это всегда будешь ты

      гусары заходят в просторную гостиную, и до этого будто заснувший без своих жителей особняк наполняется жизнью: искренний, легкий смех эхом пролетает по большим комнатам, и стук подошв кавалерии разносится вверх по лестнице. на натертых до блеска отражается свет люстр, увенчанных золотистой лепниной. посередине зала стоит обрамленная рельефными узорами белая колонна, которая находилась там даже больше для красоты, чем для поддержки верхних этажей. большие картины, украшенные припыленными бронзой рамками, висели на каждой стене, почти не оставляя места для окон и дверей. мужчины оживленно обсуждают все возможные новости, без стеснения перескакивая с одной темы на другую, как неожиданно антон предлагает выпить, отчего арсений в ступоре останавливается прямо в центре комнаты и хватается за колонну, сразу становясь серьезней:       — признаться, я не пью, корнет, — стыдливо уводя взгляд себе на ноги, признается попов. он кладет свой кивет на стоящий рядом небольшой столик, и антон, следуя его примеру, складывает второй головной убор рядом.       антон несколько долгих секунд буравит взглядом висящую на стене картину, после неожиданно поднимая взгляд на арсения, и так же неожиданно предлагает:       — от чего же, давайте я вас научу, — то ли вопросительным, то ли утвердительным тоном озвучивает предложение антон, продолжая выжидающе смотреть на попова, — доверьтесь мне, — тише добавляет он неуверенно, и у арсения от этого сердце начинает предательски болеть.       арсений молча кивает головой и проходит к столу, обводя взглядом находящиеся на нем напитки: и цепляется за единственную, кажущуюся ему аппетитной, бутылку с, вроде как шампанским, обвитую нарочито потрепанной тонкой веревкой. сняв перчатки и сложив их рядом, он берет шампанское, и бутылка неожиданно выскальзывает, стукаясь о пол, и чудом не разбиваясь. боковым зрением арсений замечает вздрогнувшего и, явно перепугавшегося, антона:       — поручик, я просто за вас очень испугался, — оправдывается антон и, наигранно хватаясь за сердце, не сдерживает улыбки. арсений тоже начинает улыбаться, пока возвращает бутылку на стол, — давайте я, — антон дожидается разрешающего кивка от арса, и забирает бутылку в свои руки.       он так же снимает тонкие белые перчатки и без особых проблем открывает напиток, и пробка долетает до другого конца комнаты под удивленный свист антона. он наскоро разливает шампанское по заранее подставленным ближе бокалам, но небольшое количество жидкости все равно выливается, спадая каплями с ножек. они быстро подхватывают бокалы, и арсений задерживает руку с шампанским в воздухе:       — amour toujours, — произносит тост арсений, уже готовый дотронуться своим бокалом до бокала антона, но тот неожиданно выдает:       — амур тужур, амур тужур, — с нарочито русским, но от того не менее смешным, акцентом повторяет шаст, явно не понимающий смысла произнесенного тоста, и они чокаются стеклом, делая первые глотки алкоголя.       арсений, как уже было отмечено, не был ярым любителем алкоголя в любом его виде: начиная с водки, заканчивая пивом. но «хваленое французское шампанское» приятно обволокло сладким вкусом рот и стекло теплом в горло.       как из ниоткуда из дверного проема начинают доноситься мужские голоса. антон с арсением тут же встречаются от чего-то перепуганными взглядами: будто то, что происходило в этой комнате — что-то, что никто не должен был увидеть. и от чего-то у обоих мужчин было стойкое ощущение, что так оно и было. они затихают, пока арсений не указывает одним взглядом на пространство за столом, и пока антон откровенно тупит, берет его настойчиво за запястье и утягивает за собой. с максимальной осторожностью антон присаживается рядом с арсением.       — attends un peu, je faire le de la plan de sans tout de leur*, — произносит одними губами арсений, и антон с нескрываемым удивлением придвигается ближе.       придвигается ближе, пока не чувствует на собственных губах губы арсения. арсений целует аккуратно, мягко сминает губы, проходится по ним горячим языком и буквально вылизывает: проходится маленькими и быстрыми поцелуями по щеке и спускается к шее, оставляя шаста прикрывать рот, чтобы их не услышали.       перед закрытыми глазами проносится белая вспышка, и арсений медленно отстраняется, сразу встречаясь с самым нежным взглядом на земле, направленным на него.       — это был ты, — шепотом.       — и всегда буду я.