New Generation

Мечты сбываются. Не самые важные, но очень значительные. Дженсен убедился в этом, когда на следующий день к нему в кабинет вошел Он. С большой буквы. Впервые Кристиан его не подвел. Оценив переступившего порог парня профессиональным взглядом, Дженсен понял — именно он порвет мир моды. Быстро и нещадно. Высокий, дерзкий, совершенно нестандартный типаж. Совершенное тело, крепкие мышцы и эти глаза. О, что это за глаза… Серо-зеленые, рысьи, опасные, коварные, манящие. Такие глаза камера не может не любить. Такое тело создано для подиума. Молодой человек твердым шагом вошел и без приглашения уселся в кресло. — Вы Эклз? — не утруждая себя приветствием, бросил он, развалившись в весьма вальяжной позе. Дженсен только хмыкнул: ему нравилась эта наглость, и, употреби он ее по назначению, скажем, на показе, Эклз бы ликовал. Да и публика тоже, но с ним, в его кабинете, это был явный просчет. — Думаю, для начала вам стоило бы представиться, юноша, — ровно сказал он, откладывая просматриваемые бумаги и фотографии на кастинг. — Джаред Падалеки, — спокойно ответил парень. — Дженсен Эклз. Я владелец этой компании, но, думаю, Крис тебя уже просветил? — с любопытством разглядывая наглеца, поинтересовался Дженсен. — Мы уже на «ты»? А ты шустрый, начальник, — плотоядно облизнувшись и хитро прищурившись, отозвался Джаред. Дженсен повидал многое за годы работы в модельной сфере, и поведение этого самца его ничуть не смутило. Немало будущих манекенщиков пытались взять за пример поведения именно этот далеко неэффективный, вызывающий шаблон соблазнения. И сработало бы, не будь парень так откровенно развязен. Весь его внешний вид кричал о том, каким способом он хочет получить место в «Новом поколении», и возможно, потом Дженсен и воспользуется этим приглашением, но сейчас единственное, что его занимало — это работа. — Да, Кейн сказал. И где мне себя показать? — еще более двусмысленно произнес он, откидываясь на спинку и раздвигая ноги. — Смотря что ты собираешься показывать, Джаред, — язвительно ответил Дженсен. — Я так понимаю, что свои заказы ты получал весьма распространенным в наших кругах образом, — заявил он прямо. — Но здесь не бордель. И меня ты не интересуешь в этом плане. Открою тебе секрет: тебе это не нужно. Ты достаточно хорош, чтобы получить работу, не залезая мне в ширинку. Джаред напрягся и сжался. Видимо, такого прямого ответа он не ожидал. Дженсен улыбнулся. Если играешь, играй до конца, парень. — Иди к Сэнди, она тебе все объяснит. Мы сделаем несколько пробных фотосетов, покажешь себя на подиуме, а там поговорим, — Дженсен внимательно на него посмотрел. На лице Джареда снова заиграла ухмылка, глаза заблестели каким-то животным огоньком. Он встал и уже на выходе обернулся. — Я бы отсосал тебе просто так, начальник, — облизнувшись, Джаред, не дав шанса потенциальному боссу ответить и довольствуясь произведенным эффектом, вышел. Дженсен про себя выругался. Да, с этим экземпляром будет непросто. Теперь становится ясно, почему при таких отличных данных он все еще не прогремел в мире моды. И дело отнюдь не в развязности и напускной наглости. Парень не так прост, как кажется. За этой бравадой скрывается настоящий хищник, а такие выпускают когти как всегда очень не вовремя. Но рискнуть в таком положении все же стоило. Тем более что выбора как такового не осталось совсем. Джаред Падалеки мог стать спасательным кругом в этой ситуации, и Дженсен сможет сломать его, если понадобится, не брезгуя методами. *** — Дэннил! — крикнул Дженсен, с порога обводя взглядом квартиру. На полу валялись вещи, то ли изорванные, то ли и изрезанные. — Не кричи, у меня голова болит, — она вышла и, завязывая халат, зевнула, прикрыв рот рукой. — Что