1
Саша пожал руку Антону, падая на диван в кафешке. На столе помимо двух кружек с кофе валялись первые наброски и чистые листы с письменными принадлежностями. Саша достал собственные заготовки, и они приступили к их любимому мозговому штурму. Карандаши виртуозно скользили по бумаге, рисуя овалы, трапеции, перечеркивая неудачные решения и заполняя фигуры штриховкой. Этот период работы был крайне любимым Антоном, так как позволял полностью очистить мозг от самых глупых и очевидных идей и заставить его по-настоящему работать. Лишь после тридцатого листа и третьей кружки кофе, начали появляться нормальные, перспективные идеи. Саша, правда, был более расслаблен и периодически ворчал на слишком дотошного Антона, но понимал специфику профессии и возмущался чисто из вредности. Наконец совместными усилиями начало что-то вырисовываться. Как практикующий фотограф, Саша легко визуализировал чертежи и идеи, сразу отметая то, что «не будет смотреться ни с одного ракурса, заюш». Антон же сразу мог представить все в виде схемы и понимать, что реально воплотить в жизнь, а что нет. К вечеру они закончили с первым черновиком. Оплатив счет пополам, они все равно удивились сумме и количеству выпитых кружек. — Как бы бедное сердечко не остановилось, — хмыкнул Саша, складывая чистые листы в рюкзак. Антон звякнул браслетами, расслабляя руки. — Да, было бы неловко. Давай в следующий раз у тебя, а то мы разоримся и заработаем инфаркт. — Идет. Послезавтра в… — Саша открыл телефон и минуту листал вкладки. Лицо озарила довольная улыбка мартовского кота, — шесть. — У кого-то намечается свидание? — понимающе протянул Антон, узнавая присущие всем мужчинам урчащие нотки ожидания. Саша лишь засмеялся, качая головой. — И да, и нет. После секса думается лучше — научный факт. — Ты в этом так уверен? — подхватывая смех собеседника, спросил Антон. — Абсолютно. А если и нет такого факта, то я на собственном опыте доказываю это, — важно заключил Саша, накидывая ветровку. Пожав друг другу руки, мужчины разошлись по своим делам. Саше нужно было закончить с ретушью одного заказа, а Антон направился в парк неподалеку от кафе. В его глубине, на скамейке под шуршащим сочной листвой деревом сидела симпатичная невысокая девушка, греющая руки о многоразовый стаканчик. Увидев Антона, она улыбнулась и встала, давая поцеловать себя в лоб. — Тебе не захватила, — немного извиняющимся тоном произнесла она, беря Антона под руку. Тот отмахнулся. — Во мне сейчас столько кофе, что можно как тряпку выжать — на пару кружек наберется. — Значит, заказ крупный начал? — понимающе протянула Ира, помнящая, как на тот момент её парень проводил вечера на кухне, не отлипая от бумаг, ноутбука и кофемашинки. — Ага. Так что через несколько месяцев отведу тебя в пафосный ресторан Москва-сити за бесплатно. — Только ради этого и продолжаю общаться с тобой, — фыркнула Ира. — Я же со своей работой менеджера никуда не выхожу, светских мероприятий не посещаю. — Вот-вот, — подхватил ее дурачество Антон. – Совсем плесенью зарастёшь с таким-то подходом к жизни. Хорошо вон, иногда прогуляться выходишь. Ира засмеялась, делая небольшой глоток. Какое-то время они шли в уютной тишине, изредка перебрасываясь короткими фразами о последних новостях. С Ирой Антону было комфортно. Она всегда его понимала, могла поддержать или дать по голове, когда это было необходимо. За долгие годы знакомства они буквально срослись друг с другом. Возможно, именно поэтому их отношения очень плавно и безболезненно перешли сначала от дружеским к романтическим, а после обратно к дружеским. Они даже не сразу заметили, что больше нет той романтики и страсти, на место которым пришла крепкая дружеская нежность. Антон был рад, что так все сложилось — расставание и разрыв всех связей с Ирой он бы не пережил. Слишком много она значила для него. И наоборот — Ира уже и не могла представить себя без долговязой фигуры рядом и глупых шуток, способных разогнать даже самые темные тучи в душе. — Что у тебя, кстати, с этим Графом? Есть