Через песок и море | Through Sand And Sea

Должно быть, они крепко заснули в библиотеке, потому что Гермиона проснулась на следующее утро на диване, полностью одетая и с болью в шее. И в одиночестве. Где же... – Наконец-то! Я думала, ты проспишь все утро. Пойдем, питомец, у меня есть план. И немного чая. Гермиона с тревогой поднимает глаза, когда ухмыляющаяся Беллатрикс сует ей в руки чашку чая. План? Гермиона сонно улыбается и поспешно наклоняет чашку, чтобы чай не пролился на нее. К счастью, она успевает вовремя. Она делает глоток, подходит к столу и... Ого. Как много книг. И пергамента. И... Диаграмм и графиков. Гермиона со стоном потирает лицо. – Мы действительно один и тот же человек. Ты вообще спала? Беллатрикс подтаскивает ее ближе, пожимая плечами. – Немного. Но мой мозг не мог заткнуться, ты же знаешь, как это бывает. Но дело не в этом. Смотри! Очень длинный свиток пергамента... с пронумерованным списком. Как странно она организована. Она наклонилась над столом, чтобы посмотреть. – Что... Номер один, не убивать. Может быть, глоток живой смерти, чтобы не нарушать временные рамки? Научиться варить. Снейп? Цисси?... Номер два, никаких пыток. Как? Нужно быть убедительным и не менять временную линию? Что... Беллатрикс, это... – Я знаю, я знаю. Это не идеально, но это то, что у меня есть на данный момент. Я все еще не уверена, как я смогу вызвать такой же хаос, как раньше, не причинив никому вреда... или как я смогу обмануть кого-нибудь на секунду... Что ты думаешь? Это хорошее начало? Рот Гермионы открывается от удивления, пока ее глаза сканируют список. – Номер три, сделать что-нибудь для мальчика Лонгботтома. Родители? Насколько все плохо? Возможно ли излечение? Спросить Цисси, она хорошо владеет целительством и магией разума... Ты... ты хочешь помочь Невиллу? Она смотрит через плечо на ведьму. Та непринужденно пожимает плечами. Или излишне непринужденно. – Он кажется хорошим парнем. Хороший парень. Он потерял... я имею в виду, его дядя и бабушка были... и Снейп был с ним настоящим ублюдком, так что... Беллатрикс смотрит в сторону стола, вращая палочкой. – Он спал, знаешь ли. Когда мы пришли. Проспал все. Должно быть, там были какие-то чары Муффлиато... Когда... когда я поняла, что они ушли, что я потеряла контроль, что ничего не осталось... я пошла в его комнату. Смотрела, как он спит. Я не знаю, о чем я думала. Думаю, я ни о чем не думала. Я была пуста. Я думаю... я хотела, чтобы он заплакал. Это имело бы больше смысла. Больше смысла, чем молчание. Они действительно открыли шлюзы с этой исповедью. Она думала, что после вчерашнего ведьма снова замкнётся, но, похоже... Может быть, это прорывается наружу. Слишком много, чтобы удержать. Вся эта тьма, выливающаяся наружу и заполняющая комнату. Вся тьма, которая была внутри нее, просто... Хм. Она еще раз пробежалась глазами по пергаменту. – Я собираюсь добавить кое-что к твоему списку, если ты не против? Беллатрикс подошла к ней со вздохом. – Я знала, что что-то упустила. Что еще ужасного я сделала? Гермиона отставляет чашку и подбирает перо, с улыбкой склоняясь над пергаментом. – Выучить чары патронуса. – она смотрит на Беллатрикс. – Чтобы избавиться от тьмы. Беллатрикс нахмурилась. – Я не могу этого сделать. Пожиратель Смерть, помнишь? Эта Метка. Это не простые протеевы чары, знаешь ли. Как ты думаешь, если бы я смогла наложить патронус в Аз... в любом случае. Слишком много темной магии. Пожиратели Смерти не могут... Гермиона пожимает плечами, засовывая руки в карманы. – Снейп может. Ты позволишь ему победить тебя в чем-то? Хмурый взгляд углубляется... а затем превращается в решимость. Беллатрикс достает свою палочку, резко кивнув. – Покажи мне. Что? Сейчас? – Беллатрикс! Мы даже не завтракали и не... – Пожалуйста. Ох. Ну, тогда ладно. Гермиона подходит к дивану и ищет свою палочку среди подушек и