Страж сердца моего

Устав от тяжёлого дня и от распределения обязанностей насчёт обеспечения безопасности Разумовского, Волков буквально рухнул на кровать, глухо простонав, как только попал в свою комнату и, кажется, сразу вырубился при соприкасании с мягкой поверхностью на несколько часов. Вернуться к реальности Олега заставили тихие стуки в его комнату. Такую отменную реакцию на любые шорохи можно отнести к одной из главных и нужных условий для работы телохранителем. Открыв глаза, Волков осмотрелся, кругом была уже кромешная тьма. Снова прозвучали теперь уже громче, но при этом неуверенно, стуки в дверь. Олег приотворил дверь и заметил Сергея Разумовского в белой майке, домашних штанах и раскрытым халатом с изображением цветов медного цвета. Огненно-рыжие волосы были завязаны в хвост, но некоторые пряди выбивались и делали парня более домашним. В руках парня была бутылка шампанского, пара высоких бокалов и пакет с спелой клубникой. — Ты что-то хотел? — спросил Олег хриплым и немного даже грубым голосом. На лице рыжеволосого менялись выражения лица с каждой долей секунды. Он уже не напоминал того высокомерного сноба, каким показался Волкову при первой встречи. — Прости... Я наверное тебя разбудил, я просто хотел предложить тебе прекратить наши конфликты и извиниться за своё поведение, но если хочешь я могу уйти. Ещё раз прости за беспокойство, — проговорил, словно скороговорку, парень, пряча свои голубые глаза в пол. Его голос немного дрожал и казался нервным. Волков, сам не зная почему, всё-таки молча пропустил парня в свою комнату. — Мне, наверное, стоило лучше взять свежий сок. Эмма днём сделала прекрасный яблочный сок, — виновато сказал Сергей. Олегу уже стало неловко от скромного и тихого Разумовского и он решил хоть немного, но растормошить своего ночного гостя. — Ну, не так уж часто мне предлагает мировая звезда испить шампанского с клубничкой, так что можешь расслабиться, — произнёс Волков, подмигнув рыжему и легонько хлопнул того по плечу, подавая знак, что ничего страшного в прерванном Разумовским сне не было. Сергей улыбнулся и поднял глаза на своего телохранителя. — Ты не привыкай к такой роскоши, некоторые готовы на всё, чтобы только меня увидеть, — проговорил, ухмыляясь, Разумовский и провёл пальцем по своему носу. Волкову почему-то резко захотелось повторить этот жест и одна лишь мысль об этом заставила его член дёрнуться в свободных домашних чёрных штанах, которые могли скрыть любые знаки заинтересованности в Сергее Разумовском и его чёртовом носе. — Учту на будущее, — ответил уклончиво Волков. Разумовский уже успел разлить шампанское по бокалам и протянул один из них Волкову. Тот принял бокал и немного отпил. Сергей сразу же передал ему самую крупную клубнику, которая была в пакете, что он принёс с собой. — Бери клубнику. — Зачем? — удивился Олег. — Клубника подчеркивает вкус шампанского, — объяснил ему Разумовский. — Что за чудо. М-м, неплохо. Спустя некоторое время, включив для Сергея телевизор, Волков сел за письменным столом и разбирался с какими-то бумагами насчёт обеспечения безопасности рыжеволосого чуда, находящегося у него в комнате. Серёжа, устроившись на мягком ковре, прихлебывал шампанское и жевал остатки клубники. По телевизору шла какая-то глупая старая комедия. В комнате было темно, лишь настольная лампа освещала письменный стол, за которым работал Волков, поглядывая время от времени на смеющегося по-детски громко и непринужденно Разумовского. Он повернулся на стуле к парню. На ковре перед Серёжей было разложено и расставлено всё, что он принёс. Почувствовав на себе взгляд мужчины, он улыбнулся. — Я тут устроил небольшой алко-пикник. Ты точно не хочешь ещё выпить? — Разве не видишь — меня опьяняет забота о тебе и твоей безопасности, — отказался Олег, а Серёжа снова повернулся к телевизору и стал снова смеяться. Олег тоже тихонько посмеивался, но веселили его не столько события на экране, сколько восторженная реакция рыжего парня. Серёжа