Antique tales

Хенджин едва не простонал вслух - только архонта ему рядом сейчас не хватало. Кое-как взяв себя в руки, он развернулся. Альфа стоял в нескольких шагах от него и выглядел одновременно уставшим и расстроенным. -Вам не спится? - заботливо спросил хозяин дома. Хенджин молчал, просто глядя на него. -Если это так, я прикажу принести вам настой... -Архонт, - перебил его омега, делая шаг вперед. - Я бы хотел выпить с вами, - сказал Хенджин быстрее, чем подумал. Удивление проскользнуло на лице Чанбина, но после он вежливо улыбнулся. -Разумеется. Это честь для меня, - он приглашающе взмахнул рукой. - Идемте в малый зал, - он сделал пару шагов к двери. -Нет, - ответил Хенджин. - Я не хотел бы сидеть в зале. Чанбин озадаченно моргнул. -Возможно, тогда в саду вам... -В ваших покоях. Альфа остановился как вкопанный. Его лицо выражало крайнее изумление. Хенджин же сделав этот шаг, почувствовал облегчение и даже некий азарт. Сердце билось очень часто, а дыхание участилось. -Если вы этого хотите, - облизнув губы, ответил архонт. Его взгляд потяжелел. -Да. Хочу, - припечатал омега. -Идемте. Покои архонта были шикарными, состоящими из нескольких смежных комнат. Жестом приказав прислуге убраться вон, Чанбин самостоятельно разлил вино по бокалам и протянул один Хенджину. Омега сделал вид, что совершил глоток, но на деле всего лишь смочил губы - для задуманного ему необходимо было быть совершенно трезвым. А вот альфа осушил бокал до дна, очевидно, не особенно понимая причины происходящего. -Итак, - он сел в кресло. - Вы хотели о чем-то поговорить со мной? Хенджин промолчал и проигнорировал немое предложение сесть. -Возможно, - альфа сузил глаза. - Вы думаете, что сможете повлиять на решение Афин через меня? Если это так, то вы напрасно тратите время. Все решения принимаются ареопагом, а я... -Нет, - снова перебил его омега и отставил бокал на стол. -Тогда... Что вы... Хенджин решительно преодолел расстояние между ними, склоняясь над сидящим альфой и целуя его. Чанбин завис всего лишь на мгновение, а затем притянул омегу за плечо, практически заваливая на себя. Хенджин попытался проанализировать то, что чувствовал в данный момент, что было очень трудно сделать из-за волнения и новизны ощущений. Губы альфы были слегка обветренными, но горячими, влажными и жадными. Архонт целовал, одновременно прижимая к себе, исследуя руками тело, пролезая ими под одежду. И в каждом прикосновении чувствовались настойчивость и нетерпение. Хенджин обнял его руками за шею и сел поудобнее, но Чанбин внезапно подхватил его под бедра и поднял на руки, заставив омегу испуганно вжаться в его тело. Едва оказавшись на ложе, Хенджин подумал, что возможно, это была плохая идея. Взгляд альфы был почти страшен: в нем светилась нечеловеческая жажда обладания и похоть, которая сбивала дыхание и заставляла замереть в страхе. Руки, обжигающие и властные, быстро лишили омегу одежды, а затем развели руки в стороны, не позволяя прикрыться, сбежать от этого взгляда. Альфа протиснул колено между его ног, не позволяя свести их, и начал пристально изучать каждый сантиметр его тела. -Знаю, что ты молишься другим богам, но сама Афродита, должно быть завидует твоей красоте, - сбившимся от возбуждения голосом сказал Чанбин. Его глаза стали непроглядной чернотой. Странное чувство накрыло Хенджина: вместе со страхом появилось что-то иное, очень тёмное и сильное. В паху заныло, меж ягодиц пекло, дыхание стало глубоким, а голова кружилась как от вина. Омега облизнул губы и посмотрел Чанбину в глаза, прежде чем развести ноги в стороны. Альфа опустил взгляд и задохнулся. -Ты... - прохрипел альфа и потянулся за новым поцелуем. Хенджин ответил на поцелуй и потянулся всем телом навстречу, прикасаясь обнаженной кожей к хитону. Кровь внутри него словно кипела. Чанбин прошипел сквозь зубы и рывком избавился от своей одежды, ложась между его ног. Руки альфы положили путь по его телу, задевая чувствительные соски, впалый живот, прямиком к стоящему члену, оглаживая его, а затем проскальзывая пальцами меж ягодиц, лаская. Хенджина выгнуло, он с трудом сдержал стон, закусывая губы до боли. Чанбин, кажется, задался целью облизать его всего, губами исследуя все, до чего мог дотянуться, от тонких лодыжек вверх, пощекотав под коленом, покусывая и оставляя влажные следы на бедрах, исцеловав весь живот и чувствительный лобок, пока руки теребили соски. Омега задыхался, кусая свои губы, а когда альфа достиг шеи, не оставив ни единого незаласканного места, уже почти плакал от того, как сильно ломило в паху. Он тек почти как в течку, едва удерживаясь на грани реальности, пока пальцы альфы скользили внутри, растягивая. Дыхание Чанбина было тяжелым, хриплым. Первый толчок оказался болезненным, растягивающим до предела, и это было так невыносимо-восхитительно, что Хенджин заплакал. Каждому движению он подавался навстречу, что-то внутри подстегивало. Хотелось сильнее, глубже, резче. Он что-то простонал, и потом руки альфы развернули его на четвереньки, после чего тот снова вошел, начиная вдалбливаться так, как ему и хотелось. Нарастающее чувство удовольствия не давало дышать, а после обрушилось и почти ослепило его. Чанбин лежал, обнимая его сзади, бедра альфы самопроизвольно подергивались, смещая узел внутри. -Хенджин...- шептал альфа, обнимая его и прижимая к себе покрепче. Хенджин пришел в себя, лишь когда почувствовал горячее тепло и распирающее чувство внутри. А еще сильную боль в шее.