Замуж, или туда и обратно

      — Вообще, по закону жанра, это я должен был нести тебе завтрак. — Тэхен с недоумением смотрел на Джина.       Потому что Джин был в тренировочном костюме, слишком свежий и бодрый, несмотря на то, что на часах, и Тэхен специально удостоверился, было только десять часов утра. А еще в его руках был деревянный поднос на широких ножках, но с фирменным стаканом и какой-то волшебно пахнущей выпечкой, издалека похожей на торт, которая явно была куплена…       — Я рано проснулся и решил освежиться. А пока освежался — дополнительно решил тебя побаловать сладким завтраком, потому что… — Джин, проверив, что поднос стабилен и не угрожает постельному белью, приблизился к Тэхену, хитро, но при этом очень нежно улыбаясь. — Ты очень сладко спал.       — Я хочу разделить этот завтрак с тобой. — Тэхен уже совершенно пришел в себя, и особенно его взбодрил свежий и пробежавшийся по парку вид Джина, потому он быстро поднялся, подоткнув подушки к изголовью. Причем, не только для себя.       — Тэ, я не буду лезть в кровать в… — Джин собирался предложить, раз уже такое дело, отправиться на кухню, но Тэхен уже был решительно настроен настоять на своем.       — Тогда раздевайся. — Он смотрел на него без тени иронии или шутливого намерения Джина подразнить. Он действительно ждал, когда Джин скинет с себя спортивный костюм и займет свое место рядом с ним.       — И мы будем крошить в кровати… — Джин вопросительно посмотрел на Тэхена, который звонко рассмеялся.       — Будем крошить в кровати. Иди сюда! — Он нахмурился и решительно похлопал ладонью по простыни.       — Трусики можно оставить? — Джин выглядел очень серьезно, как будто от этого теперь зависело что-то большое и бескрайне важное.       — Оставляй. — Тэхен невозмутимо кивнул, и Джин улыбнулся, начав торопливо стягивать с себя одежду. — Или ты хочешь сначала в душ?       — К своему стыду, я не смог проявить усердие, потому даже не вспотел. — Джин прошел в гардеробную, чтобы оставить там спортивный костюм и взять свой домашний наряд.       — Ты уверен? — В голосе Тэхена послышалось искреннее сомнение, и Джин даже выглянул из гардеробной с новым домашним комплектом из тонких тренировочных штанов и просторной футболки в руках.       — Ты хочешь понюхать? — Он, быстренько что-то уладив дополнительно в гардеробной, наконец, ее покинул, оставив одежду на комоде и направившись прямиком к кровати, с которой Тэхен уже предусмотрительно поднял поднос, отчаянно сдерживая смешки. — Черт, надо было мне заварить себе кофе по такому случаю.       — О, не переживай! — Тэхен встрепенулся, передав устроившемуся на простыни и подушках Джину поднос с завтраком. — У меня должен был появиться шанс принести тебе кофе в постель.       И Тэхен быстро поднялся. И он, что логично, был совершенно обнажен, и, что было естественно, своей наготы как всегда не стеснялся. И Джин невольно вернулся к воспоминаниям о прошедшей ночи, которая… если и не поставила всё с ног на голову, то как минимум кардинальным образом переполошила, заставив взглянуть на всё под другим углом. На чувства под другим углом.       — Вот. — Тэхен аккуратно поставил на поднос, который теперь располагался на коленях Джина, свою белую фарфоровую чашку, до краев наполненную ароматным кофе с примесью легкого кокосового аромата от взбитой растительно-молочной пенки. — Всё как ты любишь.       Он звонко поцеловал Джина в щеку, затем вновь устроившись под одеялом с ним плечом к плечу, по хозяйски его за эти плечи прижав, свободной рукой обратившись к фирменному картонному стакану.       — Матча на кокосовом молоке с клубничным сахаром. — Джин внимательно наблюдал за реакцией Тэхена, который уже во всю пробовал, затем оторвавшись и с восхищением проведя языком по своим молочным, от кокосовой пенки усам, и Джин не мог не улыбнуться.       — Спасибо. Потрясающе. Я правда понятия не имею, что такое клубничный сахар, но на вкус реально отдает клубникой. Свежей причем. — И Тэхен вновь принялся за стакан, из чего очевидным стало, что напиток ему действительно нравился. И Джину было это действительно приятно и важно.       — Наверное, какие-то махинации с клубничным соком. Но судя по стоимости, я сомневаюсь, что это обычный ароматизатор. — Джин пока грел в руках чашку своего кофе, затем быстро сделав задумчивый глоток. — Надо было спросить.       — Не надо. Это будет секрет. — Тэхен быстро, но как всегда нежно поцеловал Джина в висок. — У меня заняты руки, поэтому тебе стоит меня покормить.       — Чем это у тебя заняты руки? — Джин вопросительно смотрел на Тэхена, который для убедительности и чтобы напомнить о своем тактильном присутствии, сжал свои пальцы на его плече.       — Самой дорогой вещью на свете. — Тэхен улыбнулся, затем вопросительно задрав одну бровь. — Самый дорогой человек на свете. В общем, ты меня понял.       И он открыл рот, и Джин с помощью золотой пластмассовой ложечки, отщипнул от бело-зелено-шоколадного торта, освобожденного от пекарской пленки, кусочек, который аккуратно вложил Тэхену в рот. И тот стал с аппетитом пережевывать.       — Вкусно! Зеленый чай, точно… — Тэхен улыбнулся, вновь открыв рот, приглашая второй кусок торта посетить его.       — Я рад, что смог тебе угодить. — И Джин вновь работал ласковым экскаватором, нагружая вкусовые рецепторы Тэхена работой.       — Спорим, ты не можешь мне не угодить? — У него были набитые щеки, и если бы раньше Джин подумал, что это не эстетично, то теперь он просто потянулся к измазанным в креме губам. Это было очаровательно.       — Это вместо спасибо. Я вчера даже не… поблагодарил тебя. — Джин вновь обратил свое внимание на чашку с кофе, пока Тэхен смотрел на него вопросительно, сделав пару глотков кокосовой матчи.       — За что? Мне кажется, я не сделал ничего из того, за что нужно благодарить. — Он быстро пожал плечами, а затем, поставив свой картонный стакан на стол, взялся за ложечку и настойчиво зачерпнул ею торт, который сразу направился к Джину. — Твоя очередь.       — Как в Осаке… — Джин улыбнулся, вспомнив те времена, когда навещал родителей в Японии и угощался там традиционным мороженым десертом. — Спасибо за заботу и нежность.       — Осака… Там работает твой папа, правда? — Тэхен успел запомнить, где жили родители Джина, и быстро свел концы с концами, в то время как Джин явно оценил его внимательность, кивнув. — Спасибо за нежность в моем случае слышу как спасибо за то, что дышишь. Джинни, я же люблю тебя. Даже если бы ты очень попросил, прям вот строго «Тэ, сделай мне больно и неприятно», я бы не смог.       Джин улыбнулся, и в этот момент у его губ вновь оказался стремительно подходящий к своему завершению торт.       — Это был мой первый раз, и он прошел незабываемо, в самом лучшем смысле… — Джин мечтательно закатил глаза, в то время как Тэхен свои округлил.       — Ты же… Ты же говорил, что тебе тоже неважно, в какой позиции, что… — Тэхен выглядел и вопросительно, и недоумевающее.       — Так и есть. — Джин кивнул. — У меня не было предубеждения на этот счет. Я всегда знал, что смогу подставиться и сделаю это с удовольствием, просто… Не было подходящих людей. Не было… подходящих чувств. Был Юнги, но у Юнги особые предпочтения, с которыми я всегда с особым удовольствием считался. — Джин улыбнулся с легким налетом приятной ностальгии, в то время как Тэхен помрачнел.       — Я не сделал тебе больно? Всё в порядке? Я просто был уверен, что ты уже испытывал что-то подобное, и… Джин, точно всё прошло нормально? — Он смотрел на Джина многозначительно, взволнованно и даже обеспокоенно, и теперь пришла очередь Джина недоумевать.       — Тэ, всё более, чем в порядке. — Он, чтобы придать словам больше значимости и веса, мягко коснулся щеки Тэхена, тем самым привлекая к себе всё его внимание и отвлекая от собственных мыслей. — Я не почувствовал ничего, кроме удовольствия. Можешь мне поверить. И думаю, что решусь повторить это. Не раз.       