Наш священный долг — защищать Родину и соблюдать правила личной гигиены!
Иначе всё у нас пойдёт через жопу.
Из кинофильма «ДМБ».
— Разведкорпус дом родной, — проскандировал речевку Оруо. — Разведкорпус дом родной, — хором повторила за ним бегущая колонна новобранцев. — Мы титанам шеи рвем, — продолжал напевать Оруо. — Мы титанам шеи рвем, — подпевали солдаты. Леви спрыгнул с турника и вытащил из тренировочной сумки полотенце и флягу с водой. Вытирая пот со лба и отпивая воду, он наблюдал за пробежкой солдат, в сопровождении Оруо и Эрда. Оруо бежал сбоку от колонны, а Эрд сзади, следя за тем, чтобы никто не выбивался из строя и подгонял отстающих. — Мы единая команда, будем делать всё как надо, — пел Оруо и новички повторяли за ним. Он хотел закончить утреннюю тренировку до того, как на полигон придут остальные, но Оруо с Эрдом, видимо, решили начать пораньше и объявить новичкам экстренный подъем ещё до рассвета. — Сил у нас как у Колосса, — продолжали петь солдаты и сопровождающий Оруо. Сейчас Оруо и Эрд проведут разминку, как следует погоняв новичков по полигону, а потом заставят выполнять серию силовых упражнений. Если техника выполнения будет неправильной — подход не засчитывается. Потом ребят ждут спарринги между собой и с тренирующими, но драки с последними — это для самых крепких или тех, кто пытается показать зубы. — Бойтесь солдат Разведкорпуса! Позже их ждет огневая подготовка, где Гюнтер с Петрой будут наблюдать за тем, как трясущимися после долгих отжиманий руками новички будут держать винтовки и стрелять по мишеням, а потом ещё разбирать и собирать пистолеты на скорость. — Кто не верит, пусть сразится. Ну и на сладкое их ждут полеты на УПМ, ответственность за которые возложена на Жана и Конни. В конце те, кто плохо справился с программой, огрызался или отвечал на заданные вопросы не по форме, вместо отдыха и приема пищи ожидает уборка помещений штаба и прилегающей территории. — И тогда сам убедится! На документе для служебного пользования с названием «Программа занятий по боевой и служебной подготовке для поступивших на службу в Разведкорпус» стояли две визы — «разработано майором Леви Аккерманом», «утверждено полковником Ханджи Зоэ». — Раз, два, три, четыре, — звучали голоса. А вот к этим кричалкам Леви никакого отношения не имел. Это была идея Оруо, и, как он помнил, сейчас солдаты пели самую приличную из них. Первый раз услышав солдат, распевающих матные стишки про то, на чём Разведкорпус вертел всех титанов этого мира, он было хотел пресечь шум, но его остановила громко засмеявшаяся совсем как в старые времена Ханджи, которая не только одобрила это безобразие, но даже начала подпевать. Увидев, как широкая улыбка наконец посетила её постоянно уставшее лицо, а взгляд заблестел, Леви посчитал, что, в принципе, хоть Оруо и придуривается, но не даст никому поблажек, так что пусть себе дурачатся. — Я люблю Разведкорпус! — скандировал Оруо. В бытность прошлого командора они бы так не измывались над немногими новобранцами, решившими вступить в ряды разведки, но времена изменились, и теперь желающих попасть к ним было хоть отбавляй, да так что даже пришлось выбирать. Предпочтение отдавали более опытным солдатам, которые хотели перевестись из Гарнизона или Военной полиции, но и свежую кровь принимали весьма охотно. Церемония распределения с речью командора Разведкорпуса и предложением кадетам посвятить свое сердце человечеству была заменена на абсолютно не романтичный сбор списков с приложением подробной характеристики о способностях, навыках и личных качествах кандидатов. Приветствовали отобранных солдат и устраивали им дополнительное вступительное испытание уже по их прибытии на базу разведки. — Мой корпус, — не унимался Оруо. — Мой корпус, — вторили бойцы. — Твой корпус, — звучало под ритмичный топот сапог. Реформирование армии Парадиза с учётом новых условий коснулось и подготовки будущих солдат. Обучение в кадетских училищах сократили с трёх до полутора лет, а уже набранных учеников в спешном порядке выпускали. Руководству училищ была поставлена задача научить кадетов основам военного дела, а доучивать и совершенствовать их навыки будут уже на местах в соответствии с функциями выбранного подразделения. Шадис и остальной коллектив инструкторов ругались, орали, угрожали уйти на пенсию, но постарались сделать всё, чтобы уложиться в жесткие временные рамки. — Наш корпус, — колонна вместе с Оруо и Эрдом двигалась в направлении Леви. Леви закинул на плечо полотенце, бросил флягу обратно в сумку и направился в сторону базы, скользя взглядом по процессии с новичками. Из тридцати желторотых юнцов, которые недавно к ним прибыли после вступительного испытания и первых тренировок, отсеяли уже четверых и не факт, что за ними не последуют ещё. Впрочем, вечером к ним прибудут ещё новенькие, так что не велика потеря. — Разведкорпус Элдии! — колонна приблизилась к Леви. Новобранцы с неподдельным интересом пялились на него, продолжая бежать. Мокрая футболка прилипла к телу, и через ткань можно было оценить рельеф его мышц и общую прекрасную физическую форму. — Эй, салаги! — крикнул Оруо. — А ну-ка дружно поприветствовали майора! — Доброе утро, майор! — послушались новобранцы. Кажется, девочки кричали громче всех. — Не так! Кто салют делать будет? — сделал замечание Оруо. — Ещё раз! — Доброе утро, майор! — почти синхронно новобранцы приложили кулаки к груди, не останавливаясь, но кто-то сзади замешкался, за что немедленно поплатились все. — Вы что не способны делать несколько простых действий одновременно?! — прикрикнул на рядовых Эрд. — Не сбиваться и не отставать! За каждую ошибку одного будет наказана вся группа! Оруо и Эрд вместо салюта ограничились приветственными кивками своему начальнику, получив ту же реакцию взамен. Новички косились на все происходящее, и наверняка им хотелось посплетничать между собой о каждой замеченной мелочи, послушать из первых уст рассказы командиров о былых подвигах разведки и задать кучу вопросов. Некоторые из солдат вступили в Разведкорпус ради того, чтобы посмотреть, что находится за морем. Мир за стенами, ограниченный в пределах острова Парадиз, был им уже маловат. Теперь их манили чужие, хоть и враждебные, берега далеких стран, о которых простым элдийцам до сих пор известно не так уж много. Но, увы, новичков ждет разочарование: мир хоть и прекрасное место, но совсем не доброе к потомкам Имир. А чтобы пережить предстоящую горечь от несбывшихся ожиданий этим ребятам нужно уже сейчас стать сильными и перенять опыт у своих старших товарищей, которые сегодня их тренируют. Эрд знал, что Леви полностью одобрял происходящее и что он благодарен своим людям за то, что они разделяют его подход к воспитанию молодежи и качественно выполняют свою работу. Суровая муштра нужна, чтобы в критический момент не спасовать перед