Потерян Сигнал/Налажен контакт (Signal Lost/Contact Regained)

      Эзра только погрузился в глубокий, спокойный сон, когда кто-то разбудил его. Он открыл затуманенные глаза, каким-то образом инстинктивно зная, что он в безопасности, и прищурился, смотря в темноту, пока не разглядел Трауна, сидящего рядом с ним и вглядывающегося в его лицо.       — Вы сказали, что не существует созданий, способных сопротивляться Силе, — без предисловий произнес тот.       Застонав, парень потер глаза и сел, заставив чисса, стоявшего на коленях на полу, отодвинуться назад.       — Существуют ли животные, чувствительные к Силе? — продолжал адмирал.       — Мужик, дай мне минутку, — выдохнул Эзра. Он слышал, как сонливость превращает его голос в хриплое карканье. Он запоздало сообразил, что деревянной рамы исаламири нигде не видно, его взгляд скользнул вниз по плечам Трауна, отмечая отсутствие ящерицы. Эзра осознал, что чувствует знакомый клинический каскад мыслей адмирала. В темноте тот проследил за взглядом джедая и, казалось, сразу понял его невысказанный вопрос:       — Я поместил исаламири в пятнадцати метрах от вас, — сказал он, — чтобы он не затуманил ваш разум.       — Он не затуманивает мой разум, — бросил Эзра, затем решил, что не стоит спорить — по крайней мере, не так поздно ночью. — Чего ты хочешь?       — Существуют животные, чувствительные к силе, верно? — повторил Траун тем же тоном и с той же скоростью, что и раньше. Эзра стрельнул в него глазами-бусинками.       — Да, — сказал он, — есть животные, чувствительные к Силе.       — Существо, которое помогало вам в битве при Атоллоне, было чувствительным к Силе, да? Хотя это и не обязательно животное.       — Бенду, да, — кивнул парень. Он поправил одеяло на ногах и откинулся назад, чтобы прислониться к стене, чувствуя себя бодрее.       — И пурргилы, — добавил адмирал. Он отвел взгляд от Эзры и уставился куда-то вдаль. — Однажды на моей родной планете я встретил редкий вид кораллов. Он существовал в некоторых океанических пещерных системах под айсбергами Рентора, любой маленький и способный путешественник легко мог до него добраться, хотя я никогда не встречал его упоминания в экологических журналах. Хотя он не мог физически передвигаться, он мог говорить со мной через ментальную связь, так же как мы говорим друг с другом через Силу.       Он жестом указал на голову джедая.       — Да, — сказал Эзра немного настороженно. — По-моему, это очень похоже на чувствительность к Силе. Правда я никогда не слышал о подобных кораллах, но, думаю… — он яростно потер глаза и покачал головой. — Что все это значит, Траун? Ты ведь разбудил меня не для того, чтобы задавать кучу вопросов о животных, не так ли?       — Нет, — подтвердил адмирал. Он снова опустился на пол, скрестив ноги и обхватив руками колени. — Чувствительные к Силе могут скрывать свое присутствие от других чувствительных к Силе.       На мгновение воцарилась тишина. Первым побуждением Эзры было ответить чиссу, но он вовремя сообразил, что это не вопрос. Его глаза сузились. Он вспомнил, что Кейнан рассказывал ему о Республике: о слухах про джедаев, о том, что он слышал от других падаванов или от своего учителя, Дебы Биллабы, о Лорде Ситхов, который скрывался у всех на виду, но которого не заметил ни один из мастеров вокруг него. И это, очевидно, было правдой. Каким-то образом Императору удалось спрятаться даже посреди Корусанта, в окружении тысяч джедаев.       — Что ты удумал? — спросил парень. Траун встретился с ним взглядом.       — Если вы правы в том, что ни одно живое существо не может существовать без Силы, то из этого следует, что исаламири на самом деле чувствительны к Силе, просто используют её, скрывая от вас свое присутствие и свою природу. Очевидно, они так сильно эволюционировали, что каким-то образом не дают другим чувствительным к Силе обращаться к ней, находясь рядом с ними.       Он наклонил голову к Эзре, словно ожидая от него осмысленного ответа.       — Да, — неуверенно сказал парень. — Думаю, это возможно.       — Возможно или вероятно?       — Вполне вероятно, — ответил парень, подавляя приступ раздражения. — Я не думал об этом.       — Я не претендую на понимание Силы, — мягко подметил Траун. — Это ваша область знаний. Я только прорабатываю проблему логически и формулирую свои выводы. А вы умеете находить язык с животными. Чувствительны вы к Силе или нет, но вы способны установить с ними связь, как и с пурргилами.       Эзра сел немного прямее.       — Я могу связаться с исаламири?       Чисс поднял бровь.       — Можете?       — Так вот почему ты разбудил меня, да? — нетерпеливо спросил Эзра. Он полез под кровать за ботинками и едва не пропустил слабую улыбку, тронувшую губы адмирала.       — Да, — сказал он, вытаскивая сапоги из-под кровати и протягивая их парню. Он отодвинулся, чтобы Эзре было, где обуться. — Обстоятельства оптимальны для эксперимента. У нас есть младенец исаламири, уже привыкший к вашему присутствию. Он будет более податливым, чем взрослые особи. Это хорошая возможность учиться и укреплять свои навыки.       — Если я смогу это сделать, — подметил Бриджер. Возбуждение кипело внутри него, пока он затягивал узлы на ботинках. Он быстро встал, едва не столкнувшись с Трауном, спеша покинуть убежище. Эзра смутно осознавал, что адмирал следует за ним, пока шёл к другому убежищу, затем остановился и обернулся. Он едва различал силуэт чисса благодаря слабому свечению его глаз, но когда он сосредоточился, призывая Силу, всё стало более ясным.       В том числе веселье на лице адмирала.       — Что?       Траун молча указал на запад, и Эзра понял, что идёт не в ту сторону. С пылающим лицом он переориентировался, позволив чиссу вести его к исаламиру, — гораздо медленнее.       Через несколько метров его связь с Силой внезапно притупилась, оставив неприятное ощущение, будто он ослеп и оглох без всякого предупреждения. С его зрением, усиленным Силой, внезапная перемена была особенно неприятной — он споткнулся через пару шагов, а затем остановился, ожидая, пока привыкнут глаза. Позади него Траун тоже остановился, хотя Эзра догадывался, что это было сделано только из чувства солидарности. У чиссов определенно не было проблем с ночным зрением.       Бриджер осторожно двинулся дальше, остановившись только тогда, когда увидел, что исаламири сидит у основания дерева. Деревянная рама лежала на земле, прислоненная к стволу, и когти ящера всё ещё глубоко вонзались в неё. Джедай с болью подумал о брошенных фермерских дроидах, которых он время от времени видел в сельской местности Лотала. Было так странно видеть деревянную раму незанятой на земле, что он почувствовал себя как-то сродни тем ржавым дроидам, оставленным их хозяевами гнить в полях.       Волна печали прокатилась по нему, и это было куда более сложное чувство, чем то, что он мог бы выразить словами. То, что он так сильно ассоциировал деревянную раму с Трауном, который когда-то был его первостепенным врагом, и то, что он видел её пустой, заставляло его испытывать не просто печаль, но почти горе. То, что это заставляло его думать о доме, что он мог даже ассоциировать эти мысли и чувства с чиссом в первую очередь, — всё это почти ошеломило его, и он просто позволил этому случиться, не притягивая эмоции к себе, просто позволив им прийти и уйти. Он присел на корточки рядом с рамой и протянул руку ладонью вниз. Ноздри исаламири раздулись, и, после долгого колебания, он высунул тонкий сухой язык и коснулся вытянутых пальцев.       — Вам нужна моя помощь? — еле слышно спросил адмирал.       Детёныш осторожно ткнулся головой в костяшки пальцев Эзры, и его глаза снова закрылись.       — Нет, — ответил парень, подражая мягкому тону Трауна. Позади себя он услышал мягкое шуршание ног по траве, как будто чисс сменил позицию — или развернулся, чтобы уйти. — Но ты можешь остаться, — добавил джедай, не задумываясь.       Траун ничего не ответил.       — Если хочешь. Я имею в виду, если ты не собираешься спать.       Эзра не оглянулся — почему-то ему было все равно, как чисс отреагирует на приглашение. Траун мог расценить это как предложение мира — или оскорбиться от этого пустого знака дружбы со стороны бывшего врага — или он мог вообще ничего не подумать — и это ничего не изменит. Вместо этого он довольствовался тем, что наблюдал за ящерицей, восхищаясь грубостью её шкуры, контрастировавшей с мягкостью маленького клочка меха, и впервые заметив умный блеск её глаз.       Траун молча подошел к Эзре. Он постоял немного, склонив голову набок, наблюдая, как исалимири тычется носом в руку юноши.       — Вы ему уже нравитесь, — пробормотал адмирал и сел, прислонившись спиной к дереву.       — Ему все нравятся, — сказал Эзра, но все равно улыбнулся. — Посмотри, как быстро он к тебе привязался.       Траун протянул руку и нежно погладил детёныша по спине. Он старался не касаться руки джедая.       — О вкусах не спорят, — сказал он, убрал руку и прислонился спиной к дереву, закрыв глаза и расслабившись настолько, что на секунду Эзре показалось, что он собирается там спать.       — Возможно, — добавил чисс, не открывая глаз, — исаламири развили свои уникальные способности как эволюционную реакцию на чувствительных к Силе хищников. Если это так, то вашей целью может быть не что иное, как доказать этому детёнышу — а впоследствии и многим другим особям, — что вы не представляете угрозы.       Эзра посмотрел на Трауна и попытался пошутить, но вместо этого получилось что-то другое, что-то неуверенное и мрачное:       — Я что, похож на угрозу?       — В настоящее время нет, — сказал Траун обманчиво мягким голосом. Эзре показалось, что что-то изменилось в его позе — едва заметное изменение, от которого его расслабленные плечи и мягко закрытые глаза показались какими-то искусственными. Притворство. Он вспомнил — не в первый и не в последний раз — эпизоды, которые он видел в сознании адмирала, связанные с теми, кто пользовался Силой, как он (не только как он, но и включая его самого), кто использовал свою связь с Силой, чтобы давить, душить, пытать.       Убивать.       «Неудивительно, что это его настораживает», — подумал Эзра, почесывая детёныша под подбородком. Он мало что мог сделать, чтобы заслужить доверие Трауна — не после всего, что он сделал, — но, по крайней мере, то, что чисс был готов сидеть здесь в тишине рядом с ним, пока он работает, уже было хорошим знаком.       Возможно, для адмирала уже слишком поздно, но еще не поздно завоевать доверие исаламири. Ни в коем случае.

***

      Ранним утром Траун оттолкнулся от дерева, поднялся на ноги и молча прошел мимо. Поглощенный исаламири — и предполагая, что чисс скоро вернется, — Эзра даже не взглянул на него. Только на рассвете он оглядел лагерь и понял, что чисс не просто не вернулся в свое убежище, чтобы поспать: дверь была открыта, впуская солнце, а плетеный коврик внутри был явно пуст.       Нахмурившись, Эзра встал, на прощание похлопал детёныша по загривку и оставил его на деревянной раме. Он отошел на несколько метров, ожидая, пока вернётся связь с Силой. Закрыв глаза, он нырнул вниз по мысленной нити, соединяющей его мозг с мозгом Трауна, не тратя времени на любезности.       Но через тридцать секунд он снова открыл глаза, ничего не узнав, ещё более хмурый, чем раньше. Он вообще не чувствовал присутствия адмирала.       «Руины», — подумал Эзра, поворачиваясь лицом на север. Если чисс был в руинах, конечно, Эзра не мог его почувствовать — слишком много там было исаламири. Это был самый очевидный вывод — теперь он знал, что Траун тайком пробирался к руинам почти каждый день с тех пор, как они застряли здесь, — но было ли он правильным?       Он колебался, обдумывая варианты, стоя посреди лагеря, упершись пальцами ног в край костра. Можно было пойти за адмиралом — выследить его, выяснить, что он делает, узнать, нужна ли ему помощь, — или остаться здесь. Чтобы установить связь с исаламири, разумеется. Может быть, немного поспать.       Крепко скрестив руки на груди, Бриджер повернулся и посмотрел на исалимири, молча прося у него совета. Ящерица безмятежно смотрела на него, взгляд её был жутко похож на пустой взгляд Трауна, который тот обращал на него всякий раз, когда Эзра задавал глупый вопрос.       Вздохнув, Эзра поплелся обратно к детёнышу.       — Отлично, — пробормотал он, поднимая деревянную раму. — Но ты пойдешь со мной.       Он закинул раму на плечи, поморщившись от неловкой посадки. Ремни были слишком велики для него и не поддавались регулировке, но он передвигал их, пока не достиг приемлемого равновесия, слегка наклонившись вперёд, чтобы рама не соскользнула вниз. Эзра пошел быстрым шагом, чтобы добраться до развалин до того, как солнце поднимется слишком высоко. Сейчас было прохладно, но через два часа он начнет потеть через нижнюю рубашку, а его куртка — необходимая в данный момент — станет абсолютно не нужна.       