***
— Когда мы будем вручать клубнику тем, кто ее заслужил? — Тэхен сидел у окна, обняв Джина, который сопел у него на плече, но при каждой удобной возможности уверял, что не спит. Он был в своем смокинге, в котором покинул вечеринку по случаю завершения съемок и запуска сериала, в котором блистал Тэхен, и теперь выглядел немного комично, с двумя пластиковыми ведерками, доверху наполненными клубникой, а также овощами, которые тетушка Су, невзирая на все протесты, аккуратно сложила в картонные пакеты и которые Джин отказался прятать в багажник, пообещав, что дорогой салон никак не пострадает. Было ощущение, что они после бала решили забежать в магазин, чтобы прикупить что-нибудь для здорового легкого ужина. Хотя, на принца был похож только Джин, в то время как Тэхен скорее смахивал на его... коня? Ну или конюха. И от этой мысли он, расслабленно наблюдая за открывающимся за окном такси простором, улыбнулся. А водители открыл перегородку. — До места назначения осталось десять минут, господа. Мы почти въехали в черту города. Мужчина, на котором был строгий черный костюм, улыбнулся в зеркало, и Тэхен кивнул в ответ, решив, что поставит за поездку пять баллов и выпишет материальное вознаграждение за комфорт. — Съедим всё сами. — Джин, наконец, полностью открыл глаза, выпрямившись и потянув шею. — Но вообще, я позвоню сегодня Чиму, и мы обо всем договоримся. А еще я хочу узнать, договорились ли они насчет съёмок шоу. А еще… — А еще я хочу, чтобы мы сегодня вместе приготовили ужин. — Тэхен говорил и смотрел на Джина очень серьезно, и Джин лишь мягко улыбнулся, кивнув. — Я буду не просто смотреть. Тетушка Су сказала, что я достиг того уровня мастерства, когда способен ничего не сжечь и не отрезать себе пальцы. — Это за один ужин и один обед? — Джин беззлобно ухмыльнулся. — Но у меня будет шанс отточить твое мастерство. — Так отточи уж, будь добр. — Тэхен нетерпеливо задрал бровь, а затем рассмеялся, быстро клюнув такого же беспечно улыбающегося Джина в щеку. А потом, спустя несколько минут улыбка медленно, но безвозвратно покинула сначала Тэхена, а затем и Джина, который имел неосторожность также заглянуть в окошко. — Да, этого следовало ожидать. — Джин тяжело вздохнул. Машина остановилась, водитель вновь открыл перегородку. — Господа, мы прибыли. — Скажите, вы можете задержаться здесь на десять минут? Я вернусь за вещами чуть позже. — Тэхен был так сосредоточен, как будто готовился к чему-то ответственному. — Я заплачу за простой. — Разумеется, господин Ким. — Водитель кивнул в зеркало. — Никаких проблем. — Отлично. Спасибо. На этих словах, не дожидаясь, когда водитель учтиво откроет для него дверь, Тэхен вышел, затем подав руку Джину, на котором теперь не было лица. Того румяного, счастливого, умиротворенного лица, к которому Тэхен так привык и которое совершенно не желал забывать. А перед их подъездом были журналисты. Около десяти человек, но что-то подсказывало, что их может быть больше. — Ничего не говори. Я всё улажу. Тэхен крепко взял Джина за руку, заведя за свою спину, чтобы скрыть от возможных посягательств на его личное пространство, и повел в сторону дома. — Ким Сокджин! Как вы можете прокомментировать заявление мистера Рида? Когда вы дадите официальный ответ? И многие другие вопросы, которые посыпались как из рога изобилия, при этом чувствительно хлестая Джина по щекам, в то время как пара человек теперь схватились за портативные камеры, на манер той, что использовал во время их путешествия Чонгук. — Никаких комментариев. Тэхен, которому до этого не доводилось встречаться с журналистами за пределами строго отведенных для встреч с ними мест, типа пресс-конференций, премий и всего прочего, держался