*********************************
— Посредственность, — вынес вердикт Леви, глядя на имя «Хитч Дрейс» в списке кандидаток на получение силы Женской Особи. Просмотрев список ещё раз, задержавшись на имени «Петра Рал», продолжил уже не так безапелляционно. — Но раз говоришь, что девчонка сама этого хочет, то выбор у нас невелик. — Да, она такую пламенную речь произнесла про отмщение за смерть павших товарищей. Наверное, вместе с Флоком её разучила. Он, кстати, и сам заходил ко мне и как командир ходатайствовал насчёт её кандидатуры, — сказала Ханджи. — Мальчишка выслуживается и набирает плюсов в личное дело. Молодец, далеко пойдет. — Нам бы у него поучиться, а? Такой идеалист, аж завидно. Видимо, такие и нужны в наше время. — Идеалисты долго не живут, — сухо сказал Леви. — Вернёмся к нашей будущей титаночке. Объективно, не так всё плохо. Она показала хорошие результаты ещё в полиции, а после перевода к нам не провалила ни одного задания. Женская Особь должна быть выносливой, быстрой и хорошо драться врукопашную, но нужно её ещё поднатаскать, чем ты и займешься. Леви был не в восторге от перспективы брать на поруки очередного титана. Хватило в своё время Эрена. Но подобный опыт был только у него и его отряда.***
День как назло выдался жарким и безоблачным. Яркое солнце припекало голову и постоянно хотелось пить, но Хитч, пробегая очередной круг вокруг тренировочного полигона, решила, что она заткнется и будет бежать, как ей сказал капитан Леви. Вот прямо так и сказал на её вопрос о том, сколько надо бежать в начале тренировки. «Заткнись и беги», — повторяла она себе, глядя на то, как Гюнтер, не сбавляя темп бега, бросил флягу с водой Оруо. «Заткнись и беги», — она твердо решила показать себя сегодня с лучшей стороны и доказать в первую очередь себе, что она тоже умеет бороться, а не отсиживаться в стороне. Самое сложное, как ей казалось, позади: последний раз посмотреть в глаза старой сослуживице перед тем, как ей вкололи сыворотку, добытую добровольцами в Марли. Она надеялась, что, когда слопает Энни, узнает о её прошлом и сможет наконец понять, что та чувствовала, погубив столько народу, но этого не произошло. Воспоминания Энни были для неё закрыты. «Заткнись и беги», — когда Найл Док объявил о решении королевы расформировать действующий состав военной полиции и провести аттестацию для создания нового, она сразу подумала, что это знак судьбы и пора что-то менять. Стоя посреди негодующей толпы бывших полицейских, она будто очнулась от долгого сна. Пока её коллеги тут же, никого не стесняясь, судорожно обсуждали варианты, кого подкупить, с кем выпить виски и с кем переспать, чтобы сохранить теплые насиженные места, она вспомнила Марло. Глупого Марло, которому, в отличие от неё, было не слабо отдать свою жизнь для чего-то более важного, чем комфорт и безопасная жизнь за стенами. В тот же день она встретилась с Флоком Форстером и рассказала ему, что хочет обрести такую же смелость, как Марло и как сам Флок, когда они отправились на битву в Шиганшину. Флоку это то ли польстило, то ли он действительно проникся услышанным, но пообещал помочь ей и слово сдержал. Она вступила в Разведкорпус и даже попала в отряд под его командование. Работать под его руководством было в целом неплохо. Иногда, правда, на взгляд Хитч, он слишком увлекался избиениями при допросах кого-нибудь оппозиционера. Она и остальные его подчиненные держали в тайне от командования подобные приступы «праведного гнева» Флока. Ей это было легко сделать, она-то знала, что могли вытворять ныне уже бывшие служители закона. Когда объявили, что в скором времени Энни Леонхарт будет наконец извлечена из кристалла и её сила титана будет передана новому носителю, она снова обратилась к Флоку, чтобы он замолвил за неё словечко в кабинете командора. Сама она налегала на тренировки, жалея, что время поджимало. Вопреки слухам, она не была такой уж слабой или глупой, но звезд с неба никогда не