одеял. Ага! Затем она встает рядом с Беллатрикс. – Хорошо. Все очень просто... ну, не совсем. Это заняло у меня много времени, но... это связано с эмоциями. То же самое, что и беспалочковая магия. О памяти. Ты должна подумать о счастливой мысли... и позволить ей наполнить тебя. Вибрировать от счастья. Но не просто... это должно быть твое самое сильное счастливое воспоминание. Тишина рядом с ней. Гермиона прочищает горло. – А потом ты просто скажешь... Экспекто патронум! Ее выдра влетает из палочки, кружится по комнате и трется о них. Хм. Может быть, это... – Потрогай ее, Беллатрикс. Чтобы ты знала, каково это. Беллатрикс протягивает левую руку, потом ее взгляд переходит с выдры на Метку, и она отступает. – Я ведь не причиню ей вреда, правда? О, она просто такая... Гермиона наклоняется и целует ее в щеку. – Нет, это смешно. Это мое счастье, ты не можешь причинить ему вреда. Просто почувствуй его. Беллатрикс медленно тянется к выдре, кончиками пальцев касаясь ее, когда она проносится мимо. – Это ощущение... это то, что ты сделала? В моей голове? Гермиона с улыбкой смотрит, как выдра кружится вокруг Беллатрикс. – Да. Я не могу вспомнить, какие воспоминания я использовала. Думаю... поиск моих родителей, обычно одно. Что-то связанное с моими друзьями. Это очень личное, этот вид магии. Уязвимое. И это занимает много времени, чтобы понять. Я не могла ничего создать в течение нескольких дней, как бы Гарри ни объяснял. Это выводило из себя. – Поттер объясн... о. Армия Дамблдора. И история с его отцом. Знаешь, это до сих пор не имеет никакого смысла. Его самым счастливым воспоминанием... было воспоминание о том, как он думал, что его отец наложил патронус... но потом понял, что он все еще сирота, и что он должен сделать это сам? Сделать это в одиночку? Хм. Ну, это не совсем так, это была скорее вера в себя, чем необходимость делать это самому. Но в любом случае, это было не то, как ему это удалось. Она покачала головой. – Когда он впервые вызвал патронус, я думаю, он использовал воспоминания о том, как узнал, что он волшебник. Хагрид обещал забрать его. Я тоже какое-то время пыталась это сделать. Когда я впервые поехала в Хогвартс. У меня почти получилось, но... Думаю, Гарри был счастливее покинув свою семью, чем я. В моей памяти остался оттенок... нервозности. Рука берет ее руку и сжимает. – Чистое счастье... Думаю, тогда мне тоже придется держаться подальше от своей семьи ради этого. О. О нет, это... Она поворачивается лицом к ведьме, которая уже не выглядит такой уверенной. Гермиона сжимает руку в ответ. – Беллатрикс, ты любишь свою семью. Может быть, не свою... А как же Нарцисса? А как же рождение Драко? Или... я не знаю, игра с Нарциссой, когда она была моложе. Она часто смеялась, не так ли? Мастер Спитси говорил, что она смешная. А... как насчет пузырей? Она сказала, что ты наколдовала для нее пузыри. Беллатрикс поднимает палочку... и опускает ее. Крепко сжимает ее. Ее глаза мечутся туда-сюда в воспоминаниях. Она прочищает горло. _ Хорошо. Ладно, я... может быть, мне стоит сделать это самой. Это... я не знаю... Гермиона улыбается ей и отпускает ее руку. – Я пойду оденусь и позавтракаю. Попробуй, но не волнуйся, если не получится. Я знаю, что с магией у тебя все обычно происходит интуитивно, но не волнуйся, если это займет немного больше времени. Она поворачивается, чтобы уйти. Сколько сейчас времени? На самом деле она очень голодна. Когда она в последний раз... Ее дергают за запястье, поворачивают назад, и губы прижимаются к ее собственным. По позвоночнику пробегают мурашки, губы раздвигаются, когда она чувствует руки в волосах и тело, прижимающееся к ней. О да. Да, это... Она обхватывает ведьму за талию и стонет, когда Беллатрикс посасывает ее нижнюю губу, притягивая ее ближе и... Мерлин, она не может дышать, жар распространяется в ее живот и... Откуда, черт