теперь очень уверенно, и эта уверенность придавала сил Джину, который теперь смотрел только на его плечо. Он прекрасно знал, что стоит только ему посмотреть куда-то в другое место, внутри начнет стремительно нарастать раздражение, которое также стремительно захочет найти свой выход наружу. Журналисты не препятствовали их проходу, но и не отступали. И когда до массивной входной двери оставалось только подняться по каменным ступеням, Джин оглянулся, услышав знакомый голос. — Что, после того, как не смог ничего мне ответить, уполз зализывать раны, а теперь решил вернуться, надеясь, что все забыли? Нет, теперь все, наконец, смогли увидеть твое истинное лицо. Отвратительно самоуверенный тон, и все остальные журналисты, которые не смотря на излишнюю навязчивость, все же держались в определенных рамках, притихли, недоуменно переглядываясь. Тэхен тоже услышал этот голос и остановился. И теперь в опасности была не только репутация Джина — он отчетливо это почувствовал, когда Тэхен отпустил его руку. — Тэ, не нужно. Джин успел остановить его решительный шаг в сторону наглого журналиста, который теперь подошел ближе, засунув руки в карман брюк и надменно улыбаясь, наблюдая за тем, как на глазах менялось выражение лица Тэхена. Ему не нужно было задавать уточняющие вопросы, чтобы удостовериться в том, что это был именно тот журналист, который тогда оскорбил Джина и его друзей. И теперь в его голове был только один сценарий развития событий. — О, ты нанял себе охрану? Мне стоит начать бояться, или он привит? Джин знал, что это провокация. Джин прекрасно знал, что здесь собралось слишком много голодных камер и микрофоном. Но Джину сложно было мириться с тем, что доставалось теперь не только ему. Не сложно. Невозможно. И он рванул к журналисту слишком резко, чтобы Тэхен, который успел расслышать слова, сказанные в его адрес, сумел оперативно среагировать. — Имя и печатное издание. Джин подошел к журналисту вплотную, прямо смотря в его глаза. Он был взбешен, но не мог подвести людей, которые теперь пытались его спасти. — Имя и печатное издание. Он говорил сквозь зубы, борясь с агрессивным желанием выбить нужную ему информацию; сцепив руки за спиной, чтобы нечаянно не пустить их в работу. — Что ты так смотришь? Ты думал, что я теперь буду с тобой драться? Ты этого добивался? У меня достаточно денег, чтобы с тобой разобрались более цивилизованным и беспощадным способом. Имя! — Я не собираюсь представляться, потому что мне нужно интервью от тебя. — Журналист был явно обескуражен и даже напуган. — Джин, я его снял, поэтому тебе не нужно теперь с ним говорить. Мы сами всё узнаем, и я сегодня же позвоню Намджуну. — Это незаконно! — Журналист сделал шаг назад, теперь надеясь получить поддержку коллег, которые лишь внимательно наблюдали за происходящим. — Вам можно меня снимать рядом с моим домой, а мне вас — нельзя? Нет, дружок, это так не работает. — Тэхен зло улыбнулся, сделав шаг вперед. — Если ты так отчаянно треплешь языком, у тебя не возникнет никаких проблем оправдаться за публичное оскорбление. Которое я смогу доказать, заплатив вот тому молодому человеку с камерой, которой всё это снимал, очень круглую сумму денег. Прямо здесь. При тебе. А потом мой адвокат заставит тебя ответить публично за то, что ты сказал и мне, и моему мужу. И это не угрозы. — Тэхен убийственно спокойно улыбнулся, как сытый лев, который уже приметил свой будущий ужин. — Это твоя реальная перспектива. И Тэхен на самом деле отправился к молодому человеку с камерой, который прекрасно слышал весь разговор и, кажется, уже готов был к сотрудничеству. В то время как Джин, у которого до сих пор тряслись руки от злости, уселся на каменные