Цветы души твоей

Лука сверяется с коротенькой запиской, написанной неровным торопливым почерком и кивает головой. Своей памяти он по понятным причинам не доверяет, потому и пишет короткие послания с простой целью - не забыть, чего успел наобещать.  Кажется, время правильное, как и номер комнаты, в которой они договорились встретиться. Лука неуверенно стучит в чужую дверь три раза.  Эдгар открывает почти сразу: и правда ждал, судя по всему. Рассматривает Луку пару секунд, а потом кивает и отходит чуть в сторону: — Заходи. Дверь за гостем тут же закрывается. Лука переступает через порог и оставляет на полу небольшой ящик с инструментами, которые принёс с собой, окидывает взглядом помещение, изучая. В комнатах некоторых других выживших ему удалось побывать, а вот у Эдгара впервые.  — Так что там у тебя сломалось? — Замок на шкатулке. Очень хитрая вещица, поэтому… Он не завершает фразу, просто поднимает ту самую шкатулку и осторожно передает в чужие руки. С золочением и расписными миниатюрами на стенках, выглядит она очень богато, так, что понимаешь: в ней и правда может быть спрятана хоть дюжина крохотных механизмов. — Посмотри внимательнее. Лука кивает и принимает вещицу. Да уж, с таким нужно быть осторожнее, а то мало ли что, одно лишнее действие, и… Впрочем, такое устройство кажется ему смутно знакомым.  — Там должна быть ловушка, так? — На всякий случай уточняет он.  — Ага, игла. Не волнуйся, сейчас она без яда, — на всякий случай уточняет Эдгар и как-то неловко улыбается. Сейчас шкатулка очевидно пуста, но что же он в ней такое хранит, раз настолько не хочет, чтобы это кто-нибудь видел? Просто дорогие безделушки или что-то более...любопытное? — Ты...сможешь её починить? — Хм-м-м, кажется я смогу, — кивает Лука. — Вроде бы устройство мне знакомо. Я займу стол, ладно?  С этими словами он берёт свой ящик с инструментами и занимает свободный стул, задумчиво вертит шкатулку в руках, прежде чем начать работу.  — Кстати, в смысле "сейчас" без яда? Он что, всё-таки был? — Конечно был! Эдгар устраивается на краешке кровати за чужой спиной. Конечно, так не принято, но он не хочет лезть под руку Бальзе, пока тот будет работать, да и, если что, им необязательно смотреть друг на друга, чтобы обсудить что-либо. — Я просто решил, что будет очень прискорбно, если кто-нибудь слишком любопытный умрёт от подобного. Хоть это и будет считаться, скорее, несчастным случаем, но...боюсь, для моей репутации это будет весьма неприятно. Да, для него чужая смерть это то, что можно охарактеризовать именно этими словами: “весьма неприятно”. Чужим людям он совсем не сочувствует. Лука только широко глаза раскрывает на пару секунд, качает головой и вытаскивает один из инструментов, принимаясь за работу.  — Какой ты жёсткий. Какие же сокровища там хранятся, что можно пойти на подобные меры?  Не дожидаясь ответа он начинает откручивать маленькие винтики, чтобы заглянуть внутрь и найти причину поломки. — Хочешь узнать?  В голосе у Эдгара явно слышится веселье.  — Тогда сделай её, а потом испытай. И я расскажу, обещаю.  Он знает, что Лука на такое безрассудство не пойдёт, поэтому и предлагает так легко и беспечно.  Впрочем, сама вещица готова рассказать куда больше, чем её хозяин. Судя по всему, сделана она была, чтобы хранить украшения и письма. Но крохотные пятнышки на красном бархате внутри подсказывают, что здесь держали какие-то…жидкости?  Может быть дорогие и редкие краски, реагенты или какие-то лекарства?  — Ага, починить её тебе просто так, а потом ещё и уколоться, хорошо устроился, — хмыкает Лука, продолжая работать. — Коварно, коварно. Не так уж мне и интересно, в принципе. Понимает же, что Эдгар так веселится, потому и не добавляет ничего больше по этой теме, только головой качает и улыбается. Несмотря ни на что, со своим заданием Бальза справляется прекрасно. Руки его, привыкшие к подобной работе, ловко расправляются с деталями, а на лице выражение полной сосредоточенности.  — Ты ведь из дома эту штуку привёз? — Да. Отец, наверное, бесился, когда всё узнал.  Эдгар хмыкает как-то грустно, встаёт и бродит между своих картин, каждая из которых почему-то накрыта тканью.  — Это ведь материна вещица. Она мне просто позволяла её брать ненадолго. Нужно будет извиниться, если... Если ему удастся вернуться живым.  Лука молчит какое-то время, не зная что и сказать на это, только сидит, не отрываясь от своего занятия. А затем резко поднимает голову, откладывает инструмент в сторону и улыбается широко.  — Ну ничего! Я починю всё так, что никто даже не заметит, что она ломалась, вот увидишь! И никто не будет расстроен. Эдгар смотрит на Луку, и не может не улыбнуться в ответ.  — Спасибо, что согласился помочь. — Да мне же не сложно, — пожимает заключённый плечами и вновь берёт в руки инструменты, возвращаясь к починке. — Тем более, эта вещь, оказывается, для тебя важна. Да и мне нужно чем-нибудь заниматься, чтобы не забывать как оно делается. Видеть улыбку на лице Эдгара приятно, в конце концов, просто так он себя редко таким показывает. Лука тихонько качает головой и глубоко вздыхает. Работа понемногу подходит к концу и Бальза отставляет шкатулку чуть в сторону, разминая руки.  — Вроде бы всё. Но проверить не помешает. — Уже? Честно, я думал, что будет дольше.  Эдгар неловко смеётся и подходит к столу.  Так, проверка.  Он достаёт маленький ключик, закрывает шкатулку, и ждёт несколько секунд в нерешительности. Все же…страшно немного. Но, вздохнув, он проворачивает ключ в замке и…  Еле успевает отдернуть пальцы. Игла только взблескивает и медленно исчезает внутри механизма с щелкающим звуком.  — Хах, отлично, — выдыхает Эдгар.  Лука смотрит на это всё, широко раскрыв глаза.  — Ты...прям так решил? — Растерянно спрашивает он. — Я думал, не знаю, привязать к чему-нибудь… А если бы оно попало всё-таки? — Я бы не умер и даже руки бы не лишился. Просто было бы неприятно, и всё, — хмыкает Эдгар в ответ. — Если бы был в перчатках, особенно таких, как у тебя, вообще бы почти не почувствовал, но в них я бы и ключ не провернул.  — Всё равно больно наверное было бы, — хмурится Лука. — Ну...ладно. Не попало и хорошо. Всё ведь так и должно работать, верно?  Он поднимается на ноги и потягивается, разминая конечности. А затем упирает довольно руки по бокам, откашливается и произносит наигранно: — Вы довольны качеством проделанной работы, сэр?  И щурится весело. Эдгар принимает правила этой игры, держит спину болезненно-ровно и чуть скучающим голосом отвечает: — Вы...неплохо справились. Можете быть свободны. — Вот! Говорил же, что сделаю! — Заключённый кивает довольно. — Что и следовало ожидать от великого изобретателя Луки Бальзы.  Может, пока ещё не настолько уж и великого. Но это лишь "пока" и он собирается исправить это в будущем. А пока заключённый только смеётся весело, раскладывает инструменты в ящик на положенные им места и сонно потирает глаза.  — Ладно. Завтра ещё увидимся.