому, что на несколько секунд потерял мужество?! Дерран встретил взгляд Селестии. Из её глаз текли слёзы, а её черты исказили боль и гнев, но человек отказался отводить взгляд, даже когда его сердце разбилось вдребезги. — Если я снова позволю себе разбить сердце Твайлайт, это лишь докажет, что я не тот жеребец, которого ты заслуживаешь, — заявил он, чувствуя, как его собственные слова били по душе словно хлыст. Селестия смотрела на Деррана так, словно он только что ударил её в живот ножом и из её глаз непрерывным ручьём текли слёзы. — Мне понадобилось двадцать лет, чтобы перестать плакать во сне после твоего ухода... Я мечтала о твоём возвращении каждую ночь в течение последних одиннадцати сотен лет! Я даже не пыталась встречаться с другим жеребцом, потому что ни один из них не мог даже надеяться сравниться с тобой!!! — каждое слово Селестии было подобно раскалённой игле, вонзающейся в плоть Деррана, но выражение его лица не изменилось, когда принцесса начала рыдать в открытую. — Я люблю тебя! Я люблю тебя так сильно, что мне БОЛЬНО!!! Она плакала, а Дерран изо всех сил старался подавить желание вызвать свой пистолет из эфира и просто пустить себе пулю в висок. Это было невыносимо. Слёзы беззвучно падали с лица Селестии, когда она умоляюще смотрела на него. — Это несправедливо, — прошептала она и одинокая слезинка скатилась из правого глаза Деррана, хотя его каменное выражение лица не изменилось. — Да, не справедливо... Но это правильно, — заявил он, а сам задумался, как так получилось, что в центре Рая он мог испытывать мучения хуже тех, что когда-либо придумывал Ад. — Я сожалею, — заявил человек, всем сердцем желая, чтобы он мог обратить течение времени вспять. Селестия отвернулась, не в силах больше смотреть на него. — Пожалуйста... не делай этого со мной, — взмолилась она. Дерран лишь покачал головой. — Ты помнишь, что я сказал тебе, когда ты и Луна признались мне в любви? — печально спросил он. Принцесса кивнула. — Ты сказал: «Если я не могу сделать вас обеих счастливыми, то меньшее, что я могу сделать, это относиться к вам обеим одинаково», — процитировала она. — Ты сказал, что любишь нас обеих слишком сильно, чтобы предпочесть одну другой, и что всё, что ты можешь пообещать, это то, что у тебя никогда не будет романтических отношений с каким-то другим пони. Пока принцесса вспоминала, в каждом её слове скользило страдание, пока она изо всех сил старалась не сломаться окончательно. Дерран кивнул. — Я уже нарушил половину этой клятвы, и не нарушу оставшуюся, — твёрдо заявил он. Селестия фыркнула, и остатки сердца Деррана словно превратились из осколков в пыль. — Значит, ты действительно любишь Твайлайт так же сильно, как Луна или я? Даже до такой степени, что готов отказаться от счастья, которое мог бы иметь с нами, только чтобы избавить её от боли? — удрученно спросила она. — Да, — с абсолютной убеждённостью кивнул Дерран. Селестия медленно обернулась чтобы посмотреть на человека, и он увидел, как выражение её страдания и гнева превратились в торжествующую улыбку. Теперь её голос звучал без малейшего намёка на гнев или печаль. — Ну что, Твайлайт, всё ещё гадаешь, не тот ли Дерран жеребцец, о котором ты думала? — хихикнув, спросила она у пустого места рядом с кроватью, и глаза Деррана расширились, когда воздух вдруг замерцал, открыв Твайлайт, Луну и Каденс, стоявших там с улыбающимися, залитыми слезами мордочками. Дерран поднялся на ноги. Черты его лица исказились от шока, когда он пытался понять, как долго они там пробыли. — Твайлайт, я... — принцесса подняла лапку, пресекая его дальнейшие слова. Шагнув вперёд со странной улыбкой на лице, она вытерла мерцающие капельки с глаз, образовавшиеся из-за предыдущей речи Деррана. — Если хочешь извиниться... — произнесла она низким и властным голосом, магией подняв голову Деррана на уровень глаз, — тогда сделай это как следует, — потребовала она, и со смелостью, о которой раньше и не подозревала, прижалась губами к губам Деррана. Так они и замерли на долгое мгновение, прежде чем, наконец, отстранились друг от друга. — Твайлайт... — начал Дерран, — я так виноват... Мне нужно было рассказать тебе всё, — заявил он со слезами на глазах, его прежний каменный фасад полностью рухнул. — Я был трусом, идиотом и полным дураком! Остановившись, чтобы перевести дыхание, Дерран шёпотом продолжил: — Я никогда не смогу достаточно извиниться перед тобой, — заявил он и перевёл взгляд на Селестию и Луну. — И перед вами, мои дамы. Я предал ваше доверие, и я сделаю всё необходимое, чтобы искупить... Человек был прерван вновь, когда Селестия накрыла его рот своим. Спустя короткий, но страстный момент солнечная принцесса отстранилась, и вперёд шагнула Луна. — Как и сказала сестра, любовь моя — если ты собираешься извиниться... — тут голос ночной принцессы упал до чувственного шёпота, — сделай это как следует. Дерран не успел ничего ответить, как Луна стремительным движением заняла его губы более важными делами, и, по мере углубления поцелуя Дерран почувствовал, как в глубине его сознания что-то шевельнулось. +Они действительно слишком хороши для нас...+