Ослеплённые местью

Среди сего необитаемого и опустевшего края их встретили отмеченные дланью старости и изнеможенные болезнями мужи. Они едва походили на воинов. Снабдив едой и пони путников, люди желали как можно скорее уйти с этой земли, возрождавшей в сердцах их едва забытый страх разрушений и смерти. Они не питали ложных иллюзий об исходе сего путешествия, потому-то в голосах их и сквозила печаль. ― Не знаю, доведётся ли нам ещё встретиться или же услышать радостную весть от вас, ― стоя на берегу реки, проговорил невысокий мужчина, в чьей бороде путались седые нити. ― И всё же, надеюсь, что судьба будет благосклонна к вам. Прощайте! В скором времени, удаляясь всё дальше и дальше, плыли по течению сцепленные меж собой лодки. Не захотел и Торин делать остановку, дабы отдохнуть. Путники шли вперёд, и местность менялась. Трава поредела, некогда сочные, зеленые листья теперь были похожи на пожелтевшие иголки, впрочем вскоре исчезли и кусты, и деревья ― вместо них чернели корявые пни. Казалось, будто спустя многие годы они всё ещё дымятся, тронутые пламенем Смауга. И всё же на исходе года путникам удалось достигнуть подножья Одинокой Горы. ― Есть что-нибудь? ― спустя не один час поисков голос гномьего короля пронесся меж скал, отражаясь гулким эхом. Но, взобравшись на каменную глыбу, вторил ему Двалин: ― Ничего! Долгое время лишь только эти слова были слышны. И когда надежды почти угасли, как угасает пламя на ветру, радостный возглас поразил округу, точно гроза среди ясного неба: ― Сюда! ― хоббит не сводил взгляда с огромного каменного изваяния, что было частью чёрной громадины. Полурослик увидел то, чего не заметил никто другой, — каменную тропу в тени скал, что вела к небольшому уступу на головокружительной высоте. ― У вас зоркий глаз, мистер Бэггинс, ― подоспевший король дружески похлопал хоббита по плечу, и Бильбо заметил, что в глазах Торина вспыхнуло пламя былой надежды. Не медля ни секунды гномы наперебой кинулись к горной тропе, а вслед за ними ринулись и остальные участники путешествия. Дарнис изучала незнакомую ей доселе местность, а хоббит мерно шагал по тропе, боясь оступиться. Зарево заката залило алым окрестности, что были видны взору полукровки. Садилось солнце, и Торин спешил, желая оказаться как можно скорее внутри Одинокой Горы. Продвигаясь гуськом по узкому выступу, они свернули за угол и оказались на небольшой ровной площадке, заросшей травой. Здесь не было видно ни двери, ни самой замочной скважины, однако гномы были уверены ― вот он, заветный вход в Эребор. ― Похоже это она, тайная дверь, ― коснувшись шершавой рукой холодной стены, изрёк гномий король. ― Пусть те, кто сомневался в нас, сегодня рыдают! ― вознеся ключ над головой вещал Торин, и вторили ему другие голоса. Как вдруг из-за широких спин пискнул Бильбо, напоминая о заходящем солнце: ― У нас мало времени! ― Поторопитесь... ― подала голос полкуровка. Но едва ли хоть кто-то услышал её. Посторонние звуки и ворчание гномов заглушили речь. Двалин один из первых бросился к серой скале, осматривая каждую щель, а вслед за ним скопом кинулись остальные на поиски заветной скважины. Но сколько бы они ни искали, попытки их были тщетны, с каждым мгновением солнце становилось всё ниже и ниже, а вскоре и вовсе скрылось за черным хребтом гор, видневшихся вдали. Радость их сменилась испугом. ― Ломайте! ― взвыл Торин, хватаясь за последний шанс отыскать замочную скважину до того, как скроется последний луч. С остервенением вгрызаясь в прочный камень, оружие гнулось и ломалось. Не подвластны им были чары, что стерегли Одинокую Гору. И только исчезло дневное светило, как сумерки накрыли Средиземье серой вуалью. ― Последний луч укажет на дверь, ― обескуражено произнёс Торин, опуская руки. ― Так здесь написано... ― он потряс картой. ― Что мы упустили? Балин, что мы упустили? ― Последний луч, ― в голосе седобородого гнома прозвучала скорбь. ― Опоздали... ― Торин кинул под ноги ключ. ― Все зря... Возьми... Теперь она мне ни к чему, ― всучив желтоватый пергамент Бильбо, понурив голову, король ринулся вслед за гномами, чьи мысли были омрачены случившимся. ― Что... Что они