хоть какие-то подвижки? Антон никогда не говорил вслух о своей симпатии к нему и планах на преодоление отношений «исполнитель-клиент», но Ира всегда хорошо его чувствовала. — Похоже, что-то в его ледяном сердце дрогнуло, — довольно улыбнулся Антон. — По крайней мере мне так показалось в последний раз. — Надеюсь ваши хождения вокруг друг друга поскорее закончатся — мне не терпится познакомиться с ним. — Так на сайте «Импро» можно посмотреть фото. — Что эти фото, — отмахнулась Ира. — Ты же в него втюрился не по фото. И не после минета, как ты любишь шутить. Антон немного грустно усмехнулся. — Ну… если думать логически, я его ведь особо не знаю. Он был не слишком откровенный до встречи в кафе. — Но теперь то стал. Возможно, это его молчаливое согласие на то, чтобы ты узнал его получше. Не верю, что он не понимает, как ты себя чувствуешь. — У него помимо меня есть клиенты, которые также его обожают, я не особенный, — невесело хмыкнул Антон и ойкнул от сильного тычка в бок. Ира назидательно помахала указательным пальцем. — Но ты испытываешь симпатию. Раз первый шаг вышел твердым, то давай делать следующий. Антон улыбнулся, сжимая миниатюрную ладонь подруги. — Спасибо, Ир. Та улыбнулась.2
Арсений не успел нормально снять куртку и извиниться за опоздание, когда его припечатали к двери и жадно поцеловали, обхватывая ладонями ягодицы. Саша толкнулся бедрами вперед, притираясь полувставшим членом к чужим бедрам. Пальцы зарылись в волосы, больно их оттягивая. Арсений зашипел сквозь поцелуй, скользя ладонями по обнажённой груди. Кончики пальцев играючи прошлись по соскам, дразня, огладили ключицы и спустились ниже, начав танцевать на животе. Саша напряг мышцы пресса, понукая двинуться дальше. Арсений улыбнулся, не спеша выполнять указание. Саша грязно провел языком по чужим губам, скользя по кромке зубов, щекоча небо и сплетаясь с языком Арсения, все же решившего смилостивиться и избавить клиента от плена домашних штанов. Изящная рука скользнула под резинку трусов, обхватывая твердый член. Медленно вверх, приласкать большим пальцем головку, а после сделать резкое движение вниз, усиливая хватку. Саша глухо застонал, прикрывая глаза. Арсений скользнул губами по напрягшейся шее, покрывая ее влажными поцелуями-укусами. Один вышел достаточно болезненным, на что Саша зашипел, хватая Арсения за подбородок. Снова завладев его губами, Саша рывком стянул с него брюки, оставив болтаться возле щиколоток. От рубашки он даже не попытался избавиться. Несмотря на свою внешнюю дерзость и резкую манеру говорить, Саша садистом не был. Тем более в том, что касалось секса, поэтому пусть и грубовато, но почти безболезненно в Арсения проникло сразу два хорошо смазанных пальца. Они огладили стенки, развелись ножницами и вскоре нашли простату, заставив Арсения хрипло застонать, откидывая голову назад. Саша обхватил сильные бедра, дергая Арсения вверх, понукая обхватить себя ногами. Спина уперлась в дверь, затылок с силой соприкоснулся с твердой поверхностью, но Арсения больше занимали грубые, быстрые толчки. Он закусил губу, растворяясь в этом ощущении подчинения. На коже наверняка останутся следы от твердых пальцев. Саша тихо зарычал, ускоряясь. Шлепки соприкосновения влажной кожи друг с другом по громкости превосходили стоны обоих мужчин. Арсений обнял Сашу за шею, вслепую тычась губами. Тот приподнял его чуть выше, а потом резко опустил, буквально насаживая на собственный член. По телу Арсения прошла дрожь боли, смешанной с удовольствием. Ноги чуть онемели от напряжения, внутри все горело, голова кружилась, а бедра отдавались болезненной пульсацией каждый раз, когда Саша сжимал их. Внезапно через туман в голове проступил образ длинных музыкальных пальцев, нежно ласкающих ступни Арсения, скользящие по лодыжкам, невесомо приходящиеся возле члена, нарочно немного дразня. Собирая капли, стекающие по поджавшемуся животу. К этому образу присоединился образ тонких губ, шепчущих что-то восхищенное, прижимаясь к влажному от пота и воды