Провал. Грандиознейший провал из всех, что могли с ней
случиться. По крайней мере так думала Кейн, будучи прижатой к стенке самым
опасным, но в то же время и самым красивым, врагом в ее жизни. Однако на деле же
все обошлось намного лучше, чем она предполагала. Девушка тогда
сильно перенервничала и теперь помнила случившееся весьма смутно. Помнила, как
звучно смеялся Тарталья у злополучных руин, запрокинув голову назад и
поднеся к лицу руку, которой только что удерживал ее в невыгодном положении. Помнила,
как по широкой дороге обратно в город плелась, совершенно скисшая, в паре шагов
от рыжеволосого кошмара и как принципиально молчала на всю его глупую и, как ей тогда
казалось, унылую болтовню. Еще помнит, как дошла наконец до дома, не
раздеваясь и даже не разуваясь упала на кровать, хотя упасть хотелось
намного ниже. Отправлять отчеты Нин Гуан, она была обязана каждую
неделю, но раскрыть свою личность Кейн умудрилась в первый же день. Думать о
том, как смотреть в глаза Воли Небес после этого, не хотелось от слова
«совсем». Но кому не хочется исправить свои ошибки и сохранить лицо перед
человеком, которого безмерно уважаешь? И Кейн твердо решила за эту неделю
предостеречь это самое лицо от падения в грязь, насколько это было возможно.
Вот только выходило, мягко говоря, странно. Дело в том,
что каждый день Кейн честно старалась наблюдать за голубоглазой причиной ее
жизненных проблем, то из окна какой-нибудь конторки, владелец которой либо
сотрудничал с Цисин, либо узнавая, что она принадлежит к оной, впускал Кейн без
всяких вопросов и почти с распростертыми объятиями, то из павильонов, вроде
того, что напротив банка Северного королевства, где не так давно она весьма самоуверенно попивала божественный чай. Вот только это не имело
абсолютно никакого эффекта: он уже успел запомнить ее, поэтому даже будь то самый
секретный из всех наблюдательных пунктов, Чайльд все равно за пару секунд
успевал найти девушку. Он подмигивал или по-дружески махал рукой, и Кейн с
каждым разом все сильнее отчаивалась и все четче осознавала, что этот позор
необходимо прекращать в самые короткие сроки, однако того, что случилось в
итоге, даже в самых потаенных мечтах предвидеть она не могла.
Последний день отвратительной недели медленно подходил к
концу. Сегодня Кейн не гонялась за Предвестником. Она все время сидела в своей
комнате с пером в руках, думая над тем, что писать в отчете, а также
над тем, как бы не разреветься. А реветь хотелось. Ну или выть, в целом без
разницы. Смириться с тем, что первое важное задание от главы было исполнено так
безответственно, не позволяла упрямая юная гордость девушки. Первые несколько
попыток оказались провальными. Дело в том, что на первом листе, которому не
повезло оказаться перед Кейн, девушка вместо обычно применяемого слова
«объект» или хотя бы имени Предвестника в сердцах написала «сын собаки», но быстро
заметив недопустимый речевой оборот, разорвала лист в клочья. Вот почему на письменном столе лежала
стопка чистенькой новой бумаги, а под ним валялась пустая коробочка, в которой
травники Ли Юэ продают чай с многообещающим названием «Бодрость».
За окном было
пасмурно, как будто сами Архонты переживали то же волнение, что и Кейн. Девушка
потратила почти целый день на написание этого отчета, но оказалось, что идти в
Нефритовый Дворец на этот раз окажется намного труднее.
Все те же ступени, те же здания и лица, но каждый шаг
девушка делала с явной неохотой, нервно поглядывая по сторонам и по привычке
прижимая к груди папку с делом Одиннадцатого Предвестника Фатуи, которая в
данный момент была равносильна практически смертному приговору. Проходя мимо
большой лестницы, ведущей на нижнюю улицу, Кейн посмотрела на море. Сегодня оно
было мутным, и ветер то и дело вздымал вверх белесые барашки назойливых волн. «Прекрасная
погода, если есть желание утопиться, » — успела подумать юная леди, когда кто-то
подошел сзади и настойчиво коснулся ее плеча. Обернувшись, Кейн на
секунду застыла в немом изумлении. В сером плаще, доходящем до колена, с
наброшенным на голову капюшоном, перед ней стоял никто иной, как
Чайльд-Тарталья собственной персоной. Лицо девушки уже начинало искривляться в наиболее
гневной гримасе из тех, на которые она только была способна, но рыжеволосый
паренек лучезарно улыбнулся в ответ:
— Мы можем поговорить немного, красавица?
