Мы справимся

Солнце ласково заглядывало в комнату через открытое окно и уютно устроилось на досках пола. Гермиона стояла на кухне, пританцовывала под "we're not gonna take it" и готовила оладья. С появления отца в дверях дома прошло чуть меньше недели и девушка уже могла сказать, что она в полном порядке. Кошмары почти не донимали, а никаких других упоминаний мужчины не было. Она вела активную переписку с друзьями, планируя встретиться сразу после их возвращения из путешествия. Сегодня Гермиона встала раньше Беллатрикс, к тому же в удивительно хорошем настроении, поэтому не медля спустилась вниз и, отыскав нужные ингредиенты, принялась готовить завтрак. Она наложила заклятие неслышимости, чтобы не побеспокоить женщину и включила музыку. Было раннее утро и запах оладьев предвещал отличный день. Гермиона подпевала и пританцовывала над сковородкой, следя, чтобы завтрак не подгорел, поэтому она не заметила, как Беллатрикс зашла на кухню, встала в дверном проёме и подняла бровь. Женщина сложила руки на груди и ухмыльнулась. Она ожидала, что Гермиона обратит на нее внимание, но twisted sister надрывались в припеве и девушка в такт качала головой, повторяя слова. Беллатрикс сдержала смешок и прокашлялась. Гермиона подпрыгнула и выронила лопатку из руки. Девушка сердито посмотрела на Блэк и подняла лопатку. — Ты напугала меня, — обвиняюще сказала Гермиона, убавляя громкость музыки. — Будь я злобным магом, то ты была бы уже мертва. Если накладываешь заглушающее заклятие, то хотя бы закрывай двери, чтобы никто не мог подобраться сзади. Кто учил тебя ЗОТИ? — Беллатрикс говорила так, будто ей не нравилась непринуждённость и спокойствие девушки, которых она не видела довольно давно. — Почему ты всегда такая.... — Осторожнее, Грейнджер, — предупредила Беллатрикс, угрожающе приближаясь. — ....учительница, — всё-таки закончила Гермиона и развернулась к оладьям. Она подхватывала один за другим со сковороды и складывала их в тарелку под пристальным взглядом женщины. — Ты выглядишь, как типичная домохозяйка. — Теперь я и есть типичная домохозяйка, — Гермиона взяла джем и выдавила его на оладушек. Она подождала с полминуты, а затем отправила его в рот. — Ты не....что? — Попробуй, — Гермиона протянула второй оладушек с джемом Беллатрикс. Женщина скривилась, но подарок приняла. Она медленно откусила и едва сдержала стон удовольствия. Гермиона внимательно наблюдала за ней, поэтому женщина лишь хмыкнула и встретилась взглядом с девушкой. — Прекрати так на меня смотреть. — И как тебе? — Мне определенно не нравится то, что ты на меня пялишься. — Я про оладья. — Ну скажу, что готовить у тебя получается лучше, чем биться в дуэли. — Но я была лучшей в классе! — А я о чем? — Беллатрикс подмигнула и Гермиона покраснела. Женщина задержала взгляд на губах ведьмы и нахмурилась. — Что-то не так? — Она облизала губы, догадываясь, что измазалась. — Джем, — Беллатрикс приблизилась к ее лицу и посмотрела в глаза, — можно? Девушка выдохнула короткое "да" и Беллатрикс слизала джем вокруг её губ, а затем поцеловала Гермиону. Младшая ведьма почувствовала сладкий вкус на языке, но не могла точно утверждать, что причиной тому послужил только джем. Гермиона прижалась к Беллатрикс и разорвала поцелуй. Она обняла женщину и носом уткнулась ей в шею. Девушка вдохнула приятный аромат шоколада и отметила, что гель с таким запахом пару дней назад самолично покупала у Эндрю. Она нежно прижалась губами к шее и Беллатрикс, кажется, перестала дышать. Женщина неловко погладила ведьму по спине, стараясь выровнить дыхание. Гермиона ещё раз поцеловала женщину в шею и отстранилась. Она принялась раскладывать оладья по тарелкам, оставив смущенную Беллатрикс. Гермиона не часто видела ведьму смущенной, поэтому в любой другой ситуации, заострила бы на этом внимание, но сейчас она была не менее сконфужена, поэтому предпочла проигнорировать все, кроме горячих оладьев. Завтрак прошел в неловком молчании. Они старались выкинуть все мысли из головы, но разве возможно было это провернуть, когда перед тобой сидит причина этих самых мыслей? Гермиона пила сок, когда Беллатрикс закончила есть и встала, чтобы отнести тарелку в раковину. — Но ты волшебница, — выпалила Гермиона. — Что? — Ты волшебница. Ты можешь взмахнуть палочкой и тарелки сами по себе начнут мыться. Почему ты не используешь магию? — Этот вопрос постоянно преследовал Гермиону. Беллатрикс была обученной чистокровной ведьмой и, насколько Гермиона