это? — ослабляя галстук, спросил он, многозначительно покосившись на лоскутья. — Это? Коллекция Нины Ричи. В которую ты хотел меня облачить, — без какой-либо интонации, сухо сказала она. — Так… — протянул Дженсен и, пройдя вглубь гостиной, сбросив пиджак на подлокотник большого кожаного дивана, открыл бар и налил себе в стакан неразбавленный виски. — Какие еще сюрпризы на сегодня? — устало спросил он. — Кроме того, что ты подсунул мне это, — она кивнула в сторону порезанной ткани, — вроде бы ничего. — Я договорюсь с Кейном, он достанет тебе закрытое посещение в Дольче. Со скидкой. Все? Дэннил пожала плечами и уселась на подлокотник рядом с мужем. — Ты когда вчера вернулся? Я не спала до трех, — бездумно глядя в окно, спросила она как бы между прочим. — Я не возвращался, сразу поехал на работу, — ровно ответил Дженсен, отодвигаясь на середину дивана. — Помнишь «Аспен»? — неожиданно резко повернувшись к мужу, спросила Дэннил. — Что? — Дженсен был удивлен этим вопросом: эту тему они не поднимали очень давно и именно потому, что она сама отказывалась говорить. — Это ведь было не первый раз, да? — равнодушно спросила Дэннил. — Дэннил… — Дженсен старался уловить хоть какие-то эмоции на ее лице. Он совершенно не желал продолжать этот разговор. — Наверное, это случилось тогда. Нас не стало, — все тем же холодным тоном продолжила Дэннил. Она нервно теребила короткие полы халата. — Это случилось намного раньше, — внезапно подхватив ее настроение, отозвался Дженсен. — Я в душ. — Он встал с дивана и, не оглядываясь, прошел в коридор, направляясь в спальню. Горячие струи расслабляли и успокаивали напряженные за день мышцы. Дженсен сильнее открутил кран с горячей водой и едва не застонал от обжигающего удовольствия. Дверь в кабинку тихо отъехала в сторону, и ощущение чужого тела за спиной вернуло Дженсена в реальность. — Дэннил, — поворачивая голову, вымучено сказал он. — Молчи. Мне нужно, — ее рука скользнула вниз по его груди и легла на пах. Он резко развернулся всем телом и, схватив ее за уже мокрые волосы, откинул голову, впиваясь губами в шею. Дженсен начал возбуждаться по мере того, как она тихо постанывала, проводя пальцами по его члену. Она была такой знакомой и одновременно такой далекой и чужой, бросающей вызов и принимающей все как неизбежное. Это всегда больше походило на поединок или схватку, но давно уже не несло в себе и тени нежности. Он рывком повернул Дэннил к себе спиной и заставил наклониться, упираясь в кафельную стенку. Дженсен все еще хотел ее, вот так, грубо, жадно, без прелюдий. Просто дать желаемое и взять принадлежащее, без эмоций и лишних слов. Вспоминая обрывками, как это было когда-то. Как не будет уже никогда. — Тогда ты тоже молчи, — прикусывая ее плечо, сказал Дженсен и вошел одним резким движением в податливое, мягкое тело. Дэннил закусила губу и прогнулась в пояснице. Несколько резких толчков, пара сдавленных стонов, горячая, вязкая влага внутри и щиплющие глаза слезы. Так нельзя… Но без этого невозможно… Боль — единственное, что им осталось. Чужая, мерзкая, ненужная жизнь, но такая, к которой они привыкли. Та, которая въелась под кожу и давала ощущение хоть какой-то реальности. — Ты прав. Это случилось раньше, — уже переступив порог душевой, горько усмехаясь, произнесла Дэннил. В ее голосе не было сожаления — только беспощадная, удушающая правда. Дженсен посмотрел на нее и, ничего не ответив, закрыл дверцу. Услышав тихий хлопок двери, он закрутил кран и уперся лбом в теплый кафель. Ничего другого им не дано и, по правде, совершенно не нужно. Это их равновесие. Завтра он достанет ей закрытый абонемент в Дольче. И возможно, купит тот самый браслет, о котором она грезит уже почти год. К черту. День рождения, все-таки.