Навсегда — по воле судьбы

      Неудивительно, что Рон был категорически против возвращения Гарри в обитель вампиров. Только идиот или сумасшедший отправил бы друга второй раз на верную смерть.       Но рыжий сдался после тысячи заверений Гарри в том, что всё будет хорошо и волноваться не о чём, пока с ним был Том, которому он (и это тоже не раз повторялось для пущего убеждения) пообещал вновь прийти.       Гарри не понимал, по какой причине он чувствовал доверие к этому вампиру, ведь, в конце концов, они только встретились, и он… всё же оставался вампиром. Почему же тогда Гарри так стремился сдержать своё обещание?       Несмотря на уговоры и протесты, Гарри заставили взять с собой святой воды и осиновый кол, который с трудом где-то отыскал Рон.       При первой же возможности Гарри выбросил все эти ненужные вещи в ближайший мусорный бак. Даже если бы захотел, он не смог бы убить Тома. На подсознании парня плотным слоем залегло осознание невероятной силы вампира, куда уж ему с этим несчастным колом и струйкой святой воды, которые, скорее всего, даже не причинили бы тому вреда?       Северус провёл Гарри в сад, где Управляющий уже ждал его, сидя в беседке.       В руках он держал небольшую книгу, на которой сконцентрировал всё своё внимание. Солнечные лучи били мужчине прямо в лицо, придавая его коже почти жемчужный цвет. Сегодня на нём вновь было надето тёмное пальто, застёгнутое до самой шеи.       Уже не в первый раз Гарри подумал о том, что внешность Тома Реддла могла бы подойти под любую эпоху; в его взглядах и жестах скользило нечто вне времени. — Гарри, — поздоровался Том, как только заметил приблизившегося гостя, а затем закрыл книгу, не утруждаясь поставить закладку. И это могло бы показаться Гарри нелепым, если бы не предположение, что зрение вампира было в состоянии найти нужную ему страницу без какой-либо сторонней помощи.       Гарри улыбнулся, однако вскоре на лице его появилось недоумение, когда он заметил стол, набитый всевозможными блюдами. Многое из представшего перед его глазами Гарри даже ни разу не видел, что уж говорить о дегустации. — Зачем всё это?       Вампир кивком поблагодарил Северуса, который, спустя мгновение, оставил их наедине, и затем жестом указал на стол. — Хочешь чего-нибудь отведать? — Ну, ладно, — внезапно в его голову пришло осознание ситуации. — Ты… ты попросил приготовить всё это специально для меня?       Том слегка склонил голову в кивке, и Гарри нахмурил брови.       Он понятия не имел, что и думать, как узнать намерения вампира. Этот жест показался ему знаком вежливости, совершённым по доброй воле, словно подобными действиями Том хотел загладить не совсем радужное впечатление об их первой, а затем и второй встрече, обе из которых могли запросто закончиться плачевно.       Внутри Гарри теплилась надежда, что его выводы близки к правде, и что он не обманывался, ведясь на спокойное отношение к нему вампира. Том делал это исключительно из добрых побуждений, а не просто, чтобы откормить его и потом растерзать, словно злая ведьма из сказки «Гензель и Гретель». Гарри очень хотел верить в это.       Управляющий налил ему чашку чая, в то время как Гарри медленно покусывал печенье, время от времени теребя пальцами, потирая их друг от друга, чтобы сбросить крошки.       Том с любопытством наблюдал за каждым его жестом, не пропуская даже то, как парень мимолётным движением тыльной стороны ладони пытался поправить свои очки, как двигались его скулы, когда он пережёвывал сладость, как ветер колыхал его непослушные кудри.       Гарри поднёс к губам чашку чая, отпивая глоток: вкус бергамота идеально сочетается со слоем повидла на печенье.       Сколько же ему пришлось бы пахать в его магазине, чтобы заработать хотя бы на подобное чаепитие? Скорее всего, даже спустя тысячу лет они с Роном не смогут позволить себе такую роскошь в повседневной жизни.       