***
«Мама настаивала на том, чтобы я посещал психотерапевта. Я не был уверен, что мне это нужно, но не хотел её расстраивать да и как заставить её поверить? Эдвард продолжал посещать кафе, словно по расписанию, чтобы снова поговорить со мной, но мама была категорична. Все что мы могли, лишь переглядываться, иначе я бы был отправлен к дедушке. Меня все больше волновал один нерешенный вопрос: фантом бабочки. Раньше мама была добрее, неужели она стала в последнее время настолько угрюмой из-за него? Аааа! Как же я устал об этом думать! Я достал из школьной сумки книгу по прикладной физике, которую на конуне подарил мне дед, и погрузился в чтение. Понять все было сложно, но я неплохо разбирался в физике, для своих лет, и не сомневался, что вскоре смогу разобраться и с этой темой в полной мере. После нескольких часов чтения, я отвлекся от книги. Мне на стол положили белый лист, подняв глаза, я увидел выходящего из кафе Эванса. Передо мной была записка, на которой он писал: «Жду на улице». Отпросившись у мамы, якобы просто прогуляться в парке напротив, я накинул на плечи пальто и вышел на улицу. Эдвард ждал меня неподалеку, я подбежал к нему, и мы спрятались в осеннем парке. Я долго расспрашивал мужчину о фантомах и его приключениях — рассказы меня вдохновляли. Я хотел быть как Эдвард — храбрым, сильным и полезным. — Вот бы снова пойти с вами на охоту… — я потер красный от холода нос. — Ну, твоя мама боюсь не будет рада такому решению, но как я и обещал — дело с бабочкой я решу… А там, может сможем убедить её во всем остальном. Такие как ты мне нужны. — он грубо потрепал меня по голове. — Не понимаю, как вы вообще можете охотиться не видя их. Как вы вообще узнали о существовании фантомов? — я хотел узнать больше о человеке, которым восхищался и даже не думал, что могу задеть его чувства. — Не думаешь, что хватит на сегодня вопросов? — хрипло проговорил он, и я ощутил перемену в его настроении. — Это все что тебе пока стоит знать. — Да, простите. — мне стало не по себе. — Да все нормально, не делай такое кислое лицо, — Эдвард снова повеселел, — Еще одно, если хочешь быть моим напарником, тебе бы не мешало подкачаться. Охотиться в таком теле будет сложно. — Ах, а я и правда смогу с вами еще поохотиться? — я воспрял духом и был готов хоть сейчас кинуться в спортзал. — Ну, я на это надеюсь. — затем Эдвард начал рассказывать мне о том как важно поддерживать свою физическую форму в любом возрасте. Он говорил об этом с таким рвением, будто это было главным в его жизни. Впрочем, мужчина и правда выглядел довольно спортивно, даже сквозь одежду можно было разглядеть его спортивное тело: пропорциональные мускулы живота и груди, широкие плечи, мускулистые руки и ноги. Мы говорили, пока на улице не стемнело. Осенний парк в эту пору времени превращается в сплошной темный и мрачный лабиринт, где нет ничего утешительного. — Уболтались мы, пойдем, провожу, — Эдвард зашагал вперед. Я направился следом. Мы уже выходили из парка, когда я заметил маму. Она стояла у входа в кафе, была одета в теплое осеннее пальто, и выглядела очень элегантно. С этим образом никак не сочиталось её настроение. Она была чем-то опечалена. Только сейчас я увидел рядом стоящего мужчину в дорогом костюме и тонком галстуке. Я попытался рассмотреть его лучше: он был очень молодым, но не младше мамы, худым, слегка смуглым с нервными карими глазами и острыми чертами лица. Интересно, кто он? Заметив мой пристальный взгляд, он недовольно нахмурился, отвернулся и пошел прочь. — Август, где ты так долго был? Еще и книги свои не взял… — словно не замечая, ранее раздражающего её Эдварда, спросила мама. — Сколько можно сидеть ребенку за книгами, ему бы спортом заняться, друзей завести, — Эванс не мог не вмешаться, — Хватит уже растить из ребенка медалиста. — Снова вы? — она метнула гневный взгляд на Эванса, — Не стоит меня учить как воспитывать детей. Август, пойдем. — схватив меня за руку, она потянула меня вперед. — Мам, ты злишься? — испугался я, но она промолчала. — Да подождите вы! — Эдвард быстро догнал нас, — Лилиан, я не хотел обидеть вас. — Пожалуйста, прекратите нас преследовать, иначе я все же заявлю на вас в полицию, — она не убавила шагу. — Не