делают? Почему уходят? ― вопрошал Бэггинс, не сводя глаз с исчезающих в темноте гномов. Как вдруг голос полукровки громких эхом навис над пустошью, отражаясь от каждого камня, и подхваченный ветром он разносился ещё дальше: ― Торин! ― но не ответил на её зов подгорный правитель. ― Не для того я сюда лезла без должного отдыха, чтобы так скоро спускаться, ― оторвав обозлённый взгляд от гномов, Дарнис пнула ногой небольшой камешек, что лежал подле неё. ― До тех пор пока я не отдохну, даже и не подумаю спуститься вниз, ― опустившись на широкий камень у скалы, не унималась Дарнис. ― Нет, нет. Не может такого быть, ― полурослик даже не обратил внимания на причитания полукровки. Озадаченный поиском потайной двери, хоббит думал только о замочной скважине: ― Мы должны что-то сделать! Мы не можем так просто сдаться... ― Мы упустили последний луч. Разве ты еще не понял? У нас нет никакого шанса открыть эту проклятую дверь. ― Мы должны попробовать. Обязаны! ― Мне остается пожелать тебе только удачи, ― хмыкнула полукровка. ― Если найдешь скважину, дай знать. А я, пожалуй, вздремну немного. С этими словами девушка поспешила укрыться в другой, совершенно не похожей на эту реальности, где ожидала её любящая семья и совершенно другой мир. Время тянулось медленно, казалось, будто оно и вовсе остановилось. Однако сквозь сон полукровка почувствовала холодное прикосновение сгущающейся над её головой ночи. Как вдруг раздался голос полурослика, заставивший Дарнис вздрогнуть: ― Где он?! ― прильнув к земле, хоббит что-то искал. ― Где ключ? ― Чтоб тебя! ― от неожиданности Дарнис стукнулась головой о небольшой выступ скалы, и яркие снопы разноцветных искр заплясали у неё в глазах. ― Из-за чего такой шум поднял? ― не в лучшем расположении спросила полукровка, потирая ушибленное секунду назад место. Однако Бильбо не удостоил девушку ответом, впрочем это и не нужно было. Дочь Дейна все поняла сама, ибо увидела, как, встрепенув чёрными крыльями, прострекотал дрозд и взвился высоко в небо, и в тот же миг из-за туч проскользнул серебряный луч, указывая на желанную скважину. ― Чего ты расселась? Найди его! ― не унимался Бильбо. Как в ту же секунду, нечаянно зацепив ногой, хоббит толкнул ключ в пропасть. Сорвавшись с места, полукровка кинулась на звук, думая, что в силах поймать ключ. Но Дарнис ошиблась. Она ощутила лишь жесткую кожу ремешков у себя меж пальцев, но даже это ощущение вскоре пропало, будто его и вовсе не было. Казалось, всё было кончено, но нет! В тот же миг раздался громкий топот, и подле себя полукровка увидела окованный металлом сапог, а чуть ниже ― зацепившейся за него ключ, болтавшийся из стороны в сторону. Торин облегчённо вздохнул и медленно поднял ключ. Он обвёл взглядом появившихся из ниоткуда гномов и сделал несколько шагов в сторону потайной двери, боясь в очередной раз упустить мгновение. Распластавшись на холодной земле на краю обрыва, Дарнис надеялась, что гномий король поможет ей подняться, однако от него не последовало никакой помощи. Переступив через неё, гном последовал дальше. Все его мысли занимала сея находка. С каждым днём, что становился Торин ближе к Одинокой Горе, всё больше менялся он. Сердце гнома чуяло близость злосчастного Аркенстона. И зов проклятого камня становился сильнее. ― Поднимайся, ― Бильбо взял под руки полукровку, помогая встать. ― Как ты? ― Всё хорошо. С застывшим трепетом в сердце Торин повернул ключ в скважине, и в тот же миг потайная дверь отворилась. Словно зачарованные, гномы ринулись внутрь, а вслед за ними вошли Бильбо и Дарнис. ― Здесь лежит седьмое королевство Дурина, ― вещал Глоин, разглядывая высеченную надпись над тайной дверью. ― Добро пожаловать домой. ― Эребор, ― прошептал Король-Под-Горой. ― Я помню эти стены... Долгими были речи Торина, и повергли они всех в восхищение. Настолько интерес овладел хоббитом, что он и не заметил, как подошло время встречи со Смаугом. Провожаемый напутствиями гномов, Бильбо в сопровождении Балина скрылся в небольшом переходе, поглощённый мраком. Шло время, и, когда ещё выше поднялась луна, возвратился седобородый гном, Бильбо же не было. Не смея подавить своё восхищение, подгорные