***
Ричард держал руку Лиссы в своей. Они пробирались через толпу к танцевальной площадке. Как всегда, Ричард в течении всего банкета занимался деловыми переговорами. — В ближайшие десять минут ты будешь принадлежать мне, — объявила ему Лисса, тряхнув головой. Оркестр играл что-то задорное, и, несмотря на изнурительную дневную жару, гости, кажется, забыли обо всём, кроме музыки. Когда они достигли танцевальной площадки, быстрый танец сменился спокойной плавной мелодией, и Лисса плыла в объятиях Ричарда. Они медленно двигались вдвоём до тех пор, пока Ричард не замети кого-то. — Это Тед… Лисса, подожди секунду… Я думаю о его предложении, и у меня к нему ряд вопросов. Лисса осталась стоять, словно истукан, на танцполе, глядя в спину удаляющегося Ричарда. Кто-то дотронулся до её руки. Это оказался новоиспечённый муж. — А ваш большой день, кажется, придёт через несколько недель? — спросил Джон Коллинз. — Боюсь, что будет сложно тягаться с тем, что я вижу здесь. Изумительный вечер, сенатор! — Лисса ответила машинально, и, несмотря на вежливую улыбку, в ней всё ещё клокотал гнев. «Джон Коллинз ведёт себя по-джентельменски», — подумала Лисса. Он продолжал лёгкую беседу, давая ей возможность прийти в себя после того, как Ричард оставил её на танцполе. Коллинз удивительно своевременно пришёл ей на помощь. — Мы с Анной непременно будем на вашей свадьбе, графиня, — его серо-голубые глаза блеснули. — В конце концов, разве всё это не идеальные свадьбы сезона? Эти, мимоходом сказанные слова, засели в голове Лиссы. Идеальные свадьбы… Моя идеальная свадьба… Должна быть таковой. Что-то, имеющее отношение к свадебным хлопотам, продолжало беспокоить Лиссу, хотя, казалось бы, каждая деталь продумана. Она намеревалась оставшиеся несколько недель посвятить отдыху, поручив Линде вести дела с фирмой. Обслуживающей свадьбы. всё было под контролем. И Лиссе не оставалось ничего другого, как безмятежно провести несколько дней дома с матерью. Это будет последняя поездка в загородный дом в качестве незамужней женщины. Почему же её преследовало чувство, что она что-то не сделала? Через час она столкнулась с Ричардом в баре возле бассейна. — Какая приятная встреча, — холодно сказала она, проходя мимо. — Коктейль для дамы, — приказал Ричард бармену и взял её за руку. — Лисса, ты как никто другой должна знать как я решаю дела. Кстати, это и в интересах твоего будущего, — он подал ей коктейль, но его глаза уже выискивали кого-то в толпе. — Не надо дуться, это так не похоже на тебя, графиня. — Прежде чем она успела что-нибудь ответить, он подтолкнул её вперёд. — Приготовь свою улыбку на миллион. Я хочу, чтобы ты кое с кем пообщалась. «Кого-то хочет сразить моим титулом», — устало подумала она и неожиданно разозлилась на себя. Ей нравился напор Ричарда, его железная решимость и настойчивость в бизнесе. Ей нравилось быть частью его команды. Когда она успела позабыть правила игры? Она сосчитала до десяти, погасила раздражение и напомнила себе как сильно она любит Ричарда. — Покажи объект, босс, но знай, что ты должен мне ещё один танец. Ричард подмигнул ей и легонько поцеловал в щёку. — Можешь считать, что сделка состоялась, моя красавица! Но сперва надо поговорить с шейхом Абу ибн Хасаном.***
Лисса поставила на поднос чай, блюдце с лимоном, положила булочку и понесла всё это в солнечную спальню матери. Она остановилась в дверях, поражённая тем, с каким интересом мать изучает последний выпуск журнала «Мода». Даже сейчас, когда мать болела и у неё сильно ухудшилось зрение, она не потеряла интереса к новинкам моды. Глядя на её лицо Лисса вспомнила, как часто, возвращаясь со школы домой, она заставала мать за таким же занятием. Только тогда мать могла воплотить свои замыслы с помощью иглы и материи. Сейчас же ей с трудом удавалось отхлебнуть без чьей-то помощи чай, да поднести