Две трети

Сереже хотелось кричать, рвать на себе цепи, но он понимал, что этим только раззадорит Пашу. Даст то, чего тот так хотел. Об этом они тоже успели поговорить с Олегом — больше всего Паша хотел видеть, что сломал их морально, уничтожил волю. Он хотел, чтобы они умоляли. И Сережа был готов это делать, если бы хоть на секунду верил в то, что это поможет. Что Паша остановится, оставит Олега в покое. Сережа был готов на что угодно, чтобы пытка прекратилась. Неглубокие, но явно болезненные порезы, появлялись на теле Олега. Каждый раз Паша отходил от него на несколько шагов, любовался творением так, словно это были мазки кисти, а тело Олега его персональным холстом. Хотя, скорее всего, именно так Паша и считал. Сережа помнил, что еще в детстве на него сильно произвела впечатление книга «Живописец смерти», а после он восторгался всадниками Апокалипсиса и Вавилонской блудницей в сериале «Декстер», а уж убийства в Ганнибале и вовсе приводили его к экстаз. Сергею и самому нравились подобные сериалы, но Паша всегда находил в них куда больше притягательного, после изучал биографии серийных убийц. И сейчас Сережа не сомневался, что он представляет себя кем-то приближенным к ним. — Восхищаешься своим произведением? — усмехнулся Сережа, решив, что сможет дать Олегу передышку, если отвлечет Пашу на себя. — А тебе нравится? — Паша подошел к Олегу, провел пальцами по свежему порезу, размазывая кровь по коже, рисуя только ему понятные узоры. — А тебе, Олег? Они не глубокие, но останутся навсегда, даже если я решу отпустить вас, ты всегда будешь помнить, что произошло с тобой по его вине. — В том, что происходит со мной, есть только твоя вина, потому что ты конченный псих, который не может позволить себе остаться без брата. Ты ведь просто боишься, что это ты никому будешь не нужен. Скажи, Паш, а ради тебя кто-нибудь стал бы терпеть подобное или ты бы уже давно сдох? — А может, я просто хочу устранить конкурента, Олеж. — Паша провел пальцами по груди Олега, сказал это практически на ухо, но так, чтобы Сережа мог услышать. — Может, я поэтому был против ваших отношений, что хочу тебя себе. — Паша почти коснулся губами щеки Олега, а после замер в нескольких миллиметрах от его губ, поглаживая бок. — Тогда проще меня убить, потому что уж тебе со мной точно ничего не светит, — ответил Олег. — Смотри, Сереж, какой верный тебе достался парень. — Паша подошел к Сереже. — Умереть за тебя готов. Тебе к лицу его кровь. — Паша провел пальцами по щеке и губам Сережи, оставляя на них следы крови. Сереже хотелось дернуться, но он стоически выдержал это. Олег просил быть сильным, а значит, он будет, даже если больше всего сейчас хотелось блевать, чтобы металлический привкус крови исчез, растворился. Но Паша не остановился на достигнутом — больно сжал челюсти Сережи, заставляя разжать их, провел пальцами по языку, чтобы Сережа точно прочувствовал вкус крови любимого человека. При этом Паша неотрывно смотрел в глаза Сережи, пытаясь считать каждую эмоцию, уловить, что именно он сейчас испытывал. — Тебе нравится вкус его крови? Или вкус спермы был лучше? — наконец нарушил тишину Паша и убрал руку от лица Сережи. — Иди к черту, — лишь ответил Сережа, при этом не отводя взгляда. — Да ладно тебе, Сережа. — Паша сел на корточки и положил руки на колени Сережи. — Неужели ты никогда не хотел сделать ему больно, как я тебе? — Ладони поползли вверх, оглаживая бедра. — Мне не нужно причинять кому-то боль, чтобы чувствовать себя сильным. — И с каких пор ты стал сильным? — Паша поднялся, руки были на коленях, а сам он приблизил лицо к Сереже: — Мой маленький, ни на что не способный братишка. Ты всегда был ничтожеством, и то, что вы здесь, лучшее тому подтверждение. — То, что мы здесь, подтверждает, что ничтожество — ты, — ответил Сережа. — Ты не смог без меня, а кроме как силой и цепями удержать не смог. Так кто из нас двоих слабак? Паша резко отстранился и со всей силы ударил Сережу по лицу, рассекая кольцом губу. Сережа посмотрел на него со злостью, сплюнул кровь под ноги и не произнес ни слова. Он заметил, как за спиной Паши дернулся Олег, явно желая снова защитить Сережу, но цепи лишь натянулись и жалобно звякнули. Сейчас они совершенно ничего не могли сделать друг для друга. — Мне нравится, что у тебя прорезались зубки. — Паша наклонился, языком провел по подбородку и углу губ Сережи, слизывая его кровь. — Мне интересно у кого из вас кровь вкуснее, — усмехнулся он и развернулся к Олегу. — Не трогай его! — Сережа все-таки не выдержал. — О! Я только вошел во вкус. — Паша подошел к Олегу и провел губами по его шее. — Как думаешь, Сереж, твой парень возбудится, если я продолжу? Мне нравится вкус его крови. — Паша испачкал пальцы и принялся слизывать кровь с них, неотрывно глядя в глаза Олега. — Мне интересно, ты все же хочешь меня убить или трахнуть? — усмехнулся Олег. — Смотря на что Сереже будет смотреть больнее. Вот ты, Олеж, хотел бы смотреть на то, как я его трахаю или убиваю? — Паша склонил голову на бок. — Ты псих, ты ведь это знаешь? — Знаю и наслаждаюсь этим. Разве тебе не нравится? — Паша взял скальпель и провел по бедру Олега. Сережа заметил, как ткань джинсов рядом с порезом начала намокать от крови. — Неужели ты действительно предпочитаешь невзрачных мальчиков, вроде Сережи? Со мной тебе было бы куда веселее. — Паша дернулся к Олегу и вдруг поцеловал его. Через секунду отшатнулся и поднес руку к лицу. — Кусаешься? Мне нравится приручать непокорных. В следующую секунду Паша нанес точный удар в солнечное сплетение. Олег не сумел сдержать стона, удары посыпались со всех сторон. Паша в буквальном смысле использовал его как боксерскую грушу, словно пытался выместить всю злость и ненависть. Смотреть на это было невыносимо, но Сережа продолжал, не позволяя себе закрыть глаза. Не позволяя себе оставить Олега в одиночестве. Все, что Паша собирался с ними сделать, они переживут вместе. И никак иначе.