виску. Губы, которые ласково скользили по его шее, пока пальцы наконец-то обвивались вокруг требующего внимания члена. Арсений гортанно застонал, вновь ощущая на себе неторопливые прикосновения Антона. Однако сладкое видение быстро рассеялось вернувшейся болью. С силой проведя ногтями по чужой спине, Арсений выгнулся, стискивая зубы. Саша сделал несколько сильных толчков, плотно прижимая его к двери. Арсений почувствовал горячую сперму внутри себя и мозолистые пальцы на члене. Они двигались быстро, рвано. Резкое ощущение удовольствия, смешанное с обжигающим дискомфортом, волной окатило Арсения. Он задрожал и, свистяще выдохнув, кончил, судорожно сжимаясь на все еще находящимся внутри него члене. Несколько минут в квартире стояла тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием. Арсений вдруг почувствовал странную горечь во рту, но с панической скоростью отогнал любые мысли, которые могли бы объяснить причину этой горечи. Отогнал и загнал в самый дальний угол сознания. Медленно отцепил руки от чужих плеч, замечая на них и ключицах наливающиеся краской следы от ногтей. Ноги заныли белым шумом от прилива крови, когда Саша отпустил его, позволив встать. — Ты сегодня был молчаливым, — заметил он, лениво наблюдая, как сперма стекает по стройным ногам. Арсений вытащил из сумки сухие салфетки, начиная приводить себя в порядок. — Я не ожидал, что ты набросишься на меня прямо с порога. Что, настолько соскучился? — попытался он отвлечься обычным тоном, предназначенным для Саши. Тот фыркнул, горделиво вскидывая голову. — Работа скоро, а мозги свежие нужны. — Ну так ты бы сказал сразу, я бы поделился, — усмехнулся Арсений, за что получил сильную хватку в волосах и кусачий мстительный поцелуй. — Собирай шмотки, ко мне скоро придет человек. — Если что… — Арсений с тихой радостью заметил, что ремень целый. Саша не всегда бережно относился к вещам. Особенно чужим. Особенно во время того, как кого-то раздевал. — Договор не запрещает групповые сеансы. Подороже, не всем подходит, но если мой сладкий мальчик не против… — Иди нахуй. И не на мой. По крайней мере, в ближайшее время, — цыкнул Саша. Арсений тихо засмеялся, обуваясь. Подмигнув на прощание, он покинул квартиру. Спускаться на лифте не стал — захотелось размять затекшие мышцы. С Антоном он разминулся буквально на минуту. Тот приехал раньше, так как запасся временем на случай пробок, а их не было. Когда Арсений спустился на первый этаж, лифт, в котором Антон увлеченно переписывался с Ирой, мучая ее дурацкими вопросами и запрещая пользоваться гуглом, тронулся, унося его наверх.3
— Я смотрю, ты не шутил про хороший секс перед работой, — хохотнул Антон, снимая кроссовки и указывая на царапины Саши. Тот довольно хмыкнул. — А после хорошего секса перед работой просто необходимо смочить горло. Будешь? — накинув на голые плечи халат, он, шлепая по паркету босыми ногами, прошел в гостиную, где располагался внушительных размеров бар. — Только если действительно смочить горло. Пьяные идеи, конечно, гениальны, но нам прислали правки. — Так быстро? Похоже Лазарев действительно трепетно относится к этому проекту. Собеседники устроились по разные стороны широкой барной стойки. Темная жидкость с плеском опустилась в стаканы. — Могу его понять. Всегда хочется заботиться о том, что любишь, — неожиданно серьезно даже для себя произнес Антон, на что Саша фыркнул, отпивая виски. — Какой же ты романтик, Тоша. — Ой, фу, — скривился Антон. — Так меня только Ира может называть, иди рот с мылом помой. Саша засмеялся, доставая необходимые для работы принадлежности. Не распространяясь о собственной, он не смог удержаться от вопроса про чужую личную жизнь: — Ира — это та самая, о которой всегда хочется заботиться? — Не в этом плане, — мягко улыбнулся Антон. — Мы несколько лет назад разошлись как любовники, но продолжаем общаться как друзья. Сам в шоке, — добавил он, заметив откровенное удивление на чужом лице, — но иногда так бывает. На некоторое время они замолчали, погрузившись в работу. Лишь