Мой Идеальный Яндэрэ

Итак. Мои занятия по японскому языку и японской культуре, с которыми мне любезно помогает Рэйко (да и не только мне, Сэм и Кейси тоже решили подучиться немного), продвигаются медленно, но верно. К тому же плоды моих трудов очень скоро окупились! Всё-таки хорошо, что я помнила элементарные алфавит и разговорные обороты на японском языке — это стало хорошим фундаментом для более-менее быстрого, но углублённого изучения языка. Не знаю, связано ли это с воспоминаниями о том, как мама учили меня этому языку, но за последние два месяца я неплохо справилась. Что касается остального… С того самого дня мы с папой почти не виделись. Все эти два с половиной месяца папа не покладая рук трудился над поисками Хи Вон. Сначала он уладил дела в основном офисе, после чего отправился в Японию первым, как и обещал. Мы созванивались раз в три дня, когда он был более-менее свободен. Он рассказал, что Джи Ён действительно перехватила Хи Вон в тайне от родителей отца. Хи Вон вместе с моими бабушкой и дедушкой жила на самой окраине города, почти в деревушке, так что до ближайшей школы, где она училась, она добиралась либо на автобусе, либо на такси. Исходя из того, что сказал мне папа, Хи Вон обычно ездила так: в школу — на автобусе, так как утром она всегда могла успеть на него, а обратно домой — на такси. Время урочных часов в Японии на 10-15 минут больше, чем в Британии, так что учёбу Хи Вон заканчивала часа в три дня, а в этот промежуток времени в городке начинались пробки, легче было заказать такси, чтобы оно проехало по лесной дороге, а не по основной. Так дольше, но всяко лучше, чем час или полтора торчать в пробке. Видимо, моя психованная тётка узнала об этом и перехватила Хи Вон на обратном пути, потому и домой она не вернулась — Джи Ён забрала её. Телефон Хи Вон пропал из зоны действия сети только возле городского аэропорта, что натолкнуло отца на мысль, что её либо спрятали в небольшом посёлке в нескольких километров от аэропорта (там связь плохая), либо у Хи Вон отобрали и отключили телефон, после чего увезли на самолёте куда-то загород, но точно не за пределы Японии. Таким образом, теория моего отца подтвердилась — Хи Вон всё ещё в Японии. Мы с папой предположили, что Хи Вон могли спрятать в одном из домов наших бабушки и дедушки — родителей моей мамы и Джи Ён. У них был один дом в деревне на окраине Сайтамы (который по наследству отошёл маме и который она оборудовала под уютную усадьбу с красивым садом и оранжереей, мы туда иногда приезжаем), один коттедж на побережье Нагасаки (который унаследовала Джи Ён) и четырёхкомнатная квартира в Сайтаме — городе, где родились моя мама и Джи Ён. Но квартира была продана Джи Ён ещё очень давно, почти сразу после смерти бабушки с дедушкой, но мы с папой сошлись во мнении, что эту теорию отметать не следует. Но на этом новости закончились. Хи Вон не оказалось ни в посёлке у аэропорта, ни в квартире бабушки и дедушки, ни в коттедже Джи Ён. Папа даже проверил наш «домик в деревне» на случай, если Джи Ён каким-то образом пробралась туда. Труднее найти что-то или кого-то, если это находится прямо у тебя под носом — верно ведь? Но и там Хи Вон не оказалось. После этого папа забил тревогу. Теперь мою сестру ищут по всей Японии, даже на японских островах. Папа разослал кучу ориентировок, но за два с половиной месяца мы нашли лишь одну зацепку — разбитый телефон Хи Вон, который нашли на въезде в Токио. Телефон ещё не восстановили, но это только дело времени. А пока ясно, где поиски Хи Вон будут идти с особой тщательностью. Токио. Кажется, я так глубоко ушла в свои мысли, что упустила тот момент, когда Рэйко начала щёлкать пальцами у меня перед носом. — Ау! Земля вызывает Рут! Госпожа Рут! Вы здесь со мной? — Лицо шатенки уже нос к носу соприкасалось с моим. — А? Что? — Я растеряно моргнула глазами, мечущимся взглядом осматривая лицо Накамуры. — Вы меня слушали? — Немного недовольно спросила Рэйко, скрестив руки на груди, но увидев, как я виновато отвела взгляд, только устало вздохнула. — С Вами всё в порядке? В последнее время Вы очень плохо спите и не можете сосредоточиться на занятиях. — Прости, Рэйко… — Виновато мотаю головой, протирая сонные глаза. Но она права — в последнее время я страдаю бессонницей. — Это нервное. Я не могу унять беспокойства за Хи Вон… И от папы никаких новостей… — Господин Алексис делает всё, что в его силах, юная госпожа. Телефон Вашей сестры вот-вот починят и, возможно, тогда мы узнаем больше. — Возможно… Будь проклят мой пессимизм! Но с собой я поделать ничего не могу. Рэйко не знает, как меня подбодрить, а потому просто протягивает мне чашку чёрного чая и кусочек «Праги», предлагая закончить на сегодня с уроками японского. Я лишь согласно киваю, делая глоток чая с тремя ложками сахара. Покончив с чаем и тортом, я прощаюсь с Рэйко и возвращаюсь в свою комнату, надеясь, что завтра в школе я не буду такой медлительной. До переезда осталось всего полмесяца.

