Тёмный Лорд Малфой

      Корица, ваниль, имбирь. Она уже, казалось, вся пропиталась запахом этих специй, как и комнаты главного префекта школы. Кто бы мог предположить, что великий и ужасный тёмный маг питает неукротимую страсть к свежей выпечке, которую каждое утро ему приносит домовик Малфоев. Могло ли это означать, что и у Того-Самого есть какая-то слабость или страсть, присущая всем живым людям? Нет, конечно же нет, тот давно растерял последние остатки человечности, уж в этом можно не сомневаться, в отличие от Грин-де-Вальда, который если и не стал добряком, но определённо не стремился более к массовым убийствам и разрушениям. Вот и сейчас он с явным наслаждением потягивал обжигающе горячий чай, заедая булочкой с корицей. На его тонких губах блуждала мечтательная улыбка. Рита впитывала и запоминала каждую новую деталь в образе Геллерта, чтобы потом скрупулёзно записать в «Честную Летопись Риты Скитер», её тайную рукопись.       Рита до ужаса обожала скандалы и сенсации, но была достаточно умна, чтобы понимать — всему своё время. В её книге накопилось множество любопытных и порой весьма компрометирующих фактов обо всех хоть сколько-то известных волшебниках Великобритании. Некоторые данные были довольно опасны. Так, например, выйди из-под её пера статья о развлечениях Корбана Яксли с маггловскими девушками, и журналистку, очевидно, ждала бы участь, постигшая большинство из них. Их обезображенные трупы находили в разных уголках страны, приписывая очередному серийному маньяку, вот только вряд ли маггловская полиция сумеет выйти на его след. Когда Рита случайно раскопала эту информацию, пожиратели уже были у власти, потому возникни в её голове желание сдать его в аврорат, ничем хорошим бы это не закончилось.       Были в её книге и «просроченные» сенсации. Она долгое время копала под Гилдероя Локхарта. Его дутая слава не давала ей развернуться на поприще литературы. А эти напомаженные локоны, которые, стоило признать, выглядели лучше, чем у неё, мешали спокойно спать. И она, объездив и облетев все острова, собрала правдивый и достоверный материал для разгромной статьи, разоблачающей все подвиги «Славного Кавалера Ордена Мерлина», но чёртов павлин буквально за пару дней до сдачи рукописи в издательство вляпался в собственный обливиэйт и совершенно свихнулся. Теперь бы она выглядела не борцом за справедливость, а жалкой завистницей, желающей очернить светлое имя великого героя. Поэтому вся информация отправилась в её тайную книгу, дожидаться своего часа.       Туда же были записаны все сведения о Геллерте-Драко, собранные буквально по крупицам во время её работы над Заданием. Впрочем, всё оказалось не так страшно, как ей виделось в первые дни. Пожиратели смерти, опьяненные всеобщим ужасом и собственной властью, бывали поразительно беспечны. Ей даже удалось пообщаться с некоторыми представителями так называемого ближнего круга, от них она и получила самые горячие факты. Будь её целью уничтожение армии Сами-Знаете-Кого, он бы остался уже без своих генералов. Они оказались до смешного падки на алкоголь и доступных женщин. Разумеется, никто из них не видел её настоящего лица и не смог бы никому сообщить содержание их бесед, в их памяти сохранялись лишь яркие подробности бурно проведенной ночи. Получив чёткий приказ не оставлять следов, Рита не осмелилась стирать воспоминания, ведь что может быть более подозрительным, чем выпавшие из жизни часы? Она наловчилась мастерски подменять их и смела надеяться, что даже опытный легилимент не обнаружит подвоха, по крайней мере, если не будет искать специально. А уж проникновение в Хогвартс в кармане захмелевшего и позабывшего о безопасности Слизнорта и вовсе казалось забавным приключением. Тем более именно в школе она узнала несколько важных моментов из жизни двух величайших Тёмных Лордов современности.       