перекидывались мыслями о расположении декора, дополнительного цвета, расстановки акцентов и мебели. Однако у Саши определенно было настроение поболтать о личном. Точнее, послушать. Он вскользь спросил, есть ли кто у Антона, на что тот только невесело улыбнулся, ответив: «Как сказал Лазарев: личная жизнь — странный предмет. Вроде есть, а на свидание не сходишь». — Неужели динамит? — То, что между нами сложно охарактеризовать словом «динамит». Скорее я вынужден преодолевать препятствия судьбы. — Грустно тебе, конечно, — хмыкнул Саша, залпом допивая свою порцию виски и отправляя на пол скомканный лист бумаги с неудачным чертежом. — Ну уж получше, чем секс на одну ночь, — пожал плечами Антон. — В долгосрочной перспективе, я имею ввиду. — Как знать. Мой секс на одну ночь приходит ко мне каждый раз, как я захочу, а вот с твоей дамой придется долго возиться. И не факт, что потом вы не разбежитесь с криками и скандалами, — заметил Саша, наполняя бокал. Антон поджал губы, с горечью признавая, что в его словах была доля истины. Однако розовые очки влюбленности и еще не полностью выветрившаяся юношеская наивность были сильнее черствой логики.4
Арсений сдержал широкую улыбку, когда в заказе увидел адрес не очередного отеля, а квартиры Антона. Конечно, он не признался бы в этом даже себе, но ему чертовски понравилась уютная студия, пусть у него не было шанса рассмотреть ее получше. Улыбка все же прорвалась на лицо, когда помимо знакомого адреса взгляд зацепил количество оплаченных часов. В груди сразу потеплело, а низ живота сладко заныл. Дверь тихо отворилась, впуская Арсения. Из гостиной доносились эмоциональные восклицания Антона и звуки драки. Арсений неспешно приблизился, заставая Антона с джойстиком в руках и Mortal Kombat на экране большого телевизора. Тот выглядел настолько увлеченным и радостным, что у Арсения язык не повернулся окликнуть его. А вот кончики пальцев вдруг зачесались от желания прикоснуться к тонкой шее, на которой отчетливо проступали позвонки, худым плечам и узкой спине. Антон даже не вздрогнул, когда широкие ладони мягко провели по плечам, скользя к ключицам — дорогой парфюм он учуял, стоило Арсению только зайти в комнату. Тот прижался губами к короткостриженому затылку, подаваясь вперед, чуть ли не укладываясь грудью на чужую спину. Антон довольно улыбнулся, ощущая тепло Арсения даже через два слоя одежды. В этот момент его персонаж застонал, умирая. Арсений тихо хмыкнул, целуя Антона в висок. — Проиграл. — Оно того стоило, — улыбнулся Антон, поворачивая голову, чтобы поймать чужие губы в легкий поцелуй. Словно они давно вместе и это их обычный вечер. От такой ассоциации стало очень хорошо и очень плохо одновременно. Арсений прошелся кончиками пальцев по линии челюсти, поднимаясь к уху и обнимая рукой затылок, прижимая тем самым Антона ближе, целуя настойчивее. Джойстик с тихим стуком опустился на кофейный столик, а Антон за воротник рубашки потянул Арсения через спинку дивана, не давая ему оторваться от поцелуя. Спустя несколько минут возни, смеха и коротких поцелуев, Арсений наконец смог устроиться на сиденье. Точнее, упасть на него, будучи придавленным Антоном. Тот довольно улыбнулся, взглядом облизывая немного покрасневшее лицо. — Вы сегодня легко одеты, Граф, — заметил он, кончиками пальцев поглаживая открытые лодыжки. Арсений подавил желание заурчать. — Тепло нынче на улице. — А мне кажется, это просто вы слишком горячий. Арсений засмеялся, но его быстро прервали ласковым поцелуем. Посмеиваясь сквозь него, он обнял Антона за талию, прижимая его к себе. Тот прошелся цепочкой поцелуев от губ к твердой линии челюсти, спустился к шее, пока руки избавляли Арсения от одежды. Кончики пальцев погладили бедра, замерев возле еще не сошедших синяков. Арсений даже смутился, настолько обеспокоенно-серьезным стал взгляд Антона. — Просто клиент немного сил не рассчитал. Все уже хорошо, — кашлянув, объяснил Арсений. — Точно не болит? — Антон невесомо погладил синяки. — Точно, — улыбнулся Арсений, увлекая