Джин ободряюще улыбнулся, но Тэхен почему-то не унимался и продолжил быть слишком серьезным.       — Не нужно мне было настаивать… Я надавил на тебя.       — Ким Тэхен! — Джин нахмурился, и молодой человечек поднял на него задумчивые глаза. — Мне кажется, за время нашей совместной жизни, ты должен был уяснить, что от меня нельзя получить ничего, надавив.       — Только если на шею. — Тхен очень быстро вернул себе невозмутимость и легкую улыбку, и Джин покраснел, пальцами быстро пройдясь по тем успевшим приобрести аристократическую бледность следам, что остались у него после секса. — Извини, просто ты на тот момент выглядел…       — Всё, можешь не продолжать. — Джин поднял вверх руку, успев смутиться на столько, что Тэхен засмеялся и быстро приложился к этой руке губами. — Я понял. Ты всё понял. Нам нужно позвонить Чимину и Чонгуку.

***

      — Да… — Элли откинулась на спинку рабочего кресла своего мужа, который теперь сидел с МакБуком на диване, в то время как она рассматривала то, что принес ей Чонгук и Чимин, которые решили пожаловать раньше супружеской четы Ким, чтобы уже начать готовить план.       — Что, всё плохо? — Хосок поднял голову от экрана, с сомнением посмотрев на свою жену, которая с восхищением смотрела на Чонгука, который смущенно улыбался.       — Да, родной, все плохо. Рид уже у нас в кармане, но вот подписать Джина мы сможем не раньше того времени, как будет вынесено решение по делу об оскорблении его чести и достоинства. А ты знаешь, что эта байда может затянутся на неопределенный срок. — Элли тяжело вздохнула, затем подозвав к себе мужа, чтобы он ознакомился с тем, что лежало на ее столе, а сама обратилась к Чимину. — Мы хотим добиться судебного расторжения контракта, которое избавит Джина от выплаты огромных отступных. Следовательно, контракт будет расторгнут тогда, когда будет закрыто это дело, по которому суд вынесет решение. Которое может быть затем оспорено, и наверняка будет оспорено, потому что это стандартная процедура. И это значит, что на то время, что будет продолжаться вся эту судебная волокита, Джин не сможет заключать новые контракты, потому что будет находиться в подвешенном строгим законодательством состоянии. Разумеется, решение так и так будет вынесено в его пользу, но это время он не сможет заключать контракты. — Элли опустила свою взъерошенную головку на стол, подставив руки, и теперь ее голос звучал заунывно и приглушенно. — И это всё вдвойне обидно, потому что теперь-то наверняка Риду нечем будет крыть.       Именно в этот момент, когда Чимин начал обдумывать, как это всё можно быстрее разрешить, в кабинет, без стука, но по приглашению секретаря, вошли Джин и Тэхен, которые вошли, к слову, не с пустыми руками.       — Моя команда по спасению моей же репутации, с которой я вовек не расплачусь. — Джин широко улыбнулся, поставив на стол перед Элли картонную подставку с разными крепкими и нежно-сливочными кофейными напитками.       — Если ты будешь настаивать, можешь поработать бесплатно. — Хосок хитро посмотрел на Джина, затем широко улыбнувшись и протянув руку для приветствия. — Сам понимаешь, мы стараемся не только для тебя.       — Мне нравится эта честность. И пусть я не перестал быть курочкой, несущей золотые яйца, теперь у меня будет комфортабельный насест и мне не нужно будет бояться, что однажды мне снесут голову и отправят в суп. — Джин поморщился, затем положив руку Чон Хосоку на плечо.       — Гук, а ты расскажешь нам поподробнее, как раздобыл этот волшебный документ? — Тэхен, обняв всех, кто попался ему на пути, по традиции задержавшись на Элли, с интересом разглядывал добытый Чонгуком больничный лист.       — Если я воспроизведу это еще раз, мне придется обращаться за помощью к психологу. Или психиатру. — Чонгук передернул плечами, на которых тут же оказались уже две руки Тэхена.       — Ладно, достаточно того, что я знаю, что ты был великолепен.       