Однако, несмотря на кажущуюся лёгкость, её силы таяли буквально на глазах с того самого момента, как на шее сомкнулась удавка в виде чёртового ожерелья. Сначала это была лёгкая усталость, которую она списала на последствия круциатуса, но даже после приёма бодрящих зелий та уходила лишь на время, и тогда Рита всё поняла — её дни сочтены. Если проклятая жемчужина не выпьет её до дна, то Грин-де-Вальд в любом случае не оставит её в живых, не после того, что она раскопала. Но Скитер не была бы собой, если бы просто сложила лапки и позволила себе умереть безвестной журналисткой среднего пошиба. О нет, она с двойным усердием принялась за работу, собирая и структурируя всю доступную информацию о Томе Реддле и о Геллерте Грин-де-Вальде. Её рукопись увеличивалась с каждым днём.       Она потратила огромную сумму на артефакт, позволивший не просто скопировать её книгу, но и вносить в неё изменения дистанционно. Оригинал она оставила в сейфе Гринготтса, как и завещание, за оформление которого в условиях строжайшей секретности тоже пришлось немало заплатить. Она лишь надеялась, что оставшихся на счету средств хватит на его воплощение. Рита составила договор с французским издательством на публикацию книги через три года после её смерти. Конечно, большинство историй были более актуальны для Великобритании, но стоило понимать, что здесь такое попросту не пропустят в печать, кто бы ни находился у власти в тот момент — слишком много грязного белья она встряхнула. Однако история о Тёмном Лорде Грин-де-Вальде и его втором пришествии наверняка вызовет нешуточную бурю в любой стране, а там, глядишь, и на родине заинтересуются её книгой. Да и биография Тома Реддла вряд ли оставит кого-нибудь равнодушным, ведь запрет на разглашение этой информации потеряет смысл в момент её смерти. Имя Риты Скитер будут знать во всём мире, пусть даже таким образом, но она намеревалась урвать свой кусочек скандальной славы.       Рита готова была умереть, но, разумеется, не стремилась к этому. И когда Грин-де-Вальд пришёл в её дом, она испугалась, что всё случится прямо сейчас; однако казнь откладывалась, и в душе расцвела пока ещё робкая надежда. Вопреки угрозам, её не заперли в банке, даже не ограничили комнатами, предоставив полную свободу передвижений внутри замка. И вот она уже три дня в образе маленького жучка наблюдала за обитателями Хогвартса, слушала их разговоры, узнавала их радости и горести. Одно она могла сказать точно: заняв молодое тело, Геллерт не потерял своей мрачной харизмы и сильнейшей воли. Студенты, как и большинство профессоров, были им восхищены, вдохновлены его речами, увлечены его идеями. Уже сейчас он имел над ними огромнейшую власть, которую пока что даже не использовал, тем самым лишь укрепляя её, потому как он ничего никому не навязывал, а только предоставлял выбор. Поэтому неудивительно было то, что они выбирали следовать за ним. Чего греха таить, Рита и сама была весьма очарована юным лордом, и предложи он ей…       — Рита, дорогая, твой чай совсем остыл, — мягкий упрёк в голосе Драко Малфоя вырвал её из размышлений.       — Я бы предпочла кофе с каплей коньяка, — невольно зевнула она, — или флакончик бодрящего зелья.       — Чрезмерное употребление бодрящего зелья вызывает привыкание и длительную бессонницу в будущем, — отчеканил Грин-де-Вальд и настойчиво повторил: — Пей чай!       — Конечно, — Рита покорно взяла остывшую чашку, всей душой надеясь, что это будущее для неё наступит, пусть даже и с бесконечной бессонницей, и благодарно кивнула, когда напиток потеплел под его взглядом. Она сделала большой глоток, но едва не поперхнулась, услышав следующие слова Грин-де-Вальда.       — Я прошу прощения, что тебе столько времени пришлось жить в таких условиях, — с ноткой вины и сочувствия произнёс он. — Я действовал спонтанно, на эмоциях, но, впрочем, и это меня не оправдывает… Каюсь, я не сумел сразу разглядеть тебя.       Рита нервно сглотнула и отставила чашку в сторону, боясь расплескать её содержимое. Она чуть подалась вперёд, внимая каждому его слову, не понимая, говорит ли он правду или затеял очередную опасную игру.       — Видишь ли, есть такой редкий тип людей, которых нельзя заменить или скопировать. Их отличает яркий талант и особый образ мышления. Они наделены божественной искрой, а потому неповторимы. И каждый такой человек невероятно ценен для мира, — Грин-де-Вальд вещал ещё более вдохновенно, чем на своих вечерних собраниях, и Рита верила. — Я едва не загубил сей ценный дар, надев на твою шею этот артефакт, — он протянул руку, касаясь тускло светящейся жемчужины. Рита и не поняла, когда он успел оказаться так близко.       Она уставилась на него во все глаза и глупо переспросила:       — Что, простите?       — Ты особенная, Рита! — прошептал Геллерт и загадочно сверкнул вдруг изменившимися глазами. Рита побледнела и почти перестала дышать. Она надеялась, что эта обнаружившаяся особенность означает переход на новый уровень доверия, но в то же время опасалась, что ей открывают секреты лишь потому, что жить ей осталось всего пару минут.       — Ты единственная догадалась, кто я, — продолжал тем временем Грин-де-Вальд, расхаживая по комнате, оставив собеседницу неподвижно сидеть в кресле — она не могла шевельнуться не то от охвативших её эмоций, не то от укутавшей помещение густой магии. — Ты доказала, что можешь раздобыть и интерпретировать любую информацию! Твой талант бесценен! Ты бесценна! — Его слова сладкой патокой опутывали её сознание, не позволяя хоть на секунду усомниться в собственной значимости.       Но что-то беспокоило на грани восприятия, она с трудом собрала мысли в кучу и задала один из волнующих её вопросов:       — И вы позволите написать о вас книгу?       — Книгу? Обо мне? — беззаботно рассмеялся Геллерт. — Да хоть две, но только ты должна кое-что запомнить: во-первых, Геллерт Грин-де-Вальд умер в Нурменгарде этим летом!       — Что же, «Становление Тёмного Лорда Малфоя» тоже неплохо звучит, — сориентировалась Рита, усилием воли сбрасывая с себя слабость и сонливость.       — Хм, лучше просто Лорда Малфоя, — задумчиво кивнул он и тут же строго добавил: — А во-вторых, Альбус никогда не был моим любовником! Запомни это!       — Понятно-понятно, вас связывали исключительно платонические чувства? Или же чувства Альбуса были безответны? — с долей ехидства спросила она.       — Рита… — обманчиво мягко произнесенное имя звучало предупреждением, вняв которому, женщина послушно замолчала. — Раз ты всё поняла, то давай приступим к следующей части. Впрочем, ты можешь расспросить его портрет, возможно, он ответит. А сейчас тебе лучше расслабиться, — Грин-де-Вальд обошёл её кресло и положил свои руки ей на плечи, даже сквозь слои одежды Рита почувствовала исходящий от них жар. Он наклонился к самому её уху и заговорил глубоким низким голосом:       — Освобождаю тебя от навязанного служения. Снимаю с тебя оковы Бхарваганги. Ты сама хозяйка своему разуму и сердцу. — С последними словами он расстегнул тонкую цепочку и отошёл в сторону. Рита невольно подалась следом, Геллерт ласково улыбнулся и, неотрывно глядя ей в глаза, сжал жемчужину в кулаке. Сквозь пальцы просыпался чёрный пепел, который он небрежно стряхнул прямо на ковёр. — Ты свободна! И можешь сама выбирать, куда тебе двигаться дальше.       