Исчезни из моей жизни

После того, как Антон оказался на лестничной клетке, не колебался, решая стоит ли ему уйти. Парень просто присел на ступеньки и стал терпеливо ждать. Ломиться назад в квартиру явно не стоило, надо было дать Роме какое-то время оклематься. Петров даже не предполагал, что он настолько сильно задел чувства Пятифана. Нет, он конечно же предполагал, что тот проступок просто так спустят ему с рук, только вот к такой истерике Антон не был готов. Ему было очень стыдно, он уже точно был готов вставать на колени и просить прощения до тех пор, пока Рома точно не успокоится. Однако, надо ожидать, пока Ромка не решит покинуть квартиру, либо же самому вновь возвращаться под дверь через пару часов. Хотя хватит ли пары часов? Казалось, что даже года будет недостаточно для того, чтобы окончательно замолить свои грехи. Таким мудаком Антон чувствовал себя впервые, но больше его пугало то, что вместо того, чтобы поговорить, он на автомате решил обнять Рому, при чем со всей нежностью, которую он был в состоянии ему отдать. Даже ни на секунду, не задумавшись о том, почему ему сразу же захотелось уберечь Пятифана от всех бед. Несмотря на то, что главной бедой в жизни Ромы являлся он сам. Да и к тому же, эта дурацкая привычка, из-за которой Антон все время пытался взглядом найти силуэт Ромки, сильно начала его напрягать. До этого нелепого поцелуя парень вообще не обращал на него ни малейшего внимания. Он даже Свету никогда не искал так пристально, хотя, казалось бы, она его девушка как никак. Конечно Антон согласился с ней встречаться только для того, чтобы просто занять себя, но все-таки. Однако, последнюю неделю практически все мысли были только о Роме. Они возникали совершенно внезапно, но могли не покидать его головы в течении целого дня. А теперь, когда этот безэмоциональный и сильный парень показался перед Антоном без своего панциря, сам того не подозревая, вывернул перед ним свою душу, стало понятно, что жизнь прежней не станет. Только вот, что делать, если чувства Ромы Петров принять не может. Он ему точно не нравится, наверное. Да даже, если бы и нравился, то Ромка точно не захочет принять его после всего случившегося. Антон был в этом уверен. Он долго просидел на ступеньках, ожидая сам не зная, чего. Ромке было тяжело, если до этого он мог охарактеризовать своё состояние, как глубокая апатия, то сейчас все эмоции смешались между собой, не давая спокойно вдохнуть. С одной стороны, парень был рад появлению Антона, было приятно, что он пришел к нему с желанием извиниться, но, с другой, Пятифану вовсе не хотелось видеть его лицо. В очередной раз пред его глазами вплыла сцена, в которой Петров был со Светой. От этого уже не было так больно, однако, ощущение предательства со стороны Антона никуда не ушло. Разумеется, Ромка не имел никакого права осуждать выбор своего мучителя, да он был и не стал, если бы не инцидент накануне. Но как-бы парень не пытался все забыть, выкинуть из своей дурной головы все эти мысли, просьба об исчезновении все звучала набатом в его голове, заставляя вздрагивать каждый раз. Рома никогда ещё не позволял себе проявить такую искренность, ведь всегда, сколько он себя помнил, Пятифану приходилось поддерживать свой авторитет среди знакомых. Он не давал кому-либо никакого повода усомниться в своей бессердечности. Только когда такой наивный придурок, как Антон, смог довести его до такого? Рома прекрасно ощущал, как его жизнь медленно, но верно катится под откос. Впервые за прошедшую неделю захотелось взять себя в руки, поэтому слегка успокоившись, парень собрался выйти из дома, как минимум, чтобы пополнить запас сигарет, старые заначки уже подходили к концу. Ведь за время своего затворничества Пятифан начал курить вдвое больше. И, что не удивительно, это действительно помогало. Действие никотина влияет отрицательно на организм, но его воздействие на мысли куда важнее. Ромка надеялся проветриться во время своей недлительной прогулки, только вот все планы как всегда нарушил Антон, которого Пятифан обнаружил на лестнице, возле своей двери. Парень попытался молча пройти мимо, только вот этого сделать ему не дала рука, мягко схватившая его за больное запястье. – Отпусти, – Роме абсолютно не хотелось видеть Антона, поэтому он направил свой взгляд в запачканное подъездное окно. – Пойми, мне самому тошно от того, что я сделал, но я же не знал, что это так тебя заденет, – Петров крепко сжимал свои пальцы на худом обручье. – Я же уже говорил, что не желаю с тобой разговаривать, – на этот раз Рома уже не кричал, он просто безжизненно