знала, должна была гордиться этим. Но женщина использовала бытовую магию крайне редко. Она либо просила Винки делать домашнюю работу, либо самолично занималась уборкой и стиркой. Гермиона предлагала пару раз свою помощь, но ведьма хмурилась и отказывалась. Беллатрикс напряглась и Гермиона ожидала, что ей ответят что-то в стиле: "не твое дело, любопытная идиотка" или просто проигнорируют, но женщина ответила. — Это касается моей семьи. Ты не захочешь знать, — слова выходили, будто под угрозой смерти. Беллатрикс смотрела куда угодно, только не на Гермиону. — Я хочу знать о тебе все, что ты позволишь мне узнать, — Гермиона ответила совершенно серьезно и Беллатрикс подняла удивленный взгляд, чтобы убедиться, что девушка не лжет. И лишь удостоверившись в правдивости слов, она позволила правде пролиться наружу. — Иногда я устаю от магии. Знаешь, она принесла в мою жизнь много хорошего, но плохого сделала в разы больше. Моя чокнутая семья была помешана на своем титуле. Родители с самого детства пичкали нас ненавистью к магглам и магглорожденным. — Грязнокровки, — прошептала Гермиона и вспомнила Малфоя. — Да. Мы слышали, что людей нужно пытать и убивать только за то, что они родились отличными от нас. Чертова чистота крови навек, — женщина мрачно усмехнулась, — впервые я усомнилась в правильности своих убеждений, когда Энди сбежала. Я должна была возненавидеть, но я слишком сильно ее любила. А когда я не смогла направить ненависть на сестру, то направила её на родителей. Можешь себе представить, примерная Беллатрикс Блэк, образцовая леди, готовящаяся стать женой, вдруг закатывает скандал? Ты бы видела их лица. Они были в ужасе от того, как стремительно рушился их мир. Если бы этот скандал вышел за рамки нашей семьи, мы бы потеряли репутацию и отец это отлично понимал. Поэтому он запер меня. Не думай чего-то плохого, у меня были все условия для жизни. Тогда я училась на последнем курсе Хогвартса и он просто не позволил мне вернуться. Он перевел меня на домашнее обучение и не выпускал из дома. Конечно, дом был огромным и места мне хватало, но это была золотая клетка, понимаешь? А когда ты страдаешь и видишь магию каждый день, то неизбежно связываешь эти два понятия. Но однажды отец привел в наш дом гостя. Он был уверен, что если я с ним пообщаюсь, то все станет как раньше. Что я снова поверю в этот бред с кровью. Как ты, наверное, догадалась, он привел в наш дом Воландеморта. Гермиона втянула воздух и удивлённо уставилась на женщину. — Да, ты не ослышалась. Я была с ним знакома. Честно говоря, если бы не моя вселенская обида на отца, я бы влюбилась. Он был очень обаятельным, но я дала себе слово, что ничего, кроме неприязни, не буду к нему испытывать. Только чтобы позлить отца. Почему ты улыбаешься? — Она выгнула бровь. — Твоё упрямство спасло тебя, — мягко ответила Гермиона. — Всех нас. Боюсь представить, что было бы, если бы я вступила в ряды пожирателей. — Тогда Воландеморт не проиграл бы войну. — Я бы не была так уверена, малышка, — тепло улыбнулась Беллатрикс. Она помолчала некоторые время, а затем продолжила. — Сириус тоже пошел против семьи, только чтобы насолить матушке. Все Блэки до жути упрямые. Кого-то это губит, кого-то спасает, но факт остаётся фактом. Мы все упертые бараны. В тот вечер я снова поссорилась с отцом и он ужесточил мое наказание. Теперь мне нельзя было выходить даже из комнаты. Не смотри на меня так. Я не могла сбежать. Тогда я ещё верила, что слово родителей – закон. Несмотря на мои ссоры с отцом, я все ещё любила семью и не хотела становиться позором. Я видела, что случилось с мамой после ухода Энди и знала, что мое предательство добьет ее. Поэтому я долгих три года жила под гнетом отца ради матери и сестры, — она замолчала. — Ты сожалеешь? — Аккуратно спросила Гермиона. — О том, что не общалась с Энди? Да. Мне жаль, что мы отдалились. Мне жаль, что я сохраняла лицо в обществе, отстраняясь от неё. Но мне не жаль, что моя мать и сестра смогли жить это время нормально. — А потом? — Потом я плюнула на все. Я в очередной раз отказалась выходить замуж за какого-то чистокровного идиота. Отец был в ярости. В тот день он сказал много слов. Не думай, он всегда бросался громкими словами и обещаниями, но в этот раз все было иначе. Он был абсолютно честен. И тогда я поняла, что не хочу больше жить с ним под одной крышей. Даже ради Цисси. Я предложила ей уехать, но она отказалась. Тогда я просто собрала необходимые вещи и ушла. О, что за