Мелисса

Ночью, между одиннадцатью и двенадцатью часами Мелисса пришла в себя. Её окружал мерцающий свет пары толстых свечей. Во рту стоял вкус какого-то зелья. Пепельно-бледное лицо блестело от пота. Девушка приподнялась на локте и посмотрела вниз на свою блузку. Там, где должно было виднеться огромное кровавое пятно, была лишь белоснежная атласная ткань. Она собиралась заглянуть под ткань, но застыла при виде своих рук, целиком покрытых засохшей кровью. Онемевшими пальцами Мелисса подняла край блузки. Чистая кожа без единого изъяна. Раны не было. Она нерешительно коснулась места, куда собственной рукой загнала осколок вазы. Боли не было. Хаотичное мерцание свечей только ослепляло и дезориентировало молодую колдунью, и в попытке подняться, она упала и поцарапала лицо о жёсткий коврик. Мелисса различила неясные очертания мебели и разглядела напротив дверь. Опираясь на руки и колени, она медленно поползла вперёд по коврику, пока голова не уперлась в дверную раму. Кое-как поднявшись на ноги, Мелисса нащупала выключатель. Яркий свет мгновенно разорвал темноту, тут же высветив фигуры лежащих на полу людей. Все лежали спиной к ней, с аккуратно сложенными ногами, внутри тёмномагического пентакля. У каждого на затылке алела зияющая яма, до боли напоминающая раздавленный помидор. Тяжело дыша, Мелисса прижала к животу руку и согнулась пополам, словно от внезапного приступа. Отзвуки какофонии криков отдавались гулким эхом у неё в голове. Перед глазами у неё поплыли белые пятна; она ринулась со всех ног в ванную комнату. Почему-то Мелисса знала, где находится ванная комната. Её вырвало одной желчью, и даже после этого вкус неизвестного ей зелья остался во рту. Она вымыла руки от крови и посмотрела на своё отражение в зеркале. Глаза налились кровью из-за множества полопавших капилляров. Влажные волосы начали виться, и Мелисса рассеянно провела по ним пальцами, после чего зачесала назад и стянула в узел на затылке. Одежда на ней висела, и Мелисса не знала, когда успела так исхудать. Последним, что она помнила, было лицо Тома Реддла, бессовестно роющегося в её сумке. На стене у него за спиной висел гобелен с пляшущими пиктами, и она упрямо задерживала на нём свой взгляд, чтобы лицо душегуба не стало для её взора последним пристанищем. Он отнял у меня драгоценный артефакт…Который должен был помочь мне разыскать её… История родителей стала точкой воспламенения для всего болезненного в жизни Мелиссы. Помысли о поиске матери никогда не покидали её. С трудом оторвав руку от дверной рамы, Мелисса сделала неуверенный шаг через невысокий порожек, но тут же снова потеряла равновесие и полетела вперед, словно выпущенная из лука стрела. Полетела, чтобы приземлиться на окоченелые конечности трупов. Мистер и миссис Бойл. Эмилин, их старшая дочь. Младшая Грэйс. И восьмимесячный Гарольд. Семья, счастливо обитавшая в бывшем доме её отца. Мелисса была дома. И это была спальня её родителей. Она выдохнула со свистом, словно её ударили со всей силы шипастой булавой. Внутри расцвела боль. Девушка медленно сползла на пол. Так это и есть ад? Я умерла в доме той женщины. Место её мужа занял Том Реддл, убийца, убийца… Мелиссе казалось, что часть её воспоминаний высыпается из неё, как бумажная шелуха. Кто проводил здесь ритуал? Широкая кровать была покрыта лоскутным одеялом, явно сшитым вручную и выглядевшим до странности старомодным и невинным. Пальто мистера Бойла покоилось рядом на спинке кресла, как обезглавленный труп. Немного поодаль лежал камень. Тот самый. Взгляд Мелиссы прикипел к нему, пока она чувствовала, как слой за слоем плавится её рассудок. Вдруг она ощутила странное покалывание и притяжение в своей правой руке. Мелисса подняла руку ладонью кверху, и еле видимая нить магии протянулась от неё к пентаклю. Волшебная палочка Мелиссы лежала на верхней линии окружности, нарисованной кровью. Мелисса покачала головой в немом ответе на свой вопрос. Ей был известен этот ритуал, но она бы на такое не пошла. Ни что бы не пошла! В семействе Бойл всегда было что-то подкупающее с первого взгляда, присущее только настоящим семьям, что проявлялось ещё ярче теперь, когда они вместе лежали мёртвые. Здесь, в этой комнате, где бывший владелец дома однажды обнаружил записку:

"Я ухожу, Оливер. Я встретила другого мужчину, и мы вместе собираемся начать новую жизнь. Ты никогда меня больше не увидишь. Позаботься о малышке".

