Мы с тобой шёпотом, шёпотом Спрашивали, что потом, что потом будет? Шёпотом, шёпотом Не хочу кричать о том, что друг друга забудем
***
Стив почувствовал смятение, обиду и волну приятных мурашек по всему телу от одного лишь звучания этого хриплого голоса. Он с удивлением посмотрел на свою руку, чуть приподняв ее на уровень глаз: светлые волоски чуть приподнялись над кожей, выдавая взбудораженное состояние Стива. Словно что-то, давно отошедшее на задний план и смирившись с положением дел, вдруг вскинуло голову и, хищно раздувая ноздри, принюхивалось. Его одолевали...смешанные чувства. Когда Стив с полдюжиной агентов ЩИТа вскрыли квартиру, в которой предположительно остановился Брок и его верные бойцы распавшегося Страйк, квартира встретила их оглушающей тишиной и противным запахом гнили и сырости. Ничего в квартире не указывало, что кто-то проживал в ней хотя бы в течении последнего месяца: ни пыль, ни трещины в штукатурке вдоль стен, ни образовавшийся из-за сырости мох у потолка. Ничего, кроме кружки, оставленной на углу стола. Сердце болезненно защемило от столь знакомого и привычного жеста. Часто заходя в столовую ЩИТа Стив наблюдал, как Брок общается в компании коллег, а уходя оставляет кружку на углу. Сам себе не может объяснить, почему он заметил эту мелочь. Проклятая эйдетическая память, проклятые чувства непонятного происхождения. Стив взглянул на друга, который словно пребывал в трансе. Баки словно решил наисложнейшую головоломку и теперь пребывал в восхищенно-шоковом состоянии. На деле Джеймс просто не мог понять. Почему...почему Стив не сказал? Почему Командир в смерти которого все рьяно убеждали первого, оказался внезапно жив? Почему не связался с ним. - Ты знал? - создавая иллюзию спокойствия спросил Джеймс, когда ему удалось оттащить Капитана Америку от агентов, но иллюзия кажется давала трещину. Только со Стивом Баки мог отпустить "Зимнего Солдата". Мог снять маску непринужденности. - Баки, давай... - Ты знал и не сказал! - повысив голос оборвал Стива Баки - Почему Стив? - Баки он тебе не нужен. Он предатель, лгун и бесчеловечный ублюдок! - Ты сам хотя бы веришь в свои слова? Ты не должен был от меня скрывать, я думал, что тебе то могу доверять, - он холодным взглядом окинул Стива и прежде чем уйти, припечатал его к стене, вновь заговорив, - Продолжай убеждать себя Стив или попробуй поставить себя на его место. Я думал это у меня мозги в кашу. Парой месяцев ранее Баки после очередного кошмара, словно в трансе выложил Стиву то что так гложило его. Что чувствует себя виноватом в смерти человека, который разглядел человека в нем самом, в оружии; в смерти человека, который рискуя собственной шеей и шеями своих бойцов, копал на Гидру, планировал побег для Барнса, сливая материал в сеть во время "Озарения". Стив впервые видел такой серьезный и похолодевший взгляд после "Озарения". Казалось, что весь прогресс, который они достигли за это время, просто превратился в пыль, а Джеймс Барнс откатился к Зимнему Солдату. - Нам стоит его остановить, полковник Роджерс? - Нет...Я думаю нет.***
- Мей? Мей не ходи туда, - взволнованно шептал Брок сквозь сон. Нет, не сон. Это кошмар. Он метался в кровати, утыкался взмокшим лбом в подушку, и та уже пропиталась его потом, невольными слезами, страхом, ужасом и чувством собственной ничтожности. Брок крупно вздрагивает и распахивает глаза, крупная капля пота срывается с ресниц и падает на подушку. Он помнит кошмар лишь урывками, смутными тенями и нечеткими картинками. Он помнит лишь, что хрупкая, стройная фигура удалялась в сторону Трискелиона. И чувствует нарастающую тревогу. Два сорок семь - оповещают электронные часы на прикроватной тумбочке и освещают зеленым светом небольшое пространство вокруг себя. Вау. Целых два часа поспал. Такие ночи были отнюдь не редкостью. После таких ночей он чувствовал себя крайне уставшим, подавленным и агрессивным, из-за чего ловил на себе косые взгляды. А в некоторых еще и сочувствие мелькало. И от этого Брок злился еще больше. Ему не нужна жалось окружающих. Но эта ночь была особенно тяжелой. Они вернулись в Нью-Йорк после убийства