Желаю тебе только лучшего

Весь день прошел для Чжун Ли просто ужасно. Во-первых, он не выспался, все думая о Сяо, а также о Тарталье. Он никогда не задумывался о том, почему Тарталья все для него делал, полагал, что от чистого сердца. Ведь Чжун Ли такой же — мог не раздумывая отдать всю зарплату на благотворительность, когда у него самого долгов как шелков. Деньги — не главное, считал Чжун Ли, как они уходят, так и приходят. Однако, утром Тарталья и словом об этом не обмолвился, лишь предложил взять еще один выходной, глядя на синяки под глазами Чжун Ли. Тот отказался — у него они просто-напросто закончились. Поэтому ехали они преимущественно молча, Чжун Ли только сказал, что Сяо ушел ночевать к другу семьи, то есть к своему дяде, и после печально смотрел в окно. Тарталья старался приободрить Чжун Ли, но он догадывался, почему Сяо вновь решил побойкотировать своего отца. На работе тоже не клеилось — Чжун Ли не мог сосредоточиться, то и дело делая ошибки при счете сметы, умудряясь писать цифры неправильно, даже пользуясь калькулятором. Вечером, в конце рабочего дня, Чжун Ли уже не терпелось вернуться домой — он надеялся, что там его уже ждал Сяо. Тарталья, сидя за рулем, нервно стучал пальцами по рулю — его уже начал конкретно раздражать тот факт, что Сяо своими выходками трепал нервы отцу. Ведь Чжун Ли для него был далеко не последний человек... Когда они приехали, Чжун Ли, торопливо попрощавшись, выскочил из машины и быстрым шагом направился домой. Вздохнув, Тарталья лег, положив локти на руль. В голове вертелась мысль, что если пустить ситуацию на самотек, то Сяо мог поставить отцу условие — выбирать между ним и Тартальей. Естественно, он не сомневался, что Чжун Ли выберет сына. Может, Тарталье пора взять все в свои руки и поговорить с Сяо, как мужчина с мужчиной? Но не успел он додумать эту мысль, как в окно постучал испуганный Чжун Ли. Опасаясь самого худшего, Тарталья потянулся и открыл пассажирскую дверь, приглашая его войти. — Сяо нет, — руки Чжун Ли дрожали пока он сжимал старый мобильный телефон. — Его телефон был выключен весь день, поэтому я решил позвонить Венти, но он считал, что Сяо давно дома! Где же он может быть... Видя, насколько перепуганным выглядел Чжун Ли, Тарталья сам забеспокоился. Возможно, Сяо соврал отцу, что будет у дяди, и вообще свалил куда глаза глядят. Но стоило проверить все варианты. Взяв на себя главенствующую роль, Тарталья попросил Чжун Ли вбить в навигатор адрес этого самого Венти и завел мотор. Также он подсказал Чжун Ли снова обзвонить друзей Сяо. Никто из друзей Сяо его не видел, да и их было всего лишь несколько. Только Итэр рассказал, что они гуляли с Сяо вчера, но больше они даже не списывались — по причине севшего телефона Сяо. Цыкнув, Тарталья подъехал к нужному дому. Квартира Венти оказалась в еще более плачевном состоянии — обшарпанные стены и старая мебель дополняли полумрак и бардак. Чуть заплетающимся языком Венти кратко рассказал, как они были вместе с Сяо и как он резко от него сбежал посреди ночи. Тарталья глубоко задумался — зацепок не было никаких. Венти, хоть и поступил безответственно, позволив Сяо уйти, наверняка не являлся причиной его ухода. Возвращались они в тишине, на случай, если Сяо все-таки вернется домой. Чжун Ли выглядел абсолютно подавленно, и Тарталья не решался предложить ему начать обзванивать морги и больницы. А также он не хотел оставлять его одного, поэтому проводил его до дома и там, почти по-хозяйски, начал заваривать чай. Поставив чашку, из которой шел пар, перед Чжун Ли, Тарталья сел на табурет, который снова