Однажды в городе N

— Привет, Леви, — Ханджи приветственно хлопает его по спине. — Как всегда минута в минуту. Сидящий за столом с документами Смит только улыбается и кивает, после жестом прося подойти к нему. — Я уже показал это офицеру Зоэ, но вам тоже должно быть интересно. Я попросил прислать из центрального архива несколько дел: одно произошло два года назад, в районе центра, другое — полгода назад, недалеко отсюда, в нескольких километрах. Фактически, оба дела не в вашей юрисдикции, поэтому, полагаю, вы не могли знать о них. Леви устремляет внимательный взгляд на экран, разглядывает фотографии. Это точно не рука кого-то из Йегеров — они все аккуратные до жути, когда дело касается реципиентов (ну, кроме Эрена). Даже если бы и убили кого-то, то точно не стали бы рвать потом тело на куски и бросать посреди леса. — Больше похоже на работу какого-то зверя, — замечает Леви. — Мы прорабатывали эту версию, и, возможно, где-то в вашей местности мог бы найтись заблудший волк, но в центре точно не было никого, кроме белок. К тому же, следы от зубов не совпадают ни с одним из известных животных. После анализа укусов криминалисты сказали, что прикус человеческий. За исключением того, что зубы у нападающего были как будто заточены. Леви хмурится и скользит языком по собственному ряду зубов. Они нормальные сейчас — клыки появляются только во время кормëжки и иногда в момент сильного стресса, когда организму не хватает ресурсов на контроль над маскировкой. Но даже в таком состоянии заостряются только четыре клыка, а никак не все тридцать два зуба. Впрочем, может быть, это ещё одна аномалия. Нужно спросить у Йегеров. — Можно посмотреть результаты работы криминалистов? — просит Леви. — Насчёт этого… — прокашлявшись, осторожно начинает Эрвин. — Нам нужно дождаться получения допуска, — бодро продолжает за него Ханджи. — По-хорошему, мы и это не должны были видеть, но наш уважаемый друг из центра немного нарушил правила. — Раз уж мы итак нарушили правила, почему бы нам не сделать это ещё раз? — хмуро спрашивает Леви. Когда-нибудь эта идиотская бюрократия его доконает. — Не хочу навлечь на нас всех неприятности. За расследованием и так следят, лучше не давать повод приглядываться ещё тщательнее. Леви недовольно щурится, но не спорит. Только кивает и отходит. — Это и скажем родственникам возможных жертв, которые могут появиться за эту неделю, — бросает он, раскладывая вещи на своём столе. — Что мы просто действовали согласно закону. — Это вынужденная мера, — настаивает Эрвин. — Если дело затянется, то это даст нам возможность быть на хорошем счету у начальства. Если дело затянется. Дело не может затянуться — бумажная волокита займёт не меньше недели, а за эту неделю, по-хорошему, им нужно уже найти преступника, которым можно будет ткнуть в лицо вампирской верхушке. Ну или хотя бы выйти на его след, чтобы предъявить хоть какие-то доказательства невиновности Эрена. Леви надеется на лучшее, но он работает в полиции пятьдесят с лишним лет — за неделю такие дела не раскрываются, при всём желании. Придётся прыгать выше головы. — Ладно, — сухо роняет Леви. — Будем ждать. Им нужны эти документы немедленно. *** Дом Йегеров находится почти на самом краю города и выглядит как миниатюрный двухэтажный замок. От него веет стариной, будто дом передавался из поколения в поколение, при этом не подвергаясь никаким изменениям. Конечно, на самом деле это не так. Дом, изначально принадлежавший Грише Йегеру, а после ставший постоянным пристанищем ещё для четырёх человек, неоднократно реконструировался и ремонтировался как внутри, так и снаружи. Но где-то в конце девятнадцатого века всем стало настолько не до этого, что с тех пор его изменяли только внутри: периодически перекрашивали стены, меняли пол, чинили лестницы и прочее-прочее-прочее, тем не менее, стараясь сохранить общую стилистику. Поэтому дом до сих пор выглядит как музей древностей, несмотря на то, что Зик стабильно раз в полгода вызывает бригаду ремонтников, чтобы приводили всё в порядок. Карла, занимающаяся хозяйством, раз за разом пыталась сделать так, чтобы несоответствие стилей, неизменно возникающее из-за того, что в дом постоянно тащат новую технику, не бросалось в глаза, но нормально сочетать