встал, подошел к нему ближе и, сев в кресло, положил ноги на подлокотник другого. Немного погодя кончики его пальцев нежно коснулись носа Разумовского и повторили столь желанный жест. Позже руки переместились на его спину. Парень, казалось, ничего не заметил, продолжая смеяться над гримасами в фильме. Мужчина неотрывно ласкал его, и Разумовский поднял, наконец, свои невероятные голубые глаза. Заметив вдруг потеплевший взгляд Олега, он ощутил, как теплота его передается и ему. Приподнявшись, Серёжа сел на колени, подвинулся ближе к креслу и, не глядя на Волкова, коснулся его ноги. Тот не пошевелился. Его кисть скользнула в штанину и, поглаживая ногу мужчины, стала медленно подниматься вверх. Телевизор продолжал работать. Бросив взгляд на экран, Разумовский опять повернулся к Волкову. С каждым прикосновением дыхание его учащалось. Парень улыбался ему обольстительной, томной и нежной улыбкой. Потом дёрнул за волосинку на ноге и громко рассмеялся своей же пакости. Волков вместо того, чтобы отомстить, протянул руку к халату и майке парня, но он сам сбросил его вместе с штанами, оставаясь полностью обнажённым, и распустил свои волосы, которые небрежно подчёркивали божественные черты лица Сергея. На минуту положив голову на колени Олега, Серёжа поднялся, взял с дивана чёрную маленькую подушечку и бросил её себе под колени у кресла. Рядом на столике лежал пульт телевизора, он протянул руку и отключил звук. Взглянув еще раз на экран, парень рассмеялся и полностью переключил внимание на телохранителя. Пока он ходил за подушечкой, Волков не отрывал взгляда от великолепной фигуры парня, любуясь его тонкой талией, в меру накачанными мышцами и упругой задницей. Разумовский был очень стройный, но не казался при этом худым. От кожи его веяло ванилью. Он медленно, всё с той же обольстительно-нежной улыбкой, начал развязывать шнурки на штанах Волкова. В свете настольной лампы и мерцающего телеэкрана глаза его казались бархатно-темными и немного таинственными. Нежными щекочущими движениями пальцы Разумовского скользили по груди Волкова под тканью его футболки, спускаясь всё ниже и ниже к поясу. Серёжа сразу же освободил Олега от ненужной на его груди в данный момент ткани. Чувствуя разгорающееся желание Олега, он вдавил его поглубже в кресло и, заглядывая ему в глаза, тихо и отрешённо спросил: — Как ты хочешь? — А как ты можешь? — так же тихо спросил Волков. — Как угодно, — ответил парень. — Только я не люблю насилие в постели. — Я тоже, — сказал Олег и провёл большим пальцем по скуле парня. Серёжа улыбнулся, и эта улыбка помогла ему окончательно преодолеть скованность. Парень скользнул вниз, мужчина ощутил его теплое дыхание. Языком и губами он нежно касался его живота, опускаясь все ниже и ниже… Волкова бросило в жар. Разумовский поднял голову, снова улыбнулся ему и приник к его промежности, сначала целуя полувставший член сквозь ткань трусов. Когда уже головка члена мужчины вылезла из нижнего белья, Серёжа достал из рядом лежавшего халата презерватив и надел его на головку, облизал её и стал медленно вбирать весь орган в себя. Олег вплёл свои пальцы в волосы парня и стал насаживать его рот на свой член, таким образом, направляя парня. Серёжа успевал двигать языком в своём рту, отчего мужчина начал тихо гортанно рычать и сильнее насаживать на член влажный и умелый рот Разумовского, попадая глубоко в горло, что вызывало у парня лёгкий рвотный рефлекс, но тот его сдержал. Одного этого рычания было достаточно, чтобы Серёжа кончил не касаясь себя. Волков тоже особо долго не продержался и кончил в презерватив, потом снял его с себя, завязал и выкинул в корзину.... Внезапно прозвенел будильник и Олег проснулся, не наблюдая в своей комнате никаких следов прихода Разумовского. Сам Волков был одет в свою пижамную одежду и только мокрое пятно от спермы на штанах выдало то, что всё это было сном. Прекрасным сном. Волков горько ухмыльнулся, пошёл в душ и подумал про себя, что Разумовский точно сведёт его с ума.