Пока Джин вчитывался в свой будущий контракт, который Хосок давно собирался показать ему, чтобы при случае тут же подписать, Элли подперла голову одной рукой, невесело смотря на Чимина и Тэхена, который разминал плечи Чонгука.       — Если бы вы знали, как я устала… Юриспруденция — это увлекательно и даже красиво, но не тогда, когда тебе нужно подготовить иск по поводу оскорбления и клеветы. А ведь я почти подготовила. Восемьдесят страниц, не считая примечаний. Все цитаты с ссылками, отсылками и таймкодами, все публикации, все… Намджун поступил очень непорядочно, покинув меня в такой момент. Хотя… Это моя работа. А Намджун мне поможет потом, когда вернется… Если я не отброшу копыта. Хорошо, что Хоби взял на себя всё агентство. — Элли подняла голову, как будто в нее пришла гениальная мысль. — У меня самый лучший муж!       И на этих словах в кабинет, интеллигентно постучавшись, вошел Намджун. Который плохо выглядел. Нет, он до сих пор был безупречно сложен, но черные круги под глазами заслоняли своей эффектностью весь его остальной экстерьер.       — Привет, друзья. Я готов к труду и обороне. — Он улыбнулся, но даже в его очаровательных ямочках теперь залегали тени. — Вовремя?       — Джуни, чем ты занимался в Штатах, что теперь так выглядишь? — Элли, не раздумывая, взяла кофе своего мужа и подала его Намджуну, который устало улыбнулся. — Я только о тебе вспомнила, говорят, что ты… Ты вообще когда спал?       Намджун посмотрел на часы, затем растерянно посмотрев на Элли.       — Не помню. Было очень много дел. Да-да, я ездил не отдыхать, а по делам. Но теперь… Я тоже готов к делам. К труду… Обороне… — Он сладко зевнул, затем попытавшись вернуть себе бодрость духа. Ну, хотя бы притвориться, что она у него была. Хоть когда-нибудь. — Джин, ты теперь с Хоби обсуждаешь ваш будущий контракт? Я должен посмотреть.       — Ты должен выспаться, дружок. — Элли остановила движение Намджуна, погрозив ему пальчиком. — Всё завтра. Я вкратце напишу тебе, что мы теперь имеем, чтобы ты на завтра был в курсе, но теперь ты отправишься спать.       — Ты права. Как всегда. — Но Намджун все же обратился к Хосоку, который закончил знакомство Джина с его будущим контрактом, окончательно собрав печатные листы в аккуратную кучку. — Хоби, дай мне этот экземпляр. Мы его почитаем с Джином, и я сделаю пометки.       — Когда мы будем его читать? — Джин округлил глаза.       — Можем сегодня. Я надеюсь, что ты согласишься отвезти меня домой, по дружбе, потому что я сюда приехал на такси. — Намджун виновато улыбнулся, но в его глазах появился хитрый блеск.       — Да легко. Вообще никаких проблем. — Тэхен направился к двери, затем остановившись. — А мы на сегодня закончили что ли?       — Ну вы с Джином знаете о нашей удаче, а что с ней делать, мы пока не придумали. — Чимин задумчиво водил пальцем по губам. — Сейчас общественное мнение окончательно выравнялось, благодаря тому, что вписался Ким Тэхен со своими суперспособностями убеждать людей… — Увидев удивленный взгляд Элли, Чимин остановился. — О, вы не знаете… Ладно! Джин, везите Намджуна домой и читайте контракт. А мы здесь посидим и поговорим о делах насущных.       — За ланчем. — Хосок посмотрел на часы.       — Поддерживаю! У меня вечерняя тренировка, и мне жизненно необходимо подкрепиться. — Чонгук задумчиво смотрел на Элли, которая заметила его взгляд и смутилась.       — Что такое? — Она подняла бровки, и в ее больших голубых глазах мелькнуло сомнение.       — Мысль. У меня есть мысль. И мне нужно ее с тобой обсудить. За ланчем.       — Ох, я вообще тоже ничего не ел… Хотя, это не самое страшное теперь. — Намджун поднялся, как-то очень нетерпеливо потянув Джина к двери. — Пойдемте, не будем задерживаться.       — Джун, мы по дороге заедем куда-нибудь. Теперь наша с Джином святая обязанность последить за тем, чтобы ты поел и лег спать. — Тэхен взял своего фиктивного мужа за талию, теперь также подталкивая к двери. — И тогда... встретимся завтра.

