Тёмный Лорд Малфой

      Лето перевалило за середину, на улице стояла невыносимая жара, однако за толстыми стенами Малфой-мэнора было холодно и мрачно. Каждую неделю слуги Волдеморта приводили несколько магглов или магглорожденных — пытали, насиловали и убивали. Люциус и Нарцисса старательно держали маски равнодушия, но Геллерт знал, что им больно смотреть на то, во что превращается их дом. Когда Трэверс попытался закопать мёртвые тела в парке у пруда, Геллерт отхлестал его огненной плетью и вышвырнул за ворота вместе с трупами. Он не позволит превратить своё поместье ещё и в могильник! Волдеморт, выслушав жалобы Трэверса, рассмеялся и добавил ему парочку круциатусов «за неуважение к гостеприимным хозяевам».       По шпионским данным Снейпа, перемещение Поттера в другое безопасное место было запланировано на двадцать шестое июля. Его должны будут перевезти на метле. У Яксли имелись противоположные данные — что Поттер не двинется с места до своего совершеннолетия. Приняли решение встречать его в обе даты, на всякий случай.       Геллерт не понимал, к чему создавать такие трудности. Министерство уже практически было в их руках, глава ДМП находится под империусом и недавно передал адрес Поттера. На доме стояла защита, не позволяющая войти носителям метки и Волдеморту — он узнал руку Альбуса — и всего один соглядатай под плохонькой мантией-невидимкой. Можно было под покровом ночи отправить какого-нибудь егеря — почти никто из них не удостоен метки, или маггловского наёмника — их во все времена хватало. Но Геллерт благоразумно держал свои мысли при себе. Не может Волдеморт проявить фантазию — это его проблемы.       В день нападения на Поттера Геллерт рассчитывал побывать в Норвегии, однако у Волдеморта были иные планы. Он сказал, что убийца Дамблдора просто не может пропустить такое событие, как захват Поттера. Геллерт согласился.       На очередном собрании, за день до нападения, Волдеморт возжелал палочку Люциуса. Он говорил, будто размышляя вслух:       — Олливандер утверждает, что у моей палочки родственная сердцевина с палочкой Поттера, и потому они не могут вредить друг другу. Он посоветовал взять иную палочку.       Он обернулся к Малфоям и мягко проговорил:       — Люциус, мой скользкий друг, Драко утверждает, что ты ещё можешь быть полезен. Я склонен с ним согласиться, — и резко добавил: — Люциус, будь добр, дай мне свою палочку!       Это не звучало как просьба. Люциус побледнел, Нарцисса ободряюще коснулась его судорожно сжатой руки, Геллерт едва заметно кивнул отцу. Волдеморт собственническим движением огладил палочку и с жёсткой насмешкой отделил её от рукоятки в форме змеи.       Геллерт ухмыльнулся краешком губ, поражаясь невежеству Волдеморта — родовая палочка никогда не будет подчиняться кому-то постороннему, как бы силён он ни был. Однако, тенденции к смене оружия несколько настораживали. Геллерт задумался, что предпримет Волдеморт, когда поймёт, что и эта палочка не служит ему в полную силу? Вполне вероятно, он захочет отыскать более сильную палочку, самую сильную.       Очевидно, что Альбус не был глупцом. Он, как и Грин-де-Вальд в своё время, молчал о происхождении палочки. Никто не знал, насколько она могущественна, иначе бы за ней велась нешуточная охота. Большинство людей считают Дары смерти просто красивой сказкой, но мастера волшебных палочек всегда придавали особое значение именно первому Дару. Вероятно, Олливандер не станет об этом молчать, опасаясь за собственную жизнь. Ему не может быть известно, где она сейчас, но он точно знает, что ходили слухи, будто она была у Грегоровича. Именно благодаря слухам сам Геллерт и сумел её отыскать почти сто лет назад.       Если Волдеморт узнает, что Бузинная палочка у Драко, то захочет его убить. Но Геллерт считал, что побеждать Тёмного Лорда ещё слишком рано: следует подготовить почву и обставить всё с наибольшей выгодой для себя. Посему выходило, что нужно опередить Волдеморта и самому как можно скорее навестить Грегоровича. Поездку в Норвегию придётся отложить, сейчас было важнее сохранить в тайне информацию о палочке.