ступени, оглядев всех собравшихся. Чтобы он теперь не делал, его всё равно выдадут за алкоголика. — Я не буду давать никакие официальные комментарии. Вы можете расходиться. Никто теперь не решался задавать вопросы или же требовать объяснения. Возможно, вспышка человеколюбия, хотя, судя по осуждающим, непонимающим и откровенно пренебрежительным взгляда — вряд ли. Возможно, они выжидали другой более спокойный момент, но даже провокатор теперь утих, как-то очень нервно кусая губы, смотря на Джина, а затем отойдя в сторону, чтобы совершить звонок. — Пойдем, дорогой. — Тэхен возник рядом, спустя неопределенное количество минут, еле справляясь с клубникой и овощами. И Джин тут же поднялся, предложив для помощи обе свои руки.***
— Ты как? — Тэхен быстро доставил все контейнеры на кухню, на которой Джин уже рассеянно освобождал картонные пакеты от овощей. — Всё в порядке. — Он улыбнулся, но Тэхен прекрасно знал, что ни черта не было в порядке. — Джинни… — Он подошел к нему и крепко обнял, почувствовав, как колотилось его сердце, до сих напоминая о том усилии воли, которое ему пришлось приложить, чтобы остановить свое желание учинить физическую расправу. — Чаек Хоби? Или лучше коньяк? Виски? У нас был в морозильнике лед — я точно помню. — Тэ, спасибо большое, я, правда, справлюсь. — Джин мягко пальцами коснулся щеки Тэхена, который теперь смотрел как будто ему прямо в душу, и улыбнулся. Но в сочетании с потухшим взглядом эти слова не произвели должного эффекта. Тэхену было больно на это смотреть. Возможно, со стороны Джин не выглядел так уж плачевно, однако после того, каким он был дома у своих тёти с дядей... Эта разница казалась убийственной. Нужно было что-то делать. Давно нужно было что-то предпринять, и Тэхен теперь только кажется окончательно придумал и оформил в своем воображении, что именно. Ему давно стоило это сделать, потому что… Это было логично, очевидно и правильно. И он достал свой телефон, набрав хорошо известный ему номер. — Бэк, привет. Ты сейчас свободен? У меня важное дело — я хочу пригласить тебя на обед. Да, да, я угощаю, и возьми, пожалуйста, с собой Юми. Ой, харе, я знаю, что вы вместе. Давай…. Я заеду за тобой. Минут через пятнадцать, пойдет? Спасибо. До встречи. Люблю тебя. Лучший и всегда готовый откликнуться на любой призыв друг. — Мне нужно будет уехать ненадолго. — Тэхен теперь искал ключи от своей машины, пока Джин продолжал заниматься распаковыванием подарков от тёти. — Ты пообещаешь мне, что не будешь делать никакие глупости? — Джин облокотился на столешницу, внимательно наблюдая за Тэхеном, который тут же подошел к нему. — Тэ, пожалуйста. Я не могу волноваться и за себя, и… — Никаких глупостей. — Тэхен ободряюще улыбнулся, теперь испытывая неподдающееся объяснению воодушевление. — И думай, что ты хочешь на ужин. И что я хочу на ужин. И я, как фея-крестная, по типу моего любимого режиссера, смогу это организовать. — Хорошо. — Джин кивнул. — Передай ребятам привет. И… — Он быстро метнулся к одному из контейнеров с клубникой. — Растущему организму витамины нужны больше, чем пропитанному этилом, типа моего, так что мы немного ограбим Чимина. Недостающее отдам ему натурой.***