***

      — Ким Намджун, а зачем тебе спрей и таблетки от храпа?.. — Джин до сих пор не мог смириться с тем, что они так быстро смогли сблизиться настолько, что теперь разувались в гостиной Намджуна. Нет, он не имел ничего против, если не сказать наоборот, но это было подозрительно.       — Это мой единственный недостаток. — Намджун горько вздохнул, затем виновато улыбнувшись. — Извините, что тут беспорядок, но…       — Забей. Свои люди. — Тэхен, быстро оглядевшись и взяв сумки, направился на кухню, которая не отделялась от гостиной ничем, кроме высокого длинного стола, смахивающего на барную стойку. — Я так понимаю, ты не готовишь?       Это было понятно по тому, что плита была почти в первозданном виде, в отличие от кофе-машины, которая, кажется, требовала, чтобы ей выписали подмогу, либо же отправили на заслуженный отдых в металлолом.       — Я не умею. И вообще, это опасно — оставлять меня один на один с источником огня. — Намджун вновь виновато улыбнулся, быстро по пути к кухне избавляясь от разбросанных вещей и откатив пару чемоданов к стене, удивившись тому, что никто их еще не заметил и не задал вопросы. — Но, что-то мне подсказывает, что здесь скоро вновь начнет пахнуть едой.       — Да, как только мы разогреем то, что добыли. — Джин аккуратно вскрывал пластиковые контейнеры с ароматным, мясным и по-овощному разноцветным содержимым.       — Да… Да, минуту. Я… — Намджун задумался. — Пойду переоденусь.       И он скрылся в своей спальне, сразу заметив на кровати свернувшегося на боку и повернутого теперь к нему спиной Юнги, который тихо сопел и, кажется, вообще не успел заметить, что кто-то достаточно шумно проник в квартиру.       Они договорились, что пока Юнги не найдет жилье, он будет жить с Намджуном. А жить с Намджуном он сможет нормально только тогда, когда он перестанет храпеть, потому что те пару проведенных в Штатах совместных ночей заставили Юнги очень страдать. Умопомрачительный секс, взаимные чувства и немилосердно раздирающий в клочья желание спать урчащий храп, который как назло напал на Намджуна именно теперь. Разумеется, он храпел не всегда, но… Если Джун не выспался, то Юнги не выспался вдвойне.       Намджун направился в гардеробную, быстро сменив костюм на шорты и футболку, и на выходе задержался, теперь имея возможность рассмотреть Юнги не сзади, а спереди. Юнги прижал к груди руки и теперь отчаянно дул розовые щеки, из-за которых теперь не было видно не маленького носика, ни пухленьких губ. Что мог сделать Намджун в такой ситуации? Ему, вообще, стоило бы выйти, чтобы не тревожить хрупкий и очень заслуженный сон, но он вместо этого подошел к кровати и присел перед Юнги на корточки, аккуратно положив руки на матрас.       Он собирался только чуть-чуть понаблюдать, но…       — Хватит смотреть.       Низкий, хриплый, не справляющийся со сном и необходимостью выбраться наружу голос, по которому было понятно, насколько Юнги теперь хотел спать.       — Извини. — Намджун чувствовал себя виновато, но Юнги неловко взял его руку и подсунул под свою горячую мягкую щеку.       — Пару часов, ладно?       — Спи, котик. — Намджун аккуратно вызволил свою руку, быстро поцеловав вновь провалившегося в сон Юнги.       