преследую я вас, просто помочь хочу, послушайте меня, умоляю. Всего пару минут! — Эванс вцепился в мамино плечо, резко разворачивая её к себе. Мама не сопротивлялась, её нижняя губа задрожала, на глазах появились слезы. Мужчина сразу же убрал руки, растерянно взглянул на меня, я пожал плечами.» Мы с Эдвардом не сговариваясь решили где сегодня отужинаем, но перед нами появилась интересная картина. Мама стояла у входа в кафе, была одета в теплое осеннее пальто, а лицо искажено печалью. Рядом стоял молодой мужчина в дорогом костюме с темными волосами. Я сразу узнал его. Мы были еще далеко, но я сразу заметил, что они, кажется о чем-то спорили, затем мужчина начал небрежно трясти маму за плечо. Она не отреагировала, даже не убрала его руку. Почему она разрешает к себе подобное? И как он смеет так грубо к ней относиться? Я ускорил шаг, чтобы поскорее это выяснить. — Эй, у вас все в порядке? — спросил я, пытаясь удержать свою злость в узде. — Мистер Вилсон? — мама подняла на меня глаза полные слез. Мужчина же смерил меня недовольным взглядом, нахмурился, отвернулся и собирался пойти прочь. Внезапно, Эдвард бросился за ним. — Постойте! — мама хотела остановить его, но я схватил её за руку, спросил: — Вы точно в порядке? У вас дрожат руки. — Это… Это от холода… — она пыталась отыскать взглядом мужчин, но их уже не было. Из кафе вышел Август, он был поглощен книгой по прикладной физике. — Мам? О, мистер Вилсон! Давно вас не было, — он закрыл книгу, спрятал её в сумку. — Простите. Август, нам нужно идти, — Лилиан взяла сына за руку. Я замер, лишь сейчас я заметил, что бабочка, которая уже должна была исчезнуть — никуда не делать. Если она носит кулон, что я дал себе из прошлого, то фантом никак ей не навредит, но… Что же так сильно заботит её? Пока я стоял на месте, погружен в мысли, Эдвард уже вернулся. Он преградил дорогу Лилиан и Августу, беззаботно произнес: — Мужчина вас больше не побеспокоит, я решил вашу проблему мисс. Может угостите нас в благодарность ужином? — Что? Вы еще кто такой? — она недовольно нахмурилась, — И что вы сделали с Оливером? — Нуу… — Эванс взглянул на сбитые костяшки правой руки. — Боже! — мама ускорила шаг, потянув за собой сына. — Мам, ты злишься? — спросил тот, но она промолчала. — Да подождите вы! — Эдвард быстро догнал их, — Не тронул я его! — Пожалуйста, прекратите нас преследовать, — она не убавила шагу. — Не преследую я вас, просто хотел помочь красивой женщине! — Эванс вцепился в мамино плечо, резко разворачивая её к себе… Почему все происходит точностью как тогда?***
Август настоял на том, чтобы мы все-таки поужинали вчетвером. Лилиан сдалась под его напором довольно быстро. Видимо, ей просто самой это было необходимо. Мы зашли в недорогой ресторанчик, расположенный совсем рядом с её домом. Мы с Эдвардом сидели напротив семьи Кроуфорд. Лилиан была весьма скованна, а Эдвард уже во всю загибал пальцы, перечитывая то, что хочет заказать. — Мам, мы с мистером Николасом сходим выбрать пирожные, можно? — неловко спросил Август. — Да, конечно, — она кивнула. Мы поднялись, пошли к витрине со сладостями. — Творожные кексы возьмем или лимонные? — я предложил их, зная что именно такие чаще всего раньше мы покупали. — Эй, вы говорили что кулоны уберегут нас от фантомов, но бабочка так и не улетела, хотя мама и носит кулон, как и я, — тихо прошептал мальчик, делая вид, что выбирает сладость. — Кулоны очищают от скверны, что привлекает больших фантомов и сводят на ноль их влияние, но, если они чувствуют нужные для них эмоции, они не уйдут, — кратко ответил я, понимая его беспокойство. — Что тогда нам делать? Маму что-то тревожит, а я ничего не могу сделать… — он закусил нижнюю губу. — Эй, все будет в порядке. — я присел, заглянул ему в глаза, — Мы обязательно поможем маме… Твоей маме… А сейчас, бери пирожные и пойдем. — Ладно, — мы взяли сладости и вернулись за столик. К нашему общему удивлению, Лилиан и Эдвард успели найти общий язык. Они оба улыбались так чисто и искренне, что фантом кружащий рядом, не смог сделать ничего другого, кроме как улететь. Мы с Августом переглянулись, пожали плечами. Закончив ужин с приятной беседой, мы проводили Лилиан и Августа до дома. Стояли на улице, выдыхая