ко рту булочку. Лисса с болью и нежностью смотрела на лежащую на кровати женщину, которая прожила тяжёлую и одинокую жизнь. Она попыталась представить мать молодой, любящей графа до Рассель и отдающей и понимающей, что он никогда не будет ей принадлежать. После бурного визита Анжелы в офис Лисса досконально изучила вопрос, и Мирей, наконец, рассказала всю историю. Мирей прослезилась, когда дочь показала ей документы. Они сидели в тот вечер на террасе перед камином. — Да, bébé*, Пьер Жиро был твоим отцом… Я давно хотела рассказать тебе, но стеснялась и боялась, что ты не поймёшь меня. А вот сейчас позволь мне всё объяснить… вот ты придумала себе титул, а ведь ты и в самом деле графиня… Они проговорили всю ночь. Лицо Мирей помолодело и просветлело, когда она рассказывала историю своей давней любви. Как выяснилось, брак матери с Жаком Бертраном был ошибкой молодости. Этот беспутный мужчина был гораздо старше неё. Напившись, он давал волю кулакам. Однажды граф де Рассель застал Мирей на рабочем месте в слезах и с синяками на лице. Разъяренный граф лично разыскал Жака, задал ему взбучку и выгнал вон. С тех пор Мирей ничего о нём не слышала, зато её регулярно стал навещать граф. Пьер Жиро женился без любви. Его брак был предрешён договорённостью между родителями и герцогом из соседней провинции. Детей у него не было. Графиня оказалась злой и властной женщиной, острой на язык. Пьер считал свою швею очаровательной, а Мирей обрела доброжелательного, надёжного и красивого покровителя. Развод для графа был немыслимым, но они жили как любовники. Мирей находилась в постоянном страхе из-за того, что графине станет всё известно. Для неё было испытанием, встречаться с графиней для выполнения каких-либо поручений. — Он молился на меня, моя хорошая. Когда ты родилась, он светился от радости. Он собирался обеспечить нас обеих средствами к существованию, но внезапно погиб в автомобильной катастрофе и не успел распорядиться об этом… Он был замечательный человек, — прошептала Мирей, сжимая руку дочери. — Ты могла бы с гордостью называть его papa**. В ту ночь, рассказывая подробности о графе и их любви друг к другу, Мирей светилась от воспоминаний. Сейчас, лёжа на подушках, мать показалась Лиссе гораздо старше своих лет. — Спасибо, bébé, — тихо сказала Мирей, когда Лисса предложила ей чай. — Ты бы знала, как я дорожу этими днями, которые ты провела со мной накануне своей свадьбы… Они принесли мне столько дорогих сердцу воспоминаний. Лисса поцеловала мать в макушку как в детстве это делала мама. — Я буду думать о тебе, когда в субботу пойду под венец… — Да, bébé, чуть не забыла. Пит Ламберт переезжает на этой неделе. Он вчера сказал, что хотел бы, чтобы ты заскочила к нему. — Мирей внимательно посмотрела на дочь. — Вы кажется подружились? Я рада этому. Он приедет на твою свадьбу? — Нет. И никакие мы не друзья, мама. В обычном понимании этого слова. — Лисса тут же сменила тему. — Я надеюсь, что Джесс будет свободна. Представители фирмы косметики просто загрузили её работой. У неё очень плотный график, но я надеюсь, что она вырвется. Вошла Долли и объявила, что Мирей пора вздремнуть. Лисса вышла на террасу и взглянула на ослепительное голубое небо. Надо напомнить Долли, чтобы она включила поливальную установку. Сейчас такая жара… Несмотря на сказанные шутливым тоном слова, Лисса сожалела, что Джесс не будет подружкой невесты на свадьбе. Не смотря на ее браваду, нападение не прошло для неё бесследно. Джесс почти не выходила из дома. Договор с фирмой пришлось расторгнуть и Джесс пришлось выплатить крупную неустойку. Врач сказал, что эта боязнь скоро пройдет, но пока Джессика ничего и слышать не хотела о появлении на людях. Лиссу до сих пор всякий раз трясло, когда она думала о том, что едва не потеряла подругу. Джесс мужественно перенесла все выпавшие на её