— Добрый день, мисс… — Элли поднялась, как только заметила стремительно подошедшую к ней молодую девушку, одетую в светлые джинсы и черную шелковую блузку, с забранными в высокий хвост каштановыми волосами и объемной сумкой одного очень известного бренда, что сразу транслировала в ней барышню деловую, занятую и при том успешную. И она махнула рукой, затем улыбнувшись и протянув свою ручку с золотым браслетом на тонком запястье. — Дженни. Мы с тобой погодки, так что не будем друг другу выкать. Если ты не против. — Я только за. — Элли с облегчение выдохнула, рассмотрев в девушке готовность сотрудничать. — Элли. Спасибо, что согласилась встретиться. — Хотелось посмотреть в глаза человеку, который представляет интересы актера, запрашивающего семнаднадцать тысяч за съемочный день. — Девушка, опустившись на стул, пренебрежительно хмыкнула, и Элли сразу догадалась, что это был очень чувствительный для нее отказ. О котором Джин даже не подозревал. — Я понимаю, что мистер Ким очень талантливый, но в нашей стране есть только пара студий, которые могут потянуть такие гонорары. Дженни быстро подозвала официанта, выбрав для себя миндальный капучино, в то время как Элли сделала глоток своего лавандового рафа. — Этот мистер Рид очень жесткий и категоричный человек, и мне даже представить страшно, как его стращает этот Ким Сокджин. Я уговаривала агента, чтобы мистер Ким приехал на кастинг, потому что была уверена, что он сможет проникнуться тем героем, которого ему предстояло отыграть, но агент не взял даже минуту на раздумье, прежде чем отказаться. Хотя, судя по тому, что говорят, я лишь обезопасила себя от грубого отказа или еще чего более неприятного. И это при том, что у нас контракт с третьей по величине в стране студией. Именно поэтому я не стесняясь отправила запрос и радовалась как ребенок, когда мне ответили. Ну, ровно до того момента, как открыла электронное письмо. — Девушка поставила локти на стол, сцепив пальцы и смотря куда-то за спину Элли. — Обидно. Очень обидно, если честно. — Дженни, а что если я скажу тебе, что Ким Сокджин понятия не имел о том, что ему поступило предложение для съемок? — Услышав это, Дженни перевела на Элли округлившиеся глаза. — Знаю, это звучит странно, но я, как адвокат мистера Кима, видела его контракт, в котором черным по белому прописано, что всеми поступающими предложениями заведует его агент, самостоятельно выбирая, что будет предоставлено для согласования актеру. И чтобы окончательно тебя убедить, что вины актера Ким Сокджина в этом отказе нет, я скажу, что он очень волнуется из-за своей невостребованности, так как более чем за полгода он не получил от своего агента ни одного предложения для съемок. Ни одного. — Ты серьезно? — Дженни была поражена, но все же сохраняла способность мыслить критически. — Как можно было подписать такой контракт? — Это другой вопрос. Но факт остается фактом. Дженни смотрел на Элли задумчиво и оценивающе, затем покачав головой. — Мистеру Киму явно нужен другой агент, потому что этот слишком сильно держит его за горло. — Ты абсолютно права. Ким Сокджин уже был на пороге расторжения своего агентского контракта, но мистер Рид выпустил это заявление по поводу его якобы алкоголизма. — Вот это, кстати, было удивительно. — Дженни чуть рассеянно взялась за только принесенную ей горячую чашку. — Мы очень удивлялись, что при наличии таких серьезных проблем, непосредственно связанных с трудоспособностью, у нас запрашивали такой внушительный гонорар. И именно разногласия по сумме будущего контракт стали причиной того, что мы не пришли к соглашению. И нам ни слова не было сказано о том, что у мистера Кима есть проблемы с зависимостями. — Знаешь почему? — Элли смотрела на свою собеседницу, которая теперь в чем-то сомневалась, очень прямо. — Потому что у него нет никакой зависимости. Просто курочка, которая несла золотые яйца, захотела покинуть насест. Вот и всё. — Даже если бы у него были проблемы, то как поступил этот Рид… — В девушке явно еще говорила обида от неудавшихся переговоров с заносчивым агентом. — Это свинство. И даже если бы проблемы реально были, гнева заслуживал бы именно он. — Ты абсолютно права. — Элли окончательно выдохнула, поняв, что