*** Вплоть до самого рассвета Мелисса пребывала в сумрачном состоянии ума, ощущая страшное смятение и шок. Утром её желудок свело от голода, и как бы её не воротило от идеи поесть в доме убитой семьи, она опустошила их холодильник и хлебницу с рвением человека, для которого больше нет иного утешения. В ванной Мелисса, быстро раздевшись, встала под душ и, почувствовав прикосновение горячей воды, забыла обо всём на свете. Лишь позже вспомнила о выпавшем на её долю испытании — о встрече с Томом Реддлом. Даже под горячей струёй воды её начало знобить, а утро всё никак не кончалось. За то время, что Мелисса провела в этом доме, она уже поняла, что её магические силы восстановились — она могла колдовать как раньше, как будто магия никогда и не покидала её. И всё благодаря жуткому холоду, царившему в доме: Мелисса с лёгкостью наколдовала согревающие чары, но не сразу это осознала. Когда до неё дошло, она попробовала ряд других чар, тогда-то она поняла, что прониклась магией с головы до пят. Войдя в свою старую спальню, она не смогла пробыть там и полминуты: её переделали под детскую комнату для Гарольда. Единственной комнатой, в которой ощущалась нейтральность и из которой не хотелось бежать, была кухня. Круглый обеденный стол был сервирован фамильным фарфором, в центре возвышалась ваза с цветами, выращенными в теплице миссис Бойл. Мелисса убрала её в шкафчик. Сгусток боли пульсировал в Мелиссе, словно далёкая звезда. Семья Бойл была хорошей. Это были хорошие люди. Хорошие люди заслуживают того, чтобы жить. Я бы никогда так с ними не поступила. Она стояла в окне и смотрела на косо хлещущий дождь и лужайку, объятую инеем. Была уже середина ноября, но Мелисса не могла этого знать. Она перебирала в уме всё события с начала осени, чтобы сложить их в правильной последовательности. Похлёба не убивала свою хозяйку, ведь эльфы, в отличие от людей, неспособны на предательство. Том Реддл убил мисс Смит, подставил её эльфийку и теперь отсиживается в доме одной женщины, заняв место её мужа. Скорее всего, он ждёт, пока не уляжется шумиха. Затем он убил Лестрейнджа за то, что тот хотел помочь мне. Он убил семейство Бойл, чтобы… Мелисса не знала, что дальше скажет аврорам. Совы у неё не было, но она подумывала отправить Патронуса, вот только осознание того, что правда не всегда блещет правдоподобностью, удерживало её. Она не могла показывать им свои воспоминания, сама не будучи уверенной в том, что в них содержится. Нужно действовать осторожно. Я не дам им шанса извозить себя в дерьме! Нельзя недооценивать коварство Реддла… Шагнув к столу, она подвинула к нему табурет и плюхнулась на него, вмиг обессилев. Мелисса и не заметила, как уснула, уткнувшись лицом в скатерть. *** Был ещё полдень, когда Мелиссу разбудил скрип половиц. Придя в себя, она сообразила, что уснула за столом, выжатая и опустошенная. Это был её первый за долгое время сон, свободный от кошмаров, и она не знала, благодарить судьбу за её кровожадный подарок или проклинать. Проклинать, подумала Мелисса, когда увидела, кто сидит напротив неё. Том Реддл выглядел безупречно. В своём элегантном сepoм пальто он являл coбой воплощение этикета, однако в его глазах не было и капли приличия. Мелисса смотрела на него, пораженная самодовольным молчанием, приправленным улыбкой. Сам его вид в её старой кухне поверг девушку в небывалый ужас. Её разум сковал страх, перед которым все её