Антона в теплый поцелуй. Медленно прихватывая его губы своими, пытаясь отвлечь. Постепенно Антон оттаял, увлеченный ласковыми прикосновениями, и заскользил руками под расстегнутую рубашку. В этот раз Арсений не сумел сдержать довольного мурлыканья, ластясь к мягким прикосновениям. Антон удовлетворенно улыбнулся, покрывая поцелуями плечи и ключицы. Арсению уносило голову от нежности. Кожа плавилась и горела, и это было слишком хорошо. Словно лежишь на теплом песке и чувствуешь, как лучи солнца лижут твою кожу. Только в его случае эти лучи еще забирались под нее, в самое сердце, сумасшедше бьющееся о ребра, пока внутри разжигался пожар от быстрых, но осторожных движений. Горячее дыхание обожгло губы, и Арсений громко, искренне громко застонал, впиваясь в них жадным поцелуем. Антон ответил, но ненавязчиво успокоил дрожащего от удовольствия Арсения, делая поцелуй более неспешным. Длинные пальцы скользнули между его, сцепливая ладони. Арсений заскулил, сжимаясь. Антон тихо засмеялся, обхватывая его лицо ладонями. Погладив изломленные брови, но чуть замедлился, всматриваясь в потемневшие от удовольствия глаза. — Ну что вы, Граф. — Ты ведь… это специально, — выдохнул Арсений, обхватывая чужие запястья. Антон широко улыбнулся. — Специально доставляю вам удовольствие? Есть такое. Движения бедрами ускорились, и Арсений откинул голову назад, жмуря глаза. Оргазм нахлынул неожиданной волной, останавливая время. Все в мире перестало существовать, кроме жара чужого тела и невесомых прикосновений его пальцев к бокам. Сердце почему-то заболело, и Арсений, чувствуя, как в уголках глаз печет от слез, а немного шершавый язык скользит по скулам, слизывая их, окончательно потерял связь с реальностью.5
Арсений потянулся, хрустя позвоночником, на что Сергей широко улыбнулся, подходя к кровати. На белоснежный шелк опустился поднос с бокалами какого-то дорогого вина и устрицами. Арсений потерся щекой о простынь, приоткрывая глаза. — Граф хочет перекусить? Арсений согласно замычал, приподнимаясь на локтях. Ухоженные пальцы схватили его за подбородок, поворачивая голову. Большой палец надавил на кромку нижних зубов, заставляя открыть рот. Сергей аккуратно, чтобы Арсений не подавился, влил ему в рот устрицу и скользнул пальцами к горлу, чтобы ощутить, как оно дергается при глотке. За устрицами последовало вино. Терпкий вкус смешался с тонким. Арсений медленно облизнулся, больше чтобы поддразнить Сергея. Тот широко улыбнулся, увлекая Арсения в влажный, грязный поцелуй. Однако вместо вкуса вина на языке Арсений на мгновение ощутил крошки хлеба и копченные сосиски. В голове тут же всплыл последующий за сексом ужин с Антоном. Он предложил не усложнять жизнь и просто заказать пиццы. Пока ждали, Арсений вникнул в суть Mortal Kombat и даже сумел несколько раз победить, за что Антон почти убедительно обиделся — хватило трех поцелуев в шею и теплой руки на внутренней части бедра, чтобы он оттаял и затащил Арсения себе на колени. Курьер прервал их, когда Антон почти стянул с Арсения белье. Сергей прикусил чужую нижнюю губу, вырывая Арсения из воспоминаний. В груди сразу же потяжелело, но он не подал виду, языком проходясь по чужому небу. Сильные руки скользнули к шее, ощутимо сжимая ее. Арсений тяжело задышал, приоткрывая рот. Сергей удовлетворенно выдохнул, с прищуром смотря в закатывающиеся синие глаза. — Детка просто золотце, когда послушно дает папочке себя придушить. Арсений сдавлено застонал. Широко облизнулся, когда губ коснулась головка члена. Сергей издал долгий стон, пока Арсений медленно двигал головой, с каждым разом насаживаясь все глубже. Хватка на шее усилилась, лишая мозг кислорода. Ресницы Арсения затрепетали. Перед глазами запрыгали темные круги, голова потяжелела. Горло довольно привычно, когда дело касалось Сергея, засаднило. Но в этот раз неприятные ощущения почти не затмил чужой жар. Он лишь коснулся сознания, которое унеслось к тонким губам, шепчущим что-то неразборчиво-нежное Арсению в район лопаток, пока он одевался. Соленое семя отрезвило. Арсения гулко сглотнул освобождённым от тисков горлом, поднимая плывущий взгляд на Сергея. Тот погладил влажные губы подушечкой большого пальца, вливая Арсению в рот еще вина. Несколько капель медленно потекли по подбородку, стекая по шее, мимо от уже наливающихся цветом следов.6