Дженни скорее всего согласиться сотрудничать. — Скажи, ты можешь мне предоставить вашу официальную переписку на случай, если она мне понадобится в суде? Разумеется, я подпишу бумаги о неразглашении и официально пообещаю, что корпоративные письма не увидит никто, кроме меня и судьи. — Да легко. — Дженни хмыкнула. — У нас нет такого грифа секретности, как у этого Рида, который сразу сказал, что в случае достижения договоренностей, они будут находится в строжайшем секрете. И от актера Кима тоже, как я поняла теперь. — Девушка ближе придвинулась к столу. — Ну не гад ли? Скажи. — Совершенно точно, гад. — Элли хитро улыбнулась. — И с твоей помощью я, вполне возможно, смогу сделать так, чтобы он получил по заслугам. — Эх, надо было мне все-таки связаться с Ким Сокджином через его менеджера… — Дженни тоскливо вздохнула. — Скажи, а всё, что теперь о нем говорят — вымысел? Просто я следила за ним одним глазом до этого, как человек, который должен знать национальный актерский потенциал, и никогда не замечала того, о чем говорят теперь. — Всё, что связано с тем, что он употребляет алкоголь в невменяемых количествах — вымысел. Точнее, клевета. Насчет подробностей интервью — его поведение никак не связано с зависимостями — просто человек устал без работы. А… — Вот это вообще чепуха. — Дженни вновь раздраженно махнула рукой. — Да при мне актеры в журналистов бутылки с водой швыряли, а тут нежные душонки обиделись на жесткий, при этом очень интеллигентный, даже без мата ответ. Детский сад. Элли внимательно смотрела на свою новую знакомую, которая заметила ее взгляд. — Что такое? — Если бы все были такими здравомыслящими, как ты, жить было бы проще. Спасибо тебе за отзывчивость. — Мне не сложно. Тем более, возможно, однажды Ким Сокджин из благодарности за спасение вспомнит меня не злым тихим словом… — Девушка мечтательно улыбнулась, а затем засмеялась. — Кстати, я знаю чувака, который тоже звал его сниматься и также получил отказ. Если тебе нужно, я вас свяжу по телефону. Он, наверняка, не откажется окунуть Рида лицом в его же дерьмо, потому что он мариновал его с ответом, снося все сроки, больше пяти дней. — Знаешь, не злым тихим словом вспоминать тебя будет явно не только Джин… И Элли поняла, что это было многообещающее начало…***
Джин сидел в гостиной, на диване и смотрел на расположенный на его коленях экран своего МакБука. Он открыл Ящик Пандоры, к которому с самого начала тянулись не только руки, ну и уязвленное самолюбие, с чувством кромешной несправедливости, которая вдруг вся опустилась на его плечи. Он налил себе полстакана виски, бросив в него сразу пять кубиков льда, вдруг обнаружив в себе неспособность нормально переносить это обычно согревающее его горло жжение. Хотя, дискомфорт прошел достаточно быстро. Именно в тот момент, когда он открыл первую попавшуюся ему на глаза статью. Первый вопрос — за что. Но это было опасно, потому что размышления над тем, чем ты мог заслужить такое отношение, неминуемо приводило к сеансу беспощадного жаления себя, с традиционным посыпанием головы пеплом, самобичеванием, которое обязательно затем плавно трансформируется в протяжное, заунывное и при этом обозленное «весь мир против меня». Джин проходил это однажды и успел с этим справиться. Поэтому, сразу обратился ко второму вопросу — что с этим делать. Точнее, что с этим мог сделать он. И больше всего ему теперь хотелось взять бутылку виски, выйти к своему подъезду, сесть на землю и выпить ее всю до дна. Потому что Джин зол. Потому что он был обижен. И пусть он не хотел жалеть себя, ему было плохо. Он сам виноват в том, что полез в это всё, но… — Я дома! — Сначала послышался голос Тэхена, а затем — как за его спиной