хватала. Да и работа в военной полиции её расслабила. Здесь, в Разведкорпусе, нести службу было намного сложнее. Даже бежать по полигону под палящим солнцем вслед за капитаном Леви и его отрядом, и не отставать было непросто. — Достаточно, — наконец объявил капитан, и она не без облегчения остановилась. — Сегодня без силовых. Перейдем сразу к основному. Они отправились на участок полигона, куда падала тень от склада с инвентарем. Тем временем Армин, Конни и Жан тоже решили устроить себе тренировку и пришли на полигон. Она приветственно махнула им. — Хитч, не отвлекайся и подойди сюда, — Леви вытащил из спортивных штанов карманные часы. Эрд и Гюнтер в это время рисовали на земле круг. — Каждый раунд по три минуты. Любые приемы, любые удары. Главная цель — выбить противника из круга. — Я буду драться со всеми по очереди? С вами тоже, капитан Леви? — Глядите, куда замахнулась! У тебя, салага, кишка тонка с капитаном драться! — прикрикнул на неё Оруо. — Ты с нами-то справься для начала. Хитч сразу заметила, что подчиненные капитана Леви, да и он сам, ей не очень рады. С ними всеми она была знакома совсем поверхностно. Даже когда она вступила в разведку, пообщаться поближе как-то не представлялось случая, да и никто не горел желанием. Ещё она знала, что они все серьезно пострадали во время схватки с Энни и долго восстанавливались. Возможно, причина прохладного отношения к ней была именно в этом. — Начинаем, — скомандовал Леви, засекая время на часах. Первой соперницей была Петра. Встав в боевую стойку, она не торопилась нападать первой и выжидала удара Хитч. В стороне Гюнтер, Оруо и Эрд начали активно переговариваться и неприятно хихикать. Услышав что-то про «сексуальное напряжение» и «полицейскую давалку», Хитч возмущенно спросила у Петры: — Это у вас нормально? — Они же тебя обсуждают, — Петра сделала несколько резких выпадов, но Хитч их отбила. — Говорят, чтобы попасть в военную полицию, тебе пришлось как следует поработать ртом. — Что?! — Хитч опешила от возмущения, чем сразу же воспользовалась Петра, ударив её по ногам и выбив из круга. — Забыл сказать, Хитч. Чтобы ты резвее шевелилась, за каждый твой проигрыш в конце я отрежу тебе конечность. Руку ты только что потеряла, — Леви вновь засек время. — Следующий раунд! Гюнтер, вперед! — Что?! — уже второй раз и более шокировано воскликнула Хитч. Она всегда считала капитана жестким суровым человеком и сама убедилась в этом, когда они с Марло помогали ему и его отряду во время переворота. Злым языкам, которые говорили про него, что он садист, она не верила, но может зря? — А что не так? У тебя всё равно все отрастет заново. А боль сделает тебя сильнее! — крикнул Оруо. «И этот дурак туда же», — негодуя, подумала Хитч вновь, вставая в стойку. — Слышь! Лучше смотри сюда, — Гюнтер вступил в круг и показал ей три пальца левой руки, помахав перед ней. — Я, как вышел из комы, ничего ими не чувствую. Могу их в кипяток опустить, чтобы сахар размешать, и даже не поморщусь. Он поводил в воздухе пальцами по кругу, как будто и правда что-то мешал. — И зачем ты мне это говоришь? — А затем. Я ничего ими не чувствую, но это не мешает мне ими пользоваться, — он сжал кулак и сделал рывок, который Хитч с трудом успела парировать, но Гюнтер, не мешкая, обрушил на неё ещё град ударов, заставив её отступить и опять выйти за круг. — Ещё минус одна рука. Оруо, вперед! — капитан хорошо справлялся с ролью секунданта. Оруо сразу же выполнил сет из нескольких яростных жестких приемов и, не переставая бить, спросил: — Скажи, а эта сука нас видит? Я надеюсь, что да, — сделав разворот, Оруо оттолкнул её ударом ноги назад. — Хитч, да тебе, похоже, нравится быть избитой и покалеченной. Эрд, теперь ты! — Леви вновь приготовился засечь время. — Вот в чём дело! Вы решили меня затравить зная, что я стала Особью. Но я не имею никакого отношения к тому, что она с вами сделала! — она уже не без труда поднималась, готовясь к новой