в одной комнате витражи середины девятнадцатого века и огромную плазму на всю стену невозможно просто по определению. И всё же Карла постаралась на славу. По крайней мере, случайно заходящие внутрь люди не чувствуют себя так, словно попали в дом безумных путешественников во времени, коллекционирующих в одном месте диковинки из разных эпох. И только эти два чёртовых дивана в гостиной… Они просто сводят Зика с ума. Диваны на десять лет старше Аккермана, и это уже звучит как достойная причина выкинуть их. Но почему-то всё семейство (за исключением, собственно, Зика) настолько привязано к этой ужасной мебели, что стоит только заикнуться о том, чтобы выбросить их, как тут же начинаются крики и скандалы. Громче всех, конечно же, кричит Эрен. Ему, видимо, настолько нравится представлять, что он такой себе байронический герой: лежит в полумраке на старинном диване с бордовой обшивкой, одетый в одни тёмные брюки, раскинувший по подушкам свои длиннющие волосы, и томно вздыхает, пока смотрит очередной выпуск передачи “Фермер ищет жену”. По мнению Зика, Эрену давно пора найти себе хоть какую-нибудь работу, чтобы перестать денно и нощно валяться в гостиной и пялить в телевизор или ноутбук — бездействие медленно убивает его, и шутки про депрессию, которые они шутили лет сорок-пятьдесят назад, уже не кажутся шутками. В шестидесятых он был ещё хоть немного живеньким (ну, настолько, насколько это уместно в их случае), постоянно выбирался куда-то, что-то делал, но чем больше времени проходило, тем реже Эрен выходил даже просто прогуляться на улицу. У всех в семье есть своё занятие: Зик и Гриша работают в больницах; у Дины есть её маленькое дело; Карла помогает Дине, ухаживает за домом, ходит на все эти встречи домохозяек и в читальные клубы. Только Эрен не нашёл, куда приткнуться. В конце концов, даже Леви смог адаптироваться после окончания войны и найти себе то, чем ему хочется заниматься, а Эрен по-прежнему выходит из дома только чтобы пройтись по лесу и принести оттуда интересные камни. Беспокоит не то, что он бездельничает, а то, что в череде медленно текущих дней он постепенно теряет себя. Вечность окажется невыносимо длинной, если не найти себе что-то, чему можно посвятить своё время. Зик выдыхает и с тихим стуком закрывает входную дверь. Ладно, он ещё подумает об этом позже. — Я дома. Все, как обычно, в такое время торчат в гостиной. Эрен занял своей тушей один из диванов. На втором сидит Карла, размеренно поглаживая волосы лежащей у неё на коленях мамы Зика. — Всем привет, — Зик оглядывает гостиную цепким взглядом. — А Гриша где? — У Эрена, — устало отвечает мама, приподнимая немного голову, чтобы взглянуть на Зика. — Как дела на работе, дорогой? — Никого не убил сегодня, — вяло отшучивается Зик. — У Крюгера? Сегодня ж среда, а они по выходным встречаются. Эрен начинает посмеиваться. Видимо, этот вопрос уже успели обсудить, пока Зика не было. — Ему рассказали про то, что случилось с Эреном, и он умчался расспрашивать Эрена… Тц, — мама вздыхает, — Эрена, который Крюгер. Умчался расспрашивать его, знает ли он что-нибудь об этом деле. — Развелось Эренов… Давай, двигайся, — Зик сбрасывает на пол длиннющие ноги Эрена и садится на освободившееся место. Эрен тут же кладёт ноги ему на колени. — Кто вообще называет ребёнка в честь лучшего друга? Эрен делает пальцами кавычки. — “Лучшего друга”. — Гриша его скоро сюда переселит шестым, — смеётся Карла. — Пускай лучше сам переселяется к нему, — возражает мама. — У Эрена дом за городом, им там вдвоём будет удобнее, чем нам здесь вшестером. — Будут каждый день рыбачить… — бормочет Зик. — Ага, — снова подаёт голос Эрен. — “Рыбачить”. Эрен Крюгер старше их всех, и именно он обратил когда-то Гришу. Зик не уверен точно, но если прикинуть хотя бы примерно, Крюгеру не меньше шестисот, плюс-минус лет десять-двадцать. Как так вышло, что их с Гришей пути разошлись после обращения, да так разошлись, что Гриша успел дважды жениться и завести двух детей, никому кроме них двоих неизвестно. Откровенно говоря, никому до этого и дела нет. Может быть, ещё в детстве Зику иногда было интересно, почему герр Крюгер так часто захаживает к ним, но потом, с возрастом, до него дошло, и он перестал пытаться разузнать