Джин был сюрпризом именно для Юнги. А пары часов вполне должно хватить на контракт. Большую его часть.       — Мне всё нравится. — Джин решительно отложил от себя черновой вариант важного документа, придвинув к Намджуну блюдо, которое он не успел доесть. — Ешь! Тебе нужны силы. И поспать. Оставшуюся часть я дочитаю дома. И чтобы на этот раз уж точно ничего не проворонить, попрошу Тэхена меня контролировать.       — Будешь читать вслух. — Тэхен, который стоял теперь за спиной Джина и обнимал его за плечи, хитро улыбнулся. — Поехали. Не будем мешать мистеру адвокату восстанавливать свой жизненный ресурс. — Тэхен вдруг задумался. — Кстати, а как ты узнаешь, что спрей действует? И вообще, зачем тебе заботиться о храпе, если ты живешь один? По крайней мере, пока.       Это был внезапный вопрос, и Намджун, который теперь был изрядно вымотан перелетом и беспощадной сонливостью, не сразу смог придумать, что ответить. Но ему и не пришлось, потому что в гостиной появился Юнги, который не мог до конца открыть глаза, то и дело сталкиваясь с препятствиями в виде дивана или не вовремя подвернувшегося мебельного угла.       — Чувствую себя так, будто меня переехал трактор. А потом еще раз, контрольный. — Юнги, не разлепляя глаз, почти на ощупь направился к крану с фильтрованной водой, пока Джин и Тэхен, устроившиеся за обеденным столом напротив Намджуна, замерли. Особенно Джин, который даже рот открыл от удивления и шока. Он ожидал увидеть что угодно, но не своего лучшего друга, который планировал вернуться на родину не раньше чем через пару месяцев, при том, что прошел только…       И теперь Юнги смог понять, что произошло, для лучшей опоры облокотившись на одну из составляющих минималистичный кухонный гарнитур шкафов.       — Я сплю? — Он протер глаза, щурясь и хмурясь, вглядываясь в Джина и Тэхена, который выпрямился и теперь очень широко улыбался. — Судя по тому, как он лыбится, нет.       Намджун решил взять все в свои руки. По крайней мере Юнги, который, всё еще сражающийся со сном за бодрость, не сопротивлялся, покорно прижавшись спиной к его сильной груди.       — Это сюрприз. Ты постоянно спрашивал о нем, и я решил устроить вам очную ставку как можно быстрее. — Он наклонился к его уху, и Юнги внимательно слушал вкрадчивый низкий шепот, постепенно приходя в себя.       — Юнги, спасибо, что сразу откликнулся на мою просьбу! Причем, настолько креативно. — Тэхен смотрел на Юнги с благодарностью и даже некоторым восхищением, и Юнги тут же порозовел, отмахнувшись.       — Пустяки. Это ж Джин. Уверен, он бы сделал для меня даже больше, окажись я в опасности. Но Джинни…. — Юнги прямо смотрел на своего друга, который теперь улыбался. — Как ты умудрился стать алкоголиком за тот несчастный месяц, что меня не было? Признавайся, Чим научил?       — Я так рад тебя видеть! — Приезд Юнги стал окончательным и бесповоротным знаком к тому, что теперь все точно развернется к Джину лицом. — Но как ты…       — Джун помог. — Юнги смутился, возможно, от желания Джина крепко и слишком сентиментально обнять, и был благодарен тому, что теперь он находился в руках Намджуна. — Он мне рассказал всю ситуацию. Я понял, что теперь самый подходящий момент для решительных действий, связанных с моим постоянно откладываемым переездом. На самом деле, твою беду я использовал как повод наконец со всем разделаться. Поэтому я не такой уж альтруист, но… Волновался, да. И так быстро среагировал на призыв твоего деятельного муженька, с которым тебе пиздец как повезло. И я рад, что когда я приехал, у тебя уже успело все более или менее нормализоваться. Намджун не только помог мне с документами, но и обеспечил жильем, хотя я говорил, что могу пожить у тебя. — Юнги запнулся. — Хотя, я до сих пор был бы рад пожить у вас, потому что мистер Ким храпит как январский медведь.       И Юнги взрогнул, затем самодовольно улыбнувшись, когда Намджун крепче его обнял, что-то делая с затылком Юнги, потому что он теперь улыбался шире и пытался вырваться.       — Извини, но у нас регулярная половая жизнь, и спать тебе так и так не пришлось бы. — Тэхен спокойно смотрел на Юнги и Намджуна, положив руку Джину на плечо. — Но от храпа хотя бы есть спрей, а вот от оргазма…       — Джин покраснел, а значит, все так и есть и это не преувеличение.       — Мне нужно уточнить — ты перебрался окончательно и бесповоротно? — Джин был серьезен, несмотря на то, что покраснел в ответ на замечание Юнги.       — Да. Теперь здесь мой дом, а в Штаты я буду наведываться только в командировки. Кстати, мои чернокоже-гениальные музыкальные коллеги, которые только с моим приездом, узнали, что такое суровый мужской юмор, тоже тебя поддержали. И несколько видео, по-моему, даже пару раз залетело в тренды. Но я не могу говорить точно. Чим наверняка в курсе.       — Спасибо, Юнги. Черт… — Джин опустил голову. — Меня не покидает ощущение, что все вокруг меня герои, пока я бесполезно просиживаю свою задницу.       — Если верить Чиму, ты теперь не много-то можешь. — Тэхен задумчиво гладил Джина по плечам, как будто пытаясь усмирить его чувство вины.       — Плюс к тому, Ким Сокджин, не хочу напоминать, но ты нам за это платишь, причем не мало. — Намджун улыбнулся, и этот факт, на удивление, Джина приободрил. — Поэтому не переживай. Когда кому-то из них понадобится помощь, они просто придут к тебе первому.       — Справедливо. — Джину улыбнулся, затем поднявшись. — Ладно, ребята. Вам нужно отдохнуть. А мы поедем изучать контракт. Юнги… — Джин сделал шаг вперед, и Юнги выпутался из державших его рук. — Я безумно рад, что ты приехал и, надеюсь, что завтра мы с тобой сможем увидеться и хорошенько поговорить. Уверен, у тебя есть, что мне рассказать. Как и у меня.       По невольно заговорщицкому тону, сразу стало понятно, что всё это было только между ними двумя и что ничто и никогда не сможет ослабить их связь.       — Я тебе напишу. — Юнги улыбнулся, а затем порывисто обнял Джина.       — Спасибо, ребята, за то что подвезли и за ужин. — Намджун пожимал руки всерьез собирающихся уходить супругов.       — Ужин? Ой… — Юнги только теперь обратил внимание на стол. — Здесь есть еда…       — Кажется, твой кот хочет есть… — Тэхен хитро посмотрел на Юнги, который тут же мягко пнул его, а затем на Намджуна, широко улыбаясь. — Приятного аппетита. И до завтра.