прежние страхи, к которым она странным образом привыкла, померкли. С неиспытанной доселе ясностью Мелисса поняла, что он слишком опасен. Отпив кофе, Том отставил чашку и сказал: — Кто их так уделал? Уж не ты ли, Мэл? — он криво усмехнулся. — Кто бы мог подумать, что в тебе это есть. — Ты это сделал, — тихо прошептала Мелисса, с трудом фopмируя слова раcпухшими, плоxo слушающимися губами. — Я отпустил тебя. Думал, ты пойдёшь обратно в «Котёл» или в «Воображариум», — сказал он, механически прихлебывая свой кофе. — Но ты сама решила, куда тебе надо. Ты вернула себе прежние силы самым радикальным способом из тех, что мне известны. Morituri te salutant* — ритуал не для тех, кто боится утонуть в крови… — Я бы никогда на такое не пошла! — с жаром возразила Мелисса. Её глаза ещё сильнее налились кровью, пару раз она непроизвольно качнула головой, как пьяная. — Только посмотри на этот беспорядок. — Реддл окинул презрительным взглядом тарелки, которые Мелисса не успела за собой убрать. Потирая холодные руки, она смотрела на него в замешательстве. — Зачем ты убил их?! — выкрикнула она, схватив Реддла за рукав, когда тот снова потянулся за чашкой. Он резко отдёрнул руку и посмотрел на колдунью уже совсем другим, куда более зловещим взглядом. Её сердце кольнуло нехорошее предчувствие. — Хватит придуриваться, — холодно произнёс он, сцепив пальцы обеих рук замком. — Ты вернула себе силы ценой пролитой невинной крови, — серьёзным, абсолютно серьёзным тоном сказал Реддл. В нём не слышалось даже намека на издёвку. — Так чем ты недовольна? Запоздалыми угрызениями совести? — Я ЭТОГО НЕ ДЕЛАЛА! — Вытащи свою палочку. — Зачем? — Даже тебе, — язвительно протянул Реддл, — должно быть известно заклинание Приори Инкантатем. Ругнувшись про себя за нерасторопность, Мелисса вынула палочку и ю произнесла заклинание. Реддл наблюдал за этим без особого интереса, как человек, который уже определил исход событий. — Сангре Экзодус, — произнёс он после того, как из кончика палочки Мелиссы извилистой дымкой вынырнула формула заклинания с пятью силуэтами. — Изъятие чистой артериальной... — Я знаю! — Ах вот как… То есть ты признаёшься в содеянном? Мелисса издала нервный смешок и скрестила руки на груди. — То, что я читала об этом ритуале, не значит, что я бы дерзнула пойти на такое… — Я же видел, что там в комнате, — продолжил Том, отложив чашку, чтобы вперить в Мелиссу цепкий взгляд. — Ты запечатала пентакль и привела его в действие рунами между пятью углами фигуры и умерщвлёнными источниками. Наверное, ты даже рукава закатала, играя в тёмную волшебницу… — с драматическим вздохом Том покачал головой и умолк на секунду. — Тебя бы изолировать от общества, Мэл. Ты отдала пятерых человек на заклание своему эгоизму… Мелисса прерывисто вздохнула и поднесла руку к горлу. — Ну хорошо, не будем заострять на этом внимание, — с налётом добродушия заметил Реддл, но в его взгляде не было ни капли доброты. — Зачем ты это делаешь? — еле слышно протянула колдунья. — Зачем ты пришёл сюда?.. Пропустив мимо ушей её вопросы, Том гнул свою линию: — Судя по всему, ты орудовала камнем, пока не восстановила свои магические способности. В любом случае, можешь утешаться мыслью, что твои ужасающие действия были продиктованы не цинизмом, а самым элементарным практицизмом. Ты ведь и раньше поступала не по совести, Мэл. Взять хотя бы тот прискорбный случай с брошью Хельги