Возможно потому, что Кейн была шокирована, возможно потому,
что оттянуть свой визит в резиденцию Нин Гуан показалось ей заманчивой идеей, а
может просто из любопытства, но Кейн согласилась пойти с Тартальей на самый
нижний ярус набережной, состоящий из деревянных мостков, прикрепленных к
каменным сваям. Здесь по обыкновению промышляли самые жуликоватые торговцы всего города или
останавливались в грязной забегаловке бедные приезжие матросы. В пасмурную
погоду, сопровождавшуюся сильным ветром, народу в этом месте было даже меньше,
чем обычно, а значит, Предвестник ненавистной многим Фатуи и представительница
группировки Цисин могли перекинуться парой слов спокойно и без лишних ушей. Кейн с
опаской глянула на довольно-таки приличного размера волны, защитой от которых
вряд ли могли послужить простецкие деревянные заграждения, но ничего не сказала, положившись на собственные силы, а именно на нежно-голубого цвета шар в золотой квадратной огранке, который в Тейвате именовали Глазом Бога,
и просто присела на ближайшую более-менее сухую и крепкую бочку. Она печально,
даже как-то безразлично, посмотрела на молодого человека перед собой:
— Ты что-то хотел мне сказать?
— Ты ведь решила отказаться от слежки за мной, верно? —
улыбка на его лице сменилась на серьезное и строгое выражение. Смотря на него
сейчас, Кейн подумала, что именно с таким лицом он, должно быть, отдавал приказы
подчиненным в тот день.
— Конечно, ты же расколол меня быстрее ореха, — она отвела
взгляд в сторону, упорно стараясь просверлить им дырку в соседней стене, — Как
будто у меня есть иные варианты.
Если бы Кейн продолжила смотреть на Чайльда, то заметила бы,
как дрогнули его губы. Безусловно, в его интересах было, чтобы она держалась от
него как можно дальше, но было в этой девчушке и ее жалких попытках следить за
ним что-то интересное, завораживающее. Когда он неделю назад смотрел в ее
испуганные чернее ночи глаза, в глубине души он подумал, что ему жуть как не хочется
расстраивать ее или делать больно. Вряд ли она когда-нибудь узнает об этом, но
именно это странное чувство во многом помогло ей тогда остаться в живых. Целую
неделю он специально ходил по самым приметным участкам Ли Юэ и
высматривал девчушку, стараясь не подавать виду. Стоит отметить, пряталась она
отменно. Если бы Тарталья не задавался с самого начала целью ее найти, то
возможно и вовсе не замечал бы ее присутствия. Похоже в руинах ему просто повезло — хороших мест, чтобы спрятаться, там попросту не было. Впрочем, об этом ей тоже лучше
не рассказывать. И вот сегодня, выходя из Банка Северного королевства Чайльд
вдруг увидел, как девушка, не скрываясь и не обращая на все вокруг никакого внимания,
бредет по направлению к террасе Юйцзин. Судя по ее печальному виду, юная леди
признала поражение. На секунду, честное слово, только на секундочку
рыжеволосый позволил себе улыбку победителя, которая не успела в полной мере
раскрыться в старой крепости. Больше медлить парень не собирался. Он мигом
набросил на себя капюшон и побежал вслед за девушкой. «Забавно, наверное, было
бы посмотреть со стороны, как Предвестник Фатуи бегает за женской юбкой, » —
было последним, о чем подумал тогда Чайльд. И вот теперь он смотрел в ее
необычайные черные глаза, и снова убеждался в том, что ему… было бы удобно с
ней работать, именно так.
— Ха-ха-ха, я хотел предложить тебе кое-что, — Чайльд сделал паузу и
дождался, когда Кейн снова обратит на него свой задумчивый взгляд, — не
отказывайся от задания.
— И зачем тебе это нужно? — Кейн перебрала в голове
несколько вероятных ответов, но ни один не сочла достаточно весомым аргументом.
— Ну, во-первых, Цисин точно приставят ко мне нового
сторожа, и на этот раз он может не оказаться такой милой леди, — Чайльд
артистично загнул палец на левой руке, ожидая, что его комплимент произведет
впечатление, однако Кейн и бровью не повела, и поэтому, вернув себе серьезный
вид, парень продолжил, — И, конечно, мне придется начинать играть в кошки-мышки
с самого начала.