***

      Малькольм Рид сидел в своем кабинете, уставившись на подставку с металлическими шариками, которые то и дело ударялись друг о друга, как многочисленные мысли и сожаления, которым был наполнен агент. Да, ему пришлось отдать сенсационный материал бесплатно, но он просто не мог больше ждать. Промедление, ожидание нужного момента, о чем ему говорил журналист, сопровождалось неоправданным риском, потому что теперь общественное в любой момент рисковало обернуться против него. Его же оружие могло совершить осечку и попасть в него.       Все началось с того самого выпуска «Бабушкиной кухни». А ведь все так хорошо начиналось… Они смогли найти людей, которые были искренне настроены против Джина, однажды поимев неудачный опыт общения с ним, что делало их неудачниками, потому что нарваться на грубость от Джина мог только человек слишком недалекий, и Рид прекрасно это знал. Но ему повезло. И в сети началось осуждение. Все бравые защитники чуть поубавили громкость, ожидая, что же будет дальше. А дальше могло бы быть лучше, если бы не бабушка Сим, в гости к которой пришел знаменитый режиссер. Который работал с Джином. И который также был искренен в своем стремлении его защитить. Люди чувствуют, когда их пытаются обмануть, особенно в таких щекотливых ситуациях, когда их мнение, мнение общественности, остается решающим. С этого всё началось.       А потом на сцену вышел муж. Адвокаты Рида, хотя, точнее было бы их назвать подельниками, сразу увидели пост, который выложил Ким Тэхен. И сразу начали анализировать его аккаунт, для того, что определить возможные риски. Да, у него было больше четырех миллионов подписчиков, но подавляющей частью его целевой аудитории были молодые люди, от четырнадцати и до девятнадцати лет. Потому что он начинал в сети еще до того, как стал популярным актером. Просто когда ему удалось блеснуть и попасть в струю. Аудитория начала расти стремительнее. Но все равно она не доходила до солидного возраста.       В поклонниках Джина были в основном люди постарше и те, кто ценили его как актера. Он не был популярен у школьников, потому что «Эмпатия» в принципе не предназначается для умов не окрепших. Именно поэтому у него не было организованной поддержки. Безусловно, его отстаивали и защищали, но… Но теперь набежавшие от Ким Тэхена подростки и студенты, которые кричали и призывали, смогли привлечь внимание людей старше и осознаннее, и они… Популярность Джина начала стремительно расти. Как и количество публикаций, которые быстро подошли к отметке в миллион. Плюс к тому его открыто поддерживали знаменитые люди, которые создавали дополнительный ажиотаж. Разумеется, никто пока не торопился полностью оправдывать Ким Сокджина, но и осуждать в голос перестали, теперь выжидая следующего шага от главного виновника.       У Рида теперь не было выбора. Он не мог ждать. Поэтому ему пришлось отказаться от денег. И поэтому он сам заплатил, чтобы материал был готов к публикации как можно скорее. Да, он разумеется нес убытки. Но теперь ставки были слишком высоки, чтобы он мог горевать о нескольких потраченных и не полученных тысячах. Ему нужна статья. Ему нужно разоблачение, с документальным подтверждениями. Это будет контрольный выстрел, и даже если после этого от Джина не отвернуться поклонники, его профессиональная репутация будет запятнана, при том, что до этого она была безупречной. Но Джин сам виноват. Никто не уходит от Малькольма Рида по собственному желанию.       — Мистер Рид. К вам мистер Ким. — Голос секретарши, и Рид поморщился.       Ему не нравился Ким Намджун. Он был въедливым, занудливым и до боли в заднице грамотным, постоянно задавая неудобные и никому не нужные вопросы, которые лишь заставляли Рида икать и выкручиваться. Скоро они перестанут видеться. После статьи с диагнозами им нечем будет крыть. Они откажутся от иска в клевете и просто будут наблюдать со стороны. Потому что у Рида всё было схвачено. К его источникам нельзя было подкопаться. Контракт Джина был очень грамотно составлен, и теперь, если вдруг они захотят обнародовать какую-то информацию, Рид сам сможет их судить. Точнее, обратиться в суд с иском. Он всё предусмотрел. Вся информация и все доказательства находятся в его руках. Как и то, что могло свидетельствовать против него. Всё находилось под его контролем.       В дверь постучали, и Малькольм Рид поднялся, одернув пиджак и быстро пригладив волосы. Он должен быть уверенным, спокойным и непоколебимым. Они могут говорить всё что угодно, но Рид уверен в том, что прав. А он совершенно точно прав.       — О, добрый день, Малькольм. Рад встрече.       Это был не Ким Намджун. И Малькольм Рид нервно сглотнул. К такому его жизнь не готовила…