возьми, это взялось? Она... Беллатрикс отстраняется, задыхаясь. Что она... Беллатрикс кивает сама себе и делает еще один шаг назад, протягивая свою палочку. – Экспекто патронум! Ничего не происходит. Она продолжает смотреть на Гермиону. Она использует...? – Экспекто патронум! Все еще ничего. Гермиона тоже достает свою палочку и улыбается ей. О, Беллатрикс. Это то, что делает ее счастливой? Чистое счастье? Она так чудесно... – Экспекто патронум, – шепчет Гермиона. Завиток белого тумана стекает с ее палочки, когда она смотрит в глаза Беллатрикс. Попробуй еще раз, Белла. Вместе. Беллатрикс тихонько смеется, а затем улыбается ей. Яркой, искренней улыбкой. – Экспекто патронум. Все еще ничего. Но Гермиону это не волнует. Она просто смотрит на Беллатрикс. Она пытается. Она действительно пытается измениться. Стать хорошим человеком. – Экспекто патронум. Выдра Гермионы слетает с ее палочки и кружится вокруг них, издавая возбужденные пищащие звуки. Она никогда не делала этого раньше! Что... У нее вырывается взрыв смеха. – Что это за звук? Так звучат выдры? Я никогда... – Экспекто патронум! – твердо говорит Беллатрикс. И по-прежнему ничего. Беллатрикс хмурится, потирая руку. Метка. Это... – Все в порядке, Беллатрикс. Честно. Всем нужна вечность, чтобы... На лице Беллатрикс появляется озорная ухмылка, и она взмахивает палочкой по дуге. Как радуга над их головами. И поток пузырьков вырывается из ее палочки и вливается в комнату. Их становится все больше и больше, они разлетаются по библиотеке и ловят свет огня, когда невидимые воздушные потоки разносят их далеко-далеко. – У меня это получается лучше, чем у Цисси, верно? Она слишком строга со своей магией. Это хорошо для приготовления зелий... но теряется определенное чутье. Гермиона протягивает руку, чтобы провести по ним пальцами. Она не уверена, из чего они сделаны. Возможно, сырая магия. – Это прекрасно. Как ты вообще... что еще ты умеешь делать? Беллатрикс усмехается, а затем крутится, чтобы вскочить прямо на стол. Наступает на диаграммы, но, по крайней мере, умудряется избежать книг и чернильниц. – Ладно, Всезнайка, смотри и учись, потому что вот как нужно творить магию. Ты думала, я танцую, да? Когда дерусь? А вот и нет. Я делаю это. Из палочки Беллатрикс вытекает облако небесно-голубого тумана. Что она делает? Гермиона подходит ближе, чтобы лучше рассмотреть. – Нет, отойди. Тебе нужна общая картина. Все дело в общей картине. Хорошо... Она снова отходит назад, в направлении двери. Беллатрикс кивает ей, а затем поворачивает палочку в узком круге, так что туман формируется в шар. – Теперь. Когда ты и все остальные будете драться, делай вот так. Она вскидывает палочку вперед и посылает голубой туман через всю комнату, как пушечное ядро, затем делает паузу, чтобы наколдовать еще тумана, придать ему форму и послать в другом направлении, и снова, и снова. Потом останавливается и смотрит на Гермиону. – Итак. Что было не так с этим? Чем это отличалось от того, что ты видела, как я делаю? Ммм... – Это было... медленно? И очевидно? Беллатрикс кивает. – Я должна была остановиться. Это был трехступенчатый процесс. Колдовство, намерение, направление. Теперь посмотри на это. Вот что я делаю. И снова синий туман просачивается из ее палочки, и снова она поворачивает запястье так, что он образует шар... больший шар... и она сбивает его... но не весь. Внешний слой остается. И... туман не прекращает свой поток. Нет никакого перерыва, он заполняет пустую сердцевину сферы так же быстро, как покинул ее, и выстреливает снова, и снова, и снова, когда Беллатрикс направляет его в разные стороны. Как она... Цвет тумана меняется, но он продолжается. Наполняясь и наполняясь. Но как... – Как ты формируешь форму без движения запястья? Как ты меняешь цвет, если... – Это шаблон. Меньше концентрации. Я формирую следующее заклинание, пока предыдущее