жители оглядывали стены, высеченное изображение трона и того самого Аркенстона, ради которого и совершалось само путешествие. Узкие шахты и переходы не произвели должного впечатления на Дарнис, ещё больше они угнетали полукровку. Ей казалось, будто и здесь она заперта, точно в клетке. И едва ли это ужасное чувство покинуло бы её, узри Дарнис роскошные чертоги Торина. Неспешно расхаживая из стороны в сторону, девушка ожидала возвращения хоббита, жажда узнать каков тот самый дракон. Но время шло, а полурослик не спешил возвращаться. Казалось, минул уже не один час с тех пор, как переступила порог Эребора полукровка. Выбравшись из душного прохода, Дарнис очутилась у каменной тропы, по которой и поднялась к потайной двери. Лунный свет озарил пустошь, и казалась она теперь не такой безжизненной и мёртвой. Но даже этот вид вселял безмолвный ужас, леденивший кровь в жилах. ― Как только мы покинули Эсгарот, ты едва ли проронила слово, ― среди всей этой тишины выделялся голос подгорного короля. ― Я сказала достаточно для тех, кто хотел слышать меня. Но ты... Неужто так силен зов Аркенстона, что ты не замечаешь и меня? ― с издёвкой спросила Дарнис, но забыла полукровка как силен голос Хранителя, заставляющий её сердце биться всё чаще и забывать о многом. Не долгим было молчание подгорного правителя. Но слова, сорвавшиеся с его уст, были подобны смертельному яду. ― С каких пор ты жаждешь моего внимания? Позволь заметить, это ты всё время сбегала от меня, не соизволив объяснить хоть что-то, ― в лунном свете Торин казался еще суровее. — Хотя о чём я говорю? — шагнув ближе к полукровке, произнёс гном. — Едва ли ты могла привязаться ко мне. Я сомневаюсь, что ты способна на такое. ― Я отдала тебе себя, ― подступив в плотную к подгорному королю, прошипела Дарнис. ― Неужто и это тебе ничего не говорит?! ― Нет. Только не о такой, как ты. Слова его задели полукровку, и жгучая ярость застелила её взор. Долгим был её взгляд, направленный на гномьего короля, но прервался он в тот же миг, как только раздался голос, донёсшийся из-за приоткрытой двери. В мгновение ока Дарнис отступила от короля и впилась взором в нежданного гостя, так бесцеремонно прервавшего их разговор. ― Мы должны проверить как там Бильбо, ― появившись из темноты, начал Балин. ― Мы дадим ему время. Мы будем ждать, ― равнодушно ответил гном, наблюдая за безмолвной пустошью. ― Ты послал его одного в логово дракона! ― в то время как отмалчивалась полукровка, не унимался седовласый гном. ― Я не намерен рисковать походом из-за одного только вора! ― Его зовут Бильбо. ― Я была права, когда говорила, что всем твоим сердцем безраздельно владеет Аркенстон. А мысли о нём слаще... ― Ложь! ― не выдержал подгорный король, оборвав Дарнис. ― Нет, это чистая правда! Ты изменился, Торин. Это вижу не только я, но и остальные замечают отнюдь не лучшие перемены в тебе. Прошу... Как в тот же миг раздался чудовищный грохот, прервавший речь полукровки, земля содрогнулась. И Дарнис оступилась. Если бы не рука Торина, намертво вцепившаяся в ворот застегнутого мехового жилета, девушка уже лежала бы разможенная о каменные глыбы, раскиданные у подножья горы. ― Держись! ― рявкнул Торин. Вряд ли в то мгновение она увидела перемену в гноме, и всё же такова была. Полукровка инстинктивно схватилась за запястье мужчины, боясь ослабить свою хватку. Гном видел безмерный, неистово бушующий страх в глазах Дарнис. Она боялась умереть вот так вот, случайно, внезапно. Не готовая к этому. И страх её прояснил сознание короля, хоть и ненадолгое время. Вырвав полукровку из цепких лап смерти, гном опомнился. ― Бильбо... Произнеся имя хоббита, Торин схватился за голову, ибо понял, что натворил. Устремив взор на тёмную дыру, что звалась тайной дверью, гном кинулся на помощь полурослику. Огонь пугал его, языки пламени так и норовили лизнуть плоть подгорного короля. Но казалось, гном попросту не замечает оранжево-красного зарева. Торин думал лишь только о судьбе бедного полурослика, которого так спокойно отправил на погибель к крылатому ящеру. Он яро желал защитить Бильбо, но только гном достиг сокровищницы, как все благие мысли