***

      Люциусу было ужасно жаль расставаться с палочкой, которая многие поколения передавалась в их семье от отца к сыну, но перечить Тёмному Лорду не казалось хорошей идеей. По счастью, палочка, купленная в одиннадцать лет у Олливандера, всё ещё прекрасно его слушалась.       Ожидая выхода Поттера из безопасного дома, Люциус вспоминал разговор с Драко, состоявшийся накануне. Сын, определённо, что-то задумал, однако отца в подробности не посвящал. Люциус надеялся, что решения Драко не будут иметь таких ужасных последствий, как его.       — Отец, — говорил Драко, — завтра пригодится вся наша семейная изворотливость. То, о чём я тебя попрошу, не следует знать даже маме.       — Я тебя слушаю, Драко.       — Мы должны продемонстрировать лояльность той стороне, не вызвав подозрений у этой, — сын старался говорить аккуратно, обходя острые углы, как будто Люциус мог с ним не согласиться.       — Ты полагаешь, что у Поттера есть шанс? — с надеждой спросил он.       Драко презрительно скривился, выражая своё отношение к таким мыслям.       — Я полагаю, что нам не помешает заполучить несколько свидетелей благородства и чистоты помыслов семьи Малфоев, — он ухмыльнулся, — и заодно избавиться от парочки непонятливых болванов, что считают своим долгом загадить наше родовое гнездо. Разве есть им место в мирной жизни?       — Я тебя понял, сын, — кивнул Люциус. — Только будь осторожен!       Драко солнечно улыбнулся:       — Ты тоже, отец.