долю испытания, однако хорошо знавшая её Лисса чувствовала, что предательство и потеря Марко потрясло её даже сильнее, чем кошмарная история с маньяком. Так размышляла Лисса, выйдя из дверей террасы и направляясь к мостику, через который лежал путь к усадьбе Джонсонов. Внезапно ей вспомнилась зимняя ночь у неё на кухне, когда Пит посмеялся над её бравадой. Теперь всякий раз, когда Лисса была в супермаркете, она вспоминала мороженую пиццу, что он выдал за семейный рецепт. и вообще в последнее время она думала о Пите Ламберте очень часто. Лисса дошла до холма, с которого открывался вид на флигель, и внезапно задумалась, с какой стати она идёт к Питу по его зову. Она не видела Ламберта несколько месяцев. Однако при виде его фургона, стоящего возле большого дома, у неё что-то шевельнулось внутри. Может быть, это и к лучшему, что Пит закончил работу и уезжает. Да и время для этого очень удачное: у неё в субботу свадьба, он в это время уезжает… И с теми безрассудными отношениями, которые сложились между ними зимой, будет раз и навсегда покончено. Сейчас уже разгар лета. Снег сошёл, лёд растаял, труба флигеля не задымит до зимы. Лиссе вспомнилось, как во время её визита к Питу, он поцеловал её во флигеле. Вспомнились его шёпотом сказанные слова в тот день, когда она демонстрировала матери свадебное платье. Она понимала, что Пит хотел от неё того, чего она не в состоянии была дать ему. Ричард был человек, с которым она хотела прожить жизнь. Неужели Пит Ламберт всерьёз думает, что она порвёт с Ричардом, если он поманит её пальцем? Бесспорно, мужчина он привлекательный, хотя и не в её вкусе. Ему не хватает лоска, напора, да и, нужно признать, банковского счёта Ричарда. И дело не в том, что она гналась за деньгами Ричарда. У неё хватало собственных. Они оба вращались в одних и тех же кругах, были знакомы с одними и теми же людьми, имели одни и те же цели. «Я превращаюсь в настоящего сноба», — подумала она, внезапно испытав угрызения совести. Лисса замедлила шаги, приблизившись к газонам с кустами роз, маргаритками и олеандрами. Она подняла руку, чтобы постучать в дверь, но не успела — дверь открылась сама. — Графиня, — широко улыбнулся Пит и втянул её внутрь. — Очень вовремя! Поможете мне упаковываться. — Так вы по этой причине хотели меня видеть? — Верно. Вы мне должны! — Простите? — Вы разбиваете мне сердце, мадам. — Он так пронзительно посмотрел Лиссе в глаза, что у неё защемило сердце. — И всё, что вы можете, это должным образом проводить меня. Некоторое время она молча смотрела на его лицо, пытаясь понять, шутит он или говорит серьёзно. Однако этого так и не удалось понять. Внезапно она почувствовала, что жара становится невыносимой. Интересно, отключил ли он отопление? — Вы все такой же невозможный, — сказала она сквозь зубы, затем огляделась по сторонам. Вокруг всё было уставлено коробками, пакетами, старыми газетами и скотчем. — Пора отказываться от торжественного бала, — бросил Пит через плечо, поднимая стопку книг с обеденного стола и складывая её в коробку. — Что вы хотите, чтобы я сделала для вас, Ламберт? — спросила Лисса, обмахиваясь сложенной газетой. Пит повернулся и подошёл к ней. — Вы действительно хотите это знать? Он без предупреждения положил руку на талию Лиссе. — Каким образом я могу помочь вам? — спросила она холодным тоном и поспешно добавила: — С вашей упаковкой? Руки Пита задержались на её талии. Лиссе показалось, что в комнате не меньше сорока градусов жары, однако выражение её лица продолжало оставаться бесстрастным. Увидев холодок в глазах Лиссы, Пит со вздохом отпустил её. — Превосходно. Вот вам газеты. Берите коробку и складывайте в неё вон тот хлам с камина. Надеюсь, это не повредит вашему маникюру. Я ни в коем случае не хочу, чтобы у вас оказались поломанными ногти перед великим днём. Лисса не смогла объяснить