___
Нарцисса вытаскивает голову из омута и поворачивается, чтобы посмотреть на Беллатрикс. – Русалки?! Нимфы?! Что... и... Беллатрикс только сочувственно кивает. Ага. Она помнит, как безумно... Нарцисса делает медленный вдох через нос. Потирает затылок. Садится в кресло. А потом снова встает. – Я выгляжу как королева... но и как король. Правитель... бог... она выглядела так же, как я. И она... Белла, она скончалась? Но возродится... скоро из золотого яйца... в Хогвартсе... вылупится русалка, похожая на меня в детстве? Ладно. Возможно, для Цисси это еще более странно. – Ты видела ту, которая похожа на Драко? Проное? В ее вериформе. Теперь ты знаешь, как выглядела бы маленькая Драко, – пытается пошутить она. Облегчить... странность. Нарцисса моргает. Садится обратно. – Да. Да, это было... так... древне и благородно. Разве у нас нет записей об этом? Почему? У нас есть слова. Мы все знаем слова. Беллатрикс вертит кресло Нарциссы, размышляя. – Тигги что-то знает. Третий указ Дома Блэков, чтобы ни один эльф не говорил о... ах! Ладно, я остановлюсь. Опусти палочку! Она уворачивается от сглаза и останавливает стул. Подходит и смотрит в окно. – Хочешь пойти? К озеру? Тигги может взять нас с собой. Ты можешь одолжить гидрокостюм Гермионы. Это... – Я знаю, что такое гидрокостюм, Белла. Ох. Она оборачивается. – Знаешь? Нарцисса поправляет подол юбки и прочищает горло. – Да. Я видела твои воспоминания о них... и наблюдала подобный наряд раньше. Магглы используют их вместо согревающих чар в холодной воде. И как дополнительную защиту. Особенно когда занимаются... водными... играми... спортом. Вот это слово. Водные виды спорта. Беллатрикс просто смотрит. И смотрит. Нарцисса поднимает бровь. – Да? Что, блядь, происходит? Цисси знает о... маггловских вещах? Когда... Лили Эванс. Ох. Это... она должна упомянуть ее? Нет. Нет, это было бы плохо. – Ты... знаешь о магглах? Я имею в виду о... ручках. И... о коробках с движущимися... – Телевизоры, – очень спокойно сказала Нарцисса, слишком наслаждаясь ее замешательством. – Они называются телевизорами. Значит, Гермиона тебе не сказала. Я не была уверена. Я оставила ей несколько намеков, чтобы скрыть это от тебя, просто последняя проверка. Похоже, она прошла ее еще раз. Не сказала ей? О! Она более внимательно изучает Нарциссу. – Так вот о чем вы говорили?! О маггловских вещах? Это и есть секрет? Какие пуговицы? Она говорила о пуговицах. – эм, на Цисси нет пуговиц. Она подумала, что это может относиться к ее рубашке или... Нарцисса протягивает руку. Что? Это маггловское рукопожатие или... что это?! Она переходит через комнату и хватает Цисси за руку. Это похоже на часы, но... из чего они сделаны? И нет стрелок. И странно... ах! Свет. Свет в часах? Как это... одиннадцать равно двадцать три. Что значит... одиннадцать двадцать три! Двадцать четыре! Цифры двигаются?! Что это... – Белла! Ты оторвешь мне руку! И прекрати возиться со всеми настройками, я только что смогла... Из часов доносится странный высокочастотный звук. И снова. И... это предупреждение?! Ей удается оторвать часы от Цисси и бросить их через всю комнату, направив на них свою палочку. И Цисси разражается смехом. Смеется. Что за чертовщина... Это сон? Она что, не просыпалась сегодня утром? – О, о, Белла ты... О, я забыла, как мало ты знаешь. Каково это... о, Салазар...! Беллатрикс бросает Силенцио на все еще звенящие часы и топает к Цисси. Должно быть, это не опасно, если она находит это таким... ...забавным. Она улыбается Нарциссе. Приседает перед ней и смотрит, как она смеется. Так приятно видеть ее смех. Цисси медленно берет себя в руки. Вытирает слезы с глаз. Подносит часы к ней. И прочищает горло. – Они издают звук, чтобы отметить определенный момент или промежуток времени. Ты активировала таймер. Я использую его для своих зелий. О. Хм. – Думаешь, поэтому Гермиону отправили обратно? У нее был... таймер? Поэтому Фоукс забрал ее? Нарцисса произносит заклинание, чтобы застегнуть часы на запястье, а затем протягивает руку, чтобы погладить Беллатрикс по щеке. – Возможно. Хотя, похоже, феникс забрал ее вскоре после того, как исцелил. Возможно, если бы она не обратилась к нему за помощью... ну... Невозможно узнать, что произошло. Если только мы не найдем способ поговорить с птицей. Мне придется поискать в библиотеке упоминания о фениксах. Или птичьих языках. Общение с животными. Ты ничего не нашла в своей? Она печально покачала головой. Гермиона прочитала все о фениксах. Там не было ни одного птичьего языка. Опять тянет. Нить. Ужасная