схватке. Армин, Конни и Жан, притворяясь, что сосредоточены на упражнениях, украдкой подглядывали за спаррингами. — Откуда нам знать, что тебе можно доверять? Вдруг эта тварь завладела твоими мозгами и будет строить козни! В итоге ты нас всех подведешь! Был у нас один такой титанчик… — за упоминание Эрена Оруо тут же получил легкий толчок в бок от Петры. — Правда, надо отдать ему должное: если бы не он, мы бы тут не стояли. Эрд молча вступил в круг. Опустив руки и смотря исподлобья, он произнес: — Когда я очнулся, то забыл, как зовут собственную мать. Зато я очень хорошо запомнил глаза этой дряни. Она наслаждалась тем, что делала. А потом, обычно сдержанный Эрд, как зверь, разорвал на себе тренировочную майку и кинул её прямо в лицо абсолютно шокированной Хитч. — Смотри, мразь! Смотри! — он бил себя по груди, испещренной крупной сеткой старых шрамов, а потом, наклонившись, как таран, с криком побежал вперед и, обхватив растерявшуюся Хитч за талию, выкинул её за пределы круга. Армин, Конни и Жан уже не пытались делать вид, что заняты тренировкой, и, открыв рты, откровенно пялились на происходящее. — Отвратительно. Полный провал, — Леви, скрестив руки на груди, недовольно взирал на поверженную Хитч. — Думаю, нужно обсудить с командованием возможность смены тебя на другого, более сообразительного носителя. — Если бы ваши подчиненные меньше трепались, я бы справилась лучше, — Хитч лежала на земле уже не пытаясь встать. — А теперь режьте, что уж. Я подожду здесь, пока сходите за клинками. — Тц! В том и был смысл, безмозглая! — Что? — она приподнялась и удивленно посмотрела на капитана. — Капитан, можно уже? Я ещё с выступления Гюнтера терплю, — натужно спросил Оруо. Леви ещё раз цыкнул, но кивнул. И тут вся четверка элитных бойцов Аккермана начала смеяться. — Вы были великолепны, сэр! Девчонка чуть в штаны не наложила! — сквозь смех похвалил Эрд. — А ты сам-то, Эрд! Это было эпично! — подхватила Петра, также громко смеясь. Капитан поспешил отвернуться от Хитч, чтобы она не заметила его легкую усмешку. Нужно же поддерживать репутацию. Зато его реакцию заметили остальные, и это добило их окончательно: от смеха они согнулись пополам, а Гюнтер плюхнулся на землю, закрыв лицо руками. — Вы решили затравить меня… Я не имею отношения к тому, что она сделала, — передразнивал Оруо интонацию Хитч сквозь смех. — Да знаем мы, дура! Когда страсти поутихли, Леви снова обратился к обескураженной Хитч: — У тебя было два варианта действий: либо разозлиться, либо не обращать внимания на всё, что вокруг происходит. Ты не сделала ничего из этого. Твои навыки боя не так плачевны, но всё остальное никакое. Ты сама сейчас просто никакая, и это хуже всего. — Сэр, это не так. Я докажу! — Уж постарайся. Все свободны. Капитан и остальные начали собираться, покидая полигон. — Вот ведь ненормальные. И во что я только ввязалась? — сказала вслух Хитч, всё ещё не вставая и устало вытянувшись прямо на земле, посмотрела на ясное голубое небо. — Но ведь это был мой выбор. — Капитан Леви с его ребятами иногда грубоваты, но всё совсем не так плохо. Просто тебя проверяли, — прямо над Хитч нависло ещё одно голубое небо в виде ярких глаз Армина. — Вставай давай, хоть и жарко, но земля-то холодная. Простудишься ещё. Хочешь пить? Армин протянул ей руку, чтобы помочь подняться. Она ухватилась за неё и улыбнулась. — Привет, Энни. Я рад видеть тебя снова. — Привет, Берт. — Я очень скучал по тебе… Мне было одиноко. — Мне тоже было очень одиноко, но теперь всё изменится. — Они меня оскорбили, избили, обсмеяли и угрожали, — сварливо говорила Хитч, отряхиваясь. — Меня так никогда не унижали! — Вот увидишь, в следующий раз всё будет по-другому, — заверил её Армин. — Эй, Хитч! — окликнул Жан. — Помнишь, как ты огрела меня палкой в лесу, когда подумала, что я собираюсь убить вас с Марло? Ты снова купилась на розыгрыш, только в этот раз огрели тебя! Ха! Жан злорадно улыбался, Конни хихикал в кулак. — Да идите вы со своими розыгрышами! — раздраженно сказала Хитч, но выводы сделала. В следующий раз спектакль разыграет она, но сделает это в своём стиле.***
