Ирма
Ее пальцы мерно постукивали по дубовой поверхности деревянного стола. Короткие аккуратные ногти, тонкие запястья, прямая осанка, презрительный взгляд. Не могла же она успеть где-то облажаться перед принцессой? Хотя ей не угодишь, это Ирма уже для себя уяснила. Ни былой славы, ни былой знати, но королевского высокомерия в Дис, дочери Траина, было сполна. Прикидывая, где она могла сделать что-то настолько неугодное сестре Торина, что та явилась в ее скромную обитель собственной персоной, Ирма не заметила, как Дис мазнула рукой по воздуху, привлекая ее внимание. Ах, принцесса говорила и, очевидно, заметила, что не привлекла внимание служанки. Как жаль, как жаль. - Мне сказали, твое имя - Ирма, - медленно растягивая слова, произнесла женщина. Хотя это не было вопросом, дева медленно кивнула в знак согласия. О чем она пришла говорить? О пионах? Их не стоило брать? Может, о Кили? И платье? Вообще она заметила для себя ранее, что гномка не столь глупа, как служанка сначала полагала. Если принцесса пришла к ней, значит, дело было в самой Ирме - она ведь не могла отвечать за поступки, действия и - особенно - за подарки принцев, королей и прочих вельмож. Тишина длилась вечность. Дис разглядывала скромный узор на подоле ее платья, а девушка вперилась взглядом в нее, ожидая продолжения. Молчание изводило, ровно как и незнание сути и смысла происходящего. - Ты, конечно, понимаешь, почему я здесь. Нет. Она не понимала. И продолжала стоя рассматривать ее гордый профиль, сидящий в маленьком плетеном кресле в полумраке. Ей вдруг пришло в голову, что потому Дис специально и села в него. Она была одного роста с Ирмой и не могла напугать ее своей статью. Нет-нет, она предпочитала сидеть, заставляя девушку несчáстливо переминаться с ноги на ногу, ожидая своей участи. «Какой низкий поступок» - решила было дева, пока смысл сказанного не дошел до нее и она не улыбнулась этой мысли. В самом деле - низкий. Гномы и шутки про их низкорослость были грубыми, и она держала их в уме, считая одними из ее немногих язвительных радостей, которые она могла себе позволить, живя подле них. К несчастью принцесса приняла ее улыбку за ответ на вопрос. Ее взгляд сузился, руки сжали подлокотники, и она заговорила : - Ты не можешь не понимать, по скольким причинам это неуместно.Торин
Охотник из Орита был дерьмовее некуда! Но старый друг исправно продолжал ездить с ним на охоту. Возможно, дело было в желании помочь, все-таки гном был известен своим добрым нравом, а возможно - все было проще, и он просто любил за компанию выехать из стен замка в густой зеленый лес, чтобы посмеяться от души с друзьями и напиться эля. Такой компании Торин был рад. Потому, не пряча улыбки, подъехал ближе к непутевому наезднику и поправил его седло, которое (конечно же, закрепленное хуже чем смогла бы даже его сестра) уже медленно, но верно ползло вниз. Чуть нагнувшись вперед, Дубощит с удивлением обнаружил, что в таком положении его нога все еще немного ныла, и он сжал ее посильнее, не желая сдаваться боли. Орит отсалютовал ему кубком и присоединился к общему хору голосов, напевавших, как хороша была некая Элия «с голубыми глазами и си-и...рёжками до самой земли». На этом моменте Двалин сурово взглянул на компанию : «Там не так поется!». И Бофур поспешил его успокоить : «Да, но не при детях же!». Двалин, обернувшись, заметил, что сегодня с ними едет много юнцов. Грустно хлебнув из кубка, он поехал дальше. Торин усмехнулся в бороду и повел скакуна следом. Двалин сегодня с самого утра был не свой. Они выезжали с рассветом, и едва Дубощит заприметил друга в собирающейся толпе, ему в глаза бросилось и то, что подле его друга стояла его собственная сестра. Конечно, Дис пришла проводить сыновей, только вот Кили выглядел так, словно месяц питался одной эльфийской едой - аж позеленел. А Фили и вовсе было не видать, о чем, когда король приблизился, и сетовала гному принцесса. Ее недовольство было очевидно, но, потускневшие и опухшие от нехватки сна глаза выдавали и крайнее беспокойство, которое, похоже, перенял и Двалин, не перестававший кивать головой и внимательно следить за Дис глазами. Торин не успел даже подумать о том, не странно ли, что гном так явно угождает и искренне сочувствует его сестре, как его отвлек Кили. Юный принц шепнул ему, что его брат сильно поссорился с матерью и не придет на общие сборы, а присоединится к ним уже в лесу. Нахмурившись, Дубощит отрывисто кивнул, сделав в голове пометку : поговорить с Фили, пока он не довел себя или мать до точки кипения. Возможно, он был неправ, и они действительно не смогли сойтись