себе, почему она осталась. Она молча заворачивала в бумагу подсвечники и фарфоровые статуэтки, любуясь их тонкой работой. Пит наблюдал за ней уголком глаза. Лисса была в коротких джинсах и простой рубашке. Тёмные волосы, перехвачены сзади светлой лентой, и она выглядела юной, свежей и чертовски привлекательной. Сейчас в ней ничего не было от главного редактора журнала и той рассерженной особы, которая напустилась на него в их первую встречу. Она напоминала прекрасный цветок, сияющий под солнечными лучами. Пит сдвинул на затылок бейсболку, вытер пот со лба и несколько минут наблюдал за тем, как Лисса работает. Его рука скользнула в карман шортов и извлекла маленькую круглую коробочку. «Сейчас или никогда, Ламберт, — сказал он себе. — А если не скажешь сейчас, то потом не обессудь». Однако он не мог это сделать. Во всяком случае, вот так, сейчас. Это должно исходить от неё. А от неё ему досталась сегодня лишь аккуратно упакованная коробка с фарфором. Лёгкий аромат духов и сладостно-горькое рукопожатие. — Когда вы переезжаете? — спросила она у двери. — В субботу. Явно вымученная улыбка… Похоже это станет красным днём для нас обоих… И куда же вы едете? — Зачем вам знать? Или вы собираетесь прислать мне открытку во время своего медового месяца? — Думаю, я буду слишком занята. — Я тоже так думаю… Внезапно Пит притянул Лиссу к себе, и его сильные руки обхватили её, словно железный обруч. Она ощутила на своём лице его дыхание. — Лисса… — Пит, мне нужно идти… — однако она не сделала попытки освободиться. — В самом деле надо? — он пальцем коснулся её губ и заглянул в затуманенные глаза. — Вы уверены? — Да… — еле слышно ответила Лисса. Ну почему она стоит и позволяет ему обнимать себя? Её словно растворяет этот взгляд. Его ладонь поднимается и ласкает шею, его пальцы словно излучают электрические разряды… Лисса откинулась назад и тихонько нервно засмеялась. — У меня тысяча дел… — однако ей самой голос показался каким-то неестественным, чужим. — Телефонные звонки. Возможные сбои в последний момент… и потом я обедаю с Ричардом. Он ничего ей не сказал. Он дал ей уйти и смотрел, как она повернулась и быстро пошла по тропе. Солнце заливало её светом, отражаясь от блестящей подвески на её груди. Он понимал, что всё кончено. Он проиграл. — Алло, графиня! Она остановилась. — Не забудьте быть счастливой! — крикнул он. — Это приказ! — Намерена быть! — откликнулась Лисса и махнула напоследок рукой, скрываясь между деревьев. — И ты тоже, Пит Ламберт, — прошептала она, ступая по хрустящим прутьям. — Ты тоже будь счастлив.***
Официант хорошо знал Ричарда и к приходу Лиссы и Ричарда подал традиционные напитки. Ричард заказал обед на двоих и откинулся на стуле, оценивающее глядя на Лиссу. — Ты выглядишь очень даже неплохо для женщины, которая через два дня выходит замуж… Всё под контролем? — Да, конечно. — Лисса повела глазами, сделала глоток шотландского виски. — Если не считать того, что у распорядителя банкета несколько часов удаляли аппендицит, а его помощник простудился… Да ещё цветовод куда-то задевал наши заказы, и Линде пришлось в срочном порядке оформлять новые… Опять же ты пригласил новых людей и нужно было менять план рассадки… Мне продолжать, или тебе картина в целом ясна? Ричард покачал головой, изображая сочувствие. — Мне ясна картина, — сказал он с улыбкой. — Бедная Лисс. Но ты думай о том, что через несколько дней будешь загорать на греческих островах. Кстати, мне нужно сделать телефонный звонок. — По поводу медового месяца? — спросила она, рисуя в уме идиллические картины будущего отдыха. — Естественно. И ричард поднялся. — Это маленький сюрприз. Я сейчас вернусь. Лисса смотрела, как он со свойственной ему вкрадчивой грацией шёл по залу, на ходу доставая телефон. Невольный вздох вырвался из её груди. Но она даже не отдала себе отчета о его