трудностями и принять разумное решение. Он старался научить солдат сохранять хладнокровное, но не терять человечности так, как делают это он и его товарищи, которых во главе с командиром Леви он всегда ставит в пример. Оруо всегда испытывал к Леви зависть. Но не ту зависть, которая жгучим фонтаном яда сочится изнутри, оставляя язвы на собственном сердце, и хочет добраться и отравить жизнь того, кто её вызвал. Это та зависть, которая заставила его стать лучше: бесстрашно рубить чудовищ, прикрывать спины товарищей, быть верным долгу, идти вперед несмотря ни на что и в итоге прийти к осознанию, какова настоящая цена возможности делать все это. Лишь один раз он испытал зависть к своему командиру именно в её темном обличии. Причина тому была банальна, как старый избитый сюжет для любовных романов — неразделенная любовь к прекрасной даме, сердце которой было отдано другому храброму рыцарю. Но увидев счастливые глаза этой дамы, пусть и не обращенные к нему, а затем обнаружив, что суровый взгляд рыцаря, с которого он всегда брал пример, перестает обдавать окружающих ледяной стужей, Оруо решил, что вызова соперника на дуэль и подлых интриг в этой истории не будет. Благородные сэры в доспехах не должны сражаться со своими друзьями и плести заговоры против товарищей, а себя он считал именно одним из таких. Когда новички будут спрашивать его о том, как им стать сильнее, он посоветует им брать пример с командира Леви, его товарищей и, конечно, его самого, а рыженькой девчушке из нового набора, так похожей на его давнюю кадетскую подругу, он, пожалуй, ещё дополнительно расскажет кучу вдохновляющий историй о похождениях бравого солдата Боззарда. Леви оставил позади новобранцев и их сопровождающих. Их база уже не отвечала всем новым потребностям Разведкорпуса, а в районе стены Мария для них строили новую. Впервые со времен существования разведки солдат стало так много, что им было тесно. Пришлось спешно сколотить новые бараки по соседству со старыми, чтобы разместить всех рядовых. Старый замок после их переезда закроют на реставрацию, а потом отдадут под нужды другого военного подразделения. С тех пор, как Разведкорпус стал элитой войск, нести службу стало намного легче. Леви хорошо запомнил момент, как Ханджи, увидев новую смету финансирования, потеряла дар речи и осела в кресле, что в принципе на неё не похоже, но потом запоздало разразилась радостными воплями. Ещё более бурную реакцию выдал остальной личный состав Разведкорпуса, когда получили обновленное денежное довольствие, новое обмундирование, оружие и мясо на обед. Вспомнив, как прошлому командору иной раз приходилось с трудом выбивать от руководства деньги на медикаменты, Леви испытал легкую грусть, но подумал, что, наверное, всё к лучшему. Разведкорпусу, в котором очень много молодых сильных ребят, предложивших свои горящие мечтами и решимостью сердца, не нужно терпеть неудобства из-за пустого брюха и дырявых сапог. Ему бы это понравилось. — Доброе утро, майор! Как знал, что встречу вас с утра пораньше, — поприветствовал его по пути Гюнтер. Осмотревшись по сторонам и убедившись, что никого поблизости нет, он перешел на неофициальный тон. — Леви, я достал то, что ты просил. Ребята из Гарнизона привезли в Трост кучу марлийского барахла и захватили в том числе и это. — Спасибо, я заберу посылку позже. — Ладно, я пошел, нужно ещё ведомости выдачи патронов успеть заполнить. — Погоняй там сопляков хорошенько, Гюнтер. — А то! Гюнтер знал, что его начальник очень устал, а если сказать по-военному коротко и емко — заебался. Если бы не характер, твердый, как базальт, то вряд ли бы он выдержал столько невзгод, которыми его так щедро наградила жизнь. Сам Гюнтер был рад, что может хоть чем-то помочь своему командиру, чтобы нести тяжкий груз ответственности за подчиненных тому было легче. Когда он будет тренировать молодняк, то обязательно расскажет им, что совсем не стыдно проигрывать битву, стыдно не пытаться подняться и не пробовать сражаться вновь. Он расскажет про их отряд и как они пострадали в бою с титаншей, сколько времени и сил ушло, чтобы восстановиться, и конечно про то, что их всегда поддерживал их командир, которого можно и нужно ставить всем в пример. Последней на пути Леви к замку повстречалась Петра. Её появление совпало с тем, как солнце поднялось выше и его свет сделал ярче всё вокруг. Накануне вечером она заявила, что сегодня ночевать у него не будет, потому как с ним опять не выспишься, а день завтра насыщенный и тяжелый. Он не подал виду, но обиделся. Промелькнула абсурдная и маньячная мысль, что, будь его воля, он бы вообще никогда не выпускал её из своей комнаты и не выходил бы сам охраняя, чтобы вдруг чего не случилось. — Выспалась, лейтенант? — вместо приветствия холодно поинтересовался он. — Да, сэр. Теперь я бодра и полна сил, чтобы профессионально и ответственно нести службу, — дружелюбно ответила Петра. — Вот как, — хмыкнул он с важным видом. — Значит, возможно, нам нужно почаще не нарушать субординацию, чтобы ничего не влияло на надлежащее выполнение тобой обязанностей. — Смотрите не пожалейте об этом, сэр, — многозначительно предупредила Петра, взглядом показывая, что не повелась на его слова. — Дуй работать, Рал, — строго скомандовал Леви, но при этом добавил: — И приходи сегодня на вечерний инструктаж ко мне в кабинет. — Есть, сэр, — хитро улыбаясь, ответила его женщина. Петра могла бы много и долго рассказывать всем желающим о Леви, при этом ни разу не повториться, но не будет. Вместо этого она теперь предлагает оценить его поступки и сделать выводы о нём самостоятельно. Она всё ещё говорит бойцам о важности слаженной командной работы, но самому тоже нужно, в случае чего, не спасовать перед трудностями. В противном случае, ошибка может стать роковой. Новеньким же девочкам, которые бросали уж слишком заинтересованные взгляды на её майора, она, пожалуй, даст ещё пару дополнительных заданий, чтобы не отвлекались. Это ради их же блага, и вообще, во время службы нечего думать о всяких глупостях. И нет, она совсем не ревнует.***