идет своим чередом. Таким образом я... – На шаг впереди. Но откуда ты знаешь, что... – Тактика. Противники подобны шахматным фигурам. Они всегда делают определенные ходы. Я читаю их мысли, если могу. Если нет, то по языку тела. Насколько вероятно то или иное действие. Как Поттер и его любимый Экспеллиармус. Это невероятно! Как... Гермиона прошла вперед несколько шагов. Беллатрикс может быть достаточно умна, чтобы увидеть общую картину одним взглядом, но Гермионе нужны детали. – Как это работает с настоящими заклинаниями? Как Ступефай может быть шаблоном для Редукто, например? Беллатрикс останавливается и подносит палочку к губам. – Ты... находишь перекрытие. Все заклинания пересекаются. Это просто зависит от твоей точки зрения. Ступефай – это твердое движение вниз. Прямая линия прямо вниз, да? Гермиона кивает. – А как ты формируешь Редукто? Ну, это просто. – Это как стрела. Направлена вправо. Прямая линия вправо под углом вниз, а затем обратно к тебе под другим углом вниз. Как вершина треугольника, направленная вправо. Беллатрикс спрыгивает со стола и подходит к ней. – Так что это за перекрытие? Что? Нет никакого перекрытия. Движение палочки идет совершенно не в том направлении, единственное сходство... – Она... прямая? Не изогнутая? Никаких резких движений? Беллатрикс кивает и подходит ближе, двигается позади нее и кладет свою руку поверх руки Гермионы с палочкой. – Ступефай – это прямая линия. Редукто – это две прямые линии, соединенные в точке. Так что... что если использовать линию Ступефай... как первую половину Редукто? Но это... – Но это неправильное направление! Беллатрикс обхватывает левой рукой талию Гермионы, прижимается к спине Гермионы и наклоняет их бедра влево, а торсы вправо. – Все дело в перспективе. Редукто указывает направо. Справа от тебя. Вниз и вправо могут быть одним и тем же направлением... если ты повернешься. Повернешься в нужный момент. Я не танцую. Я наклоняюсь. О... О! Она поворачивается, чтобы посмотреть на ведьму через плечо. – Это гениально! Так вот почему ты всегда и везде прыгаешь! Мы думали... – Что я сошла с ума? Да ладно тебе, питомец. Я думала, ты это поймешь. Умных ведьм всегда называют сумасшедшими. Я видела, как Уизли называл тебя сумасшедшей раз или два. Нет, в безумии есть смысл. Он всегда есть. Я просто никогда никому не рассказывала свои секреты. Ты догадалась, почему я так много смеюсь? Почему я меняю высоту голоса? Хм... – Потому что тебе это нравится? Или... чтобы дразнить людей? Беллатрикс отступает назад, качая головой. – Неверно. Пять баллов с Гриффиндора. Похоже, ты еще не до конца меня раскусила. Пять балл... Гермиона складывает руки и хмурится. – Конечно, я тебя не раскусила! Я не думаю, что когда-нибудь разгадаю тебя. Я никогда и за сто лет не смогу понять, как один человек может хранить столько разных секретов. Это просто невозможно... Беллатрикс широко улыбается ей. Это озаряет все ее лицо. Это захватывает дух. Боже, она так прекрасна. Гермиона не может не улыбнуться в ответ, когда у нее перехватывает дыхание. Беллатрикс медленно поднимает свою палочку. – Экспекто патронум, – нежно произносит она. И... тонкая дорожка белого тумана стекает с ее палочки. О боже, она... уже? Гермиона в шоке подносит руку ко рту. Это невероятно. Как она... Широкие глаза Беллатрикс встречаются с ее, и она испускает изумленный смех, который звучит почти как... ...всхлип. В глазах Беллатрикс появляются слезы, и она отворачивается от Гермионы, закрывая рот рукой. Она сделала это. Она сделала это! – Беллатрикс... О, Белла, ты сделала это. Она делает шаг вперед и обхватывает ведьму, которая все еще застыла в неверии. Гермиона просто держит ее. Вдыхает ее. Эта удивительная ведьма. Руки поднимаются, чтобы обнять ее в ответ. – Все дело в перспективе, – шепчет Беллатрикс. Что? Мягкий поцелуй в челюсть. – Все дело в перспективе.