подробности. Мама тоже не горела желанием — у них с Крюгером дружеские отношения, и никому из них никогда не приходило в голову эти отношения портить, пытаясь выяснить, к кому Гриша привязан сильнее. То же самое произошло с Карлой, но Карла не могла остаться для них в качестве “подруги семьи”. Когда Гриша — блудный отец, вернувшийся к семье спустя десять с лишним лет, — привёл её в дом, за ней тащился, держась за длинную юбку матери, тогда ещё совсем мелкий Эрен. Мама не возражала. Зик тоже. Им было неплохо вдвоём, но дом ощущался каким-то пустым — такое бывает, когда в нём живут две замкнутые личности, не склонные к частому общению. Все те десять лет, проведённые в одиночестве после ухода Гриши из семьи, они с матерью встречались, в основном, только за ужином или когда изредка ходили вместе на охоту. Так что после появления довольно весёлой и жизнерадостной Карлы и маленького и очень шебутного Эрена, норовившего залезть в любую дыру, дом перестал казаться слишком пустым и мёртвым. Дина и Карла хорошо сошлись. Зик косится на них краем глаза. Может быть, даже лучше, чем планировалось изначально. Вряд ли такое смогло бы произойти, будь они простой человеческой семьёй, но вечность учит не придавать слишком большое значение якобы важным вещам. И в этом они все точно преуспели: и Гриша, который при двух живых (относительно, опять же) жёнах постоянно бегает к своему “лучшему другу”; и Эрен с Зиком, которые спят друг с другом; и их матери, которые… честно говоря, Зик понятия не имеет, что там происходит у них, потому что он пропадает на работе, а они часто проводят время вместе вне дома. — Слушай-ка, паскудник, а почему когда я тебе предлагал со мной смотреть Игру Престолов, ты отказался? — спрашивает Зик, опуская взгляд на Эрена. Тот пожимает плечами, не отрывая взгляд от экрана — там скачет с копьём Оберин Мартелл, и да, оторваться от этого зрелища трудно. — Не спойлери! — предупреждает Эрен. Мама с Карлой согласно угукают. — Иначе мы тебя выгоним. — Вы меня не цените, — бурчит Зик. — Очень ценим, дорогой, — заверяет мама. — Но ты постоянно спойлеришь. — Это потому что до вас все новинки доходят спустя столетия. — Меньше сиди в интернете, — советует Эрен. — Там не пишут ничего хорошего. — Конечно. Буду вместо этого смотреть с тобой “Фермер ищет жену” — вот где наверняка много хорошего. Эрен лягает его пяткой в бок. Зик недовольно шипит, хватает его за ногу и укладывает её обратно на свои колени, прижимая ладонью для надёжности. На экране Оберин Мартелл уже заносит копьё, и Зик предвкушающе ухмыляется, прекрасно зная, чем это кончится. В этот же момент телевизор резко выключается, как и единственная горевшая в комнате лампа. Гостиная погружается во мрак, и все начинают озираться по сторонам, ища источник проблемы — темнота не помеха вампирскому зрению. — Электричество отключили?.. — предполагает Зик, заглядывая в окно. — Там метель сильная, могло сорвать провода. Но пойду проверю щиток, на всякий случай. — Я с тобой, — вызывается Эрен. — А ты разбираешься? — А ты думаешь, здесь техника сама себя чинит, пока вы где-то пропадаете? Зик хмыкает: он думал об этом раньше. Эрен проводит дома больше всех времени, даже по сравнению с домохозяйкой-Карлой, это все знают. Видимо, именно он и устраняет разные мелкие поломки, которых невозможно избежать: даже техника высшего качества иногда выходит из строя. — Дому тыща лет, он держится на честном слове, — продолжает Эрен, пока они вдвоём спускаются в подвал. — Ещё и проводку не меняли, наверное, с тех пор, как её впервые провели. Постоянно коротит что-то. Я всё хотел тебе сказать, чтобы ты вызвал кого-нибудь, кто может основательно заняться этим вопросом, но всё забывал и забывал. Сам по мелочи чинил что-то, когда искрить начинало. — А где это ты научился? Эрен пожимает плечами. — Не смейся только. — Только не говори, что методом проб и ошибок. Эрен закатывает глаза. — Нет! Я, короче… ну ты сам знаешь, что я смотрю кучу этих шоу, вроде “Фермера”. Там постоянно у них что-то ломается, и они отправляют чинить это героев. Я запомнил более-менее, что и как. Ну и пробовал сам, тут что-то подкрутить, там подклеить. Это не так сложно. И хорошо, когда руки хоть чем-то заняты. Зик оглядывается на Эрена, смотрит