Войдя в кабинет Ханджи, Леви в удивлении застыл при виде открывшейся картины: командор была одета в парадную форму, идеально на ней сидящую, свежую и выглаженную. Да и сама выглядела чистой и опрятной, но больше всего Леви поразило, что она даже немного подкрасила свой единственный глаз и губы. Она поправила перед зеркалом финальный штрих в её наряде — галстук-боло с зеленым камнем. Он вопросительно изогнул бровь и хмыкнул. — На острове появился ещё один титан, о котором я не знаю, или тебе приглянулся бородач, что ты решила прихорошиться? — К сожалению, никаких новых титанов у нас не прибавилось, — ответила Ханджи, озорно улыбаясь, повернулась к нему и подмигнула. — А ваши страстные отношения с Зиком я бы никогда не посмела портить своим вмешательством. — Повезло тебе, что ты стала командором. — Это почему? — Потому что если я тебя сейчас прибью, мне придётся самому разбираться со всем происходящим дерьмом, так что живи пока. — Действительно, вот я везучая, — согласилась она, но подумала, что повезло ей несколько в другом. Как-то Ханджи пошутила, что ей по наследству от прошлого командора вместе с его кабинетом и грузом проблем достался ещё и Леви как постоянный спутник главы Разведкорпуса. Шутка получилось несмешной. Заметив печаль в его глазах, она захотела саму себя ударить по губам за такой юмор. Леви никакое не наследство, а верный друг и товарищ. Несмотря на вечные взаимные подколы, они всегда поддерживали и доверяли друг другу. Когда Эрен от них сбежал, пришлось надеяться исключительно на свои силы. Чем больше информации они узнавали о внешнем мире, тем больше понимали, в каком плачевном положении находятся и что нужно срочно принимать меры, пока не стало слишком поздно. Почти всё имеющиеся оружие и стратегии были для борьбы с титанами, а как воевать с другими людьми и большими железными машинами, движущимися по воздуху и по воде, никто не знал. Пришлось пользоваться опытом своих врагов, помощью добровольцев и единственного союзника — государства Хизуру, откуда позаимствовали все, что только могло пригодиться. Разведкорпус стал самым важным передовым подразделением войск, им требовалось расширение штата и дополнительное финансирование. Силы Гарнизона задействовали в обороне не только стен, но и всего острова, для чего тоже требовались ресурсы и деньги. И здесь интересы пересеклись с Военной полицией, которая в качестве элиты войск оказалась больше не нужна. Полицейские прекрасно это понимали и больше всех противились грядущим переменам. В правительстве ещё со времен свержения лжекороля многие должности отдали выходцам именно из полиции, что сильно тормозило реформирование. Когда очередное обсуждение пакета поправок в военное право закончилось ничем, Хистория вместе с Закклаем объявили, что хотели бы послушать мнение по каждому пункту не только от членов правительства, но и от тех, кого напрямую затронут изменения. Для этого в центральный военный штаб были приглашены все три командора подразделений войск в сопровождении всех старших офицеров. Почти сразу конструктивные дебаты переросли в грызню между военными. Ханджи, не спавшая несколько ночей подряд, пока готовила развернутый доклад с анализом плюсов и минусов поправок, выступив с ним, оказалась слишком убедительна, чем вызвала ярость у полицейских. Полиция, впрочем, тоже явилась на собрание не с пустыми руками и собрала огромный компромат на Разведкорпус, припомнив все когда-либо сделанные просчеты ещё со времен прошлого командора. Обвинив разведку в низком профессионализме, предложили установить дополнительный контроль за их работой со стороны полиции, чем вызвали ответную ярость. Во время словесной перепалки кто-то из полицейских позволил себе перейти на личности, оскорбив саму Ханджи, за что тут же поплатился. До этого молча слушавший всё это безобразие Леви с видом глубокого презрения ко всему происходящему и с присущей ему убийственной честностью заявил полиции, что их интересует только сохранение должностей и привилегий, а на судьбу острова им глубоко плевать, как было и до того, как они узнали, что их враги не только титаны. Он обвинил полицию в предательстве национальных интересов и добавил, что если ещё хоть одна из сидящих перед ним свиней посмеет оскорбить его командора, он набьет его дерьмом по самые гланды. Последнее было лишним и за такие высказывания его полагалось отдать под трибунал, но вмешался командующий, наконец дав понять всем присутствующим, чью сторону занимает. Успокоив военных, он потребовал удалить из зала и привлечь к ответственности провокатора, оскорбившего командора Разведкорпуса, а Леви сделал вежливое замечание, призвав сохранять спокойствие и вести себя достойно его положения. Ханджи тогда с облегчением выдохнула и понадеялась, что красноту на её щеках никто не заметил. Последний раз так жарко за неё заступался только разве что Моблит — воспоминание, тоской отдавшееся в груди. Захотелось обнять ворчливого коротышку, что она позже и попыталась сделать под его недовольное бурчание и сопротивление. Окончательную точку в военной реформе, которая, казалось, будет продолжаться до самого вторжения альянса на Парадиз, поставило покушение на Закклая. В карету, на которой он должен был отбыть с очередного собрания, заложили бомбу, и лишь небольшая заминка перед тем, как сесть внутрь, и близость беседовавших неподалеку офицеров, среди которых был Флок Форстер, позволила избежать трагедии. Именно Флок услышал щелчок взрывного устройства и успел прыгнуть на командующего, закрыв его своим телом и обгорев со спины. Тогда погиб возница и пострадали ещё несколько офицеров, а Флока за спасение жизни командующего представили к награде. Покушение вызвало массу волнений среди населения, а его расследование, которое не привело к поимке виновных, навело на мысли о причастности кого-то именно из Военной полиции. Вскоре Найла Дока пригласили на аудиенцию к королеве, где кроме неё присутствовали главнокомандующий и Ханджи с командором Гарнизона. Главе полиции недвусмысленно предложили определиться с тем, что для него главнее — защита всех людей острова или только его избранного круга. По взгляду присутствовавших Док понял, что ему предоставлена последняя возможность повлиять на ситуацию и внести свой вклад в будущее страны. Потом его уже никто ни о чем спрашивать не будет. Так военная полиция утратила былое привилегированное положение, уступив Разведкорпусу. Чуть позже должности в правительстве, которые занимали полицейские, получили военные из Гарнизона. Пиксис, который изначально занял нейтральную позицию и придерживался её до самой развязки событий, в конце разборок выйграл больше всех. Во время всех этих блядских политических интриг, которые ненавидела Ханджи, рядом с ней всегда был Леви, который ещё больше их ненавидел, но мужественно терпел. Дальше началось перевооружение, переобучение военных, подготовка новых кадров, обновление боевых стратегий, внедрение технологий, постоянные доклады руководству и ещё тысяча забот, от которых болела голова, которую хотелось положить в рот титану, закрыть глаза и больше никогда не вникать в происходящее. Первое время Ханджи не успевала вообще ничего и разрывалась на части, но не потому, что не могла справиться с работой, а просто не знала, за что первое схватиться, ведь всё нужно было делать быстро и ничего не требовало отлагательства. Леви ожидал, что она отдаст четкие приказы и распределит нагрузку среди подчиненных, что она и пыталась делать, но получалось неэффективно. Тогда Леви сам проявил инициативу, и за шкирку притащил к ней Армина, объявив, что он теперь её адъютант. Этим он убил