...Я не любитель финальных аккордов, И не трогаю струны прощально. Я не люблю, когда кто-то уходит, Не забрав слова с обещанием...
Пристально всматриваясь в исписанную иероглифами и покрытую плотным слоем серой пыли, тёмную поверхность каменной плиты, Сакура еле ощутимо, дотронулась до высеченного в камне слова. Опустив отяжелевшие веки, она медленно сделала глубокий вдох, наполняя лёгкие отсыревшим воздухом, проникающим сквозь прорезавшиеся в стенах щели. Сакура осознавала, что нестерпимым ожиданием в собственных мыслях вырисовывает размытую акварельными красками, странную картину происходящего. И не было у неё каких-либо внятных объяснений подобным действиям. Ведь открывая глаза, мысленно, Сакура знала, что лишь благодаря одному человеку сейчас может дышать, говорить и смотреть на испещрённые трещинами старые стены собственного храма. Но несмотря на это перед её взглядом, незримо простиралось обагрённое кроваво-алыми пятнами, будущие не одного человека. И лишь приходя к выводам о необходимости определённых действий, она продолжала истязать свою слабо тлеющую душу, ожиданием грядущих перемен, переплётших множество красных нитей людских судеб. — Не прочесть..., — еле слышимым шёпотом произнесла Сакура, — И даже время не даёт обещаний, ожидая окончания затянувшегося жизненного спектакля..., — сделав вдох, она провела по соскаблённым на плите иероглифам, кончиками пальцев. — Сколько актёров... множество действ и ответвлений сюжета, но... каков же будет финал? Неспешно отведя от пыльной каменной плиты свою худую руку, Сакура с осторожностью расправила длинные рукава чёрного кимоно. Оглядев пустующим взглядом, покрытые тонким рисунком с изображением белой камелии, опускающиеся к каменному полу края одежды, Сакура подняла голову, развернувшись спиной к тёмным плитам. Сделав шаг вперёд, она вновь ощутила оголённым ступнями холод, пронизывающий каждый метр, медленно разрушающегося храма, мерно освещающегося тусклым проблеском одинокой свечи. Слегка наклонившись Сакура бережно обхватила тонкими пальцами железную ручку поржавевшего подсвечника, с грустью осматривая, открывающуюся её взору тёмную картину, сокрытую пеленой призрачной мглы. Ступая по потрескавшейся твёрдой поверхности каменных ступеней, она ощущала подступающее к сердцу трепетное чувство ожидания. Обволакиваемая рассеянным светом догорающей свечи, Сакура медленными шагами подступала к краю, храмовой комнаты. Остановившись у подножья лестницы, ведущей к верхней части старого храма, она протянула руку чуть вперёд, освещая себе путь. Неспешно поднимаясь по, покрытым крупными трещинами каменным ступеням, Сакура мельком оглядывала осыпающиеся храмовые стены, с проступающими сквозь плотную пелену пыли, потускневшие силуэты расписной фрески. За прожитые на земле века она осознала, что сколько не вбирай в себя, трепещущее перед судьбой необъяснимое чувство ожидания, чьего-то прихода, нисколько не возвратишь ушедшие года, умерших людей и потраченное время. Остановившись у последней лестничной ступени, перед открытыми деревянными дверьми, Сакура на миг прикрыла глаза. Приподняв левую руку, она протянула её вперёд, кладя небольшую ладонь на шероховатую дверную поверхность. Почувствовав, колющие мягкую кожу выступы, потрескавшийся тверди, Сакура открыла глаза, устремляя взгляд на открывающуюся перед ней высокую дверь. Сделав вперёд один нерешительный шаг, она оглянулась на тёмный двустворчатый проход, с виднеющимися снизу неясными очертаниями каменных плит....Я хотела увидеть глаза, Что, когда-то так ярко сверкали. Я хотела увидеть тебя! И давно потускневшие дали...