Внезапно Гарри заметил на себе взгляд вампира. — У меня что-то на лице? — поинтересовался он и тут же вспыхнул, замечая, что взгляд Тома даже после вопроса не покинул его губ. — Что, прости? — моргая, переспросил Том, слегка хмуря брови. — Я спросил… у меня что-то на лице? — Нет, — покачал головой тот. — Тогда почему… не важно.       Вампир скрестил руки и откинулся на спинку стула в расслабленной позе. — Расскажи мне о себе, — Гарри поднял на него вопросительный взгляд, но Том тут же добавил: — Твою историю. — Ну, — Гарри осторожно поставил чашку обратно на блюдце. — Ты уже знаешь, что случилось с моей семьёй. Ничего интересного я больше рассказать не могу. — Но всё же что-то большее есть, — с весёлой улыбкой добавил Том.       Гарри лишь пожал плечами. — Наверное. — Чем ты занимаешься в жизни?       Управляющий начал поглаживать кончик чайной ложки, аккуратно лежавшей в собственной чашке, и Гарри не заметил, как его взгляд, словно загипнотизированный, устремился на элегантные движения тонких длинных пальцев вампира. Однако совсем скоро он будто очнулся, вспоминая, что собеседник задал ему вопрос. — Ничего необычного, — вновь пожал плечами парень. — Я работаю в сувенирном магазине. Часы работы нестабильны, иногда задерживаюсь допоздна, но не жалуюсь, ведь на еду и проживание моей зарплаты хватает.       Том задумчиво кивнул, и Гарри слегка покраснел, опасаясь, что высказываниями о еде он обидел хозяина дома, будто бы обвиняя его в том, что вампиру, в отличие от Гарри, не нужно работать, чтобы заработать на пропитание. — Я живу с парнем, его зовут Рон… но он только друг! — тут же быстро добавил он, замечая, как брови вампира медленно поползли вверх. И только потом Гарри мысленно дал себе подзатыльник, понимая, что этих подробностей у него никто не спрашивал. — На самом деле, он был первым человеком, с которым я познакомился, как только переехал в Лондон. Ему нужен был сожитель, чтобы платить аренду квартиры. Мы сразу нашли общий язык, поэтому… — Это, должно быть, здорово, — произнёс Том. — Иметь кого-то подобного в своей жизни. — А у тебя нет друзей? Семьи? — Думаю, у меня есть друзья. Хотя узы дружбы между вампирами безусловно отличаются от подобных отношений между людьми. Можно сказать, наши отношения более… корыстные. Вампир никогда не попытается войти в доверие к другому вампиру, если у него нет на то причины. И… нет. Никакой семьи. И уже давно. — Что произошло? — спросил тогда Гарри, и только потом сообразил, выпалив: — Прости, не продолжай, если ты этого не хочешь. — Нет, — Том лишь слабо улыбнулся ему. — Ты ведь рассказал мне о своей семье. Будет справедливо теперь рассказать тебе о моей. Ты закончил? — спросил он, взглядом указывая в сторону еды.       Гарри кивнул и положил салфетку на стол. Менее чем за секунду Управляющий уже оказался рядом с ним, отодвигая назад его стул и помогая встать, а затем протянул ему согнутую в локте руку, и Гарри почувствовал, что краснеет, принимая его вежливый жест. Это был первый раз, когда с Гарри обращались подобным образом, и, чёрт возьми, он словно внутренне загорался и сгорал дотла от трепета. Том был значительно выше него, но это не доставляло дискомфорта, поэтому Гарри легко позволил вывести себя под руку из беседки.       Они вошли на задний двор, и Гарри поразился тому, насколько тот отличается от напыщенного и помпезного вида парка лицевой стороны особняка. Здесь земля была покрыта обычной зелёной травой, деревьями и кустарниками; зелень казалась настолько яркой для ранней весны, что почти слепила глаза при солнечном свете.       Вдалеке, ближе к изгороди, Гарри заметил нескольких вампиров, они были явно заняты, рисуя что-то на белых холстах. Гарри прищурился, но так и не смог разглядеть их творений, слишком уж далеко они находились. Казалось, Тому было совершенно безразлично присутствие посторонних, сейчас он лишь с улыбкой наблюдал за реакцией парня на новую обстановку.       