Хаффлпафф. Ты стащила её прямо перед носом у мистера Монти и мисс Смит… От змеиной любезности в его тихом голосе Мелисса начала задыхаться… — ТЫ ОТРАВИЛ МИСС СМИТ И ПОВЕСИЛ УБИЙСТВО НА ПОХЛЁБУ! Услышав имя эльфийки, которое Реддл уже успел позабыть, он вскинул бровь. — А, может… ну знаешь, может это ты её отравила? Хотела ещё что-нибудь украсть… — Реддл усмехнулся краешком губ. Его позабавила мысль, что этой грязнокровке столько всего известно по той лишь причине, что он из личной прихоти позволил ей стать свидетельницей его прелюдий к преступлению и самому убийству. Том плавно встал из-за стола и прошёлся вдоль столешницы, стуча по ней пальцами. Дорожка холодного пота скользнула вниз по спине Мелиссы от этого бездушного звука. Она заставила себя не оглядываться на Реддла. — Кстати говоря, я бы не советовал тебе высовываться, — он глянул на Мелиссу через плечо с таким выражением, будто ему известны все тайны мироздания. — Ты ведь помнишь, с кем Рэмси видели в последний раз? Мелисса молча буравила его взглядом, её ум не был готов принять очевидное. — Неверный ответ, — Реддл поцокал языком. У Мелиссы задрожали плечи. — Да, Мэл, тебя разыскивают за убийство Лестрейнджа. — Шагнув к ней, Том вынул из кармана пиджака какой-то свиток и протянул ей. В объявление о розыске была её портретная колдография, которая висела в «Воображариуме» рядом с портретами Финнигана и Монти. Мелисса снова и снова бегала глазами по строкам, цепенея от ужаса. Она так сильно стиснула в руках лист, что тот смялся. Эта новость была для неё как удар ножом между рёбер. — Тебя разыщут, ты уж не сомневайся, — как бы вскользь проронил Том и наклонился к Мелиссе, положив ладонь на стол. — И братья Рэмси сдерут с тебя кожу заживо. — Ты… ты просто… ты убил… — Это ты убила его. Косвенно, но всё же. А о тех любезных записочках, что ты оставила в «Котле», Мальсибер уже позаботился. Хотя, даже если бы их обнаружила неравнодушная горничная, кто бы поверил тебе? Твой дружок оборвыш? Или старый пройдоха? — Оставь их в покое!.. — Монти не тот, кем кажется, Мэл, — со знающим видом сказал Том. — Восемь лет отсидки многому его научили. Он хочет, чтобы его сделки выглядели абсолютно законными, но всех клиентов он обводит вокруг пальца. У него ведь иллюзия собственной порядочности. Бэрк такой же. — Что ты хочешь этим сказать? — Только то, что сказал. Волшебникам не место среди торгашей. Мы, — голос Тома стал похож скорее на тихий, едва слышный шёпот, — выше этого. — Ты не волшебник… Ты убийца, употребляющий магию во зло, — отрезала Мелисса, вперив взгляд в стол. Внезапно Том схватил её за шею и надавил большим пальцем на челюсть, вынуждая смотреть на него. — И тот. Кто исцелил. Твою рану, — процедил он ей в лицо, обдав его холодом. Мелисса моментально отстранилась от его руки. — Сколько времени я пробыла в том доме? — Двенадцать, — ответил Реддл, его глаза блуждали по лицу колдуньи, полыхая устрашающей энергией, словно он тщательно обдумывал свой следущий удар, но пытался нанести его посильнее. — А ты, наверное, думаешь, что твой дружок забил тревогу и бросился тебя искать? Должен тебя огорчить, Мэл. Парни вроде него… — Ухмыльнувшись, Реддл отвёл выбившуюся прядь волос со лба Мелиссы. Она отшатнулась к стене. — В общем, когда имеешь дела с такими, не следует забывать, откуда они родом и как забрались наверх по своей крохотной лесенке. Финниган теперь главный приказчик