потеря. Почти... боль. Пульсирует. Она кладет голову на колени Цисси. Чувствует руку на своей голове. Вспоминает, что нужно дышать. – О, Белла. Как бы я хотела все исправить. Я знаю, что... но с Гермионой все в порядке. Если... если она в будущем, то она будет с тобой, не так ли? Потому что мы спасем тебя. Энди и я. Мы спасем тебя, и что бы ни случилось, когда Гермиона появится в будущем, ты будешь ждать ее там. Она ни на секунду не останется одна. О. Точно. До тех пор, пока она выживет... Девять лет без Гермионы? Она смотрит на Цисси. – Не думаю, что я смогу это выдержать. Ждать так долго, чтобы увидеть ее. Я не могу перестать думать о ней. Нарцисса смотрит в сторону. Смотрит вдаль. – И никогда не перестанешь. Ты никогда не остановишься. Но станет легче. Она снова смотрит на Беллатрикс. Смех пропал. Она бледная. – Она все еще жива, Белла. Гермиона все еще жива. Беллатрикс снова опускает голову. Позволяет Цисси утешать ее. Старается не думать о Гермионе. О Лили Эванс.___
Беллатрикс подтягивает к себе еще одну книгу. Итак, если Фоукс забрал Гермиону... это Фоукс отправил ее назад во времени, чтобы начать с этого? Но Гермиона была в Министерстве, а не в Хогвартсе. Неужели Беллатрисе придется похитить чертову птицу Дамблдора и... ох. Куда же отправится Фоукс после смерти Дамблдора? Лучше бы он просто не улетал и... какого х...! Руки на ее горле. Ступефай! Экспеллиармус! Она поворачивается и... Упс. Энди. Беллатрикс прочищает горло. – Реннервата. Андромеда задыхается на полу. – Какого черта... Это было объятие, Белла! Что не так с... ты такая быстрая... Скажи мне, как это сделать! Беллатрикс протягивает руку и помогает ей подняться. – Расскажи мне, как ты всегда так подкрадываешься. На тебе что, постоянные чары муффилиато? Андромеда прикусывает губу в раздумье. А потом наклоняется. – Чары лёгкости. Легкие шаги. Без звука. О! Беллатрикс накладывает чары на себя с ухмылкой. Ух ты! Это кажется... слишком странным. Как будто она слаба. Легкое головокружение. Энди фыркает. – Да, нужно немного привыкнуть. И что? Как ты так быстро? Хм? Ох. Она поднимается на диван. Так странно. – Перекрытие. Планируй на несколько ходов вперед. Энди хмуро смотрит на нее. – Что ты имеешь в виду? Что это значит – перекрытие? Она застыла на середине шага. Она могла бы сказать ей.... Но... Она... Она отменяет заклинание перьевого света и спрыгивает с дивана. За это ее нужно посадить под домашний арест. Спокойно. Она поворачивается спиной к Энди. Как трусиха. Подходит и тыкает в огонь. – Энди... почему... Скажи это. Просто скажи это. – Почему ты... не вернулась? Все это время... ты была мне нужна. Ты видела, какой я была. Разве ты не видела, что я... я так зла на тебя, Энди! Ты бросила меня. Тишина позади нее. Конечно. Энди всегда прячется от конфронтации. От ответственности. Она оборачивается. Все еще там. Не убежала. Энди проводит рукой по волосам. – Черт. Ладно, не время для этого. Точно. Так... ты хочешь ударить меня или что-то в этом роде? Потому что я это заслужила. Я знаю, я была молодая, но... нет. Извини. Еще одно оправдание. Беллатрикс застонала. – Дело не в том, когда ты была молода! Мы все были молоды, мы принимали дерьмовые решения. Ты не сделала ничего плохого, ты была ребенком! Ты сбежала! Я злюсь не из-за этого. Я злюсь, потому что... потому что даже после Хогвартса ты просто... просто бросила меня на произвол судьбы! Я потеряла себя... а ты знаешь меня. Ты знаешь, что я никогда никому не желала зла. Ты думала... Энди садится в случайное кресло. Кладет голову на руки, уставившись в пятно на полу. – Я должна была... Ты права. Ты права, я должна была прийти и... но я была слишком напугана. Я просто... вытеснила тебя из своих мыслей. Спряталась. Как я всегда делала. Она смотрит на Беллатрикс. – Сначала я сказала себе, что это потому, что у меня ребенок. Я должна была поставить Дору на первое место. Убедиться, что она в безопасности. Потом... прежде чем я поняла это, прошли годы, и мне было слишком стыдно связаться с тобой. Я подвела тебя. И... и ты не контролировала ситуацию. У меня были друзья в Ордене. Они говорили, что никто не выживает после битвы с тобой. Я подумала... что если ты меня ненавидишь... Беллатрикс садится на пол у огня. Тепло у нее за спиной успокаивает ее, пока она вникает в то, что говорит Энди. – Ты думала, что я бы... ранила тебя? Убила бы тебя? – шепчет она. Могла бы? Могла ли она когда-нибудь причинить боль Энди? Она уже делала это раньше... Энди подходит к ней. Садится рядом и обнимает ее за плечи. Это