***

Утро следующего дня, наконец-таки, началось с кофе. Утром я проснулась от приятного и щекочущего ноздри запаха латте и шоколадных круассанов, рядом с которыми стояла тарелка с горячим омлетов. Возле стакана стояла записка от Кейси: «Рут, нам с Сэмом нужно было отъехать по делам, прежде чем начать паковать вещи. Отвечая на твой вопрос о том, почему так скоро, ведь до переезда полмесяца, говорю тебе так: твой отец написал, что, возможно мы поедем сразу после твоего школьного бала. На следующее утро после бала тебе выдадут табло с твоими годовыми оценками, а потом мы сразу же отправимся в аэропорт. А теперь завтракай! Рэйко подвезёт тебя до школы. Удачного дня! Кейси» — По крайней мере, я больше не увижу этих идиотов, по ошибке прозванных моими одноклассники… — Не то с облегчением, не то с радостью бормочу себе под нос, приступая к завтраку, так заботливо приготовленному моей будущей мачехой. Минут через десять я унесла поднос на кухню, составив посуду в посудомоечную машину. Пожелав Рэйко доброго утра, я вернулась в свою спальню, где привела себя в порядок и переоделась, готовая ехать в школу. Рэйко уже ждала меня на выходе из квартиры, после чего пропустила меня в подъезд и закрыла за нами дверь, перехватив мою сумку. Девушка усадила меня в машину и повезла в школу. После того, как папа узнал о моих «сложных отношениях» с одноклассниками, а также о том, что Сэм собрал для меня компромат на моих обидчиков, он приставил ко мне Рэйко на замену Сэму. Нет, папа не злился на то, что сам довольно-таки поздновато отчитался ему о моих проблемах, просто Сэм как папин приемник теперь был с головой в работе, так что Рэйко пришлось подменить мою «няньку». К слову, со своей работой все эти два с половиной месяца она справлялась очень даже хорошо. Вставала за полчаса до моего пробуждения и ждала меня на первом этаже квартиры, говорила моё расписание за завтраком и всегда увозила меня, куда мне надо, даже если это не числилось в расписании. В отличие от Сэма, который нянчился со мной с самого детства и в особенности после смерти мамы, она была не такой разговорчивой в своё «рабочее время» рядом со мной, но в этом были и плюсы — она не задавала лишних вопросов, а лишь уточняла. Сэм бы обязательно начал всё расспрашивать, беспокоясь о том, не вляпалась ли я в неприятности. Но по Сэму я скучаю. Рэйко довезла меня до школы, дождалась, пока я вылезу из машины и, пожелав мне удачного дня, уехала, не забыв предупредить о том, во сколько и где она будет ждать меня, чтобы увезти домой. Лениво оборачиваюсь в сторону школы, нечитаемым взглядом провожая скрывающихся в этих стенах учителей и учеников. По школе я скучать точно не буду. С ней меня не связывает ничего, что могло бы хоть немного меня растрогать. Друзей у меня здесь нет, в основном враги, от четырёх из которых я по-своему расправилась. Этих четверых было достаточно, чтобы отсеялись и все остальные. Повторюсь: я ненавижу кичиться статусом своего отца — главы ФБР, но я всегда могу пользоваться привилегиями своего «статуса», хоть и без особой охоты. «По правде говоря, мне не терпится уйти из этой школы…» — С такими мыслями я поспешила войти в здание. Вот-вот пойдёт дождь. Сегодня, я снова ушла на пару уроков раньше и поспешила в актовый зал, где меня должны были ждать старосты других классов и их помощники, которые участвуют в подготовке к балу в честь Дня Всех Влюблённых. Хоть я поставила на место своих обидчиков, отношения с классом у меня не улучшились, так что в актовый зал я шла в гордом одиночестве. Да и не столь важно для меня, понравлюсь ли я после всего сделанного своим одноклассникам или нет. Повторюсь: мне не нужно их признание, чтобы чувствовать себя полноценной. У меня есть любящий меня