во мнениях по ценному вопросу, и теперь это угрожало их семейному покою. Вытащить что-либо из изворотливого поганца оказалось не так-то просто! Кили отшучивался и держался от дяди на приличном расстоянии, чтобы не отвечать на его вопросы. Тут уж Двалин, старый друг, оказался полезнее. Дис в общих чертах намекнула ему, что Фили отбился от рук и совсем ушел в самоволку. Какие еще скандалы и сплетни обошли его стороной? Торин устало тёр переносицу и молился Махалу, чтобы ничего серьезного за этой болтовней не крылось - он мог работать, мог кормить семью, мог управлять ею и судить, так справедливо, как хватало чести и ума. Но разбираться с обидами и ссорами родственников было выше его сил, ровно как и разводить в разные углы ринга мать с сыном или - тем паче - ввязываться в чужие любовные дрязги. Думая о последнем, он бросил взгляд на спину Двалина, который, уже не стесняясь в выражениях, объяснял что-то молодняку гномов: что ж, судя по их лицам, к такому потоку брани и мужских откровений они не были готовы еще в ближайшие лет тридцать. Король усмехнулся и почти забыл о подозрениях в адрес друга, думая о своем. В такие моменты гному было почти приятно вспоминать, что в уголках глаз у него затаились морщинки от частого смеха, а в прядях прятался первый седой волос, поэтому он имел полное право считать себя слишком старым для этого балрогового дерьма, называемого наставничеством. Или эмоциональной поддержкой. От одного только звучания этих слов его тянуло на усталый вздох. В общем, скидывать эти воспитательные моменты на сестру было его лучшей стратегией с самого...всегда. Но похоже, сейчас ей и самой не помешала бы помощь. Но об этом он будет думать уже в стенах замка, а пока... Выкинув из головы лишние мысли, гном припустил вперед, заметив на опушке уже ждавшего их Фили. Краем уха Торин уловил, что гномы прекратили петь при его виде : но дело не в них, просто мелодия баллады исчезла - это Орит опустил свою лютню и перестал играть.Ирма
Дева зло рвала траву и царапала о нее руки. Зеленоватые полосы на красных порезах поперек ладоней не волновали ее. Ее корзина была полна, хотя она работала спустя рукава. Бросив свою плетенку к остальным, она села на кучу скошенной травы в тень и открыла флягу с водой. «Тебе не будет здесь места». Посидев так еще пару минут, она вернулась к работе. Солнце клонилось к закату, а им оставалось сделать столько же, сколько они сделали за весь день. Устало вздохнув спустя пару часов, служанка с остальными гномами собрала свои вещи и побрела из поля обратно к замку. Утирая грязными руками пот со лба, она радовалась собственной догадливости : с момента разговора с принцессой прошло два дня, и долгий физический труд выбил из головы все мысли о ней. Совершенно. Она почти и не вспоминала. «Это недостойно - для нас и даже для тебя». Приближался день рождения короля, и слуги из одного празднества окунулись в другое с головой. Не желая вновь сталкиваться с Дис и кем-либо еще из королевских вельмож, Ирма предложила свою помощь в поле, и ее приняли с распростертыми объятиями. На ужин здесь давали пару ломтей хрустящего ржаного хлеба, суп из птицы, свежий горошек и бокал дешевого сладкого эля - и это была самая вкусная трапеза в ее жизни. Слушая приземленные разговоры местных, девушка медленно крошила кусок хлеба. Крутившиеся рядом жирные белые гуси разве что без пальцев ее не оставляли, когда она бросала им горстки хлебных крошек. Кругом бегали босиком маленькие дети, а семья, за землей и урожаем которой она помогала ухаживать, ласково звала ее «горошинкой» за неизвестные ей заслуги и щедро разливала в кубки еще напитков. Ей нравилось помогать гномам на ферме. «Что бы он тебе ни обещал, он не выполнит этого. Не имеет права». Уже в сумерках она плелась обратно в сторону замка. Тут, в стенах дворца, было сухо. И тепло, и красиво. И пахло благовониями, цветами, едой, а вовсе не сеном, коровами и землей, как в деревне. Но она бы все равно предпочла быть подальше отсюда сейчас. «И ты не имеешь права ждать от него чего-то, ты понимаешь это?» Повалившись лицом в подушку, она лежала неподвижно несколько минут и начала стягивать с себя платье, чтобы лечь спать. «Это бросает тень на всех нас. На него. На меня. И моих сыновей. Тогда как им следует знать, что подобные связи всегда губительны и ничтожны». Бросив льняное платье прямо на пол, она медленно заползла под покрывало. Кровать скрипела, поэтому она как можно тише вытянула ноги и расправила одеяло, чтобы не разбудить Зену. «Ты понимаешь это?» Она смотрела в черную мглу потолка, не мигая, пока сон не унес ее.