Проходя вдоль выстроенных в ряд колонн, возвышающихся от досчатого пола, до перечерченного старыми деревянными балками потолка, Сакура наполняла лёгкие, проникающим в основную комнату, разрушающегося храма, свежим весенним воздухом. Остановившись у пустующего храмового алтаря, она взглянула на, занесённые плотным слоем свисающей к низу, сбивающейся в крупные кома паутины, потрескавшиеся цветочные вазы. Поставив заржавевший подсвечник, с догорающей в нём свечой, в небольшую выступающую нишу возле алтаря, Сакура протянула руку к лежащей на боку расколотой вазе. Положив на ладонь пыльный стеклянный осколок, она рассеянно взглянула на него, пытаясь восстановить в своей памяти: когда именно в эти сосуды последний раз наливали свежую родниковую воду и ставили яркие живые цветы. — Года идут, века проходят... а кто-то так и остаётся всё тем же никому не нужным осколком, разбившейся вазы... — положив стеклянный фрагмент обратно на небольшую полку, Сакура обернулась, услышав неприятный слуху скрип, проворачивающихся дверных петель. Внимательно глядя на, входящего внутрь основного храмового помещения, Мадару, пропускающего вместе с собой, сквозь открытые деревянные ворота яркие солнечные лучи, Сакура сразу же ухватилась взглядом за, находящуюся в мужской руке небольшую веточку сливового древа. Смотря на то, насколько бережно грубые мужские ладони, держат в своих владениях хрупкую ветвь, с распустившимися на ней маленькими белыми цветами, Сакура невольно улыбнулась, оставляя в своей памяти, увиденную ранее картину. Она знала и видела, что многие моменты, случившихся с ней событий, уже давно потеряли былой окрас, а расплывчатые отголоски минувших дней медленно растворялись в, угрызающем мысли омуте её памяти. — Вы пришли..., — идя на встречу Мадаре, произнесла Сакура, — И я вновь вижу в ваших глазах печаль. — Я дал обещание, — остановившись напротив Сакуры, мужчина уловил на себе взгляд женских глаз, полный непонимания, — Самому себе. А я привык сдерживать свои слова. — Знаете почему я не начинаю наши диалоги с приветственных фраз? — переводя взгляд с мужского лица на, расписанную фреской с изображением двух, стоящих друг перед другом силуэтов стену, Сакура медленно убрала улыбку со своего лица, — Чтобы потом не пришлось прощаться, — вновь смотря в чёрные глаза, она ощутила обонянием, исходивший от белых цветков сливы, приятный сладкий аромат, — Это может показаться странным, но... ведь так и есть. Если вы говорите какому-то человеку слова приветствия, то обязательно придётся с ним прощаться... — Не придавайте подобным вещам большее значение, чем они того заслуживают, — приподнимая вверх руку, с лежащей в ней веточкой сливового дерева, Мадара проследил взглядом за упавшим на женское лицо, из-за его спины лучом солнечного света, — Это Вам, — пройдя к, разрушающемуся храмовому алтарю, Мадара возложил цветы напротив деревянной статуэтки, в виде женщины. — Вы знаете, какое значение имеет слива на языке цветов? — поворачиваясь к собеседнику и видя понимающий взгляд мужских глаз, Сакура продолжила, — Одни не из значений данного цветка: долголетие и сдерживание данных, одариваемому обещаний. — Вы слишком проницательны в своих словах, — слегка улыбнувшись, Мадара вновь подошёл к Сакуре. — Я просуществовала на земле достаточно времени, дабы обладать подобным навыком, но... не обошлось без посторонней помощи... — мельком взглянув на лежащую у алтарю сливовую ветвь, Сакура отчего-то, почти незаметно вздрогнула. — Понимание человеческих чувств и эмоций: непростое искусство. Поэтому в данном занятии нужен достойный учитель. У меня такой был. — Хотите сказать, что даже божествам необходимо чему-то учиться? — На протяжении всей жизни, каждый из нас выступает для кого-то в роли учителя или ученика. Не стоит полагать, будто наступит момент, когда мы сможем выйти из этих амплуа, — произнесла Сакура, проложив ладони в противоположные рукава кимоно. — Каждому из нас отведена своя роль на этой сцене... Мы все, в каком-то роде актёры. Кто-то исполняет свою игру лучше, кто-то хуже. Но суть из-за этого не меняется, и когда-нибудь каждому спектаклю суждено закончится. Как думаете, на какой именно ноте? — Смею предположить, что у каждой сцены, несмотря на произошедшие до этого события, будет своё окончание. С плохим концом или хорошим, — делая глубокий вдох, Мадара посмотрел прямо в глаза, стоящей перед ним девушки, — Суть ведь из-за этого не изменится? — В вашем характере есть одна удивительная черта... — улыбаясь, Сакура слегка прикрыла глаза. — Интересно узнать, какая же? — Вы проявляете неподдельный интерес, как я поняла, крайне редко и только с теми, кому можете доверять, — поднимая веки, произнесла Сакура. — Приятно осознавать, что вы показываете мне, подобную сторону себя. — Я действительно не ошибся, когда сказал, что вы проницательны. Даже слишком, — делая шаг к стоящей перед ним девушке, Мадара испытывающее на неё посмотрел. — Закройте глаза, — слегка приподнимая голову вверх, Сакура поднесла правую руку к мужскому лицу, мягко положив ладонь поверх сомкнутых век, — А теперь ответьте: что вы видите? — шёпотом произнесла Сакура. — Нечего..., — тихо сказав, мужчина сделал медленный