От такой очевидной и всеобъемлющей наглости правая бровь
девушки недовольно полезла вверх, а суровый взгляд черных глаз не предвещал
ничего хорошего:
— Если ты позвал меня сюда, чтобы унизить, — она поднялась
с насиженного места с твердым намерением уйти, — То извини, Нин Гуан ждет мой
отчет.
— Эй, подожди-подожди, просто дослушай, — рыжеволосый сделал
пару шагов, чтобы опередить девушку и примирительно поднял руки. Кейн была
вынуждена остановиться, но злобно поглядывать на своего докучливого врага не
перестала. Чайльд принял такое поведение за хороший знак и продолжил, — Как
насчет маленького соглашения? Я поделюсь любой интересующей тебя информацией
насколько это вообще возможно, а ты взамен не откажешься от задания, идет?
— Но какая тебе от этого польза? — Кейн честно попыталась посмотреть на ситуацию с его точки зрения, но понять ничего не смогла
— Очень удобно знать о том кто следит за тобой, разве нет?
В этом разговоре истина была главным оружием Одиннадцатого Предвестника:
— В конце концов я не жду от тебя абсолютной преданности.
— Я не только не потеряю работу, но и смогу поделиться полезными сведениями, и ты даже не хочешь гарантий на то, что я не открою Нин Гуан истину, звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, — девушка все еще была в ступоре, но даже так не могла понять настоящих намерений этого человека.
— Нравится? — Тарталья и сам понимал, что это одна из самых
глупых идей в его жизни, но почему-то, ему даже нравилась эта странная игра в городе Бога Контрактов.
Кейн разрывалась между нежеланием обманывать Главу,
которую так сильно уважала, и желанием ей же угодить. Но даже
если она откажется, у нового наблюдателя вряд ли будет шанс узнать что-то
действительно стоящее, учитывая всю ужасающую силу как тела, так и интеллекта этого человека, — в том, что Тарталья не лгал ей, юная леди сомнений не имела.
Сделав глубокий вдох и бросив взгляд на папку с пока еще честным отчетом, Кейн сделала
шаг навстречу молодому человеку:
— Так и быть, я согласна, — правая рука, которую девушка
протянула рыжеволосому, дернулась в нерешительности, но Кейн удержала ее,
отрезая себе все пути к отступлению.
Чувствуя, как мужская рука сжимает ее собственную, Кейн
становилось совестно. Она успокаивала себя тем, что так может принести больше
пользы, чем если бы ее отстранили от задания. Внезапно она почувствовала, как
эта самая рука совершенно бесцеремонным образом тянет ее вперед, а вторая прижимает плотнее к чужому телу. Тут, как любой другой, уважающей себя женщине, Кейн стоило бы возмутиться,
однако посмотрев через плечо наглецу, девушка заметила громадную волну, накатывающую
прямо на них с бешеной силой. Все-таки это было дурацкое место для переговоров. Секундой позже молодые люди уже были с головой погружены в воду, но это было только полбеды. Кейн знала, как работают волны: после сильного толчка вся эта вода должна была вернуться обратно в море. Она уже была готова превратить все в лед, однако парень держал ее весьма бережно, от того и крепко, что пошевелиться никак не представлялось возможным. Когда самая отвратительная часть началась, выяснилось, плотники Ли Юэ знают свое дело, как никто другой, и деревянные заграждения, сделанные их умелыми руками, держатся невероятно крепко, чтобы спасти двух, уносимых волной людей.
Даже будучи по уши промокшим, Тарталья только мило улыбался,
глядя на точно такую же мокрую благодаря и примерно на столько же злую
Кейн, которая, изрядно вымотавшись за этот день, свой праведный гнев
сдержать даже не пыталась:
— А просто предупредить не мог?! Я же могла её заморозить!
***
Погода ночью мало чем отличалась от пасмурного дня. Из-за
густых облаков над Ли Юэ не было видно прекрасного Дворца, собственно, как и из
окон этого замечательного строения не было видно город. Вечером кабинет Главы
Цисин освещало всего несколько ламп, ведь хозяйке не нравилось слишком яркое
освещение. Беловолосая красавица, на плечах которой лежало управление громадным торговым городом, усердно работала даже в такой поздний час. На
столе ее, который тоже вполне можно было считать легендарным лежали стопки
аккуратно сложенных документов и других ценных бумаг. И среди них одна папка
вызывала у Воли Небес самый что ни на есть неподдельный интерес. На картонной
табличке аккуратным почерком было выведено: «Отчет о наблюдении за Чайльдом-Тартальей,
Одиннадцатым Предвестником Фатуи. Наблюдатель: Акейн Навьен».