сразу двух зайцев. Во-первых, Армин был умен, любознателен и оказался просто создан для этой должности. Он умело справлялся со всеми задачами, разгребал бумаги и постоянно предлагал новые идеи. Ханджи стало значительно легче, и она даже, воодушевившись тем, как неплохо пошла работа, шутя сказала Армину, что, возможно, ей стоит уступить ему свое кресло, так уж довольна им была. Леви, присутствовавший при этом, только раздраженно цыкнул. Во-вторых, заняв Армина делами, Леви был спокоен, что тот находится под присмотром и у него будет меньше времени предаваться жалости к себе. Если для большинства дезертирство Эрена и Микасы означал потерю сильного оружия и отличного солдата, то Армин лишился двух лучших друзей. Мальчик чувствовал себя преданным и никчемным. Леви, устав смотреть на его лицо, измученное душевными терзаниями, в один из дней, когда они работали втроем, сказал ему: «Армин, просто двигайся вперед». Эти простые слова странным образом возымели эффект, и Армину стало значительно легче, а Ханджи в очередной раз порадовалась, что им всем повезло, что у них есть Леви. Как начальник она приняла одно очень важное решение — повысила его до своего заместителя, отдав руководство всей кадровой политикой Разведкорпуса, включая подбор, воспитание и боевую подготовку солдат, а в придачу ещё и доверила разрешать некоторые финансовые вопросы. Он хоть и сопротивлялся первое время, но смирился с новой ролью, и тогда весь Разведкорпус вздрогнул. «У вас две главных задачи — защищать народ Парадиза и соблюдать чистоту, а я за этим прослежу», — объявил он подчиненным от чего даже бывалых солдат бросило в пот. Если раньше он непосредственно руководил исключительно своим отрядом и только при необходимости временно командовал другими солдатами, то теперь, когда ему развязали руки, напомнил всем, что такое настоящий порядок и дисциплина. Когда солдаты начинали жаловаться командору на её заместителя и его порой деспотичные методы воспитания, она только пожимала плечами и говорила, мол, ну, что вы хотите от меня, это же Леви, и жалобщики в ответ кивали — ну да, мол, действительно, что это мы возмущаемся. Ханджи в тайне радовалась, что всем этим не приходится заниматься ей, а для солдат она остается добрым, веселым и демократичным командиром. Да, ей очень повезло, что у неё есть Леви. — Кое с чем тебе придется сегодня разобраться самому, — заявила Ханджи, отвлекшись от своих мыслей. — Вечером тебе нужно будет поприветствовать новых бойцов вместо меня. — С чего это? — недовольно отреагировал Леви. — Я сейчас поеду на пресс-конференцию, там будет куча важных шишек из правительства и сама Хистория. Будем долго отвечать на многочисленные вопросы от населения, какова судьба страны и на что потрачены их налоги. Потом будет банкет, где я вместе с остальными должна буду жать руки, улыбаться и говорить высокопарную чушь целой куче спонсоров и убеждать их вложить средства в покупку оборонных акций, — нудно и без удовольствия поведала Ханджи. — Да, тяжелый у тебя будет денек. Но что мешает поприветствовать сопляков завтра? — Момент будет упущен, а старые традиции надо чтить, — важно сказала она. — Да брось упираться, если молодежь встретит самый сильный воин человечества, это вдохновит их не хуже, чем речь командора. — Ты же знаешь, что я не мастер трепаться на публику. После моего выступления они могут расплакаться и попроситься к мамочкам. — Значит, будь с ними помягче и постарайся не загубить их боевой дух, — настаивала Ханджи. — Мне тут кое-кто из новичков пожаловался, что кое-кто из офицеров уж слишком лютует на тренировках. Даже Шадис не позволял себе садиться задницей на плечи подчиненным и не заставлял бежать вместе со своей тушей по лесу. «Зуб даю, что это был Оруо». — Значит, этот нытик, которого оседлали, того заслужил, — непререкаемо заявил он. — Ладно, всё, я пошла. Кроме приветственной речи, с тебя ещё сегодня квартальный отчёт и два доклада о проделанной работе. Документы у меня на столе. Можешь взять Армина в помощь. Пока-пока! Дверь закрылась за командором. — Тц! — только и смог ответить он ей вслед. Леви был абсолютно недоволен необходимостью толкать пафосную речь перед кучкой сопляков. Ораторское искусство никогда не было его сильной стороной. Он либо промолчит, либо при необходимости силой заставит делать то, что считает необходимым, либо отдаст подчиненным несколько лаконичных приказов в духе «победите и не подохните». Почему вообще нужно так заботиться о чувствах этих юнцов? Их же никто каленым железом не пытал, чтобы они вступили в армию, а теперь ноют, что им тяжело. Тяжело было во времена, когда не знали, чем лошадей кормить, не говоря уже о себе, или когда снимали с мертвых пожеванных титанами солдат уцелевшую амуницию и подбирали их УПМ, чтобы потом разобрать на запчасти и использовать при ремонте. Сейчас солдат кормят, поят, лечат, одевают и учат. Чего им ещё не хватает? Жуть как хотелось отчитать их всех, а ещё лучше как следует наподдать сапогом по заднице. Леви перевел взгляд на зеркало, в которое смотрелась Ханджи, и вгляделся в своё отражение: лицо хоть и выглядело моложаво, но мимическая морщина поперек бровей стала глубже и заметна, даже когда лицо расслаблено, синяки под глазами стали темнее. На прошлой неделе, когда он стригся, он обнаружил на висках парочку седеющих волосков. Ещё несколько серебристых волос среди других черных, как смоль, потом обнаружила Петра и, похихикивая, сказала, что его внутренний возраст наконец начинает совпадать с внешним. Он же ответил, что ей будет не до смеха, когда у него из задницы посыплется песок и перестанет стоять. Его женщина заявила, что никогда не боялась грязной работы и подмести песочек ей будет не трудно, а с остальным, если сильно припрет, могут помочь парочка новобранцев. О последних словах он заставил её пожалеть, когда, «тряхнув стариной», продемонстрировал, что прибегать к сторонней помощи ей придется ещё не скоро. А может, эта рыжая чертовка и не пожалела ни о чём, кто ж её знает. «И впрямь старею», — подумал Леви. А может, он просто немного завидует этим соплякам, что им повезло жить в куда более лучшие времена, чем ему? Ведь даже визитной карточке всех разведчиков — виртуозному владению УПМ — пришлось учиться самостоятельно и при обстоятельствах куда менее благоприятных.*********************************