Гарри повернул к нему голову. — Откуда ты родом? — спросил он, когда они проходили мимо вишни, только-только начавшей оживать после холодной зимы. Первые почки были уже видны на её ветках. — Из Франции. — Правда? — удивился Гарри. — У тебя нет акцента. — Когда ты столько лет проводишь в путешествиях, он начинает пропадать. К тому же, если можно так сказать, то я наполовину британец, — Том слегка дёрнул руками в рассеянном жесте. — Ты много путешествовал?       Управляющий кивнул. — Примерно двести лет, прежде чем окончательно поселиться в Лондоне. — Почему? — у Гарри никогда не было тесных отношений с вампирами, не до этого момента. Именно поэтому сейчас, когда Том готов был рассказать ему свою историю, он не был уверен, что сможет удержать свой язык за зубами и не задать лишних вопросов. — Я был солдатом, — начал он. — Правда? — воскликнул Гарри прежде, чем успел остановить себя, и тут же нервно прикусил губу. — Прости.       Том лишь накрыл его руку своей свободной ладонью, и Гарри заставил себя не подпрыгнуть от неожиданности. — Я родился в 1626-м году в одном из парижских сиротских приютов. Жизнь тогда была очень несладкой, в особенности для таких, как я. Но мне повезло, меня усыновила одна из самых влиятельных семей того времени, мигрировавших из Британии во Францию. Семья Блэков, — Том сделал небольшую паузу, кидая рассеянный взгляд куда-то вдаль, будто мыслями полностью уходя во времена своего непростого детства. — Мистер и миссис Блэк, они приняли меня как родного, и никогда не принижали, выставляя их родную дочь, Беллатрису, выше по статусу. Но я был непреклонен к самому себе. Я пытался доказать всему миру, что способен на многое и без покровительства. Родители хотели, чтобы я сам выбрал свой путь, однако я всегда знал, что они предпочли бы видеть меня в должности бюрократического чиновника. Но я не хотел отсиживаться на месте, я желал действий, и знал, что способен на многое. Можно сказать, в то время я страдал… манией величия.       Вампир чуть склонил голову и посмотрел на Гарри с немного смущённой улыбкой. — Поэтому я пошёл на службу. Хотел поставить себя на проверку, чтобы моя семья гордилась мной. Язык у меня в то время был без костей, я был взрывным, заносчивым и, наверняка, война стала моим наказанием. Умер я в 1651-м, в 25 лет. И сейчас, вспоминая о своём взбалмошном характере я удивляюсь, как ещё смог прожить так долго.       Они обогнули одно из больших деревьев, и глазам Гарри внезапно предстал кустарник цветущего миндаля. Парень помнил, что это растение зацветает ранней весной, и что оно морозоустойчивое, однако всё равно удивился этим прекрасным розовым оттенкам среди сплошной зелени и довольно прохладной для цветения погоды.       Возможно, Гарри слишком красноречиво и чересчур долго не сводил глаз с прекрасного растения, потому что Том вдруг отстранился от него, но лишь затем, чтобы сорвать один из ярких цветков и переплести его со слегка спутавшимися волосами над ухом парня.       Гарри в смущении отвёл взгляд, почувствовав, как щёки его уже в который раз предательски краснеют. — Что случилось потом? — спросил он, когда они возобновили променад. — Перед моей смертью меня принесли в лазарет, тогда он являлся нашей точкой сбора. Немногое осталось у меня в памяти, однако я помню отчётливо, что ситуация была… ужасной. Повсюду слышались крики, повсюду текла кровь, люди корчились от ожогов, другие же походили скорее на мёртвых, чем на живых, лежа на носилках, — Гарри инстинктивно крепче сжал его руку. — У меня была серьёзная рана в животе, санитары не могли остановить кровотечение. Единственное, что они были в силах сделать для меня, так это позвать священника, чтобы очистить мою душу от грехов в последний раз. Я терял сознание и приходил в себя по нескольку раз за короткий период времени, с каждой секундой находясь в бессознательном состоянии всё дольше, грозясь более не вернуться в реальность. В конце я смутно помню, как священник жестом поставил крест над моей головой и меня оставили одного. Умирать. И именно тогда всё произошло. — Именно тогда тебя укусил вампир? — Вампирша, — поправил его Том. — Её звали Нагини, она была нашей медсестрой. Она не была француженкой, это я точно запомнил. У неё был странный акцент, почти шипящий, но голос казался спокойным и умиротворяющим. И единственную фразу, которую она прошептала мне перед своим действием, я тоже запомнил: «Слишком молодой, чтобы умирать».       