3 месяца спустя
Церемония сошествия — самое удивительное, можно даже сказать
волшебное, событие в жизни гавани Ли Юэ. Единственный день в году, когда Гео
Архонт собственной персоной спускается в город, чтобы раздать указания его
жителям. В и так чрезвычайно шумном городе на время проведения этой церемонии
становилось еще оживленнее. Избегая толпы, Кейн всегда старалась держаться
подальше от террасы Юйцзин на время подготовки, однако с тех пор, как она
начала работать в Цисин, глава коих лично проводила торжественное Сошествие,
отвертеться от круговорота людей оказалось практически нереально. Однако девушка
выход нашла довольно неожиданный, хотя вполне очевидный,: в местах, где собиралась очередная куча народу,
Кейн передвигалась по крышам. Так было удобнее: удавалось и наблюдать за
местностью, и не толкаться в толпе в полуденный зной.
Впрочем, во время этой церемонии у Кейн была особая миссия,
поэтому обязанность следить за порядком в полной мере легла на плечи городской
гвардии — Миллелитов. Обычно они справлялись неплохо, а потому и в этот раз не
должно было возникнуть проблем, даже если в команде охраны будет на одного обладателя
Глаза Бога меньше. Так по крайней мере рассуждали в штабе Цисин за пару дней до
начала Сошествия. Сама же Кейн готова была продать душу кому-угодно, чтобы
вернуть те старые деньки, когда она могла мирно гулять по крышам и наблюдать
невероятное зрелище с лучшего, по ее мнению, места.
После их соглашения с Тартальей, Кейн перестала постоянно
прятаться от него, но все равно держалась на расстоянии. По крайней мере, пока
они находились в городе — девушка не хотела, чтобы Миллелиты видели их вместе —
все-таки это могло бы повредить ее и так никудышной репутации. Зато когда
Чайльд работал в окрестностях Ли Юэ, например, раздавал новобранцам указания
или разбирался с наглыми похитителями сокровищ, которые на свой страх и риск
посягали на имущество суровой организации из Снежной, Кейн не боялась говорить с ним и каждый раз
узнавала что-нибудь новое. Девушка даже начала думать о том, что, быть может, он не такой уж злой, какими она обычно представляла Фатуи. В общем и целом, за эти три месяца ее работа совсем
перестала быть похожей на слежку. Девушка рассуждала примерно так: «Если я, не
скрываясь, могу докладывать о всех его перемещениях, то зачем усложнять себе
жизнь?» В преддверии Церемонии Сошествия Чайльд постоянно был на виду, поэтому
даже в самый волнительный день торжества за его местонахождение Кейн могла быть
спокойна.
Все начиналось так, как и всегда: торжественные украшения,
богатые подношения, множество Миллелитов и толпа зевак. Волшебство началось,
когда Нин Гуан в окружении помощников объявила о том, что час настал, и
ослепительно сияющие кристаллы, которыми она руководила весьма умело, взмылись в
воздух и заняли свое положение в главной курильнице. Небо над террасой Юйцзин
потемнело, показались молнии и отовсюду слышался гром. Толпа внизу восхищенно ахнула, и только
Кейн встревоженно вскочила с насиженного места и жадно уставилась вверх: что-то
явно было не так. Предчувствие не обмануло: всего через секунду, среди
собравшихся облаков пыли показался невероятных размеров дракон. Однако вместо
того, чтобы грациозно спуститься навстречу смертным, он издал тяжелый вздох с
рычанием, который на самом деле оказался предсмертным стоном. Сегодня жители Ли Юэ
услышали последний вздох восхваляемого ими Властелина Камня.