Новый сосед по дому был самым странным из всех парней, которых Фарлан когда-либо знал. Он уже понял, что ни в коем случае не надо его злить, иначе будет худо. Таких серьезных ребят он уже встречал, но этот и рядом с ними не стоял. Он был молчаливым, колким, не реагировал на шутки и совсем не поддерживал дружелюбную болтовню ни о чем, а по его выражению лица почти невозможно было понять, о чем он думает. Эта загадочность немного пугала, но в то же время была интересной, и Фарлан посчитал, что нужно присмотреться к новому деловому партнеру повнимательнее. Когда он привел Леви к себе и предложил чувствовать себя как дома, тот первым делом приступил к внимательному осмотру жилища, проверяя чистоту полов и наличие пыли на мебели. — Ты же говорил, что прибираешься, — раздраженно сказал Леви, вытирая руки платком. — Если хочешь получить свои дополнительные десять процентов, принимайся за уборку. Фарлан с удивлением посмотрел на гостя. Он совсем не считал себя грязнулей, но налет пыли на книжной полке сверху никогда ему не мешал. Ещё больше он удивился, когда гость присоединился к уборке сам, а не заставил Фарлана делать всё в одиночку, хотя вполне мог. Перемыв все полы, протерев всю скромную мебель от пыли со всех сторон и проветрив комнаты на первом этаже, Леви отправился инспектировать второй и тоже остался не доволен. — Сортир и кухню отмоешь без меня, — почти приказывая, заявил гость Фарлану, когда они закончили прибирать на втором этаже. — От этой комнаты есть ключ? — Да, конечно, — Фарлан пошарил в кармане в поисках связки. — Вот, держи. — Отлично. Я останусь здесь, ко мне не заходи, — объявил Леви, захлопнув дверь перед носом хозяина дома. «И впрямь странный парень, — подумал Фарлан. — Но может, ему просто нравится чистота?» Вечером Фарлан решил проявить гостеприимство и позвать гостя выпить пива, поужинать и рассказать про других своих деловых партнеров по преступным делам. Леви не отказался, но ел молча и без особого интереса слушал его рассказы. — Завтра заберем мои вещи, — вставая, заявил гость вместо благодарности за ужин и выпивку. — И надо решить, по каким дням будем прибираться. Фарлан встречал на своем пути целое множество грубиянов, но вот грубияна чистоплюя видел впервые. После выполнения всех условий соглашения, связанных с чистотой и переездом, Леви выдал Фарлану его долю, предварительно пересчитав при нём все награбленные деньги. — Хорошо хоть телегу с навозом не додумался угнать, — ворчливо пробурчал Леви, протягивая деньги, провонявшие кислой капустой. — Деньги не пахнут, — с ухмылкой отозвался Фарлан. — Теперь можно какое-то время не работать. Думаю, через пару недель в городе начнется заварушка между главарями банд, когда Майера казнят его хозяева. Я попрошу кого-нибудь из своих ребят разузнать сплетни у местной шпаны. — Нет, не надо никого посылать, — внезапно возразил Леви. — Я знаю, у кого добыть информацию. Когда Фарлан посетил самый лучший бар из всех, что он видел в Подземном городе и пообщался с его хозяином, которого все называли «Большой Тони», он подумал, что его новый знакомый знает толк в комфорте и, похоже, даже умеет ладить с некоторыми людьми. Бармен, узнав, что Фарлана послал к нему Леви, даже не попросил дополнительной платы за информацию и сказал, чтобы, когда всё уладится, обязательно заходил к нему снова. Можно и вместе с Фарланом. Доев вкусный обед и допив не менее вкусное пиво, Фарлан решил, что этот приятный дядька Тони мог бы и не просить зайти. — Большой Тони передает тебе привет. Он рад, что ты не помер и не сторчался. Классный он мужик, мне понравился, — объявил Фарлан Леви, когда вернулся и, вытащив из-под плаща жестяную банку, добавил: — И ещё вот это. Это же чай, да? — Да, — ответил Леви, открывая баночку и нюхая содержимое, а потом, помедлив, спросил: — Будешь? Фарлан больше любил пиво, но напиток был приятным, и что сосед поделился таким дорогим продуктом, тоже оценил. Может, не такой уж он и грубиян? Как-то Леви спустился на первый этаж и подошел к книжному шкафу, рассматривая содержимое. Фарлан в это время валялся на диване и как раз читал. — Так значит, ты всё-таки умеешь читать, — заключил он, наблюдая, как Леви вытащил из шкафа какую-то книгу и, открыв, быстро пробежался взглядом по содержанию. — Бери, какие хочешь, у меня много чего есть. Леви остановил свой выбор на книге под названием «Сказание о Циклопе». — Неплохая, там про парня, который много лет сидел в темном подвале, а потом вступил в Разведкорпус и стал сражаться с титанами, — поведал краткое содержание книги Фарлан. — Звучит так себе, — сказал Леви, но книгу взял и потянулся за ещё одной. — Ой, а вот эта… Кхм… — замялся Фарлан, увидев название книги «120 дней Содома». — Ну… она была очень дорогой и я думал, что она хорошая, когда покупал её. — Что такое Содом? — спросил Леви. — Это, вроде, название какого-то древнего города, которого давно не существует, но я точно не знаю. У меня так всегда, вроде читать умею, а половину слов не понимаю и спросить их значение не у кого. Моя мама за скромную плату учила всех соседских детей чтению и письму. Меня тоже научила, но всего, что знала, рассказать не успела, — Фарлан погрустнел и тихо добавил. — Она умерла несколько лет назад. — Моя умерла, когда мне было девять лет, — Леви забрал выбранные книги и под удивленный взгляд Фарлана, неожидавшего, что тот выдаст что-то откровенное, удалился к себе в комнату. Спустя время, вернулся обратно вместе с книгами, но уже со своими. — У меня немного. Я сдаю их обратно в лавку, когда прочитываю, — Леви протянул ему книги. — Ну или если они окажутся слишком заумными. Улыбнувшись и выбрав наугад первую из книг, Фарлан подумал, что, оказывается, с этим странным парнем у них есть кое-что общее, но через полчаса после того, как он задремал на диване, ему стало не до улыбок. Корешок книги «120 дней Содома» больно ударил его по животу, так что он проснулся и подскочил от неожиданности. — Ну и дерьмо собачье ты читаешь! — рявкнул Леви, и, грязно ругаясь под нос, пошел обратно к себе. — Я же не говорил, что считаю её хорошей! Я думал, что она хорошая! Мне просто жалко денег, потраченных на неё! — пытался оправдаться Фарлан, но причину такой бурной реакции Леви на обычную, хоть и дерьмовую книгу не понял. Гораздо позже, когда Фарлан узнал, что Леви пришлось стать невольным пособником в продаже детей, с которыми наверняка сделали одну из мерзких вещей, описанных в книге, то только тогда до него дошло, почему Леви так разозлился.***