Эзра тащился на север, отслеживая свое положение частично по восходящему солнцу, а частично по тому, насколько хорошо он знал лес. Исаламири подпрыгивал позади него, время от времени ударяясь подбородком о его череп, когда он перешагивал через бревна или спотыкался на неровной земле, раздражающе бесцеремонный из-за того, что его связь с Силой была заблокирована. Эзра подумал, что ему придется сделать свою собственную раму: рама Трауна совсем не подходила ему, и детёнышу на ней наверняка неудобно…       Только зачем ему понадобилось тащить ящерицу с собой? Эзра поморщился от досады: он так привязался к исаламири за последние тридцать три часа, что забыл, что это не его друг — и не его домашнее животное — и, строго говоря, даже не его оружие. Он просто должен был привыкнуть к нему, чтобы Траун мог когда-нибудь, гипотетически, использовать его против кого-то другого.       Следующие тридцать минут Эзра шел по лесу молча, постепенно замедляя шаг и позволяя мыслям улетучиться. Адмирал был абсолютно уверен, что они вдвоем справятся с грисками, — или, если не уверен, то по крайней мере оптимистичен. Возможно, это было бы осуществимо, если бы они противостояли одному кораблю — крошечному кораблю, вроде шаттла, — но не было никакой гарантии, что гриски не пошлют подкрепление.       Что если они пошлют только один корабль и они с Трауном успешно победят их, а потом покинут атмосферу планеты и немедленно наткнутся на целый батальон военных кораблей, направленных поймать их? Смогут ли они вдвоем сбежать из плена? Украсть корабль — в идеале с гипердвигателем — и скрыться? Может, и смогут, но это при условии, что их не убьют на месте. Или не отделят друг от друга, посадив в разные камеры или даже на разные корабли.       Или не промоют мозги.       Траун говорил, что гриски способны промывать мозги и никто не знал, как это делается. Конечно, Эзра инстинктивно думал, что они не могут промывать мозги джедаям, но он не знал этого наверняка, и ему было трудно поддерживать свою обычную браваду. В последнее время он всё больше и больше чувствовал, что годы самоуверенности и хвастовства совсем не помогли ему. Когда-то он рассматривал эти эмоции как инструмент выживания — или, по крайней мере, как необходимую часть жизни вора и мошенника, — но чем дольше он размышлял, тем сильнее чувствовал, что другие вещи могут быть куда полезнее на этом поприще. Удача, конечно, но также инстинкт, навыки, и, конечно, его связь с Силой.       Может быть, это Траун так на него действует, подумал парень. Гранд-адмирал был горд — особенно своей командой, — но он никогда не был эгоистом. Даже в их первые дни на планете, он ни разу не колебался, прежде чем попросить Эзру о помощи, когда джедай справился бы с задачей лучше, чем обычный чисс. Трудно было удержать раздутое чувство самоуверенности, когда постоянно сталкиваешься с подобным.       Он все еще размышлял о недостатках в плане Трауна — и чем дольше он думал, тем больше их находилось, — когда волосы у него на загривке встали дыбом.       После этого одна за другой произошли три вещи:       Во-первых, Эзра почувствовал, как у него бешено заколотилось сердце и как пульс забился на шее, даже когда он инстинктивно пригнул голову.       Во-вторых, позади него исаламири застыл на деревянной раме, как вкопанный. Джедай присел на корточки, его ладони коснулись земли, ветка царапнула его кожу, когда он начал поворачиваться.       И в-третьих, как раз в тот момент, когда он услышал низкий рык позади себя, прямо над его головой с севера пролетела стрела. Став видимой ровно в тот момент, когда Эзра на неё посмотрел, стрела вонзилась прямо в левый глаз массивного четвероногого животного с оскаленными зубами и вытянутыми когтями.       Раздался глухой стук — это наконечник стрелы ударился о кость. «Ударился о череп», — поправил себя Эзра, пятясь назад по траве. Он врезался плечом в кого-то — в Трауна, он понял это инстинктивно, даже не оглянувшись, чтобы проверить, — и вслепую ухватился за руку адмирала, поднявшись на ноги и наблюдая, как животное сделало еще два шатких шага, прежде чем упасть на землю.       Стрела щёлкнула при ударе. Животное замерло. Спустя долгое мгновение, не слыша ничего, кроме биения собственного сердца в ушах, Эзра снова начал дышать.       — Что? — сказал он и наконец повернулся к чиссу. И осёкся: его первый вопрос замер у него на губах, когда он заметил гладкий охотничий лук, свободно зажатый в правой руке Трауна. — Где, черт возьми, ты это взял? — спросил он вместо этого.       Адмирал бросил на него озадаченный взгляд.       — В лагере.       Эзра запоздало узнал лук, но вопрос всё ещё оставался в силе.       — Ты принес его с собой в руины? Зачем?       — Я охотился, — ответил чисс, его недоумение усилилось. — А что, по-вашему, я делал?       Бриджер открыл рот, потом снова закрыл, только покачал головой. Он повернулся и снова посмотрел на животное — оно напоминало медведя.       — Я и не знал, что у нас здесь водятся такие твари, — пробормотал он.       Траун некоторое время не отвечал, просто смотрел на мертвое животное. Он молча прижал лук к внешней стороне ноги и ловкими пальцами развязал тетиву, с видимой легкостью согнув древко.       — Я и раньше видел их следы, — сказал он почти равнодушно. - Хотя до сегодняшнего дня самым крупным животным, с которым я сталкивался, было копытное жвачное млекопитающее, очень похожее на дугар-дугаров c Батуу.       Парень осторожно приблизился к медведю. Он уже казался несколько сдувшимся, как будто что-то неосязаемое покинуло его и оставило его тело меньшим, чем раньше. Эзра подтолкнул его лапу и отпрянул. Когда он снова обернулся, то обнаружил, что чисс изучает его.       — Что? Слабая улыбка тронула губы адмирала — или, может быть, это была игра света.       — Вы пригнулись.       Некоторое время они молча смотрели друг на друга.       — Да? И что?       Выражение лица Трауна не изменилось.       — Почему вы пригнулись?       Эзра нахмурился, вспоминая мгновения перед нападением медведя. Он вспомнил, как волосы у него на затылке встали дыбом, а исаламири замер.       — Не знаю, — сказал он наконец. — Наверное, просто инстинкт.       — Инстинкт? — повторил адмирал. Его тон был абсолютно нейтральным: джедай не мог понять, сомневается ли тот в его словах или просит уточнить. Прежде чем он успел сообразить, что к чему, чисс сказал:       — Возможно, вы услышали что-то в лесу, что предупредило вас о присутствии другого живого существа — пусть и не на сознательном уровне.       Эзра нахмурился еще сильнее.       — Я так не думаю, — сказал он, затем заколебался. — Исаламири…       Траун склонил голову набок, ничего не говоря.       — Исаламири всё ещё сидел за мной, — закончил юноша. — Он даже перестал дышать. Я заметил — но я уже был начеку, когда это произошло. Я не знаю…       — Вы просто почувствовали?       Теперь настала очередь Эзры молчать. Он вытянул шею, с сомнением глядя на детёныша на своем плече. Просто чувствовать всё вокруг было прекрасно и легко, когда у тебя была Сила, но когда на твоей спине сидела крошечная ящерица, активно блокирующая тебя…       Глаза джедая расширились. Он посмотрел на Трауна, который теперь открыто улыбался.       — Очевидно, — начал тот, слегка пожав плечами, — это лишь малая часть ваших обычных способностей. Но исаламири все-таки позволил небольшой части Силы достичь вас.       — Это ты так думаешь, — быстро поправил его Эзра, не смея даже надеяться. Но в любом случае его сердце воспарило от возможности так скоро увидеть результаты своих трудов. Чисс любезно кивнул в ответ на поправку, его взгляд скользнул к ящерице, а затем к мертвому медведю.       — Позвольте мне, — сказал Траун, не глядя в его сторону. Он протянул руку, куда-то показывая. Эзре потребовалось мгновение, чтобы понять, что ему нужна деревянная рама. Он быстро вылез из неё, стараясь не задеть зверька, и передал чиссу.       — Я пойду первым, — ответил адмирал, закрепляя раму на плечах. Он быстрым шагом прошёл мимо Эзры, направляясь к лагерю. — Вы займётесь медведем.       Джедай смотрел ему вслед, хмурясь, пока чисс не миновал пятнадцатиметровую отметку и Сила не вернулась обратно. Он воспользовался моментом, чтобы насладиться ее возвращением, позволив шипящей смеси адреналина и энергии проникнуть в его кожу, а затем вытянул руку к медведю и легко поднял его. Настоящий трюк состоял в том, чтобы пронести тушу сквозь деревья к лагерю, где Траун, несомненно, сделает с ней ужасные вещи ради их выживания.       Эзра изо всех сил старался не думать об этом, пока медленно тащил свою ношу к укрытиям.