успокаивает больше, чем огонь. Теплее. – Я не знаю, что бы случилось, Белла. Потому что я даже не попыталась. А я должна была попытаться. Мне жаль. Прости за то, что... мы можем снова стать сестрами? Я скучала по тебе. Я знаю, что не заслуживаю прощения, что это ничего не исправит. Но я обещаю, что больше не уйду, Белла. Я обещаю. Беллатрикс прислоняется к ней. Позволяет Андромеде обнять ее. – Лучше бы тебе, блядь, не уходить, Энди. Тебе лучше не уходить. С меня достаточно того, что люди уходят. Это больно. Энди целует ее голову. – Я не уйду. Я здесь. Обещаю. Обещание. Она это имела в виду? Она думала, что Андромеда тоже всегда выполняет свои обещания. До. – И... ты не ненавидишь меня? За все, что я сделала? За всех людей, которых я... так много... – Беллатрикс скривилась. Она калечила людей. Убила людей. Магглы – люди. Она притворялась, что это не так, но... Она все еще чувствует... она старается не замечать... тьму. Крики. И война. Она начала войну. Всю... всю эту боль и насилие. Из-за нее. Годы планирования... Энди отступает. Смотрит на нее. Действительно смотрит на Беллатрикс. Беллатрикс отворачивается. Она не может этого вынести. Вместо этого она смотрит на огонь. Покачивает ногой, чтобы было куда деть это чувство вины. Энди вздыхает. – Я не могу сказать, что это не... пугает меня. Меня это злит. За всех людей, которые пострадали. За все вещи... но нет, Белла. Я не злюсь на тебя. Я просто так... так расстроена, что все произошло так, как произошло. Это так несправедливо. Ты пыталась сделать все правильно для нас. А потом пришел Он и... и влез в твою голову, подкрепив все это дерьмо, в котором мы тонули всю жизнь. Я знаю, ты думаешь, что я никогда не верила... но я почти поверила. Они почти добрались и до меня со всеми этими чистокровными... но у меня было пространство, чтобы подумать. Чтобы дышать. Ты защищала меня... так что у меня осталась искра, чтобы рискнуть в последний раз. Узнать о магглах. Они не обращали на меня столько внимания. Средний ребенок. Мне удалось спрятаться. – она фыркнула. – Это я. Спряталась. История моей жизни. Беллатрикс издала смешок. Не самый счастливый смех, но что еще остается делать? Она бросает взгляд в сторону Энди. – Может быть, ты Калипсо. Или Цисси, она прячется лучше нас обоих вместе взятых. Энди расхаживает перед ней. Хватает ее за руки. – Я так чертовски рада, что наконец-то могу поговорить об этой нимфе! У меня столько теорий. Мы все хорошо умеем прятаться, не так ли? Я думаю, мы все Калипсо. Все трое. Даже Сири неплохо прятался... Или, может быть, Дора тоже. А как насчет Драко? Он хорошо прячется? Я сначала не могла понять, как ты прячешься, ты никогда не прячешься, Белла. Но теперь все понятно! Тайно идти против Волан-де-Морта и... Беллатрикс вздрагивает при этом имени. Страх, гнев и стыд смешались в тошноту в ее желудке. Энди захлопнула рот. – О, прости. Это был... как ты его называешь? Беллатрикс пожимает плечами. – Нормально. Обычно просто Он. Темный Лорд, просто по привычке и если я нахожусь рядом с другими Пожирателями Смерти. Но также... Она наклоняется, чтобы ухмыльнуться Энди. – Гермиона сказала мне, что его настоящее имя Том Риддл. Он полукровка. Я иногда называю его так. Или старым козлом. Энди ухмыляется в ответ. Но только на секунду, прежде чем она замирает. Слезы наполняют ее глаза. И она обнимает Беллатрикс. Крепко обнимает ее. Ох. Беллатрикс сжимает ее в ответ. Обнимает ее. Выпускает все невысказанное... облегчение. Печаль. Потеря. Что-то потерянное... наконец-то возвращено. Но никогда не возвращалось. Не совсем. Но, по крайней мере, теперь она вернулась. Прямо здесь. Дышащая, живая и прямо здесь. Она сделала это. Она защитила своих сестер. Они все выжили. Беллатрикс отступает. Вытирает глаза. – У Гермионы сегодня день рождения. Энди вытирает лицо. Качает головой с улыбкой. – Я знаю. Видела, как она открывала подарки за завтраком. Что?! – Что... когда... почему...? Улыбка Энди расширилась до полной ухмылки. – Я была в Хогвартсе этим утром. На самом деле, я в Хогвартсе почти каждое утро. И мне пора возвращаться. Послеобеденные занятия. После... чего? Андромеда подталкивает ее. – Увидимся позже. И с Цисси тоже. Не могу поверить, насколько она выросла! У меня голова кругом идет. И нам определенно нужно когда-нибудь поговорить об этой Лили Эванс. Я умираю от любопытства. Но в любом случае. Я буду поздно. Она целует Беллатрикс в щеку и поднимается на ноги. Подмигивая, исчезает. Что? Какого хрена... Почему обе ее сестры должны быть такими скрытными!