Две трети

Олег готовил завтрак, размышляя над тем, что случилось накануне. Пашу следовало проучить, причем хорошенько, как они делали в детдоме, чтобы понял, что лезть к Сереже — это чревато для него самого. Паша бесил. Олег теперь не удивлялся, что тот ему сразу не понравился. Самовлюбленный, эгоистичный, считающий, что ему должен буквально весь мир. И почему? Потому что его родители стали успешными? И черт бы с ним, ведь Гречкина удавалось терпеть, хотя после того, как Олег близко сошелся с Сережей, того странным образом сдуло из поля зрения. Видимо, Разумовских Гречкин побаивался. — Олеж, — голос Сережи вырвал Олега из размышлений о том, как он разобьет Паше лицо, а лучше — сломает пару ребер, чтобы уж точно дошло, — я не пойду сегодня в универ. Олег аж забыл об яичнице и резко развернулся. Сережа стоял на пороге кухни босыми ногами и кутался в толстовку Олега. Выглядел он бледнее обычного, а во взгляде читался неподдельный страх. Олегу захотелось разбить Паше лицо еще сильнее, но он лишь вернулся к готовке, а после разложил еду по тарелкам и поставил одну перед усевшимся за стол Сережей. Ели они в молчании, но впервые это напрягало. Казалось, на кухне повисла гнетущая атмосфера. Она давила на Олега, словно напоминая о том, что он оказался бесполезен, ведь позволил Паше снова добраться до Сережи. Позволил снова причинить боль, а ведь Олег был в этом виноват не меньше. Именно он тот спусковой крючок, заставивший Пашу полностью слететь с катушек. — Я сегодня подменюсь с напарником, чтобы прийти сразу после учебы, — наконец сказал Олег. Он не хотел надолго оставлять Сережу одного. Если честно, он бы и сам прогулял пары, но то, что Сережа остается дома, давало возможность поговорить с Пашей не сдерживаясь. — Обещай, что не станешь делать глупостей. — Смотря что ты считаешь за глупости, — усмехнулся Олег. — Ты и сам знаешь. — Сережа не отрывал взгляда от тарелки. Все-таки вчерашнее столкновение с Пашей сказалось на нем куда сильнее, чем Олег мог подумать. Он чувствовал, что Сережа словно ломался изнутри. Он безусловно был привязан к брату, любил его, но и Олег стал важным для него человеком. А еще Сережа точно начинал понимать, что поведение Паши не совсем здоровое. Олег считал, что применять силу к дорогому и близкому — последнее дело. — Я не могу этого обещать, Сереж. — Олег встал и обнял Сережу за плечи, становясь сбоку. Тот моментально оторвался от еды, развернулся к Олегу и обвил его руками, уткнувшись лицом в живот. — Но я обещаю, что не покалечу твоего брата. Во всяком случае, сильно. — Это должно меня обрадовать? — Сережа посмотрел Олегу в глаза. — Будь осторожен. — Ты переживаешь за него или за меня? — За обоих, — честно признался Сережа. — Паша не прав, но он все еще мой брат. Я чувствую, что в том, как он ведет себя, есть и моя вина. Я позволил ему это. — Ты не виноват, — ответил Олег, хотя в глубине души понимал, что доля вины Сережи в этом есть. Сережа слишком долго закрывал глаза на то, что Паша неадекватен. Но винить его в этом не получалось, хотелось лишь обнять, прижать к себе и успокоить. — Я не уверен. — Сережа отстранился, а следом неосознанно потянулся к горлу, дотрагиваясь до синяков, ставших еще более яркими со вчерашнего дня. Они наливались синим, четко просматривались следы пальцев. Олег невольно задумался, сколько раз Сережа скрывал такие синяки ранее. То, что Паша переходил границы и раньше, Олег не сомневался. Он даже наглядно это видел — страшно подумать, сколько побоев пережил Сережа. Олег убрал его руку и наклонился, чтобы оставить множество поцелуев на этих отметинах. — Я хочу забрать твою боль себе, — оторвавшись от Сережи, сказал он. Это было правдой. Олег привык к дракам, синякам, даже побоям, ведь старшим в детдоме уступать тоже был не намерен. Он научился с этим справляться, а вот Сережа, судя по всему, не очень. — Тебе хватит своей, — печально улыбнулся Сережа. Олег ничего не ответил, лишь поцеловал Сережу.