отец, едва не сдувающий с меня пылинки, Кейси, которая спустя столько лет уже почти заменила мне покойную мать, а скоро и вовсе станет ею, обвенчавшись с моим отцом, у меня есть потрясающий старший брат, вопреки клятве Гиппократа разбивающий морды моим обидчикам, его милая невеста, которая стала мне сестрой. У меня есть и Сэм — мой «нянь», лучший друг моего брата, да и мой тоже. А теперь у меня есть и Рэйко — немного странная, но весьма весёлая личность, не дающая мне скучать. Одно не даёт мне покоя. «Её имя Рэйко Накамура… я могу поклясться, что где-то уже слышала эту фамилию… Но где, чёрт возьми?!» Не прерывая размышлений о своей новоявленной телохранительнице, я свернула с дороги в актовый зал на выход к школьной парковке. Так как мои одноклассники продолжают избегать со мной общения, мне приходится просить о помощи в приготовлениях к балу Рэйко и других стажёров ФБР. Я уже задолбалась просить у них прощения за то, что вместо того, чтобы работать над каким-нибудь ВАЖНЫМ делом, им приходится помогать мне — аутсайдеру всея школы для мажоров. И хоть эти стажёры уверяют меня, что всё в порядке, мне немного стыдно. «Может, и впрямь надо было ХОТЬ С КЕМ-ТО нормализовать отношения? Да, ну, не!» Размышления мои прервались сразу же, как только я увидела Рэйко, выходящую из машины с тремя стажёрами из ФБР — коллегами Сэма. Поздоровавшись со всеми, я снова повела их всех по выученному на зубок маршруту, в сторону актового зала. Переборов очередной приступ неловкости, я пропустила их вперёд, а затем зашла следом и сразу же стала заниматься своей частью работы. — Они снова перешёптываются за Вашей спиной. — Сказала Рэйко, чуть наклонившись ко мне. Я взглянула в сторону и увидела группу старшеклассников, обсуждающих меня. — Они всегда так делают. Пора бы привыкнуть, Рэй. «Да, с недавнего времени я зову её уменьшительно ласкательным. Но я ведь и Сэма не Сэмуэлем зову!» — И всё же… — Рэйко недовольно зыркнула на сплетников и те поспешили заняться делом вместо того, чтобы чесать языками. «Приятно, конечно, но, думаю, это лишнее…» — Забей на них. Всё равно скоро их не увидим. Радуйся, что не увидишь их, как минимум, год. — Я лишь вздыхаю, продолжая делать свою работу. Это были последние приготовления к балу. Танцевальную площадку с банкетным столом уже установили в большом спортивном зале, где проверкой оборудования занимались приглашённые школой ведущие, которые будут проводить у нас бал. Мы же, как представители своих классов «отшлифовывали» актовый зал, где должна была пройти церемония выпуска старших классов. Только после этого все студенты старшей и средней школы отправятся в большой спортивный зал. Так уж вышло, что выпускной совместили с балом в честь Дня Святого Валентина, который должен был состояться ещё в феврале. Но в силу инцидента с моими одноклассниками, которых мы с Сэмом благополучно раскрыли, бал пришлось отложить на неопределённый срок, ибо школа пыталась отправиться от такого удара по репутации. В конце концов, разбирательство с учениками и их родителями затянулось, так как в ходе расследований выяснились ещё более нелицеприятные факты. А потом наступила череда контрольных недель, поэтому всем было не до бала. «Какая всё-таки ирония…» Когда с проверкой аппаратуры и прочего инвентаря, нужного для церемонии, было покончено, все стали разбредаться по своим делам. Я же поспешила вместе с Рэйко отправиться на парковку, чтобы поехать домой, где мы продолжим наши занятия по японскому языку. Ещё до того, как мы вышли из зала, нас остановили старосты десятых классов. — Извини, но мы можем ненадолго тебя задержать? — Необычно дружелюбно сказала мне одна из старост. Я переглянулась с Рэйко. — Смотря в чём дело. — Даю я туманный ответ, незамедлительно