в «Воображариуме». Том говорил убедительно. Даже слишком убедительно. И та небрежная уверенность, с которой он высказывал свои завуалированные угрозы, была направлена прежде всего на то, чтобы надломить её, Мелиссу Ридли, необратимо и надолго. Отвратительная демонстрация xoзяйской власти над ни в чeм не пoвинной девушкой. Том мысленно похвалил себя за то, как в нужный момент вбросил её друзей. — Хочешь сказать, что я пролежала без сознания двенадцать дней? Без воды и еды?.. — Мелисса в неверии затрясла головой. — Зелье, которым я тебя отпаивал, которое, подчеркну, никак не годится растрачивать на грязнокровок, столь действенное, что в дополнительном питании нет нужды. — И, тем не менее, я была зверски голодна, когда очнулась… — Стало быть, мне стоило подыскать тебе маггловскую кормилицу? Мелисса на мгновение замолкла, словно решая, верить ему или нет. Том уселся обратно, бесшумно отодвинул стул и скрестил вытянутые ноги. — А знаешь, Мэл, — его губы изогнулись в недоброй усмешке, — твой взгляд уже не пылает ненавистью и жаждой мщения. Ты бы себя видела! Вся строптивость слетела с твоего лица, будто её только что стёрли мокрой тряпкой! Осталось только выяснить, на что ты пойдёшь, чтобы я сохранил нашу маленькую тайну… — На что я пойду?.. — всполошилась Мелисса. — К чему ты клонишь? — Твоим россказням вряд ли поверит даже самый добросовестный аврор во всей магической Британии. Не после того, что ты натворила в этом спокойном маггловском районе, на безобидной Никлби-драйв, где раньше могли разве что почтовый ящик взломать… В Аврорате тебе точно не позволят разыгрывать какой-то глупый фарс… — На лице Тома изобразилась приятная улыбка, за которой, правда, не могло укрыться угрожающее выражение. Грудь Мелиссы ходила ходуном. Она прищурила пылающие глаза. — Чего же ты хочешь от меня, Реддл? Я ведь не пользуюсь никаким влиянием. — Я прекрасно знаю, как устроен наш мир, грязнокровка, — отрезал он. — Жаль разочаровывать тебя, но меня больше интересует не почёт, а величие, выходящее за его рамки. — Не знала, что величие достигается таким мерзким способом… — До того как ты скатишься в пучину несуразиц, я предоставлю тебе на выбор два варианта, — отчеканил деловитый голос. — Первый: ты напишешь то, что я тебе продиктую, и распишешься. Это, к твоему сведению, называется «чистосердечное признание». Мы же не хотим, чтобы меня обвинили в столь ужасных убийствах? Хэпзиба не в счёт — эльфийка уже гниёт в Азкабане. Остаётся семь душ на твоей совести, включая того невезучего маггла. Учти, что, несмотря на все нюансы, ты будешь свободна от меня. Сказано это было так, что даже самому искушенному человеку не было бы ясно, блефует Реддл или нет. — Нюансы? Ты о том, что меня поцелует дементор? — Мелиссе стало противно, ей захотелось отвернуться. — Второй вариант: ты будешь хорошей грязнокровкой и… — вскинув подбородок, Реддл выдержал драматическую паузу, — будешь делать то, что я тебе скажу. Мелисса чувствовала тошноту, словно только что нагнулась и подсмотрела сквозь замочную скважину своей судьбы… — Черт побери! — закричав, она обхватила голову обеими руками, словно сдерживая какой-то безумный порыв. Кофейник внезапно взлетел в воздух и, отлетев к стене, разбился. — Эмоции играют с тобой злую шутку, Мэл, — холодно изрёк Реддл. Она промолчала, отрешенно уставившись в окно тускнеющими глазами. Черты её лица ещё сильнее заострились. Пристально