с уважением — хоть какая-то польза от его бесконечного лежания на диване. В подвале куча хлама, которая помнит ещё старика Фридриха Великого, а то и его предшественников. Разобрать этот хлам планируют уже лет двести, не меньше, но руки ни у кого так и не доходят — даже у Карлы, которая просто не хочет копаться в чужом старье. Вдвоём с Эреном они проверяют щиток, но там всё в порядке: ничего не замыкало и не выбивало. Значит, дело правда в линиях электропередач — где-то что-то случилось из-за метели. — Через пару часов должны включить, — Зик захлопывает щиток и потягивается. — Ну ладно, не страшно. Подключим генератор, на основную электронику хватит. — Да там полтора киловатта, и на интернет с телевизором хватит. Зик фыркает. — Если нет, то вам потом страдать. Эрен жмётся к нему со спины, пока он возится с генератором, трётся щекой о плечо и тихо сопит. — Помнишь, как раньше я зимой грелся с тобой? Когда ещё ничего этого не было. Зик помнит хорошо: в особенно суровые зимы было тяжело даже им, холод причинял лёгкий, но дискомфорт — замёрзшие конечности плохо работали. Но труднее всего было Эрену. Он был единственным человеком в семье тогда, обращать его раньше двадцати пяти отец не хотел. Несмотря на то, что в каждом уголке дома камины нещадно жгли дрова, Эрен постоянно ходил в тёплых накидках, и всё равно вечно мёрзнул. Под этим предлогом Эрен часто прибегал к нему в комнату со своим одеялом и забирался к Зику в кровать. Едва ли Зик мог согреть его своим холодным телом, поэтому приходилось класть между ними плед и обнимать Эрена через него, чтобы не замёрз ещё сильнее. — Помню, — Зик улыбается. — Видимо, ты из-за этого теперь постоянно ходишь полуголым: навёрстываешь упущенное в детстве. Эрен недовольно цыкает и впивается зубами Зику в загривок — несильно, даже не задевая кожу клыками. — Я просто позволяю миру наслаждаться своим прекрасным телом. — Какому миру? Ты из дома-то выходишь только в лес. Любоваться тобой там могут только белки. — Всё, отстань. Пошли наверх. Мама с Карлой по-прежнему сидят на диване, тихо переговариваясь о чём-то. Зик возвращается на своё место. — С щитком всё в порядке. Что-то случилось на улице, наверное, — сообщает пришедший следом за ним Эрен. — Зик включил генератор. Часов на шесть хватит, но там уже должны починить. — Досмотрим серию? — предлагает Карла. Эрен согласно угукает. Их прерывает стук в дверь. Карла по привычке ведёт носом в воздухе, принюхиваясь, после чего кивает Дине. Та тянется рукой к стоящему около дивана высокому скелету в красивой чёрной шляпе и касается его косточек пальцами. — Фридрих, будь добр, открой дверь. Скелет тут же отстраняется от стены и неловко топает в коридор. — Кто там? — спрашивает Зик у Карлы. — Леви. — Я тоже хочу, чтобы герр Фридрих меня слушался, — тянет Эрен. — Он мог бы приносить мне зарядку для ноутбука. — Это не самая полезная способность. Я бы с удовольствием согласилась поменяться с тобой, будь у меня такая возможность — твоя гораздо полезнее, — отвечает Дина. В прихожей слышится голос Леви, который здоровается с Фридрихом. Фридрих никогда ни с кем не говорит (впрочем, чего ещё ожидать от скелета?), но все вокруг с ним постоянно разговаривают, даже вечно всем недовольный и хмурый скептик в лице Аккермана. В общем и целом, в доме три Фридриха, но этот — основной, потому что выполняет задачи в духе “открыть дверь, если за ней не кто-то из простых людей”, “налить чай или кофе” и “принести кровь из холодильника”. Слушаются все Фридрихи только Дину — собственно, в этом и заключается её способность: подчинять себе мёртвые тела. — Тебе уж точно гипноз нужнее, чем мне, — бурчит Эрен. — А вот Фридрих всегда здесь, со мной, и был бы мне очень полезен. В этот самый момент Фридрих проходит мимо него, и Эрен дотрагивается до него, но скелет никак не реагирует. Только встаёт назад на то же самое место, на котором стоял до приказа Дины. — Мой единственный молчаливый друг… — Добрый вечер, — бросает Леви, остановившись на пороге гостиной. — Ты как добрался сюда? За окном метёт так, что дальше носа ничего не видно, — спрашивает Зик. — На машине. Везде отключили электричество? Эрен кивает. — Из-за метели, наверное. Мы включили генератор, должно хватить до того, как