Вампир вздохнул. — Из своего Обращения я помню лишь сильный жар по всему телу, будто яд вместо крови потёк по моим венам. Теперь я знаю, что тогда она выпила моей крови, а затем заставила меня выпить своей, но в лихорадке я не запомнил этого. Он сжал губы в болезненной улыбке.       Гарри не мог отвести глаз от его лица, однако Том не пересекался с ним взглядом, держа свой прикованным к земле, словно боясь быть осуждённым.       Управляющий продолжал: — Очнулся я намного позже, в тёмном рву, окружённый трупами. Я был дезориентирован, мои конечности окоченели, тело ослабло, а ещё я чувствовал адскую боль в дёснах. В нос мне ударил сладостный запах, заставивший потерять рассудок и контроль над собой. Помню, что высушил три человеческих безжизненных тела до того, как смог осознать свои действия.       Гарри еле заметно вздрогнул, представляя услышанное. Какой же ужас пережил Том, возвращаясь к жизни и осознавая таким ужасным способом, что сущность его изменилась. Гарри невольно задался вопросом, жалел ли Том, хотя бы время от времени, о том моменте, когда медсестра-вампир обратила его без его согласия, даруя бессмертие.       И что бы сделал он — Гарри, будь он на месте той женщины?       Обратил бы он молодого парня, стоящего на краю пропасти? Без угрызений совести превратил бы его в кровожадное существо, даже будучи уверенным в том, что спасает тому жизнь? Хотя разве это можно было назвать жизнью? Вечность напролёт горячо испытывать желание крови, не в силах утолить эту жажду.       А если бы он был на месте Тома, стал бы он продолжать своё существование на этой земле, зная, что ему больше нет на ней места?       Столько вопросов, на которых не найти ответ. Возможно потому, что ответов этих просто не было. Кто знает, быть может Гарри и сам принял бы точно такие же решения.       Управляющий внимательно смотрел на Гарри, словно ожидая его реакции. — Как ты повёл себя, когда узнал, что больше не являешься человеком? — Я сделал… нечто ужасное, — тихо, почти на выдохе произнёс Том. — Я обратил всю свою семью.       Гарри в неверии вытаращил глаза, вмиг застывая на месте. — Не может быть.       Том лишь слабо кивнул. — Это так. Но я не сделал этого против их воли. Им уже сообщили, что я умер, поэтому когда… когда я вернулся, они почти не поверили своим глазам. Считали это божественным чудом до тех пор, пока не заметили, что я не мог войти в дом без приглашения. Они поняли это, и приняли. И позволили войти. А потом позволили обратить их. Беллатриса — моя сводная сестра, была первой.       Вампир продолжил рассказывать его историю, говоря о том, что вскоре они начали путешествовать.       Они не останавливались на одном месте слишком долгое время, боясь того, что другие смогут понять, кем они на самом деле являлись. Нагини Том никогда больше не видел, у него были предположения, что её убили.       Первые 50 лет они ездили по ближним странам.       Том уверял Гарри, что его семья никогда не пила слишком много крови, питаясь лишь животными и почти безжизненными людьми, людьми без какой-либо надежды на спасение.       Сама вампирская жажда крови претила им и чистым принципам их семьи. Они были истощены, слабы. В те времена — рассказывал Том — он проклинал себя за то, что заставил свою семью оказаться в подобных условиях жизни. — Не отрицаю — было нелегко, однако нам удалось пережить этот период.       В 1703-м году они переехали в Санкт-Петербург, вскоре после того, как этот город был построен. Они наблюдали за тем, как великий правитель Пётр Первый превращал бедную и отсталую страну в державу, способную противостоять европейским силам. Были открыты школы, промышленность стала возрастать, были созданы целые армии бравых солдат.       