наблюдая за ней, Реддл видел, как девушка морщится от душевных метаний. Её восприятие уже помрачилось. — И что я должна буду делать? — сглотнув, выговорила Мелисса. Реддл медлил с ответом, стуча палочкой по своей ладони. — Видишь ли, моих слуг… слишком долго опекали родители, и эти бесчисленные эльфы и гувернанты. Это старая школа, от неё проку мало. — Так найди себе новых слуг. Реддл лишь ухмыльнулся, ничего не ответив. — И что дальше? — не выдержала Мелисса. — Большего тебе знать и не требуется, — прозвучало в ответ. Мелисса не верила своим ушам. Мгновение они сидели молча, глядя друг на друга. — А вроде неплохие были магглы, и домишко ничего, — добавил Том, не скрывая насмешливого тембра в своём тоне. — Я видел в твоих воспоминаниях, как ты ходила сюда сидеть и глазеть. Признаться, я поразился тому, что в такие времена ещё встречаются столь мягкотелые особи. Но то, что здесь произошло, разубедило меня. Этот ритуал помог тебе, по всей видимости, не только вернуть свою магию, но и рассеять мои чары... — Голос Реддла понижался, и к концу фразы она едва не шептал. — Хорошо тебе спалось в доме с трупами? На губах Мелиссы выступили капельки пота. Она вытерла их платком. Потом, словно в попытке подавить тягостные мысли, навела палочку на посуду и промолвила «Эванеско». Стало чисто и пусто. И Реддл остался без чашки. — Я не убивала их, — надтреснутым голосом произнесла Мелисса и сделала слабое движение, чтобы встать. Её ноги подкосились, но она устояла, глядя на Реддла сверху вниз. — Ты намеренно затрудняешь моё положение… А я знаю, что полагается мне по закону. Аврорат предоставит мне убежище и защиту — от тебя. — Для тебя больше нет иных законов, кроме тех, которые установил я, — апатично протянул Том, глядя на Мелиссу не моргая. — Ты используешь ситуацию как предлог, чтобы… поработить меня… — Да, — ровно бросил Том в своей отвратительной манере, после чего поднялся с места и в два шага преодолел расстояние между ними. — Не изводи меня, грязнокровка. Ты в абсолютном тупике. И сама прекрасно знаешь, что исполнишь всё, что я тебе прикажу. Стиснув зубы, девушка смотрела на преступника, чувствуя, как её накрывает волна страха. Лицо Реддла осталось замкнутым, но в глазах плясал жестокий смех. Висок Мелиссы пронзила острая боль, когда Том прикоснулся к нему ледяными губами. От надежды не осталось и следа. — Ах да, — протянул он, с пугающей фамильярностью потрепав Мелиссу по щеке. — У тебя же сейчас временное помутнение рассудка в результате нервного перенапряжения… Что ж, я дам тебе сутки на размышления. Настоятельно рекомендую тебе завтра быть более сговорчивой, — с этими словами он сановито покинул кухню. Мелисса никогда ранее не встречалась со столь очевидно выраженной мужской доминантностью. Стояла тишина — ни звука, кроме её прерывистого дыхания. Её колотило с ног до головы. *** В закатном свете дом на Никлби-драйв окрасился багрянцем, а окна сделались жемчужно-персиковыми. Несколько окон отражали закатный свет, а некоторые горели своим искусственным; тёмных окон почти не было. Мелисса открыла окно, впуская свежий воздух, прислушиваясь к шуму на дороге. Она заметила чету Андервуд, стоящих возле своей изгороди. Они всегда угощали её печеньем и кексами. Андервуды жили здесь, ещё когда Айрис была дома и Оливер был жив. Когда стемнело, Мелисса создала видимость порядка: зажгла свет на первом этаже, затем — на втором.