***

      Геллерт вместе с другими Пожирателями патрулировал небо над Литтл-Уингингом, ожидая появления Поттера. Его мысли были далеко отсюда, в солнечной Болгарии, куда он отправится сразу же, как Лорд закончит радоваться или злиться, в зависимости от результата.       Геллерт незаметно призывал грозу, которая послужила бы отличным прикрытием для его планов на сегодняшний вечер — Волдеморт не должен ничего заподозрить. С востока наползали тёмные тучи, пока ещё вдалеке раздавались раскаты грома, порывы ветра кружили одинокие листья деревьев и трепали чёрные мантии пожирателей. Тьма накрыла пригород Лондона, первые крупные капли упали на опаленный солнцем асфальт. Сверкнула молния, высвечивая группу людей во дворе дома номер четыре по Тисовой улице, взбирающихся на метлы, фестралов и даже мотоцикл.       Внезапно в небо взмыли семь Поттеров, каждый со своим сопровождающим. Геллерт готов был признать, что это могло стать неплохой идеей, если бы здесь их поджидали пара-тройка пожирателей, а не почти весь ближний круг во главе с Волдемортом.       Поттеры, заметив в очередной вспышке света множество людей в белых масках и чёрных мантиях, бросились врассыпную. Волдеморт дал приказ разделиться и преследовать всех, а сам метнулся за Грюмом, полагая, что именно с ним настоящий Поттер.       Геллерт присоединился к Селвину и Роули в погоне за одним из Уизли. Тот со своим пассажиром летел на фестрале, не успев ещё отдалиться от Грюма и Волдеморта. Внезапно Поттер, сидящий позади Грозного Глаза, без предупреждения аппарировал с метлы. Авада Волдеморта, пущенная прямо в лицо опешившему Грюму, отправила того в последний полёт.       Фестрал петлял в воздухе, уводя своих наездников от летящих в них заклятий. Поттер, сидя вполоборота, бросал оглушающие, но они тоже шли мимо цели. К погоне присоединился Волдеморт, сразу посылая Аваду. Фестрал немыслимым образом извернулся, обходя зелёный луч.       Неожиданно Поттер выкрикнул по-французски:       — C’est un fils de putе! — и с особой яростью принялся метать оглушающие.       Волдеморт презрительно бросил:       — Убейте их! — и полетел проверять следующего Поттера, очевидно отказывая тому в возможности владения французским языком.       Геллерт старался держаться в тени, регулярно подпитывая грозу своей магией. Селвин запустил секо, которое по касательной зацепило лицо Уизли, и так отмеченное шрамами. Роули удалось выбить палочку из руки Поттера-француза, шансы противников уйти живыми значительно падали. Геллерт направил молнию прямо в Селвина, того заметно тряхнуло и опалило жаром, он взвыл от боли и страха, вцепившись в древко метлы до побелевших костяшек. Роули лишь мельком глянул на него, продолжая обстреливать заклинаниями успешно отбивающегося Уизли. Геллерт вылетел из облака, посылая в Селвина простой ступефай, тот кулем свалился вниз. Выжить при падении с такой высоты практически невозможно. Роули в шоке распахнул глаза:       — Какого Мордреда?! Малфой?!       Геллерт направил в него сразу три молнии, но Роули, всем сердцем стремясь выполнить поручение своего господина, в последний миг послал Аваду в фестрала. Роули пылал, подобно живому факелу. Фестрал ещё лишь раз взмахнул крыльями и камнем полетел вниз, унося с собой и наездников. Уизли почему-то не аппарировал, Поттер вопил по-французски. Геллерт за долю секунды метнулся к ним, прикрывая всю компанию тёмным облаком. Он замедлил их падение, за шиворот перетащил лже-Поттера на свою метлу, а Уизли спустил левитацией.       Едва они приземлились, лже-Поттер отскочил от него как от чумного. Уизли держал Геллерта на прицеле своей палочки, однако нападать не спешил.       — Кто ты такой? — спросил Уизли. — Почему помогаешь нам?       Порыв ветра сорвал с головы Геллерта капюшон, выставляя на обозрение белые волосы, не оставляющие сомнений, кто перед ними. Он приложил указательный палец к прорези для рта на маске, призывая сохранить тайну.       — Отсюда можно аппарировать! — проговорил он, немного приглушенно из-за маски пожирателя, и стремительно взмыл в воздух, окружённый грозовой тучей.       Волдеморт оставил темнокожего аврора и очередного лже-Поттера на попечение Трэверса и отправился к настоящему Поттеру, как сообщил всем, кто слышит, промчавшийся мимо Гойл. Предоставился прекрасный шанс, и Геллерт не собирался его упускать. Аврор и Трэверс, очевидно, были знакомы — помимо проклятий они перебрасывались оскорблениями. Геллерт вынырнул из облака прямо перед заклинанием Трэверса, принимая его на щит и посылая в ответ редукто. Голова пожирателя лопнула, как перезревший арбуз, брызги крови попали на мантию и белую маску. Лже-Поттер вскрикнул, аврор послал в Геллерта петрификус. Тот резко обернулся, уходя от заклинания, и, вновь сбрасывая капюшон, выкрикнул:       — Не стоит благодарности! — и снова укрылся в облаке, пора было возвращаться.       Метку жгло с ощутимой яростью — вероятно, Поттер сбежал. Геллерт аппарировал к воротам Малфой-мэнора, спешно полоснув правую руку секо. Вполне возможно, что его ожидает круциатус, как и прочих, за упущенного Поттера и убитых пожирателей. Геллерт знал, что сегодня ещё на один шаг приблизился к своей цели. А небольшой дискомфорт от круциатуса он вполне переживёт, боль — это не то, чем можно напугать Тёмного Лорда Грин-де-Вальда.