***

Олег был уверен, что сможет хотя бы постараться сдержать слово, данное Сереже, но стоило увидеть смеющегося Пашу, как внутри поднялась такая волна ярости, что сдержать ее было просто нереально. — Эй, ты выглядишь так, словно собираешься кого-нибудь убить. — На пути Олега появилась Юля и уперла руку ему в грудь. — Это отвратительная идея, Волков. — Юля, не лезь, это не твое дело. — То, что мой друг собрался на самоубийство? Он же тебе этого не простит. — А мне плевать, что Разумовский простит, а что нет, — прошипел Олег. — А его брат? — Юля зашла с козырей, потому что мнение Сережи для Олега было важным, даже первостепенно важным. — Он меня поймет, — ответил Олег, обошел Юлю и направился в сторону Паши, — Разумовский, надо поговорить! Компания затихла, когда он оказался возле них, Паша же как ни в чем не бывало закончил рассказывать какую-то бредовую историю из жизни и только после этого повернулся к Олегу: — Волков, чем обязан? Я думал, тебе по душе другой Разумовский и совсем в других условиях. Например, под тобой. Олег на секунду опешил. Слышал лишь язвительный смех подпевал Паши, видел его мерзкую, самодовольную улыбку. А следом он отмер, схватил Пашу за лацканы пиджака и прижал к стене, при этом, судя по дернувшейся голове, приложил затылком. Смех сразу же стих, Олег почувствовал, как атмосфера накаляется. Он был уверен, что один жест Паши — и толпа бросится на него. Но он знал, что Паша так не сделает, потому что это только между ними. Сережа между ними. И ни один не собирается уступать. — Ты что, завидуешь? — прошептал Олег на ухо Паше. — Что он выбрал меня? Боишься остаться один? Олег отстранился от Паши моментально, посмотрел ему в глаза, наливающиеся злостью. Кажется, он попал в точку. Паша просто боялся остаться без Сережи, потому что ни черта без него не стоил. Олег отпустил его и брезгливо вытер руку о джинсы. — Или это ты стонешь под ним? Сколько он тебе платит, а? Тебя же интересует его большой счет в банке, а не что-то другое? Олег понял, чего именно добивается Паша. Тот хотел зрелища, чтобы потом выставить его, как неадекватного, но этого Олег сделать ему не позволит. — Богатый внутренний мир, но не думаю, что ты поймешь. Просто держись от нас подальше, Паша. — Олег приблизился и снова склонился над его ухом. — Иначе синяки на его шее станут не только моим достоянием. Как думаешь, это понравится желтой прессе? Павел Разумовский бьет не только незнакомых людей, но и родных. Олег почувствовал, как Паша дернулся и сжал его запястье. Олег отстранился и посмотрел ему в глаза с довольной усмешкой. Паша разжал пальцы, но в его глазах читалась готовность перегрызть Олегу глотку прямо в эту минуту. — Твоей подружке понравится эта сенсация, так ведь? — Бросил Паша, когда Олег уже повернулся к нему спиной, собираясь уйти. — Может, ты спишь с ним ради того, чтобы ублажить ее? Олегу хотелось развернуться и двинуть Паше по зубам. Хорошенько так двинуть, чтобы заставить отвечать за все сказанные им слова, но Олег в очередной раз сдержался. Он обещал Сереже, что сильно бить не будет, да и вестись на провокации Паши — последнее дело. Главное Паше он сказал, оставалось надеяться, что это на него все же подействует верно. Олег лишь пошел прочь, набирая сообщение Сереже. Все-таки глупостей он не наделал.