Часть 15. Комиссия
1 сентября 2021 г. в 07:43
Марина сидела в коридоре уже полчаса, то начиная беззвучно плакать, то успокаиваясь.
«Да пошло оно все нахер! — думала девушка. — Пойду да переведусь в тот самый вуз, куда поступала сначала. Год назад там Люська училась, разъебайка еще та, окончила на четверки, а госы на пятерку, потому что списала. У меня еще есть четыре дня, если не успею — попросить еще маленько, чтобы успеть перевестись…»
За очередным приступом слез Марина даже не заметила, что мимо прошла Екатерина Васильевна, зашла в свой кабинет, потом вернулась к деканату, зашла туда, вышла и сказала:
— Вальева! Учить не пробовала?
Услышав свою фамилию, да еще и в таком негативном контексте, Марина вытерла слезы и увидела декана.
— В кабинет пошли, — произнесла Екатерина Васильевна.
Марина встала и пошла, куда ее позвали. Мысли о комиссии, которую она так хотела не так уж и давно, пугали, но куда сильнее пугали мысли о возможном отчислении, которое только сейчас из мифической угрозы превратилось в реальную.
— Цель твоего обучения в магистратуре, — спросила Екатерина Васильевна.
— Повышение уровня образования со специалиста до магистра, — ответила Марина.
— Цель повышения уровня образования со специалиста до магистра, — произнесла женщина.
— Чтобы не проходить курсы повышения квалификации, — сказала Марина.
— А какие-нибудь посерьезнее причины есть? — спросила декан. — Курсы повышения квалификации можно пройти на каком-нибудь Фуфлоуроке дистанционно и за полторы тысячи. Потыкать на вебинары, прокрутить их до конца, а в конце решить тестик на десять вопросов, пользуясь интернетом. Зачем было поступать в двадцать пять лет в магистратуру, уже имея работу и стаж?
— Получить образование, — ответила Марина. — Получить специальность.
— Не видно, чтобы ты это получала, — сказала Екатерина Васильевна. — Диссертация на сколько написана?
— Первая глава, — произнесла Марина, вспоминая свой текст для отчета по практике.
— Из трех, — уточнила женщина. — Марина! По какой причине я должна продлить тебе сессию еще раз?
— Вы же сказали, что я должна все сдать до конца следующей сессии, — ответила Марина.
— А еще какие причины есть? — спросила Екатерина Васильевна. Не услышав ответа, раздался следующий вопрос. — Что произошло с Анной Геннадьевной?
— Мы с Ниной разговаривали на занятии, Анна Геннадьевна сказала, чтобы мы вышли, — ответила Марина.
— Где ты была на следующем занятии? — уточнила женщина.
— На работе, — соврала Марина.
— В субботу? — изумилась Екатерина Васильевна.
— Да, в субботу, — ответила Марина. — Я до четырех часов работаю.
— А занятия были с четырех до восьми, могла опоздать и прийти после первого маленького перерыва, — сказала женщина. — Не понимаю! На пары не ходить, дома ни черта не учить! Ты или первым, или вторым бы хоть занималась!
Марина ничего не ответила.
— Открываю 1С, — произнесла Екатерина Васильевна. — Сейчас развиснется и посмотрим все. Весна, значит… Зачет не сдан, на пересдаче неявка, пересдача не сдана, сегодняшнюю пересдачу еще не вбили в систему. За две несданные пересдачи имею полное право отчислить, к чему комиссию собирать?
— Комиссия будет оценивать более объективно, хотя бы потому, что там будет еще два человека, — ответила Марина.
— Хорошо, значит, хочешь, чтобы три человека убедилось в том, что ты ни черта не знаешь, — сказала Екатерина Васильевна. — Жди звонок из деканата. Сегодня садись учить! Чтобы хоть что-то запомнилось! На одном Ленине не выедешь, его все в школе конспектировали!
— Хорошо, спасибо, — тихо сказала Марина и вышла в коридор.
Ожидая звонка из деканата, практически все время Марина учила материал. Однако запоминалось крайне мало, информация как приходила, так и уходила уже через десять минут после прочтения.
«Интересно, а после комиссии мне дадут время, чтобы перевестись? — подумала Марина. — Или уже все?»
Страх чередовался с безразличием: то переживая из-за уже точно последней пересдачи, Марина иногда внезапно переключалась и думала, что у нее есть работа, образование, а магистратура, если так разобраться, специалисту не так уж и нужна. Но о том, чтобы прямо сейчас пойти и перевестись в другой вуз, девушка даже не думала.
«Допрыгалась», — однажды подумала Марина и, отложив распечатку, включила сериал.
На экране Сулейман лил заумные речи о любви Хюррем, что начало только раздражать девушку.
«И в телевизоре придурки», — подумала Марина и включила биатлон.
Звонок из деканата раздался через четыре дня.
— Марина Исаевна, — сказала Дарина Олеговна — еще давно девушка внесла в память телефона этот номер, чтобы не пугаться, на случай, если ей снова позвонят. — Комиссия будет четвертого марта. Зайдите к Екатерине Васильевне, она хочет с вами поговорить.
— Хорошо, — ответила Марина.