исчезли, их заменило иное. Бескрайний золотой океан пленил сердце, взор и разум гномьего короля. Алчность мгновенно ослепила. Торин и дальше чахнул бы над несметными сокровищами, если бы не знакомый голос, достигший его: ― Торин?! ― Ты живой? ― сжимая в руке меч, гном кинулся навстречу полурослику. Тяжело дыша и переводя дух, Бильбо ответил: ― Это не на долго... Хоббит было продолжил свой путь, как дорогу ему преградил меч подгорного короля. ― Ты нашел Аркенстон? ― черты лица его исказились, а взор помрачнел. ― Дракон идёт сюда! ― хоббит пытался вразумить подгорного короля, он говорил о приближении Смауга, но Торин не внимал его словам, один лишь только камень был в его мыслях. ― Аркенстон?! ― настойчиво повторил гном. ― Торин, Бильбо! Из-за спины подгорного правителя послышался настороженный голос полукровки. Придя в себя, Дарнис сразу же кинулась вслед за Торином, чувствуя неладное. Она боялась, что гном сотворит нечто ужасное, одурманенный проклятым камнем. ― Ты нашёл его?! Дарнис слышала их разговор, поэтому сразу же поспешила стать меж ними, хоть как-то препятствуя гневу Торина. Но только она мелькнула перед его взором, как в то же мгновение гном вцепился в руку полукровки и рывком отдёрнул девушку от полурослика. ― Да, ― кротко кивнул Бильбо, кинув испуганный взгляд на Дарнис. Он хотел было сделать шаг к каменной арке, как меч подгорного короля уперся ему в грудь. ― Опомнись, Торин! ― взывала Дарнис. ― Он хочет забрать его, я знаю! ― Сдался ему этот камень! Однако Король-Под-Горой подходил всё ближе к хоббиту, и взгляд его пылал безумием. Как вдруг со стороны послышался звон драгоценного металла и монет, но их заглушил драконий рык. Это был Смауг. Дарнис много слышала об этих исполинских ящерах, но все те россказни не могли сравниться с увиденным. Дракон был ужасен! Из громадной пасти его и ноздрей вырывались клубы чёрного дыма. Золотисто-красное чудовище жадно смотрело на явившихся мгновение назад гномов, пустившихся следом за своим королём. Под его громадными лапами рассыпались груды сокровищ. В мгновение ока Смауг обнажил острые зубы и распахнул свои крылья, а брюхо его запылало золотом, и в тот же миг из пасти его повалил столб яркого пламени. Гномы бросились бежать без оглядки, пытаясь скрыться от изничтожающего все на своём пути огня. Соскользнув с золотой груды, беглецы скрылись за каменной узкой аркой. И спустя время они укрылись у тайной двери, куда едва ли мог пробраться Смауг, и всё же Бильбо тревожило это место. Он убеждал всех и каждого в необходимости закрыть дверь, дабы уберечь себя от пламени, что может поглотить их с той стороны горы. ― Какой же я глупец! ― причитал хоббит, прислонившись к холодной стене. ― Я даже не подумал о том, что он сможет обратить свой гнев на бедных жителей Эсгарота. ― Не вини себя, Бильбо, ― утешал его Оин. ― Так или иначе, он отомстил бы... Как вдруг пронзительный рёв раздался снаружи, а затем мощный толчок заставил вздрогнуть гору. Вскочив с места, Бильбо, сидевший ближе всех к тайной двери, выглянул на улицу. В чёрном небе блеснула чешуя дракона. Смауг искал их. ― Закройте дверь! ― взмолился хоббит. Ему не пришлось повторять дважды. Страх пленил не только его. В ту же секунду Торин забрал камень, что удерживал дверь. И с тихим скрежетом исчезли все трещины, исчезла сама дверь и скважина, которую с большим трудом удалось отыскать им. Путники оказались заперты внутри Горы. Они не медлили более, боясь гнева дракона, гномы бросились в дальние шахты. И только оказались они на безопасном расстоянии, как в очередной раз гора дрогнула, а стены в туннелях затрещали. Окутанный пеленой ярости Смауг разносил скалы ударами своего хвоста. Он хотел застать врасплох гномов, но вместо потайной двери и воров его встретил сплошной камень. Он не нашёл тайного входа, и от этого впал в дикую ярость. После всех этих действ едва ли путники могли выжить, во всяком случае, именно так думал Смауг. Дракон не мог смириться с той мыслью, что люди Озёрного города осмелились помочь Торину вернуть Эребор. Он жаждал мести. В пламени и дыму гигантский ящер взмыл в ночное небо и устремился на юг, к Озёрному Городу.