В следующий раз Фарлан узнал своего соседа поближе при весьма неоднозначных обстоятельствах. Началось всё с того, что Фарлана бросила девушка. Да не просто бросила, а сбежала с одним из его сообщников по банде. Учитывая, что и девушка, и её новый избранник работали на него, он получил сразу двойной урон: первый — по деловым интересам, второй — по мужскому самолюбию. Подравшись с соперником, обругав бывшую пассию и в итоге послав обоих в задницу к титанам, Фарлан с разбитой губой и сердцем отправился искать утешение в вине. Нахлебавшись очень кислого и очень хмельного напитка, он решил восстановить веру в себя и нанял проституток. Причем сразу трёх, чтобы точно не было сомнений, что он парень хоть куда. Прикупив ещё пару бутылок вина, он пригласил девчонок к себе домой, где на потрепанном диване приступил к процессу утешения уязвленного самолюбия. Леви в тот момент, когда он привел девочек, ходил за покупками. По возвращении он обнаружил голого пьяного Фарлана лежащим на диване. На самом же Фарлане сидели две девчонки. Одна — на лице, вторая — скакала, издавая громкие стоны. Третья девушка целовалась с первой, которую Фарлан ублажал языком. Леви не хотел мешать этой компании приятно проводить время, но хлопок закрывшейся за ним двери выдал его присутствие. — О, привет, Леви! — Фарлан приподнял девушку с лица и из-под её ляжки мутным взглядом посмотрел на вошедшего. — Я тут привел, эмм… гостей. Надеюсь, мы тебе не помешаем. — А может, твой друг хочет к нам присоединиться? — поинтересовалась одна из полуголых девиц. — Не знаю даже, — пьяно пробормотал Фарлан и спросил: — Что скажешь, Леви? Леви обвел взглядом всех четверых, помолчал, раздумывая над предложением, а потом подошел, схватил свободную девушку за руку и потащил за собой наверх, где заперся с ней в комнате. Через какое-то время он грубо выставил девушку вон, и она с трясущимися коленками, сжимая деньги, вернулась обратно вниз. Фарлан за это время тоже успел кончить с оставшимися проститутками и даже обратно натянул штаны. — Не знаю, что это было, но, пожалуй, моя смена на сегодня окончена, — заявила девушка, подбирая свою одежду с пола. — Похоже, твой друг ей очень понравился, — хмыкнув, сказала одна из путан. — Он не мой друг. Он мой деловой партнер, — поправил Фарлан и принялся откупоривать бутылки с вином. — Ну что, милашки, может, выпьем и повторим? — Конечно, красавчик, всё, что пожелаешь, — соблазнительно улыбаясь, ответили распутницы, принимая стаканы с вином. Дальнейшие события Фарлан помнил плохо. Горький вкус вина на губах… Громкий девичий смех… Расплывающаяся комната… Тупая боль в районе лба… В конце его накрыла тьма. Очнулся Фарлан в лохани с холодной водой, где он сидел прямо в штанах. Сверху на него опрокинули ушат ещё более ледяной воды, отчего он заорал. — Очухался? — прозвучал знакомый голос. — Что? Что такое? — Фарлан действительно очухался и дрожал от холода. — Ты валялся на полу с разбитой головой, — пояснил Леви. — Отмывать кровь с половиц будешь сам, а теперь вылезай, дамский угодник хренов. Фарлан, стуча зубами, ухватился за протянутую руку и встал из воды. В сопровождении Леви он прошел из ванной обратно в комнату, увидел кровь на полу и вывернутые полки комода. — Ничего не понимаю, — Фарлан приложил руку к разбитому лбу. — Я вроде не так сильно напился, чтобы вырубиться, если только… — Если только тебе что-то не подмешали, — закончил его мысль Леви, взяв пустую бутылку из-под вина и внимательно осматривая. — Это всё эти сучки виноваты! Пусть только попадутся мне! Черт, голова, ух… — Фарлан дошел до стула и устало плюхнулся на него. — Сам тянешь в рот всякую дрянь, а виноваты они. Довольно тупая идея — распивать вино в незнакомой компании. — Да уж, это я тут прокололся и про дрянь ты прав. Чтоб я ещё раз отлизал хоть одной шлюхе, да ни в жизнь! Черт, она была такой красивой и тоже кинула меня. Да что за херня? Фарлан окончательно расстроился. Опустив голову, он смотрел, как с его волос и мокрых штанов на пол капает вода. Леви взглянул на него и отправился на кухню. — Держи, неудачник, — он вернулся с двумя кружками горячего крепкого чая. Фарлан поднял на Леви взгляд с немым вопросом и взял кружку. Он что, так проявляет к нему сочувствие? Фарлан посчитал, что, возможно, пора задать гостю вопрос, который давно крутился на языке. — Слушай, я всё хотел спросить, — начал Фарлан, отпивая из кружки. — А чего ты меня до сих пор не прирезал и не свалил? — А чего ты привел меня к себе в дом и не сбежал тогда с базы Майера с мешком денег? — поинтересовался Леви в ответ. — Ну, если честно, когда я выходил из здания, так и хотел сделать, — медленно начал Фарлан и увидел, что Леви нахмурился, поспешно продолжил: — Но потом мне как-то стало стыдно, что ты всё бросил и пошел выручать тех детишек, и, в общем, я подумал, что ты, похоже, неплохой парень, хоть и немного странный. — Вот ты и ответил на свой вопрос, — сказал Леви. Фарлан ухмыльнулся. — И всё-таки, как так я позволил обмануть себя этим потаскушкам?! — вновь возмутился Фарлан и вдруг спросил: — А у тебя есть подружка? — Была парочка, но недолго, — Леви, подумав немного, решил, что его общение с Софи и Лией можно расценить как что-то подобное. — Они ограбили меня и сбежали. — Вот! Не понять, что нужно этим девчонкам! Одни неприятности от них! — обрадовался Фарлан, что нашел товарища по несчастью. — Может конечно есть добрые и порядочные, но где их найдешь на этой помойке? Леви только пожал плечами. — Но знаешь, я тут от своего знакомого узнал про одно заведение с девочками, так вот там… — Фарлан наклонился вперед и заговорщицки стал шептать, — ты знал, что некоторые девочки умеют кончать струйкой? — Тц! Ты это в той поганой книжке прочитал? — Нет, мне рассказал тот, кто видел, — ухмыльнулся Фарлан. — Местечко находится на нижнем уровне в переулке ремесленников, а девчонок зовут Салли и Лулу. — Слабовато ты головой ударился, раз не сделал никаких выводов. — Как это не сделал? Сделал! Никогда не нужно пить вино с малознакомыми девчонками.***
К тому времени, когда кровавая шишка на лбу Фарлана стала заживать, Леви всё-таки поддался на уговоры нового приятеля сходить посмотреть, что там за заведение в переулке ремесленников. Но, едва переступив порог, он пожалел об этом. Он ещё ни разу не был в борделе и не знал, как там должно быть всё устроено, но предположил, что этот точно был одним из самых паршивых. Здание, в котором разместился притон, было уж совсем в ужасном состоянии: стены с огромными трещинами, дыры в полу и самое главное — отсутствие дверей в комнатах, где проститутки принимали клиентов. Их роль выполняли импровизированные ширмы из разноцветного тряпья, местами драные, благодаря чему можно было увидеть то, что за ними происходит. По изменившемуся выражению физиономии Фарлана Леви понял, что тот тоже больше не испытывает энтузиазма продолжать знакомство с этим домом терпимости. Узнав у сутенера цену за услуги, которая оказалась уж очень дешевой, они ещё больше утвердились в мысли, что ничего хорошего ждать от этого места не стоит, но никто из них не решился предложить другому уйти отсюда. Фарлан — потому что сам позвал сюда Леви, а Леви — из-за того, что позволил себя уговорить и пообещал пойти. Мальчишеское желание обоих постоянно доказывать свою крутость окружающим и держать слово в этой ситуации одерживало верх над всеми остальными чувствами. Идя по длинному коридору позади Фарлана, Леви, под звуки стонов со всех сторон, думал о том, что если и девчонка окажется не очень, он плюнет на свои принципы, потраченные деньги и уйдет отсюда, а Фарлану разобьет нос, если тот посмеет хоть что-то сказать. Неожиданно Фарлан застыл на месте, засмотревшись на одну из комнат. — Чего встал, извращенец? — буркнул Леви. Фарлан, серьезно глянул на него, прислонил палец к губам, а потом кивнул в сторону комнаты, которая его привлекла. Сквозь большую дыру на ширме была видна чья-то мужская задница и ноги стонущей проститутки — ничего особенного. Подойдя поближе, Леви понял настоящую причину интереса Фарлана. Рядом с кроватью валялись полицейская форма, высокие сапоги и УПМ. Ещё работая у Тони, Леви узнал, что на черном рынке торговали военным имуществом, и когда Фарлан, встав на четвереньки, пополз под ширму, понял, что тот задумал. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что все посетители борделя из ближайших комнат заняты своими делами, Леви присел на корточки и стал помогать Фарлану тихо вытаскивать устройство в коридор. Один из кейсов для лезвий стукнулся об пол, и парни замерли, но полицейский оказался очень выносливым и увлеченным своим занятием, а проститутка — довольно громкой. — Давай пойдем к одной из девочек, заплатим ей как за всю смену и попросим отвлечь сутенера и… — быстро нашептывал Фарлан, когда выбрался из-под ширмы, но Леви не дослушал. — Нет, слишком долго, — Леви подхватил УПМ и резво отправился к выходу. Фарлану ничего не оставалось, как отправиться за ним. Выглянув из-за угла, Леви опустил оборудование и вышел в прихожую к сутенеру, которого без лишних разговоров вырубил ударом по лицу. — Всё. Путь свободен, — сказал он, позвав Фарлана, но он, попросив подождать, скрылся обратно в коридоре. Вернулся Фарлан с охапкой одежды полицейского. — Повезло, что этот легавый не скорострел, а теперь бежим! — На кой тебе нужно его тряпье? — спросил по дороге Леви. — Не тряпье, а ремни для этой штуки. За полную экипировку можно выручить больше денег и, к тому же, представь рожу того типа, когда он обнаружит пропажу своих штанов, — посмеиваясь, ответил Фарлан и уловил момент, что губы Леви подернулись в улыбке. Он что, это тоже умеет? — Начали с похода в бордель, а закончили воровством полицейских портков, и кто тут из нас странный? — спросил Леви, припомнив сообщнику оценку своей персоны. — А ты вообще понимаешь разницу между воровством и грабежом? — спросил Фарлан и сам дал ответ. — Воровство — это когда ты присваиваешь чужое тайно и без лишнего шума, а грабеж — это когда ты делаешь то же самое, но уже прибегаешь к насилию. Удар по морде того мужика — насилие. Сечешь, к чему я веду? — Тц! Слышь, умник, а ты разве не ради этого захотел со мной сотрудничать? Давай договоримся на будущее, если у тебя не будет плана, я буду действовать на своё усмотрение. — Резонно, — хмыкнул Фарлан. — Тогда предлагаю придумать план, кому и как сбыть это барахло подороже. Может, Тони знает? Давай спросим. Раз с девочками не вышло, так хоть в бар сходим. Какая у него есть самая лучшая и крепкая выпивка? — Вроде, всё хорошее, а про крепость мне сложно сказать, — пожал плечами Леви. — Я не пьянею. — Как это? — удивился Фарлан. Леви в ответ только вновь пожал плечами. — Всё-таки ты странный, — заявил Фарлан. — Мне сейчас в голову пришла мысль, что ты решил украсть эту хрень потому, что искал повод не идти к той девчонке, — неожиданно заявил Леви. — Что? Ничего подобного! — Фарлан начал краснеть и оправдываться. — Но девчонок много, а возможность стащить УПМ может быть только одна. — Ладно, ладно, спрячем эту штуку и пойдём к Тони, — губы Леви снова еле заметно изогнулись и Фарлан понял: только что этот странный парень его подразнил. Пф! Надо же, а строил из себя всего такого серьезного. Тони рассказал парням, где можно найти людей, которые занимаются покупкой и сбытом военного имущества, и что в основном УПМ воруют, чтобы заполучить острые лезвия из высокопрочной стали, но полицейским их почти не выдают из-за ненадобности. С полным желудком и благодарностью Тони за сведения, парни отправились домой, а на утро Фарлану пришла очередная блистательная идея. — Слушай, Леви, я тут подумал, а может, мы сможем заработать с этой штукой гораздо больше, использовав её по назначению? — Что ты опять придумал? — Наша любимая схема с ребятами — это когда один отвлекает какого-нибудь простака болтовней, а второй вычищает его карманы. Обычно мы так имеем торговцев. Подходим к ним, притворяемся покупателями, заговариваем зубы, а в это время наша карманница срезает кошельки. — Эта та, которая сбежала от тебя? — Да, — сердито буркнул Фарлан. — Но сейчас не об этой сучке. Можно найти какой-нибудь дом побогаче, забраться на крышу, отвлечь хозяина, потом с помощью УПМ спуститься вниз, пролезть в окно и затем также тихо сбежать. — Сначала нужно научиться пользоваться этой штукой, — заметил Леви, но мысли Фарлана понравились ему. — Попробуем? Внимательно осмотрев привод и примерно поняв его устройство, они попытались надеть ремни. Подопытным выступил Фарлан, который сначала в них запутался, но потом всё получилось. После нажатия наугад на один из спусковых крючков наружу вырвался гарпун и повредил стену. Следующий рычажок запустил в движение второй гарпун, который разнес стул. Таким же методом проб и ошибок, повредив ещё одну стену, Фарлан вернул всё обратно. Дальнейшие эксперименты решили провести в другом месте, но никак не в доме — они ещё планировали в нём жить. Леви предложил устроить испытания в парочке заброшенных кварталов, которые неплохо знал, или вообще за городом в пещерах, и сказал, что хочет тоже попробовать примерить привод. Фарлан предложил спрятать УПМ под плащом и посетить пару книжных лавок, чтобы поискать литературу, где может быть описание использования прибора, как, например, в «Сказании о Циклопе». Леви обозначил, что стоит поискать патрулировавших город полицейских и последить за их движениями при использовании УПМ. Фарлан отметил важность встречи с людьми, которые продают и покупают военное оборудование, ведь у них может быть газ для заправки баллонов. Леви предложил сделать «общак» для всех затрат на использование УПМ. Одобряя и воплощая идеи друг друга, они всё больше общались, а в промежутках ходили в бар к Тони. Разговорившись ещё больше, каждый начал лучше узнавать другого. Оказалось, что Фарлан умеет вскрывать замки и мастерски играть в карты, чему научил Леви. Тот, в свою очередь, устроил с ним спарринги и научил своим боевыми приемами. Фарлан предложил Леви остаться в его доме насовсем: всё-равно одному жить скучно. Леви согласился, но с условием про постоянное поддержание чистоты в доме. Парни не заметили, как из деловых партнеров превратились может ещё и не в лучших друзей, но в друзей определенно, а вскоре, освоив самые простые способы использования привода, ограбили несколько домов. Поделив добычу, Фарлан вспомнил, что у них есть одно незаконченное дельце, а именно поход в публичный дом. Для второй попытки они выбрали не такое злачное заведение, как прошлое, и вновь