стоял. Единственное, что его смущало, так это боль от крепких пальцев, сжимавших только начавшие подживать порезы. Пятифану просто хотелось курить, где-нибудь в парке, а не выяснять отношения стоя в подъезде. Он попытался выдернуть свою взятую в плен руку, но получилось это у него не сразу. Поэтому, когда он резким движением все же высвободился, недавно оставленные раны начали кровоточить с новой силой и на бинте появились темно-красные пятна. – Что с твоей рукой? – ответить Рома не удосужился. Тогда Антон, не смотря на сопротивления, стал сам разматывать бинт. И от увиденного он просто впал в ступор. – Только не говори, что ты. – Да, но не получилось, – почему-то Ромке было интересно увидеть реакцию Петрова на все это, пусть он сам прочувствует все то, что пришлось пережить жертве его экспериментов. И вроде бы ничего страшного не случилось, но кровь останавливаться не собиралась. В красной жидкости уже были все руки Антона, Петров аккуратно взял Рому под руку и повел его домой. Снова появилась эта слабость, не до потери сознания конечно, но Рому неплохо так повело. После того, как Пятифан был успешно усажен на стул в прихожей, Антон выдвинулся в ванную в поисках бинтов и чего-нибудь, чем можно обработать раны. Вид ванной комнаты ужаснул Петрова. Ковер и плитка на полу были покрыты засохшими разводами уже потемневшей крови, а на стенах остались смазанные отпечатки ладони, которой Ромка, судя по всему, опирался на неё, пытаясь подняться. Выглядело все это как место преступления. Антон даже не сразу смог заставить себя войти в комнату, ведь все это великолепие за неделю уже успело стухнуть и запах стоял просто отвратительный. Но пересилив себя парень полез в платяной шкаф, где обнаружил все необходимые ему предметы. Квартиры ребят практически ничем не отличались, даже некоторые предметы мебели были одинаковыми, что не удивительно при таком-то «обширном» выборе в мебельных магазинах. Из-за довольно скудной планировки большая часть людей хранили свои вещи в одних и тех же местах. Сидящий в коридоре Ромка совсем раскис, он вовсе не знал, что ему сейчас делать. Он настолько запутался в своих чувствах, что окончательно перестал что-либо ощущать. Сил не осталось даже на слезы, да ещё и эти вновь открывшиеся раны, а это даже не про руку. Боль в запястье отошла куда-то на задний план и чувствовались лишь её отголоски. Пятифан всегда был уверен в себе и настолько запутываться в собственных мыслях для него было не свойственно, только когда этот переломный момент наконец-то наступил, парень не имел ни малейшего понятия, как самому разобраться со всем этим. А самое главное никто ведь и не поможет. Кому он расскажет о том, что влюбился в своего друга, так к тому же после всего произошедшего, любовь не стала меньше. Рома ощущал, себя наркоманом, только вот он не нюхал клей по подворотням и не колол в вены всякую дрянь, он был зависим от человека. Человека, который из раза в раз убивал его по сильнее любого химического вещества. – Дай сюда руку, – Ромка даже не заметил появившегося рядом с ним парня, который уже в свою очередь потянулся обрабатывать раны. – Не трогай, я сам в состоянии все сделать, – конечно же он не мог сделать все самостоятельно, здоровая рука сильно дрожала, а про больную и говорить нечего, но давать Антону в очередной раз к себе прикоснуться не хотелось. – Какой сам, ты себя-то видел? Просто успокойся и дай мне помочь тебе, а потом уже делай, что хочешь, – Рому успокоило это обещание и он молча отдал свою руку на растерзание перекиси водорода и новым бинтам. Все, что оставалось Пятифану это смириться и тихо подвывать каждый раз, когда щиплющая жидкость капала на его увечья. Сомнений в том, что на руке останутся огромные рубцы уже не оставалось, хотя кого это волновало вообще когда-нибудь? После того, как кровь была окончательно остановлена, а порезы туго обмотаны бинтом, Антон потащил Рому в кровать, ведь после такого перенапряжения тому было просто необходимо выспаться, а Петрову нужно было время, чтобы разобраться в себе. Одной ночи для этого будет мало, но начало надо положить уже сегодня. Пятифан не шибко хотел ложиться в постель, пока рядом с ним находится Антон, но из-за усталости парень быстро отключился и мирно захрапел, сжимая в руке одеяло, которым до этого его заботливо накрыл его мучитель, а может Петрова ему стоит называть своим спасителем? Пока не ясно. Антон долго сидел на полу рядом со спящим парнем и рассматривал его исхудавшее лицо. – Какой же я идиот, – он вздохнул глубоко и печально и только после этого покинул спальню.