пресекая любые попытки задержать меня надолго: — У меня по расписанию урок японского с репетитором. — О, вот как… — Несколько растерялась девушка и другие рядом стоящие с ней подростки. — Мы, эм… В общем, мы хотели предложить тебя стать следующим представителем девятых классов. Мы в следующем году становимся выпускным классом, так что на наши плечи ляжет ещё и работа в совете старшеклассников. Новые десятые и девятые классы тоже будут избирать учеников в совет. Мы предлагаем тебя стать представителем всех девятых классов в будущем году. Ты отличница, к тому же очень ответственная личность… — «Влиятельная» — читаю между строк. — Мы были бы рады, если бы присоединилась к нам. — Нарочито мягко закончила девушка с улыбкой. Остальные согласно закивали. «Мне незачем разбираться, для чего именно я понадобилась им в совете, но зато у меня есть прекрасная отмазка» — Спасибо за предложение… — Отпускаю в ответ такую же дежурную улыбку и тут же пресекаю на корню всю их радость: — Но, увы… В следующем году меня здесь не будет. — Что ты имеешь в виду? — Губы старшеклассницы нервно дёрнулась. — Мой папа уже забрал мои документы из школы. Я переезжаю в другую страну, так что и учиться здесь больше не смогу. Простите, но вам лучше поискать другую кандидатуру на эту роль. Могу предложить вам мою одноклассницу — помощницу старосты. Очень умная и ответственная девушка. «Ага. Которая всё это время учила меня «уму-разуму», а сама кинула меня» — Усмехаюсь про себя и от этой мысли, и от вмиг скривившихся лиц старшеклассников. — Увидимся на церемонии. — Вежливо улыбаясь, кивнула я им на прощание и, не слушая их невнятные прощания, вышла из зала вместе с Рэйко, что хвостиком побрела за мной. Мы отправились на стоянку и сели в машину, тут же направляясь домой.

***

— Скорее бы уже съехать. — Цежу сквозь зубы, бросая сумку в ближайший угол и разуваясь. — И сколько Вы так? — Поинтересовалась Рэйко, разувшись и подобрав мою сумку. — Сколько терплю к себе прошлое отношение одноклассников и редкое подхалимство? Издевательства — года два. Подхалимство — 2 месяца. И от того, и от другого зубы сводит! Никому не скажешь про свой статус и будешь вести себя тихо, мирно, почти ни с кем не общаясь — тебя нарекут аутсайдером и начнут издеваться. Скажешь — будешь окружён лицемерами, которым нужен твой кошелёк или кошелёк твоих родителей. Видимо, после того, как старшего брата одного из моих одноклассников отстранили от дел студсовета, их финансы значительно урезались. А тут я — малолетняя и затравленная одноклассниками, бедная и несчастная дочурка главы ФБР. Видать, даже извилиной не пошевелили, что у меня могут быть мозги. Ладно хоть отмазка хорошая нашлась. — Современное общество и особенно молодёжь — штука сложная. — Устало хмыкнула Рэйко. — Вы предпочтёте передохнуть перед уроком? — Да… Дай мне два часа на чай и дрёму. После этого начнём занятия. — Как скажите. Подать шоколад к чаю? — Будь так любезна. Закончив диалог, я направилась наверх, намереваясь пойти в душ и улечься на любимую постель. Полежу полчасика на кровати в компании любимой книги и чая с шоколадом, подремлю и с новыми силами возьмусь за тяжёлую артиллерию, именуемую японским языком. Язык бы не сломать. Медленно, но верно японский язык у меня продвигался. Проблема состояла в том, что я жутко бесилась, когда мне приходилось соблюдать АБСОЛЮТНОЕ иерархическое обращение. Все эти «-сэмпай», «-сама», «-сан», «-тян», «-кун»… Тьфу ты! «Чёртовы азиаты со своей многоступенчатой иерархией! И ведь её постоянно надо соблюдать, иначе всё! Ты невежда!» — Юная госпожа! Пришло время занятий! — Звала меня Рэйко. «Опять язык ломать придётся… Чёртовы обращения!» — И не забудьте тетрадь с обращениями! — Да твою ж!..