закрылась дверь. И шелест бумажной упаковки. — Ты скучал без меня? Тэхен появился в гостиной, с двумя бумажными пакетами, сразу заметив, что Джин сидел за своим компьютером. — А что ты делаешь? — Но судя по лицу Джина, он не делал ничего приятного. — Пью вот. — Джин улыбнулся, подняв вверх свой стакан. — Если верить словам наркологов, запивание проблем — это верный признак алкоголизма. Так что, Рид был прав. Я просто безвольное чмо, которое мало того, что безвольное, так еще и невоспитанное, которое не умеет общаться с людьми. Судя по говору, Джин не был пьян. И Тэхен, донеся пакеты до кухни, устроился у его ног, положив обе руки на его колени. — Тэ, перестань. Не нужно обращаться со мной как с ребенком. Я взрослый мужик, и способен всё пережить без… — Не способен. Точнее, тебе это не нужно. — Тэхен приподнялся, отложив МакБук в сторону, взяв руку Джина и положив под свою щеку. — Мы супруги, и всё делим пополам. Иначе, зачем это всё затевалось… — Ради популярности. — Джин против своей воли начал остывать, свободную руку запустив в волосы Тэхена. Он явно каким-то шестым чувством знал, как обезоружить Джина. И это пугало, ободряло и восхищало одновременно. — И это сработало, если твои тетя и дядя узнали обо мне лишь после того, как я вышел за тебя замуж. — Тэхен поднял голову и улыбнулся, заметив, что Джин тоже улыбнулся, хоть и пытался это скрыть. — Ким Тэхен, ты слишком носишься со мной. Ты… — Потому что ты вел бы себя так же, если бы я вдруг оказался в беде. Можешь ничего не говорить — я уверен в этом. Ну а пока я не в беде, а в беде ты — я сделаю всё, чтобы тебе помочь. Ну или хотя бы скрасить твое настроение. Мне не хочется, чтобы ты грустил и слишком сильно зарывался во всё это. — Тэхен вновь опустил голову Джину на колени, удобнее устроившись на ковре. — Вот ты стал читать всю эту чушь. Зачем? Если ты заранее знаешь, что это всё… чушь. Ты хотел себя пожалобить? Или набраться мотивации для борьбы? — Какая борьба, если всё, что я могу — сидеть здесь и ждать... Это мало походит на борьбу. Скорее, что-то противоположное, очень жалкое. — Джин задумался, затем вновь начав пальцами перебирать пушистые светло-каштановые волосы на утроившейся на его коленях голове. — Как там Бэкхен и Юми? — Отлично. Передали тебе большое спасибо, и Юми просила тебя поцеловать — она сметелила пол-банки прямо за столом, сказав, что органическая клубника за пятнадцать баксов — это ничто, в сравнении с твоей. — Теперь будем ждать отзыв от Бэкхена. — Джин улыбнулся. — Он отдаст свою порцию Юми, так что… Но он в любом случае, тоже передает тебе благодарность. — Тэхен обнял колени Джина двумя руками, а затем вдруг встрепенулся. — Поехали на пикник! Там такая шикарная погода. Как раз съедим все, что я купил по твоим рекомендациям. — Тэ, уже поздно, какой… — Вот такой! Заберемся в какой-нибудь парк, расстелем покрывало и будем есть. Молча. И смотреть на темное небо. И мерзнуть, чтобы потом приехать домой и напиться коньяка. А потом лечь спать. — Тэхен улыбнулся. — Как тебе план? — Ты не сможешь пить коньяк. — Но Джин всерьез задумался о том, что действительно не обязан сидеть в четырех стенах. Особенно теперь, когда город почти окунулся в ночь. — Ну и ладно. Поехали. Пока ничего не остыло. Тэхен поднялся, подав руку Джину. — Тэ, а зачем всё-таки ты встречался с Бэкхеном и Юми? — Джин смотрел на своего фиктивного мужа с сомнением. — Соскучился. Но вообще, мне нужна была их помощь. — В чем? — Джин продолжал смотреть на него испытующе, но, кажется, Тэхен совершенно не смущался этого взгляда. — Завтра узнаешь. Или послезавтра. Но после-послезавтра точно. — Тэхен самодовольно улыбнулся. — Давай, переодевайся — я сегодня за рулем.