Поговорить с Екатериной Васильевной Марина решила перед парой. Вздохнув, девушка пришла в кабинет декана.
— Марина, — произнесла Екатерина Васильевна. — Хотя бы один вопрос у тебя должен отскакивать от зубов. Так, чтобы было не придраться. Например, банальный: квалифицировать двести пятую. Для тех, кто может не знать, о чем идет речь, уточняю: объект, объективная сторона, субъект, субъективная сторона. Пленум почитай. Выучи его наизусть, чтобы пересказать могла. Задание понятно?
— Да, — сказала Марина.
С тяжелым сердцем девушка пришла к кабинету, где должны были проводиться занятия.
— Сдала майору? — спросил Антон.
— Нет, — ответила Марина. — Не смогла.
— А теперь что? — уточнил Антон.
— Комиссии сдавать, — сказала Марина.
— Так-то после зачета и двух пересдач отчислить должны были, — вступила Юнона.
— Не переживай, после комиссии отчислят, — ответила Марина.
— Да мне-то что, — сказала Юнона. — Мне вообще ничего…
В день пересдачи Марина пришла на кафедру.
— В соседний кабинет идите, — сказала лаборант.
Тяжело вздохнув, Марина пошла к соседнему кабинету.
— Подождите, — сказала Воронкова, раскладывая билеты на столе.
Вскоре Марину позвали вовнутрь, буквально через минуту пришла Екатерина Васильевна.
— Сейчас камеру включу, — сказала Воронкова.
«Так-то Вороне и научнику сдать, наверное, можно, — подумала девушка. — А если научник валить будет, то это уже пиздец и такой нехороший звоночек, что ты точно не защитишься, когда придет время».
После включения камеры Воронкова сказала:
— Марина Исаевна, покажите в камеру зачетку стороной с фотографией и положите ее на стол.
Марина достала из сумки зачетку и выполнила указание.
— Возьмите билет, прочитайте вслух номер, покажите номер в камеру, — произнесла Воронкова.
«К чему этот маскарад?» — подумала Марина, но сделала так, как ей говорили.
— Условия освобождения от уголовной ответственности при террористическом акте. История возникновения и развития терроризма в России, — прозвучало вслух. — Билет номер восемь.
— У вас двадцать минут, чтобы подготовиться, — сказала Воронкова.
Марина взяла лист бумаги и задумалась. В голове был только Рысаков [1], который появился там после прочтения вслух второго вопроса. По второму вопросу тоже не было мыслей, о чем говорить: казалось бы, неплохой ответ был раскритикован Молохиным не так уж давно.
На глазах девушки выступили слезы. Кое-как Марина начала писать ответ на второй вопрос.
Написав три строчки, Марина остановилась. Девушка отложила дрожащую в руке ручку и расплакалась.
— Встаньте и воды попейте, — сказала Екатерина Васильевна, показывая рукой в сторону раковины.
— Я буду так отвечать, — произнесла Марина. — Без записей.
— Пишите все, что помните, — ответила Екатерина Васильевна. — Если что, у вас остается апелляция. Будут бумажные записи.
Испугавшись еще больше, Марина начала кое-как писать. Ответ на второй вопрос был готов, по первому вопросу ничего, кроме цитаты из кодекса, не было.
— Отвечайте, если готовы, — сказала Екатерина Васильевна. — Осталось четыре минуты.
— Лицо, участвовавшее в подготовке террористического акта, освобождается от уголовной ответственности, если оно своевременным предупреждением органов власти или иным способом способствовало предотвращению осуществления террористического акта и если в действиях этого лица не содержится иного состава преступления, — прочитала Марина и остановилась.
— Продолжайте, — ответила женщина, удовлетворившись началом ответа.
— Второй вопрос, — начала Марина.
— По первому все? — спросила Екатерина Васильевна.
— Как связующее звено, могу про Рысакова рассказать, — ответила Марина.
— Говорите, — сказала женщина. — Только погромче и почетче, чтобы на записи все было хорошо слышно. Раз бумажной записи нет.
Марина начала отвечать.
«Эх, буду говорить все, что в голову придет, хуже уже не будет», — подумала девушка.
— Если у вас все, скажите, что ответ окончен, — произнесла Екатерина Васильевна.
— Ответ окончен, — повторила Марина.
— Какие есть вопросы к магистранту? — спросила Екатерина Васильевна.
— Вопросов нет, — ответила Ворона — женщина прекрасно понимала, что любой дополнительный вопрос только завалит сдающего.
— Дополнительный вопрос, — сказала Екатерина Васильевна. — Квалифицируйте статью двести пять уголовного кодекса.
Марина тяжело вздохнула и начала отвечать.
— Ответ окончен, — произнесла девушка.
— Вопросы есть? — снова спросила Екатерина Васильевна.
— Нет, — ответила Ворона.
— Марина Исаевна, можете идти, — сказала Екатерина Васильевна. — Зачетку вы сможете забрать в деканате через несколько дней. Там же узнаете результат.
— Хорошо, — ответила Марина. — До свидания.
[1] Участник покушения на Александра II, на момент совершения убийства бывший несовершеннолетним и стремившийся избежать высшей меры благодаря активной выдаче следственным органам народовольцев.