Земо всего около пяти дней назад. И Брок все чаще поглядывал на красную книгу с ненавистью. Он бы уничтожил ее, да только у него нет на это права. По крайней мере он так решил. Это не он должен сделать. Брок босой, в одних мягких штанах взял последнюю бутылку Jack Daniel’s и побрел на крышу. Туда где он мог глотнуть свежего воздуха, туда где стены не давили, где можно побыть наедине со своими демонами. Глоток. И горло приятно обжигает терпкий алкоголь. На языке мягко оседает привкус дыма. Глоток. И Брок облокачивается на парапет, прикладываясь лбом к холодным поручням. От холодного ветра по телу бегут миллионы мурашек и Брок едва вздрагивает. Невольно он бросает взгляд вниз. Девять этажей. А что если спрыгнуть, просто ради интереса. Ведь мысли о суициде еще не делают его одним из тех сопливых подростков, которые решили свести счеты с жизнью из-за неудачной влюбленности. Не справились с проблемами взрослой жизни. Брок криво усмехнулся. Печально, что такое и правда происходит. Но нет, он абсолютно точно не суицидник. Это просто любопытство. Мысли несли его по собственному сознанию, тревога потихоньку отступала, а в груди с каждым глотком разрасталось приятное тепло, голова казалась блаженно легкой и свободной от тревожащих мыслей. Брок, потонувший в себе, даже не заметил, что слева нарисовалась глыба, смутно напоминающая человека. Он повернул голову и расфокусировано пробежался по знакомым чертам. - Что ты тут делаешь? - Ты живой. - Как видишь, а что Кэп не удосужился сообщить? - невесело хмыкнул Брок. - Как видишь - Джеймс Барнс внимательно - словно впервые видит - скользил взглядом по смуглой коже, потухшим глазам, по мешкам под глазами, шраму над бровью, торсу, сплош покрытому ожогами. Снова глоток. В голове появляется желанный туман. - Что ты тут делаешь, Зимний? - недовольно повторил Брок, хмуря брови. - Пришел...к тебе. Почти неделю решался. - Зачем я тебе? Зачем тебе предатель, лжец и моральный урод? - кривился Рамлоу сам от себя. Его самого от себя тошнит, - Я служил в Гидре. - Я тоже. И побольше твоего - усмехнулся Барнс, забирая у Рамлоу бутылку и делая глоток. И еще один. Но не ради того, ради чего пьет Брок - желания забыться - а ради вкуса. - Ты был там не по своей воле - продолжал отталкивать Зимнего Брок и разумом понимая, что тому лучше уйти, но ошметками сердца желая, чтобы тот остался и не дал кануть в лету. - А ты будто сам радостно прискакал к Пирсу на ковер и лучил фанатизмом из всех щелей - парировал Зимний. Нет уже не Зимний. Теперь уже нет. Что-то изменилось в нем, не все. Он вдруг чудесным образом не стал таким же Баки Барнсом, о каком рассказывают в музее, но он уже совершенно точно не такой, каким его видел Брок почти год назад. - Тебя мозгоебы так замучали, что ты теперь отыгрываешься на мне, ебя мозг? - с неподдельным интересом спросил Брок, глубоко внутри зарывая чувство, что он в неком роде прав, но не став дожидаться ответа, продолжил, - Так вот. Я прекрасно осознаю: кто я, где я, когда я, зачем я. - Ладно - как-то легко сдался Джеймс, из-за чего Брок даже слегка прищурился с недоверием. И наступило молчание, но оно было не неловким или неудобным, или неприятным. Нет, оно было нужно Броку, что бы привести замутненные алкоголем мозги в порядок. Бутылка Jack Daniel’s была наполовину пуста. Ох этот вечный вопрос: стакан наполовину полон или наполовину пуст? Да какая разница, если результат один и тот же. - Я убил Земо и забрал книгу, - спустя час, а может больше, а может меньше - он потерял счет времени - Брок тихо заговорил. - Я знаю, командир. - Принести? - в вопросительном жесте вскинул брови Брок. - Сожги - уверено ответил Барнс, всем своим естеством не желая видеть это творение черта. И снова наступила тишина. Они сидели вдвоем на краю крыши, свесив ноги с парапета и наблюдали как желтый диск солнца выплывает из-за многоэтажек, освещает серое небо, прогоняет приятную прохладу ночи, отражаясь в стеклах офисных зданий. На самом деле, если признаться себе, Брок о многом хотел поговорить. Но знал, что обоим будет больно. Поэтому он зарыл это в себе - пусть будет больно только ему.