Небо прояснилось и пыль потихоньку оседала, позволяя лучше
разглядеть место происшествия. Прямо
посреди террасы, там, где всего минуту назад стояли причудливые украшения и
вкуснейшая еда, теперь был огромный бардак. Длинный стол переломился пополам
под тяжестью упавшего тела старейшего из всех Богов Тейвата. Огромный дракон не
шевелился, его глаза были закрыты и все собравшиеся, чтобы получить
благословение, медленно, но верно стали осознавать, что эти большие мудрые глаза вряд ли еще
когда-нибудь увидят свой любимый Ли Юэ. Повисла тяжелая, почти гнетущая тишина. Ее нарушила
Воля Небес, подбежавшая к свалившемуся с небес телу Гео Архонта, дабы
проверить, действительно ли он мертв. Сомнений не осталось ни у кого, когда эта
сильная женщина своим обычно таким строгим, но сейчас предательски дрогнувшим,
голосом отдала очевидный для всех приказ: «Властелин Камня убит! Перекрыть все
выходы!»
Кейн осмотрелась. Большинство присутствовавших оставалось на
месте, покорно дожидаясь своей очереди на допрос, однако с высоты Кейн
приметила странную парочку, которая явно пыталась улизнуть с террасы. Одна из
них была девушкой невысокого роста, с золотыми волосами и короткой стрижкой. Ее
одежда не была похожа на ту, что носят в этих местах и Кейн закономерно решила,
что она не местная, а судя по выправке еще и неплохо сражается. Вторая была
намного меньше, и вряд ли это вообще был человек, ведь на протяжении всего
переполоха это существо ни разу не опустилось на землю. Впрочем, Кейн
пристально рассмотрела интересующую ее фигуру, насколько позволяло расстояние, и
пришла к выводу, что это все-таки маленькая девочка. После падения Архонта эти двое
сильно заволновались, похоже они решили, что их могут посчитать причастными к
этому ужасному делу. Однако юная леди не привыкла необоснованно разбрасываться
обвинениями, к тому же, по мнению Кейн, даже самый сильный обладатель Глаза
Бога в Тейвате вряд ли сможет противостоять Властелину Камня и любому другому
архонту в мире, не говоря уже о том, чтобы убить. Но из простого любопытства
Кейн решила проследить за парочкой путешественников на их пути к выходу: «Если у них все-таки ничего не выйдет, то я смогу хотя бы допросить их самостоятельно».
Большую часть пути беглецы проделали весьма резво, стоит
отдать должное. Кейн даже показалось, будто они делают это не впервые. И все же, как ни старалась,
девушка не смогла сдержать издевательской улыбки, когда златовласая незнакомка
наступила на обломок чего-то, сделанного из хрупкого материала, что непременно
треснуло и привлекло к ней внимание. Милеллиты отреагировали на удивление
быстро: толпа солдат слетелась подобно стае разъяренных псов, и загнанная в
угол путешественница схватилась за меч. Только Кейн подумала, что стоило бы
вмешаться, как из близжайших кустов прямо в Миллелитов посыпались стрелы.
Больше размышлять времени не было. В руках Кейн мигом образовалось ледяное копье,
после чего она одним грациозным прыжком оказалась между солдатами и летящими в
них стрелами. Размашистым ударом большая часть из них была отражена, те же, что
не поменяли направление, ни в кого из людей не попали. Кейн уже хотела отдать
приказ Миллелитам отступать, как на лестничной площадке, являвшейся местом этого
столкновения появился новый персонаж. Впрочем, увидев знакомые рыжие локоны и
наглые голубые глаза, Кейн совсем не удивилась.
На этот раз, в руках парня сверкнули клинки, состоящие из чистой лазурной
воды, юной леди уже приходилось видеть их в действии, и пусть благодаря
собственному Крио Глазу Бога у нее и было преимущество, насторожиться все же
стоило. Тарталья крикнул беглянкам, чтобы следовали за ним, сам же бросился на
Кейн и стоящих позади нее Миллелитов. Когда оба водных клинка ударились о
копье и моментально покрылись ледяной корочкой, предвестник посмотрел Кейн
прямо в глаза и заговорщицки подмигнул. Чего-то такого она и ожидала. Ладно,
она все равно хотела помочь этой девушке уйти. Не успеет же он завербовать ее в
Фатуи за такое короткое время. На том и порешили: сделав еще несколько выпадов,
не иначе, чтобы бедные солдаты вообще перестали что-либо понимать, Кейн
специально подставилась под удар. Она ожидала, что будет несладко, однако
Чайльд под видом взмаха клинка только оттолкнул девушку к противоположному концу
площадки. Кейн в который раз укрепилась во мнении, что этот парень, возможно,
не такой плохой, каким она его считала. Когда девушка вновь осмотрелась, ни
Тартальи, ни путешественниц тут уже не было, только солдаты глуповато
оглядывались по сторонам.