— Мне вдруг стало её немного жаль, — сказала Петра товарищам по дороге к штабу. — Ничего, переживёт, — отозвался Оруо. — Мы же договорились больше не сюсюкаться ни с кем. — Можем в следующий раз разыграть роли добрых душевных парней. Для контраста, так сказать, — предложил Эрд. — Кнут и пряник, да? Доведём её до нервного тика. Начнёт бросаться на всех, так ещё и сожрёт кого-нибудь. В ней же эта сука сидит, нужно не терять бдительность, — сказал Гюнтер. — Стыдно признаться, но это и впрямь было немного приятно, хоть сама Хитч здесь и вправду ни при чём, — задумчиво произнес Эрд, и все покивали. — Но больше повторять не надо, она вроде девчонка-то неплохая. — Позовём её выпить с нами за знакомство? — предложила Петра. — Можно, — пожал плечами Оруо, — но после случившегося она может подумать, что мы хотим её отравить. — Да, позовём. Расскажем в подробностях, что за мразоту она сожрала, — Гюнтер посмотрел в спину далеко ушедшему от них капитану, убедившись, что он их точно не услышит. — И кстати, Оруо, какого черта ты опять не держишь язык за зубами? Ты же столько раз его прокусывал, уже должен был укоротить. — Виноват, виноват, как-то само вырвалось, — пробурчал Оруо. — Ты уж постарайся, чтобы больше не вырывалось, — сказал Эрд, глядя на отдаляющуюся фигуру Леви. Все четверо знали, что их капитану пришлось несладко, когда Эрен пропал, и что он винил себя в том, что не уследил за мальчишкой. Они и сами испытывали укор совести от того, что вовремя не заметили перемен в настроении подопечного. Ведь он однажды спас им жизнь, и за это они окончательно прониклись к нему доверием и потеряли бдительность.**********
850 год
— Похоже, всё закончилось, — с облегчением сказал Гюнтер, увидев над верхушками гигантских деревьев сигнальный дым, означающий «отступление». — Вперед! Посмотрим на рожу этого урода, застрявшего в титане, — Эрен и отряд Леви сорвались с места, выпуская гарпуны УПМ. — Видишь, Эрен, это всё произошло, потому что ты доверился нам, — похвалила его Петра. — Сделать правильный выбор всегда очень сложно. Реальность остановилась. «Сделать правильный выбор всегда очень сложно», — многократно раздалось эхом из пустоты. Эрен полетел вперед, обгоняя Гюнтера. — Эрен, стой! Ты куда? Держись за нами! — крикнул Гюнтер, но тот его как будто не слышал, высматривая кого-то из-за деревьев — Эрен! Ты что оглох? Мы должны тебя защищать! — кричали ему вслед ребята. Среди деревьев мелькнула фигура в зеленом плаще Разведкорпуса, а потом раздался взрыв. Женская Особь оказалась в опасной близи и Эрен тут же потянул руку ко рту. — Я доверился вам, но теперь и вы, пожалуйста, поверьте мне! — Проклятье! Она что вырвалась?! Срочно в атаку! — закричал Эрд. — Эрен, стой! Мы сами справимся! Прогремел новый взрыв.***
Первое, что увидела Петра, когда с огромным трудом приоткрыла глаза, это потрескавшуюся штукатурку на белом потолке. Дышать было тяжело из-за тугого бандажа на туловище и боли где-то внутри — похоже, ребра сломаны. Всё вокруг плыло, и подступала тошнота. Мысли путались. Петра попыталась повернуть голову, чтобы посмотреть, где находится. Тусклый свет керосиновой лампы едва освещал больничную палату. — Ты очнулась, — сказал знакомый голос. — Лежи спокойно, не делай лишних движений. — Леви… Это ты? — прохрипела она, всё-таки поворачивая голову в сторону, отчего замутило ещё больше. — Да. Я здесь. Всё будет хорошо, — он сидел на табурете рядом с кроватью и всматривался в её лицо, покрытое гематомами и кровоподтеками. Петра перевела взгляд вниз, осмотрев своё тело: всё перебинтовано и укрыто тонкой простыней. — Где я? Что произошло? — Ты в госпитале. Женская Особь вырвалась из ловушки и напала на вас с Эреном, — Леви сделал паузу и, убедившись, что она слушает его и не впадает в забытье, продолжил: — Вас она вывела из строя, но Эрен успел обратиться и спас вас. Вы должны быть ему благодарны. Он замолчал, а потом аккуратно положил свою руку поверх её забинтованной и тихо произнёс: — И я тоже. — Значит, всё закончилось? Её убили? — Нет, она сбежала, но это ненадолго, — глаза Леви блеснули сталью. — Мы скоро поймаем эту тварь. — Что с ребятами? — Они живы. Спи. Я ещё побуду рядом. Он не стал ей говорить, что Эрд и Гюнтер пострадали сильнее всех и неизвестно, очнутся ли. Больше всех повезло Оруо. По сравнению с остальными, он мог хотя бы приподняться, чтобы самостоятельно помочиться и более-менее связно разговаривать. — Кажется, нам пора в отставку, сэр. Мы теперь не элитный отряд, а отряд инвалидов, — печально сказал Оруо, когда Леви зашел навестить его. — Я её не принимаю. Отлежитесь, очухаетесь, придете в форму и вернетесь. — Хех, спасибо, что верите в нас. Вы были у Петры? Как она? — Очнулась. Жива, и это сейчас главное. — Как ваше колено? — Лучше, чем твоё лицо. Отдыхай Оруо, я ещё зайду. Леви тогда навещал их так часто, насколько только мог. Вкратце рассказывал последние новости, приносил передачки, ругался с медперсоналом в госпитале, говоря, что если его солдат не смогли убить титаны, то вполне добьёт окружающая антисанитария и паршивая еда. Запугав начальство госпиталя тем, что доложит командованию, как здесь обращаются с теми, кто рисковал жизнью, защищая людей, добился, чтобы его отряду оказывали помощь как можно более качественно, и, подкупив ещё нескольких медработников, смог приходить в госпиталь ещё и по ночам. Чаще всего к Петре. — Я хочу видеть тебя, но не хочу, чтобы ты видел меня такой, — Петра отпила с ложечки подогретое молоко. Это было наверняка очень дорого, а Леви притащил целый бидон. — Женщина, ты сама себе противоречишь. У тебя с головой непорядок. Буквально, — проворчал он, продолжая её поить. — Ко мне подходил твой отец и сказал, что больше не пустит тебя ни в какую разведку и ни к каким титанам. А как только поправишься, выдаст тебя замуж, чтобы ты успокоилась. Я с ним согласен. — Папа мне это говорит с тех пор, как я сбежала из дома, чтобы поступить в кадетское училище. Я не хочу замуж. Я хочу рубить титанов рядом со своим мужчиной, от взгляда которого может скиснуть это молоко. — Я же говорю, голову надо тебе лечить, — сказал Леви, отставляя пустую кружку. — Но сначала займемся другими ранами. Я тут увидел, как вам делают перевязку, и был очень удивлен, как вы только ещё не отправились на тот свет из-за заражения крови. — Леви, а ведь я чуть не умерла, не успев сказать тебе столько важного, — тихо говорила Петра, смотря на то, как он аккуратно снимает с неё кровавые бинты. — И не узнав многого о тебе. Я очень хочу узнать тебя ближе, — она продолжала говорить, пока Леви заботливо обрабатывал её раны. — Как звали твою маму? О чём ты мечтал в детстве? Какой была первая любовь? Когда тебе впервые разбили сердце? Что почувствовал, когда первый раз взлетел с помощью УПМ? О чем мечтаешь сейчас? — Мою маму звали Кушель, — закончив перевязку, он погладил больные места, скрытые свежими чистыми бинтами, так будто от его прикосновений раны должны затянуться быстрее. По крайней мере, в этом была уверена Петра. — Она очень меня любила. Они ещё никогда не были так близки, как в те ночи, когда он приходил к ней в госпиталь и рассказывал про своё прошлое, про то, что пережил и как ему было больно терять близких одного за другим, как было сложно вновь начать кому-то доверять. Он давно не говорил о себе так много, долго и откровенно, как тогда. Петра стала вторым человеком, который узнал абсолютно всё о жизни молчаливого сурового капитана. Она была поражена услышанным. Иногда молча роняла слезы, узнав о некоторых особенно тяжелых моментах в его судьбе. И ещё больше убедилась, что её мужчина особенный и до тех пор, пока она дышит, будет делать ради него всё. Рассказала она ему и о себе. То, в чем до этого момента не