Рита ощутила небывалую лёгкость и подъём сил, сделала глубокий вдох и буквально почувствовала, как её лёгкие наполняются кислородом. Она жадно втягивала в себя воздух, пропитанный магией Грин-де-Вальда, и ей казалось, что до этого она и вовсе не дышала, будто жила в неком вакууме. Можно было сейчас встать и уйти, сбежать куда подальше от рабства, войны и Тёмных Лордов, затаиться в какой-нибудь норе и там писать свои книги в надежде, что их кто-то опубликует. Но она не могла упустить такую возможность запечатлеть историю Геллерта (ну или Драко), получая информацию из первых рук.       Грин-де-Вальд ни о чём не спрашивал, давая ей время подумать и осознать произошедшее, он, казалось, и вовсе о ней позабыл, отвернувшись к искусственному окну, за которым отражались заснеженные вершины гор. Он обернулся именно в тот момент, когда она всё для себя решила, будто бы считав её мысли, хотя она не чувствовала никакого давления на свои щиты.       — На самом деле, у меня есть предложение, — сказал он, продолжая прерванный разговор.       — От которого я не смогу отказаться? — кокетливо хихикнула Рита. Едва почувствовав свободу, она была готова снова шагнуть в пасть дракона за сенсационным репортажем.       — Я думаю, ты не захочешь отказаться, — многообещающе улыбнулся Геллерт и заговорил вновь воодушевленно и немного пафосно: — Прямо сейчас мы на пути к созданию нового, лучшего мира, который мы построим на обломках прежнего… Отныне наступает новая полоса истории Великобритании и всего магического сообщества! И нам нужен человек, который запишет новую историю, который понесёт в массы слово моё! Я в этой роли вижу тебя и только тебя, никому другому это не под силу.       — Это… А… Я… — казалось, впервые в жизни Рита не могла подобрать слов, она открывала и закрывала рот в попытке сформулировать свою мысль как-то иначе кроме восторженного вопля, а в её глазах разгорался огонёк предвкушения.       — Сочту это за «да», — насмешливо хмыкнул Грин-де-Вальд, — однако у нас серьёзное предприятие, поэтому… — Он взмахнул узловатой палочкой, очень похожей на палочку прошлого директора, и магия вокруг сгустилась ещё более ощутимо, если это вообще возможно. Воздух стал настолько плотным, что Рите показалось, будто она увязла в киселе; она даже на пробу шевельнула рукой, но не встретила никакого сопротивления. — Согласна ли ты, Рита Скитер, стать летописцем новой истории?       — Согласна! — радостно ответила она. Её руку обхватила тонкая золотая лента, как при непреложном обете, но она ни разу не слышала, что его можно принести без свидетеля и, более того, без физического контакта. Воистину, Грин-де-Вальд обладал непостижимой магией.       — Клянёшься ли ты передавать слова мои истинно, без домыслов и лжи?       — Клянусь, — после секундной заминки ответила Рита, и вторая лента оплела её руку.       — Клянёшься ли ты добровольно стать моей верной соратницей, быть преданной мне и нашему делу?       Рита машинально дёрнула рукой в тщетной попытке стряхнуть магический обет, ей вспомнились виденные в старых хрониках колдографии жестокой расправы над предателями и шпионами Грин-де-Вальда. Она прикрыла глаза и задумалась, готова ли она не просто писать историю со стороны Геллерта, но всюду следовать за ним, поддерживать в любых начинаниях, выполнять приказы…       — Я клянусь, — решительно ответила Рита. Её руку оплела третья лента, и все они впитались в кожу, не оставив и следа, но она это отметила лишь краем сознания, полностью поглощенная глазами напротив. Не осталось ничего, кроме этих странных глаз, которые смотрели не в её разум, но в самую душу. Лишь целую вечность спустя Геллерт разорвал зрительный контакт, и она обессиленно привалилась к спинке кресла.       Уже стоя у самых дверей, он произнёс немного насмешливо: — Отдыхай, мой верный летописец, скоро нас ждут великие дела, — и покинул комнату, оставив позади себя лишь запах озона, как после сильной грозы.       «Неужели у них и правда ничего не было? Уж Альбус мне всё расскажет…» — вяло подумала Рита и провалилась в сон.