Солнечные блики

— Пойдем домой? — Олег в очередной раз тронул Сережу за рукав, стараясь привлечь его внимание. Новогодние праздники всегда оказывались для Сережи настоящим испытанием. Он старался как можно дольше находиться в центре города, разглядывая витрины магазинов, окна домов и елки, расставленные на площадях. В такие моменты его лицо выражало смесь невыносимой тоски и восторга. — Еще пару минут, — ответил Сережа, бросил мимолетный взгляд на Олега и снова вернулся к созерцанию витрины. — Там не появилось ничего нового. — Олег ненавидел таскаться по городу, ему хотелось запереться в комнате и просто проспать всю эту суету. Он еще помнил запах настоящей елки, а не этого жалкого подобия, что ставили в холле детского дома. Помнил ощущение праздника, предвкушения и восторга. Как они проводили этот день с отцом. Как взрывали фейерверки. Олег смотрел на великолепие, затаив дыхание. Это казалось настоящей магией, чудом, волшебством. Сережа не помнил праздников с родителями, слишком рано попал в детский дом, но и Олега никогда не расспрашивал, понимая, что эта тема — запретная. Хотя, если бы спросил, то Олег рассказал бы. Он ради Сережи был готов на все, но все же вспоминать не хотелось. — Олеж, — вдруг тихо сказал Сережа, — а у нас когда-нибудь будет настоящий праздник? — Он повернулся и посмотрел в глаза. — Конечно. — Олег уверенно кивнул. — С настоящей елкой? Шампанским и фейерверком? — Олегу показалось, что у Сережи даже глаза заблестели, или это были всего лишь отблески гирлянд? — И домом. Нашим домом, — тихо добавил Олег и притянул Сережу в объятия. И в этот раз Сережа даже не дернулся, а Олегу было абсолютно плевать, кто и как на них посмотрит. Да, воспоминания ранили, но у Олега они были. У Олега было представление, что такое Новый год, каким счастливым он может быть. Сережа же был этого лишен. И это причиняло боль. Вернувшись в детский дом, Сережа сразу отправился в комнату. Олег знал, что это потому, что он просто не хочет видеть это подобие праздника, имеющееся в стенах детского дома. Казалось, Сережа даже в размерах уменьшился, а тоска и грусть стали настолько очевидными, что у Олега сжалось сердце. С другой стороны, сейчас Сережа засядет за рисование, а значит, вовсе не заметит отсутствия Олега. В комнату Олег вернулся спустя два часа. Как и ожидал, застал Сережу за рисованием. Подошёл сзади, взглянул на мрачный лес, где, казалось, за каждым кустом пряталась жуткая тень. Такое Сережа рисовал, когда ему было совсем плохо. — Идем. — Олег протянул руку. Сережа лишь крепко ее сжал и, не задавая вопросов, пошел за Олегом. За время их дружбы, видимо, привык, что спрашивать бесполезно, да и Олег знал, что Сережа доверяет ему безгранично, поэтому пойдет за ним куда угодно. Олег привел его на крышу, куда они частенько сбегали по ночам. Благо, с охранником было договориться очень легко и просто. — Олеж. — Сережа так и замер, глядя на небольшую елку в горшочке, украшенную маленькой гирляндой. — Дома пока дать не могу, — тихо сказал Олег и подвел Сережу к импровизированному столу. Плед да пара пластиковых тарелок и стаканов. — Да и шампанское не лучшее. — Олег открыл бутылку дешевого шампанского и наполнил стаканчики. — И вместо фейерверка у нас только бенгальские огни, но когда-нибудь, обещаю, у нас будет лучший Новый год. Обещаю, Сереж. — Этот уже лучший, — прошептал Сережа и поджег бенгальский огонь. Его глаза светились. И сейчас Олег был уверен, что по-настоящему, а не из-за отблесков бенгальского огня.