— Матвиенко, еще раз опоздаешь — клянусь, скажу Паше, чтобы он тебя только в гей-клубы отправлял, — проворчал Дима Позов, развалившись на мягком диване. Сережа закатил глаза, пожимая руку Арсению. — Да пробки, что я с ними сделаю, — ответил он, сразу обхватывая мундштук кальяна губами. Выпустив тонкую струйку дыма, он расслабленно съехал на кресле вниз. — К тому же клиентка задержала. — Не находите ироничным, что из нас троих к мужикам на постоянной основе ездит только наш великосветский граф? — усмехнулся Дима. Арсений закатил глаза, пряча улыбку в кружке с кофе. — Ну как бы после стольких шуток про геев это неудивительно. — Не находите ироничным, что из нас троих получаю больше всех я? — вскинув подбородок, невинно улыбнулся Арсений, на что друзья только фыркнули. Обменявшись еще несколькими ироничными замечаниями и шутками о работе, команда переключилась на бытовые темы. Им не часто удавалось так собраться. У всех была работа, которая не была привязана к обычному графику, другие дела, поездки, встречи с родственниками и другими друзьями. Поэтому общие вечера были редкими, но наполненными. Всегда что-то происходило, кто-то куда-то всех тащил, после чего приходилось разгребать последствия. В общем, весело. Дима, куда более чуткий к изменениям друзей, оторвался от оживленного спора с Сережей и повернул голову к спокойно наблюдающему за ними Арсению. — Ты сегодня какой-то отстраненный. — Да, неделя тяжелая выдалась. — Ну да. Если бы мне в жопу постоянно что-то пихали, я бы тоже устал, — усмехнулся Сережа, но Дима, чуть прищурившись, пристально посмотрел на Арсения. — Это да, но что-то еще случилось. Ты словно… хрен знает, что это должно значить, но ты короче словно светишься изнутри. Сережа пустил несколько дымовых колечек и протянул, широко улыбаясь: — Неужто наш неприступный, отстраненный ото всех сентиментальных чувств Граф влюбился? Арсений засмеялся, отмахиваясь и легким движением переводя разговор в другое русло. Однако на задворках мыслей задребезжало неприятным осознанием. От этого сердце забилось чаще, но тут же испуганно сжалось под натиском профессионализма и опыта. Арсений выскользнул в туалет. Там он растер лицо мокрыми от ледяной воды руками и уставился на себя в отражении. Ноздри широко раздувались, зрачки бегали из стороны в сторону, а в глубине глаз зарождалась сверкающая глупая надежда. Аристократические пальцы с силой сжали керамику.7
Паша с легким удивлением посмотрел на вошедшего после дежурного стука Арсения. Тот выглядел нервным, но с решительным блеском в глазах. Подойдя к столу, он тяжело вздохнул и опустился в кресло напротив. — Арсюш, золото мое, что случилось? — заботливо спросил Паша, протягивая кружку с неначатым чаем. Арсений покачал головой, потирая лицо ладонями. — Мой постоянный клиент — Антон Шастун. Заморозь его на время. Паша внимательно посмотрел на Арсения, но потянулся к планшету. — Мне стоит начать волноваться? Он сделал что-то по отношению к тебе? — Нет-нет, — торопливо ответил Арсений. Поджав губы, он уклончиво качнул головой. — Просто пока мне лучше его не видеть. — Ладно, — обеспокоенно протянул Паша, откладывая планшет. — Все точно в порядке? — Конечно, — Арсений смог выдавить вполне искреннюю улыбку. Его грела мысль, что «заморозка» — временное приостановление сотрудничества исполнителя с клиентом, снова выстроит между ним и Антоном стену привычных рабочих отношений. Ему было больно думать о том, что, если это не поможет, придется от Антона и вовсе отказаться. Тряхнув головой, Арсений твердо решил решать проблемы по мере их поступления. На данный момент он должен был полностью избавиться от непонятных трепетных чувств, начинающих зарождаться в его сердце.