вынесли оттуда то, чего никто не планировал. — Твою ж мать, — пробормотал Фарлан, когда заметил у себя кровь, когда мочился. — Твою ж мать, — проговорил Леви, когда заметил у себя то же самое. Сначала никто из них не подавал виду, что чем-то заболел. Оба терпели боль и зуд в паху, но когда не смогли поделить сортир и в итоге, замерев перед дверью, уставились друг на друга, напряженно молча и пялясь долгие несколько минут, вскоре занялись решением своей, как оказалось, общей проблемы. Помотавшись в поисках лекаря, что в Подземном Городе было задачей не из простых и не из дешевых, подростки, совсем того не планируя, получили важный урок по сексуальному просвещению. — Родители есть? — строго спросил пожилой серьезный лекарь. Парни помотали головой в ответ. — Ох, сколько ж вас таких, — вздохнул лекарь. — Ну, хорошо, что быстро пришли. Эта зараза лечится, и даже девок сможете потом снова валять. Закончив писать рецепт, он встал и вытащил из шкафа небольшой продолговатый мешочек. — Это называется кондом. Раньше их делали из кишков козлов и овец, но потом стали применять резину. Вот этот сделан именно из нее. Дальше парни узнали, что если их снова потянет в бордель, то им лучше заранее позаботиться о наличии такой вещи. Затем лекарь в ярких подробностях рассказал подросткам про сифилис, гонорею и остальной букет половых инфекций, которые можно подцепить от случайных связей. С каждым словом лекаря они краснели все сильнее и сильнее, а Фарлан, косясь на Леви, думал, пригодится ли ему вообще когда-либо ещё полученная информация после того, как они уйдут, потому как, судя по всему, краснел Леви не только от стыда. — А про такое ты, блядь, не знал, ебаный умник? — зло прошипел Леви, когда они вышли на улицу, и Фарлан в тот момент отдал бы всё за возможность провалиться куда-нибудь ещё ниже того места, где они живут. Потратив почти все заработанные деньги на лекарства, парни, не сговариваясь, решили, что больше в бордели никто из них не пойдет. Слишком дорого и проблемно обошелся интерес к легкодоступным девчонкам. Леви после всей этой истории заперся у себя в комнате и несколько дней не разговаривал с Фарланом. Фарлан искренне расстроился тому, что только нашёл общий язык с таким непростым парнем, а тот теперь, возможно, вообще больше не захочет иметь с ним никаких дел. На самом деле Леви хоть и был зол на Фарлана, как на виновника всей этой дурацкой истории с походами к грязным девкам, но истинной причиной его отстранения было совсем не это. Лекция врача про симптомы одной из болезней разворошила его память, и породила неприятную догадку о роде занятий своей матери и причине её смерти. Среди размытых детских воспоминаний о маме всплыли полузабытые образы о местах, похожих на обстановку, которую он видел в публичном доме, о том, как он плакал, когда она надолго оставляла его одного дома и как вцеплялся в неё и просил больше никуда не уходить, когда она возвращалась. Мама тогда обнимала его, перебирала волосы, называла своим ангелом и говорила, что никогда не оставит его, но обещание не сдержала. Кенни ничего ему о ней не рассказывал, а от вопроса Леви, откуда тот её знает, лишь грубо отмахнулся и запретил об этом спрашивать. Кто такой Кенни и может ли он быть его отцом, Леви тоже долго думал, и любое из предположений было болезненным. Наконец он решил, что все эти мысли о своем происхождении бесполезны и ему нужно забыть об этом и идти вперед. Ведь у него есть цель и даже появился союзник для её достижения. — Собирай парней, надо выходить на дело покрупнее, чем домушничество, — объявил Леви Фарлану, впервые заговорив с ним за несколько дней. Фарлан по взгляду напарника понял, что тот больше не злится не него и со вздохом облегчения улыбнулся. — У меня есть идея, — начал Фарлан, хитро улыбаясь. — Опять? — с подозрением отреагировал Леви. — Да, нам нужно достать ещё УПМ. Можно украсть их из полицейского участка. Легавые кретины всё-равно там только спят и напиваются, наверняка даже не заметят пропажу. Леви только покачал головой, думая, что с этим парнем он точно не соскучится, но был совсем не против. Ему ещё никогда не было так интересно проводить с кем-то время.********************************
Вечером весь Разведкорпус собрался на полигоне, чтобы поприветствовать новобранцев. — Вы все отправляетесь на смерть, — начал говорить Леви, отчего все присутствующие напряглись и впали в осадок. — Неважно, какие у вас мечты и надежды, неважно, насколько вы счастливы, вы все умрете. Тишина стала ещё более звенящей, никто не смел и шелохнуться. Только Флок чуть поднял подбородок и бросил на Леви оценивающий взгляд. — Эти слова говорил тринадцатый командор Разведкорпуса перед тем, как вместе с солдатами отравиться в свой последний бой под стеной Мария. Множество внимательных взглядов следили за невысокой фигурой командира. — После этого он сказал, что несмотря на то, что смерть неотвратима, это совсем не значит, что в жизни нет никакого смысла. Оставшиеся в живых люди прославят подвиг и наполнят смыслом жизни, отданные ради спасения человечества. Это то, в чем каждый из них был уверен, идя на смерть, — Леви медленно проходил мимо солдат. — Никто из погибших в тот день так и не узнал, что человечество никогда не нужно было спасать. Обесценивает ли это их жертву? Вовсе нет. Благодаря той битве мы узнали правду о мире за стенами, и эта правда дала нам шанс на дальнейшую жизнь. Леви внимательно следил за выражениями лиц солдат, но все они, как того и требовала обстановка, сохраняли строгий бесстрастный вид. — Я не буду призывать вас отдавать свою жизнь ради спасения человечества. Вместо этого я призываю вас жить. Даже вступая в опасную борьбу, я хочу, чтобы каждый из вас помнил, сколько людей погибло ради того, чтобы вы сейчас могли стоять здесь. Но если настанет момент и придется попрощаться с жизнью ради защиты Парадиза, вы должны сделать этот выбор и сделать его без сожалений. Если вы не готовы к этому, здесь вам не место, и вы можете уйти прямо сейчас, — Леви замолчал, предоставив новобранцам время, чтобы последовать его предложению, но никто не сдвинулся с места. — Я не отступлю, сэр! Я сделал свой выбор! — выкрикнул один из солдат, а затем к нему присоединились и остальные. — Я готов умереть ради элдийцев! — Я здесь для того, чтобы победить всех врагов! — Слава Элдии! Смерть марлийским собакам! — Мы принесем победу Парадизу! — Смерть ждет лишь врагов Элдии! — Победа — жизнь, поражение — смерть! Леви поднял руку, призывая всех замолчать, и окинул новобранцев изучающим взглядом. Некоторые из выкриков заставили напрячься, но он решил, что это просто юношеская спесь, которая быстро пройдет, когда дело дойдет до первой реальной схватки. — Раз так, то предложите свои сердца! — он приложил кулак к груди и все последовали его примеру. Церемония приветствия была окончена.