починят. — А в участке полетел недавно, — цыкает Леви. — Там, наверное, хреново сейчас без света. — Бедные преступники… — вздыхает Эрен. — По хер на них. Ребят, у которых ночная, жаль. Но ладно, я не за этим. Мне нужна ваша помощь. А потом Леви уничтожает их чай и медленно рассказывает свой гениальный план: ему нужно вытащить файлы с ноутбука инспектора из центра. И так как ноутбук он почти всегда берёт с собой, когда выходит из участка, то единственный вариант — это отвлечь его после работы, когда он вернётся в отель, в который его поселили на время расследования, и проникнуть к нему в номер. — А ничего поумнее придумать нельзя? — спрашивает Эрен, как только Леви заканчивает. — Ты утром сказал, что мы должны не отсвечивать, а теперь предлагаешь кому-то из нас устроить взлом с проникновением. — Почему бы тебе просто не скачать эти файлы, пока он выйдет отлить или за кофе? — поддерживает Зик. — Мы всегда втроём в кабинете: я, он и Ханджи. Даже если он выйдет, я не смогу объяснить Ханджи, зачем лезу в чужой компьютер. — Ты ж говорил, что она в хорошем смысле чокнутая, не? Скажи ей, что хочешь пораньше узнать подробности о тех делах! Наверняка она тебя поддержит, — предлагает Эрен. — Мы должны быть на шаг впереди их обоих. И Ханджи в том числе. Все эти шпионские игры всё равно не вызывают доверия, но ради того, чтобы найти какую-нибудь зацепку… Зик хмурится. Даже если план откровенно идиотский, другого у них просто нет. — А как он выглядит? — неожиданно спрашивает Эрен. — Ну, инспектор. Леви замирает, будто вспоминая. — Похож на бородатого. Только без бороды. Высокий и светловолосый. — А как он в плане… — Эрен показывает ладонями силуэт, — нормальный? Леви пожимает плечами. — Думаю, не жалуется. — Хочешь с ним того?.. — Эрен! — хмурится Карла. — Я хочу вытащить твою тупую жопу из неприятностей, в которые ты себя загнал, — резко бросает Леви. — Вы помогаете мне или как? — Ну-у-у, — Эрен задумчиво постукивает пальцами по спинке дивана. — Думаю, я смогу. Тем более, скорее всего, я единственный, кто будет свободен в это время. — Ты уверен, что сможешь это провернуть? — уточняет Зик. — Нет. Но у вас нет вариантов, кроме как довериться мне. — Звучит хреново. Эрен разводит руками. Любой план с его участием звучит хреново, но что поделать? — Давайте обсудим всё подробнее, — Леви достаёт из внутреннего кармана куртки маленький блокнотик. — Я набросал немного план. Всё семейство Йегеров собирается вокруг него, пока он раскидывает примерное расписание Смита, которое узнал сегодня, и рассказывает начальные проработки плана. *** Метель не утихает и ближе к вечеру. Карла и Дина заставляют Леви остаться на ночь, чтобы не ехать никуда в такую ужасную погоду. Он отнекивается до последнего, но ему выделяют старую комнату Эрена, находящуюся в самом дальнем углу дома, и обещают не трогать. Даже бородатый обещает. Леви подозревает, что он всё равно пристал бы с бессмысленными разговорами, но сейчас Йегер слишком занят своим братцем, к счастью. Поэтому Леви спокойно располагается на старенькой кровати и долго смотрит в стену, на которой выцарапаны какие-то глупые детские рисунки: он не первый раз спит здесь и знает наизусть почти всё в этой комнате, но время от времени всё равно находит что-то новое. Эрен был славным ребёнком, наверное. Смешным. Интересным. Мысли об этом постепенно помогают расслабиться. Леви засыпает. Чтобы проснуться в самую рань от громкого звона. Он вслепую нашаривает рядом мобильный, смотрит на время: 5:29. Звонит Ханджи. Какого чёрта?.. — Да, — хриплым после сна голосом бурчит Леви. Громкий смех Ханджи режет барабанные перепонки. Леви морщится. Он не соня, но кто вообще может позволить себе так смеяться в половину шестого утра? Энтузиазм и энергия живых людей иногда напрягают. — Ты не поверишь, что случилось! — отсмеявшись, произносит Ханджи. — Что-то серьёзное, раз ты позвонила мне в такую рань. — Ага! Угадай? — Ханджи. — Ладно-ладно, не кипятись. Сейчас, — она снова смеётся. — Те три трупа, которые мы нашли вчера. В общем, один из них... короче, ушёл. Приезжай в участок, как только сможешь. Будем пытаться установить, куда делся наш потерпевший. Леви устало вздыхает и хлопает себя ладонью по лицу. Вашу ж мать. С добрым утром.