заскрипел под его весом. Электрический чайник это хорошо, но мебель тоже требовала обновления... — Я не знаю, что делать, Тарталья, — глядя в чашку, тихо сказал Чжун Ли. — Просто не знаю... Я так устал. Облокотившись об стол, Чжун Ли закрыл лицо руками. — С ним все будет нормально, я уверен, — попытался улыбнуться Тарталья. — Я тебе уже говорил, я в его возрасте тоже совсем не думал о чувствах родителей. Не понимал, что они волнуются... Однажды вообще на три дня ушел в лес, зимой! И что в моей голове тогда было... А я думал, как круто, будто в кино про выживание. — А если с ним что-то случилось? — вздохнул Чжун Ли. — Он убежал от Венти посреди ночи, вдруг... — Так, не надо себя накручивать, — перебил его Тарталья. — Мы подождем его здесь. — Мы? — странно посмотрел на него Чжун Ли. Сглотнув, Тарталья постарался звучать как можно более убедительно: — Я не хочу оставлять тебя одного в таком состоянии. — Ладно, — как-то слишком легко согласился Чжун Ли. — Но можешь ответить на вопрос? Заинтересовавшись, Тарталья приготовился слушать. — Почему ты так добр ко мне? — спросил Чжун Ли, не отрываясь, смотря на Тарталью. Но этот вопрос поставил его в тупик. Как это почему? Потому что Чжун Ли чрезвычайно сексуален, что Тарталья не мог глаз от него оторвать с тех самых пор, как случайно увидел его в похоронном бюро после неудачного задания. — Потому что мне это нравится, — Тарталья был честен, просто не говорил прямо. — Люди действуют согласно эмоциям, разве не так? Взгляд, что одарил его Чжун Ли, был печален и глубок. В тот раз его глаза также настолько привлекли внимание Тартальи, что он напрочь забыл про две сумки, что держал в руках. Пока Чжун Ли заполнял бумаги, он выглядел так, словно королевская особа, подписывающая указ об объявлении войны. Это было чертовски горячо, как бы Тарталья ни ненавидел бюрократию. — А вчера ты меня поцеловал… — тихо произнес Чжун Ли. В голове пронеслась мысль, мол, "извини, не сдержался", потому что действительно, Тарталья долго ждал и в тот вечер, проведя весь день с Чжун Ли, он не смог отказаться от поцелуя на прощание, как от вишенки на тортике. Но он решил показать себя более уверенным. — Да, и это было замечательно, — ухмыльнулся Тарталья. Чжун Ли молча моргал, не сводя глаз с него. Он ни капельки ни смущался, даже не покраснел, и Тарталья даже засомневался, правильно ли он сделал. — Мне тоже понравилось, — не меняя выражения лица, ответил Чжун Ли. В груди будто произошел взрыв, и Тарталья чуть не упал со стула. — Однако вынужден тебя огорчить, — быстро добавил Чжун Ли. — Если Сяо против наших отношений, нам лучше не переходить эту грань. Кулаки непроизвольно сжались, но Тарталья обрадовался, что хотя бы не "нам нужно перестать видеться". — Когда он вернется, я поговорю с ним, — Тарталья попытался отсрочить решение Чжун Ли. Тарталья умел убеждать, сколько раз взрослые мужики, раскланиваясь, были согласны на любые, даже невыгодные условия, если их предлагал Тарталья. До сегодняшнего дня он не хотел так давить на Сяо, но, видимо, время пришло. Уйти неизвестно куда, заставляя Чжун Ли волноваться в десять раз больше — Тарталья такого не простит. — Ладно, — Чжун Ли потер пальцами усталые глаза. — Поговорим об этом позже, сейчас я не могу ни о чем думать, кроме него. — Хорошо. Могу я остаться здесь? — неожиданно спросил Тарталья. Прежде чем Чжун Ли как-то возразил, он добавил: — Я хочу быть рядом с тобой, чтобы ты не переживал один. Чжун Ли лишь тепло улыбнулся и кивнул. — Спасибо, — практически неслышимо прошептал он, и от этого у Тартальи в груди снова разлилось тепло.