причине. Секретарша ответила ему после первого же звонка. Сандра не любила оставаться в здании одна, однако он платил ей достаточно для того, чтобы она преодолела свои страхи. — Цифры, — лаконично сказал Ричард. Она зачитала их ему. Он присвистнул. — Отлично… Лучше, чем я ожидал, — он сделал несколько пометок в записной книжке. — А теперь сделайте обычные поправки в доклад для мисс Паркер. И введите подлинные цифры в закодированный файл на моём компьютере. — Да, мистер Шир, всё будет сделано, как всегда. — Хорошо. Буду в семь. И вот ещё что, Сандра… Мне нужно десять копий всего того, что что я подготовил для утренней встречи с Терренсом. — Они будут в запертом ящике вашего письменного стола. Вешая трубку, Ричард улыбнулся про себя. Цифры тиража июньского номера «Свадьбы» были астрономическими. При таком тираже Терренсу придётся платить по высшей ставке за журнал и за Лиссу. Как и сам журнал, она была частью сделки. Нужно отдать ей должное. Она проделала колоссальную работу. Очень жаль, что он не может рассказать ей, насколько успешно она сработала. Это повредит его глобальным планам. Он вынужден продолжать давить на Лиссу. Она блистательно работает под прессом и он не хочет рисковать. Ричард сунул записную книжку в нагрудный карман. Лисса не должна всё это знать. Успех заставляет людей почивать на лаврах. Он не может допустить этого. Он вынужден держать Лиссу в уверенности, что тираж ещё не вполне на высоте, продолжать оказывать на неё давление, требовать не ослаблять усилий. Покупка Терренсом «Вашей лучшей свадьбы» станет грандиозным успехом Ричарда. Благодаря напору Лиссы, он получит от Генри отличные деньги. «Она около месяца пробудет на островах… Отдохнёт, расслабится, и спокойно перенесёт новость о том, что оказалась предметом сделки». Конечно, в начале она рассердится, когда узнает, что на год переходит к новому боссу, но он убедит её в разумности сделки, а двадцатипятипроцентная надбавка к оплате труда поспособствует этому. Терренс совсем не дурак. Он потребовал письменные гарантии от Ричарда в том, что Лисса останется главным редактором в течении года с момента совершения покупки, чтобы он смог без проблем пережить переходный период. «А после этого, — подумал Ричард, — у меня есть другие предложения для неё». Садясь за столик, Ричард улыбнулся Лиссе. — Всё улажено. Тебе наверняка будет по душе то, что я приготовил для тебя. Но... есть и менее приятное сообщение. Я звонил Сандре по поводу окончательных цифр за июнь и... Лисса оставила виски. Она почувствовала спазм в желудке. — О чём ты говоришь? Хорошие цифры! И все показатели положительные. Ричард покачал головой, вновь откидываясь на стуле. Лисса вцепилась пальцами в край стола. — Они хорошие, это верно. Но всё же недостаточные, — сказал он спокойно. — Не вполне такие, как мы рассчитывали. Ты проделала дьявольскую работу, Лисс, но цифры не достигли нужного уровня. После медового месяца придётся налечь с удвоенной силой. Я думал, что мы заткнём глотку председателю совета директоров через несколько месяцев, но для этого нужно, чтобы октябрь и ноябрь принесли по-настоящему блестящие цифры. — Какие они сейчас? Ты можешь их назвать? — потребовала Лисса, облизывая пересохшие губы. — Они должны были вырасти по крайней мере на двадцать процентов. — Не сию минуту, — покачал головой Ричард. — Сейчас наш вечер. Не будет думать о делах сегодня. Меня интересует лишь одна невеста — это ты! — Но... — Выбрось всё из головы до того времени, когда мы вернёмся из Греции, — жёстко сказал Ричард. Он погладил её руку и, видя беспокойство с примесью вины в её глазах, сказал с добродушной улыбкой: — Расслабься, Лисса. Это наш вечер, — он поднёс её руку к своим губам и, страстно глядя её в глаза, почувствовал тыльную стороны ладони. — Я никогда не говорил тебе, моя обожаемая графиня, как я люблю тебя?