Твой человек

И слушали тихий океан. И видели города. И верили в вечную любовь. И думали: "Навсегда". Жить в твоей голове. И любить тебя неоправданно, отчаянно. Жить в твоей голове. И убить тебя неосознанно, нечаянно.… Земфира

Первое утро вместе - всегда неловкое, потому что много неназванного, много отсутствующего. Даже в мелочах: от зубной щетки до своей кружки. Дело, конечно, не в щетках и не кружках. Первое утро определяет - что дальше, даже если об этом никто не говорит вслух. Женя смотрит, как влажные после душа светлые волосы привычно укладываются в прическу уверенной рукой, пока сама пытается разыскать хоть какую-то свою одежду: - Слушай, а где все мои вещи?- задумчиво интересуется она у Этери. - Там же, где и мои - на первом этаже,- непослушные кудрявые пряди никак не хотят принимать правильное положение. Ей-богу, хуже фигуристов! Вся жизнь борьба. Даже с прической! В итоге девушка стягивает со спинки одного из стульев хозяйских халат, закутывается в него и направляется вниз, разыскивать раскиданную во вчерашних вечерних страстях одежду. Когда блондинка спускается вниз, Женя уже одета, халат вместе с другими вещами Этери лежит на подлокотнике дивана. - Это, между прочим, мой любимый халат,- женщина потягивается как кошка, прогибаясь всем позвоночником и устремляясь в небо тонким телом. Солнце, робко заглядывая в утренние дома, ласково обтекает ее фигуру, просвечивает сквозь локоны. - Буду иметь в виду,- отвечает девушка. - Завтрак? Пока Этери суетится на кухне, Женя наблюдает заученный ритуал привычных движений и ищет слова. - Что дальше, Этери?- наконец решается задать вопрос в лоб девушка. - Жизнь. На стол выставляются тарелки на двоих, кружки, приборы и салфетки. - Ты когда - в Канаду?- мерный ток утренней рутины ни на минуту не прерывается. - Через десять дней,- брюнетка хмурится.- Когда же мы теперь увидимся, Этери? Раздается тихий грустный смех: - А вот это, Женечка, и есть жизнь. То, про что я тебя просила подумать. Увидимся мы теперь, милая, в лучшем случае в мае, когда у меня будет отпуск, а, может, только осенью, когда будут контрольные прокаты. - Но так же нельзя, Этери! Я не хочу видеть тебя четыре-пять раз в год!- голос вздрагивает. - Я смотрю, голова с опозданием все-таки заработала?- негромко констатирует блондинка. - Можно же что-то придумать!- голос наполняется обидой и упрямством.- Ты могла бы ко мне в феврале приехать в Канаду! К Дише ты же постоянно мотаешься! - Во-первых, в разгар сезона я никуда не мотаюсь, тебе ли не знать! А, во-вторых, если я начну летать к вам с Дишкой по очереди, то я буду жить в самолетах. И не останется у меня ничего, кроме этих перелетов!- столько металла в голосе, будто они на тренировке, а не на рассветной утренней кухне в окружении тишины начала дня. - Значит, мне надо будет думать о возвращении в Россию,- это понимание дается совсем непросто. Канада удивляет своей тишиной и провинциальностью, но в этой самой Канаде ее не мучают сплетни и слухи, никто не тычет пальцами и не бежит за автографом, когда девушка просто выходит в магазин. В конце концов Канада - отличное место для восстановления от серной кислоты, льющейся на нее изо дня в день с просторов интернета. Милый Брайан и улыбчивая Трейси, пожалуй, тоже лучше среднего российского топ-тренера из тех, кто ее будет готов взять. А таких немного с учетом всего анамнеза ее спортивной жизни и медицинской карты. - К кому ты хочешь возвращаться в Россию?- Это не ревность к другим тренерам, а суровая констатация правды. Фигуристке Медведевой без потери качества после Тутберидзе, да даже Орсера, что бы там у них ни шло через пень-колоду, увы, в России идти почти что и не к кому. - Не знаю. В ЦСКА или к Мишину попрошусь,- в кружке, которую Этери ставит перед ней, крепкий чай. Сама тренер пьет кофе, черный и горький. - Ну да, как я забыла-то, Алексей Николаевич же у нас всегда с радостью подбирает весь… Женя знает, что за слово не произносит Тутберидзе. И слово это - “неликвид”. Этери не умеет миндальничать, поэтому имеет много обиженных в дальнем окружении. В ближнее обидчивые не попадают. - Значит к Буяновой,- пожимает плечами фигуристка. - Удачи! Елена Германовна ошалеет от восторга!- и вот в этих словах яд уже настоящий. Нет, они давно мирно общаются с Водорезовой. Все-таки коллеги, но любить друг друга, конечно, не любят. И дело не в сто лет назад закончившейся истории невеселого адюльтера, а в том, что одна другой не может простить в профессиональном плане. Этери не прощает все те трудности, которые ей были созданы с помощью маленькой чемпионки прошлого. Буянова не прощает, что при всех этих трудностях Тутберидзе все же не только выжила, но еще и заняла положение, при котором все, кто вчера еще кланялся Лене Водорезовой, сегодня лишь вежливо обходили ее стороной, спеша бить поклоны совсем по другому адресу. В самые жестокие игры женщины играют совсем не из-за мужчин. Женщины играют в игры иерархий. Кто главная, кто первая, кто может шпынять других самок в стае. Елена Германовна проиграла в их дуэли. Так что Женя - это подарок судьбы для нее. - Этери, но делать-то что-то надо! Что?- не выдерживает девушка. - Поезжай в Канаду. Тренируйся. Езди на шоу,- в тарелки выкладывается завтрак.- И не надо больше ничего делать. Со временем все само решится. Медведева ковыряется в тарелке, толком ничего не донося до рта. - Женьк, ешь. Я неплохо готовлю. Отравленных точно еще не было!- видя муторное неэффективное размазывание еды, произносит Тутберидзе. - Я не понимаю, Этери,- девушка откладывает вилку. - Зачем ты мне предлагала что-то решать, если сама давно все уже решила. За меня. За себя. За нас. Тебе нужны, если нужны, редкие встречи без всяких обязательств и какого-либо афиширования. Ты не готова ничем поступаться ради меня! Губы брюнетки поджимаются. Пальцы сжимаются в кулак. - Это про два-то года я, пожалуй, даже погорячилась,- негромко произносит женщина, продолжая спокойно завтракать.- Ты прозреешь быстрее, девочка моя. - Да пошла ты!- Женька вскакивает с места, с грохотом отодвигая стул и несется в прихожую. - Вызови такси или дождись меня, Медведева. Я минут через пятнадцать тоже поеду на работу!- Этери не отрывается от своего завтрака даже тогда, когда слышит хлопок входной двери. И только после этого откладывает столовые приборы , откидывается на спинку стула и закрывает глаза. Понеслось! Связался черт с младенцем!