***

Стараясь отвлекать Чжун Ли разговорами, Тарталья до поздней ночи расспрашивал его обо всем на свете — оказалось, он был сведущ во многих сферах жизни и слушать его было одно удовольствие. Но больше всего Чжун Ли нравилось говорить о своих детях — Сяо и Гань Юй. Не знакомый с его дочерью, Тарталья просил рассказать о ней побольше, ему это было интересно, но так же он пытался увести мысли Чжун Ли подальше от Сяо. Помогало плохо, Чжун Ли ни на минуту не переставал волноваться о Сяо. Глубокой ночью он отправил Чжун Ли спать, вызвавшись подежурить на кухне, чтобы сразу узнать о возвращении Сяо, но Тарталья заснул прямо на столе. И затем он проснулся от стука в дверь. Было раннее утро и, решив пока не будить Чжун Ли, Тарталья отправился поговорить с Сяо с глазу на глаз. Резко открыв дверь и приготовившись затащить Сяо внутрь, Тарталья застыл на месте, видя перед собой незнакомую женщину. — Здравствуйте, извините за беспокойство в такое время. Вы господин Чжун Ли? — прижимая к себе папку, спросила она. Постояв в ступоре пару мгновений, он быстро помотал головой: — Нет, но я сейчас его позову. Заходите, пожалуйста. Тарталья попятился, пропуская женщину внутрь и пока та оценивающим взглядом рассматривала обшарпанные стены коридора, ринулся в комнату Чжун Ли. Разбудив его и быстро объяснив ситуацию, Тарталья даже не заметил, как тот мгновенно надел на себя рубашку и брюки. Он даже не успел оценить Чжун Ли без одежды, а тот уже вышел в коридор к гостье. — Доброе утро, мэм, — поздоровался с ней Чжун Ли. — Чем обязан? Даже растрепанный, он выглядел таким серьезным, будто сейчас будет защищать дипломный проект. — Господин Чжун Ли, согласно действующему закону... Закатив глаза, Тарталья приготовился пропускать мимо ушей, что говорила женщина, но Чжун Ли слушал ее, затаив дыхание. — Я как представитель органов опеки, уведомляю, что ваш подопечный, Сяо, теперь находится под попечительством его биологического отца, который заявил свои родительские права. От этих слов Чжун Ли покачнулся и часто задышал. Бросившись его поддержать, Тарталья чуть ли не накричал на женщину: — Кто это допустил, неужели можно вот просто так отдать человека?! — Господин Чжун Ли был лишь его опекуном, а не приемным родителем, — голос женщины оставался холодным. Чжун Ли рассказывал Тарталье, что и Сяо, и Гань Юй не были ему родными, но это не мешало ему их любить. И сейчас Тарталья был просто в шоке от того, что Сяо теперь находился у своего биологического отца. Кто это вообще? Пока эта женщина продолжила зачитывать сухой текст законов, Тарталья судорожно думал, что делать. Он ненавидел всю эту занудную бюрократию, разбираться в бумагах было выше его сил. — Вы можете оспорить это решение в суде. Однако, судя по вашим... — она обвела глазами помещение. — Неподобающим жилищным условиям, вы в неблагоприятном положении. Увидев испепеляющий огонь в глазах Тартальи, она сунула документы им в руки и поспешила удалиться. Чжун Ли потряхивало, он сжимал переносицу пальцами. — Ну, по крайней мере мы знаем, что он не сбежал, — попытался разрядить обстановку Тарталья. — Это ужасно, Тарталья, просто ужасно, — голос Чжун Ли надломился. — Да, ситуация хреновая. Но мы справимся! У меня есть кое-какие связи. — Я не об этом, — Чжун Ли поднял глаза на Тарталью. — Просто... Он печально вздохнул, сжав рубашку на груди. — Биологический отец Сяо издевался над ним, когда он был ребенком. Даже спустя год после того, как я забрал Сяо к себе, его мучили кошмары, он плакал и кричал во сне. Не переносил закрытые пространства, боялся шума и темноты. Это все до сих пор откликается в нем, поэтому ему тяжело контролировать свои эмоции. Я думал, этого человека лишили родительских прав, но видимо, нет... Чуть приоткрыв рот, Тарталья слушал, не перебивая. Он-то думал, что Сяо, как и другие подростки, вредничает без причины, просто потому что переживает у себя в душе слишком много. Таково взросление, никто в этом не виноват, он сам со временем поймет, где был прав, а где нет. Но он даже не представлял, что Сяо уже в раннем возрасте пришлось пережить такое. И сейчас Чжун Ли, дрожащими руками держа документы, читал написанный текст, но перед глазами у него все плыло. Лучше бы Сяо действительно просто сбежал, как бунтарский подросток...