Они думали, что были в безопасности — признался ему Том — однако они ошибались. — Россия всегда была суеверной, в те времена намного больше, чем сейчас, — объяснил он Гарри.       И хоть они часто переезжали с места на место, их существованию всё равно продолжала угрожать опасность.       Шёл 1725-й год, когда, возвращаясь домой, он и его сестра увидели, как тот сгорает дотла.       Изнутри доносились крики их родителей, однако ни Том, ни его сестра ничего не могли сделать: вокруг горящего дома собрались люди с факелами и вилами, проклиная дьявольских существ, проклиная тех, кто был их семьёй. Всего лишь их семьёй. — Мама и папа... — прошептал Том. — Нас обоих словно парализовало от страха. Я помню, как ногти Беллы с силой впивались в мою руку, и то, какими были её глаза. Это был год, когда я понял, что, несмотря на все наши усилия, ничто больше не могло быть как прежде.       Гарри не заметил, как начал дрожать, лишь отдалённо чувствуя, как по мокрым щекам струились всё новые слёзы. — Что… — его голос охрип, он с трудом прокашлялся, стараясь проглотить комок горечи. — Что случилось потом?       Том смотрел на Гарри не моргая, а затем тыльной стороной бережно вытер влагу с его покрасневших щёк. — Мы вновь переехали, я и Белла. На этот раз в Америку. В то время в России наступал период гражданских войн.       Вампир отвёл взгляд и вновь устремил его куда-то вдаль, за горизонт, будто мечтая взлететь также, как и его мысли, устремившиеся в небеса и витавшие в воздухе в это мгновение. Гарри терпеливо ждал, когда Том продолжит свой рассказ, однако тот молчал. Они возобновили прогулку, и тишину их прерывало лишь щебетание ранних весенних птичек.       Приблизившись к очередному кустарнику в цвету, Гарри только тогда, будто выйдя из временного транса, в удивлении осознал, что то были розы, и что они цвели прямо сейчас — ранней весной. — Как?..       Вероятно, Управляющий всё же умел читать мысли, ведь почти с первой секунды понял, о чём именно хотел спросить у него удивлённый Гарри. — Пусть это останется моим личным секретом. Скажу лишь то, что я долго практиковался. Мне всегда нравилось изучать ботанику.       На это Гарри ничего не ответил, лишь склонился над кустарником, стараясь коснуться одного из цветков, однако в последнюю секунду повёл рукой, нечаянно прокалывая себе палец шипом розы. — Ой! — воскликнул он, быстро убирая руку. Капля алой крови потекла с кончика его пальца, падая на землю.       Парень с ужасом проследил за ней, а затем расширенными глазами уставляется на вампира, стоящего возле него.       Том слегка принюхивался, и Гарри даже показалось, что кадык вампира чуть дёрнулся. Однако, кажется, вампир не собирается терять над собой контроль, в ту же секунду бросаясь на парня с заострёнными клыками. Из длинного пальто Том достал белый платок и обмотал им ранку на пальце юноши.       Голова вампира была опущена, на лицо его упало несколько локонов, и Гарри вдруг нестерпимо захотелось мягко убрать их с глаз Тома. Этот безумный порыв, однако, Гарри в последний момент сдержал, не понимая, откуда тот вообще мог появиться. — Почему… почему ты не сошёл с ума? — спросил он, как только Том закончил процедуру с платком.       Мужчина посмотрел на Гарри, чуть нахмурив брови. — Что ты имеешь в виду? — Я хочу сказать… это ведь кровь. Как ты смог сдержаться? — Не все мы ведём себя подобно варварам, Гарри. У некоторых из нас есть сила воли и определённый самоконтроль. — Прости, — пробормотал Гарри, чувствуя себя ещё глупее, услышав насмешливый тон вампира. — Ничего страшного, — Управляющий тихо посмеивался, мягким движением проводя костяшками пальцев по щеке своего гостя. — Продолжим нашу прогулку? Я должен показать тебе лебединое озеро.       Глаза Гарри загорелись и он воодушевлённо кивнул. Улыбка сама расцвела на его лице.       Том протянул ему руку и на этот раз Гарри уверенней обхватывает её, позволяя вести себя вглубь окрестностей поместья.       Всё происходящее походило на сон…