горячий воздух из легких, что тут же превращался в облака пара. Эдвард глупо заулыбался, поправив волосы, произнес: — Знаешь, думаю, мы могли бы тут задержаться. — Эд, только не говори что ты… — я не успел договорить, тот поднял руки верх. — Ничего не спрашивай. — Эдвард зашагал к машине. — Постой! — я кинулся следом, — О чем вы говорили в кафе, пока нас не было? — М? Ну, знаешь, мисс Лилиан очень волновал один вопрос… — он стал серьезнее, — Её сын так сильно повернул на науке, что между книгами и прогулкой с друзьями выбирает первое, естественно. Она боится, что её ребенок не имеет нормального детства. Пару удачных фраз и страх, как и фантом гнетущий душу, отпустили её. — Как ты узнал, что он ушел? — я был удивлен. — Чтобы помогать людям не обязательно знать все и видеть все, достаточно просто выслушать и найти подходящие слова, — он улыбнулся, сел в машину: — Ты едешь? — Я… Пожалуй, я пройдусь. — машина напарника уехала, пошел снег. Очевидно некоторые вещи должны остаться неизменными.***
На следующий день нас с Эдвардом ждала новая охота, мы потратили на неё весь день. Хотелось поскорее отправиться домой и отдохнуть, но напарник настаивал, чтобы мы снова наведались к Лилиан. Переубедить его было невозможно. Я пошел первым, Эванс остался парковать машину. За нашим столиком сидел Август обложенный книгами. — Эй, хватит за книгами сидеть. Не думал прогуляться пойти, подружиться с кем-то? — я отобрал книгу у другого себя, отложил в сторону. — Здравствуйте, мистер Николас, но мне это ни к чему, куда важнее обрести нужные знания, чтобы в будущем обеспечить людей безопасным будущим, — Август вновь потянулся за книгой, но её перехватил внезапно появившийся Эдвард. — Ум — это хорошо, но поддерживать свое тело в форме тоже важно, уметь общаться с людьми — визитная карта в будущее. На одних книгах далеко не уедешь. — Мистер Эванс… — мальчик явно был не очень рад увидеть его тут. — Мистер Эванс, доброе утро! — мама улыбнулась, помахав ему из далека. Он ответил ей такой же нежной улыбкой. — Посмотри на Ника, он в прошлом тоже ученый, но тело у него что надо. Бери с него пример, — говорил Эд, не отводя взгляда от моей матери. — Хватит так на неё смотреть! — воскликнул я и Август в один голос. — А? — посмотрев на нас, он рассмеялся, — Знаете, а вы так похожи. Кстати, Ник, не думал взять мальчишку с нами на охоту хоть разок? — Эд! — я хотел остановить его, но понял, что уже поздно. — Охота? Вы… Неужели охотитесь на фантомов? — глаза мальчика загорелись. Черт! Почему все, что я так старательно пытаюсь исправить, оно все равно происходит. Неужели все мои усилия бесполезны? Черт! Я с силой дарил механической рукой по столу. Август подскочил от неожиданности, остальные тоже посмотрели на меня. — Эй, ты в порядке? — Да, мне нужен свежий воздух, — накинув на плечи пальто, я вышел на улицу. На улице было зябко, ни одной живой души, лишь редкие прохожие, впешке торопились куда-то. Я начал просто ходить туда сюда по улице, пытаясь справиться с чувствами, что накатили… Я видел сотни глаз, фантомы смотрели на меня, словно на вишенку на торте. — Хватит пялиться! Хватит пялиться на меня! — я схватил первое что попалось под руку — это оказался какой-то небольшой стеклянный фонарик, который очевидно был забыт одним из прохожий, я с силой бросил его в фантома, что пялился на меня. Фонарь прошел мимо и с грохотом разбился о бетонную стену. «Пяли…ться» — некоторые из чудищ начали повторять мои слова своим жутким голосом. — Заткнитесь! Прекратите! Хватит! Хватит! Прекратите! — я больше не мог сдерживать ярость, со всей силы начал быть руками о стену. Смотрел, как лопается кожа на костяшках и выступают жилы на руках, и все теснее сжимал челюсти, так что зубы каким-то образом вдруг впились в мою плоть. Я не знал, чем все это кончится… Неожиданно я ощутил пустоту внутри. Я остановился, прислонился к стене спиной и как-то даже растерялся. Слезы хлынули из глаз. Я начал опускаться вниз. Сидя на холодной, мокрой земле, я рыдал, закрыв лицо руками. Ни раны, ни сломанный протез, ни проходящие мимо люди — ничего из этого меня сейчас не волновало. Я был сломлен, давно сломлен, но лишь сейчас эмоции понемногу пробирались на поверхность...