и глубокий вдох, — Лишь темнота... — Взгляните внимательнее вглубь этой тьмы... Вы ведь его узнали? — Но... — Он мерно ждёт начала конца, сам того не осознавая..., — убирая руку с лица Мадары, Сакура изучающе посмотрела на его открывающиеся глаза. — Несмотря на годы, прожитые в кровопролитных сражениях, эпохе нескончаемых войн и наблюдении за смертями стольких людей его душа осталась так... невинна... — Что вы хотите этим сказать? — посмотрев на подходящую к, разрушающемуся алтарю женщину, Мадара неспешно прошёл вслед за ней. — Он напоминает мне одного человека... Такой же преданный и безрассудный в своих чувствах к старшему брату..., — повернувшись лицом к Мадаре, Сакура грустно улыбнулась, — Судьба... привнесла в вашу жизнь, действительно потрясающий подарок. Но в бесконечном ожидании, следующих друг за другом событий, можно не заметить, как алая, связующая человеческие жизни нить, обрывается... — Видимо вы когда-то уже потеряли дорогого вам человека, — смотря в, поблёскивающие изумрудными бликами большие глаза, Мадара сделал шаг вперёд, вновь сокращая расстояние между собой и женщиной, — Помните вопрос, с которым я пришёл к вам в первую нашу встречу? — Как же такое... можно забыть... — В тот момент вы были правы, что я не оставлю попыток найти способ сохранить его жизнь. Но..., — дотронувшись кончиками пальцев, до мягкой щеки, стоящей перед ним Сакуры, Мадара пристально взглянул на взволнованное его действиями, женское лицо. — Я не стану отбирать у вас право на существование... Вы не заслуживаете скорого окончания своего жизненного спектакля. — Даже если так, то... вы остались последнии зрителем... — поднимая руку и слыша тихий звук, сползающего к плечу длинного рукава чёрного кимоно, Сакура положила свою холодную ладонь, поверх тёплых мужских пальцев, — Оглянитесь, — шёпотом произнесла она, — Театральный зал пуст. Огни больше не горят и не освещают сцену... Фундамент, десятки лет возводимого здания, рушится и может увлечь под свои обломки немало посторонних жизней... Это слишком печальное окончание истории... — Ведь можно будет сделать новый фундамент и возвести здание, ещё более прекрасное, чем было до этого момента......Я выну сердце из оков И не хотя скажу, что мне не важно! Я лишь хотела перенять любовь, Но получила лишь чужое сердце, дважды...
— Вы ведь не хуже меня знаете, что ожидание подобного: слишком пренебрежительное отношение к времени, потраченном за прошедшие годы... — убирая ладонь и опуская вниз свою руку, сказала Сакура, —Происходящее сейчас, лишь затянувшийся антракт и в этом нет нечего удивительного... Я как-то уже упомянала, что всё имеет свойство заканчиваться: любая история. Насколько бы потрясающей она не была, но... близится начало конца... — Значит... вы уже всё знаете, — озвучив слова более утвердительным тоном, нежели вопросительным, Мадара убрал руку с женской щеки. — Вопросов, признаюсь, становится только больше. Но, где же отыскать на них ответы? Вы ведь видели, что может произойти... так почему не хотите нечего мне рассказать? — У меня нет на это, абсолютно никакого права... Я ведь вам уже об этом говорила..., — тяжело выдыхая, Сакура аккуратно обошла мужчину, неспешно пройдя к выходу из храма, остановившись в нескольких шагах от входных дверей. — Я знаю... каково это, когда ты ничего не можешь сделать ради тех, кто тебе дорог... кого ты любишь. Но иногда, пытаясь сотворить что-либо во благо близкого сердцу человека... невольно становишься виновником более устрашающего финала, — обернувшись лицом, к стоящему у алтаря мужчине, Сакура грустно улыбнулась. — Благими намериниями устлана дорога в ад... Не находите эти слова более правдивыми, чем они есть на самом деле? — Вы ведь сказали, что цена спасения человеческой жизни вашими силами: ваше же существование... Тогда как... — Нет, — перебив мужчину, Сакура слегка опустила голову вниз, — Из-за меня... погиб один человек... Это случилось очень давно, — посмотрев на, подошедшего к ней Мадару, Сакура перевела взгляд, на виднеющиюся настенную фреску, — Тогда... прошло совсем немного времени после моего появления на этот свет и меня не снезвергли лишь потому, что в моё существо веровало множество отчаявшихся людских душ. — Вы ведь, любили этого человека? — Лучше бы я тогда исчезла... Моё существование не достойно своего продолжения, но, — вглядываясь в чёрные глаза, также смотрящие на неё, Сакура положила ладонь на грудь Мадары. — Я дала обещание... Жить дальше, несмотря ни на что... Сложно сдерживать подобные слова, когда есть соблазн отдаться, наконец в хищные руки забвения... — Я не позволю этому случиться, — обхватывая руками хрупкое женское тело, Мадара склонил голову к худому плечу Сакуры, сокрытому под плотным слоем чёрной ткани. — Это... обещание? — Да. — А не боитесь, что в этот раз всё может обернуться куда хуже? — упираясь лбом в тёплую мужскую грудь, Сакура нерешительно положила руки на спину Мадары, — Придёт время, когда мне нужно будет расплатиться за совершённые грехи... — Я всегда буду рядом с тобой и мы сможем написать собственный сценарий наших судеб......И помня каждый миг, Что провели с тобою вместе. Я не стерплю истошный крик! Что издают затихнувшие песни...