хватало смелости признаться: как девочкой-подростком увидела его возвращающимся из-за стен — хмурого, уставшего, испачканного кровью, но твердо сжимающего поводья и всегда смотрящего вперед. С тех пор его образ засел у неё в голове и сердце, отказываясь покидать. Пока её ровесницы примеряли платья и мечтали о женихах, она начала в тайне от всех интересоваться титанами и тем, что может быть за стенами. Рассказала, как ругалась с отцом, отстаивая право попасть в армию, и, в конце концов, закончила кадетское училище, а на распределении осталась твердо стоять на месте, когда набирали солдат в Разведкорпус. Как пережила первые вылазки и сбежала живой от нескольких смертей, каждый раз вспоминая в самые страшные моменты невысокого сероглазого воина. Как подумала, что спит и всё происходит не с ней, узнав, что попала в элитный отряд Леви. О том, как разбились вдребезги её представления о нём как об идеальном герое из сказок при близком знакомстве и как постепенно она поняла, что настоящий он гораздо лучше сказочного персонажа. И наконец сказала, что любит его. Он не ответил на её признание, и никогда потом на это не отвечал, но всегда доказывал делом, что она не ошиблась, сделав этот выбор.***
— Можно ещё раз уточнить некоторые моменты, сэр? — спросил Оруо, когда Леви снова посетил свой отряд в госпитале. Гюнтер и Эрд к этому моменту уже очнулись и даже начали, пусть и с трудом, ходить. Он собрал всех в одном из темных коридоров, чтобы рассказать о грядущем государственном перевороте. — Можно, Оруо. — Когда нас придут допрашивать полицейские по поводу вашего участия в заговоре против короля, мы должны сказать, что вы отбитый на всю голову чистоплюй-садист и место вам на эшафоте, а не среди нормальных людей? — Именно так. — И что вы регулярно подвергали нас избиениям и даже пыткам? — Точно. — И командор у нас тоже ненормальный псих, раз позволил такому выродку вступить в Разведкорпус? — Кажется, сотрясение пошло тебе на пользу и ты стал грёбаным гением, Бозард. Соображаешь лучше, чем когда был здоров. — Спасибо, сэр. — ухмыльнулся Оруо. — Мы всё сделаем. — Сэр, а этим соплякам можно доверять? — поинтересовался Эрд. — Идти на такое опасное дело в компании юнцов, у которых молоко на губах не обсохло, довольно рискованно. — Эрену будет лучше в привычном окружении, да и они совсем не безнадежны. Лучшие выпускники сто четвертого набора, — ответил Леви. — Простите, сэр, что не можем быть с вами, — мрачно сказал Гюнтер. — Приходите в форму, и мы с вами ещё повоюем. Титанов хватит на всех. — Так точно, капитан! — его солдаты постарались выпрямиться и сделали салют. На «отряд инвалидов» без слез было не взглянуть, но тогда Леви подумал, что перед ним стоят одни из самых сильных бойцов Разведкорпуса.***
За день до битвы за стену Мария он снова пришёл ночью к Петре в её палату в госпитале. Она и остальные ребята чувствовали себя гораздо лучше, и их скоро должны были выписать, но этого было недостаточно, чтобы полноценно участвовать в битве. Предстояла долгая реабилитация и упорные тренировки. Леви на корню пресек их попытки поинтересоваться, можно ли им последовать за всеми хотя бы в последних рядах. — Обещай мне, что вернешься обратно живым и невредимым. Они с Петрой стояли в её палате, крепко обнявшись. Леви вдыхал запах её волос, наслаждаясь моментом. — Лучше ты пообещай мне, что в следующий раз найдешь молодого веселого парня, с которым вы нарожаете кучу детишек. Петра заплакала.********************
— Леви, можно я признаюсь тебе кое в чем, пока я ещё пьяна? — спросила Ханджи. Она в упор смотрела на него, и он мог точно сказать, что ещё немного, и из её оставшегося целым глаза польются слезы. «Надеюсь, хоть не в любви», — некстати подумал он. — Я часто думаю, не сделал ли он ошибку, выбрав меня новым командором. «Ладно, надо всё-таки принести ей ещё коньяка, чтобы вырубилась и перестала нести чушь», — решил Леви. — Нет, Ханджи. Он никогда не ошибался.