скандал был. Урожденная дома Блэков идёт работать в Хогвартс учительницей. Кажется, газеты не умолкали с месяц. Но мне было плевать. Я просто хотела чего-то нового. Чего-то без лоска и великолепия. Дамблдор предложил мне работу и я согласилась. Конечно, было непросто. Первое время мне хотелось примкнуть к Воландеморту, вернуться в Хогвартс и наслать круцио на каждого первого ребенка, но затем я смирилась. Даже в этом есть свои плюсы. — Плюсы? Мне всегда казалось, что ты терпеть не можешь детей, — усмехнулась Гермиона. — Некоторых. Но когда в классе есть хотя бы один человек, у которого горят глаза на моих уроках, я готова вытерпеть все. Угадай, кто таким человеком был у вас, — она заговорчески улыбнулась. — Наверняка Рон, — улыбнулась Гермиона. — Мерлин упаси. — Когда ты говорила про еду, он всегда был заинтересован. — Шутишь? Он обблевал мне весь класс, когда я показала вам личинки двухвостой лакрицы в качестве еды для гиппогрифов. — Конечно, ведь ты кинула одну из личинок прямо ему на стол, — упрекнула Гермиона и Беллатрикс самодовольно улыбнулась. — Вот так, Грейнджер, теперь ты знаешь мою душещипательную историю. Надеюсь, не будешь из-за нее плакать ночью в подушку, — Беллатрикс встала из-за стола и направилась к раковине. — Не делай этого. — Что? — Не закрывайся от меня. Ты пытаешься сделать вид, что тебе плевать на свою историю, но это не так. Я знаю, что для тебя тяжело делиться чем-то личным, но, прошу, не закрывайся. Я хочу узнавать тебя. Мне правда интересно. Если ты позволишь, разумеется. Беллатрикс повернулась к ней и прищурила глаза. Она ничего не ответила и развернулась, чтобы помыть посуду. — Беллатрикс, — женщина не повернулась, но заметила, что Гермиона встала со своего место и неловко переминалась с ноги на ногу, — могу я тебя попросить? — Смотря о чем. — Мы...мы можем поцеловаться ещё раз? — Тихо сказала Гермиона и щеки ее залились краской. Беллатрикс выключила воду, повернулась к девушке и рассмеялась. — Ты думала об этом все время, пока я рассказывала? — Нет! Нет, нет конечно. Я слушала тебя и не думала ни о чем таком, — она неясно махнула рукой. — Меня всегда поражало в тебе то, что при наличии огромного ума и таланта, ты совершенно не умеешь лгать, — ухмыльнулась Беллатрикс, но подошла ближе. — У меня ещё есть время научиться. — Даже не представляю у кого, — Беллатрикс взяла голову девушки в руки и прижалась губами к губам. Гермиона затаила дыхание и приоткрыла рот, впуская женщину. Беллатрикс целовала нежно, но требовательно и девушка не имела права не отвечать. — Не забывай дышать, Грейнджер, — улыбнулась Блэк ей в губы. Гермиона выдохнула и открыла глаза, глядя в темные омуты напротив. — Рядом с тобой это сложно, ты же знаешь. — Знаю.

***

Гермиона снова проснулась, ловя ртом воздух. За окном стояла свежая ночь, поэтому Гермиона осторожно выскользнула из комнаты и спустилась вниз. Она старалась не издавать никаких звуков, когда шла мимо комнаты Блэк и, кажется, ей это удалось. Девушка вышла из дома и вдохнула полной грудью. Свежий воздух успокоил дрожь и позволил Гермионе забыть кошмар. Девушка подняла глаза к небу и улыбнулась мириадам звёзд. Мама всегда говорила, что после смерти каждого человека на небе зажигается одна, особая звезда. И только тот, кто по-настоящему любил этого человека, сможет вычислить ее среди множества других. Гермиона давно нашла звезду мамы. Она была чуть правее Большой медведицы. Совсем неприметная, но было в ней что-то, что заставляло сердце Гермионы разливаться теплом. — Мне все ещё тебя не хватает, — прошептала девушка. Она не знала причину, но это маленькое признание создавало ощущение, будто незримый призрак мамы кладет свою теплую ладонь ей на плечо и сжимает. Будто говорит: "Я здесь, малышка, я рядом". Гермиона утерла слезы и шумно выдохнула. Она справится. Конечно, справится. Она родит здоровую дочку и даст ей лучшее детство. Она сделает все возможное, чтобы стать хотя бы похожей на маму. И плевать на весь мир, если под сердцем бьётся маленькое сердечко малышки, которая совсем скоро встретится с Гермионой. Девушка ещё раз вдохнула и, постаравшись подольше удержать этот вдох в лёгких, вошла в дом. Ей совершенно не хотелось возвращаться в свою комнату, поэтому она остановилась напротив открытой двери в комнату Блэк и затаила дыхание. Женщина выглядела такой умиротворенной. Лунный свет проникал в окно и очерчивал и без того красивое лицо. Ведьма поморщилась и отвернулась. Гермиона боялась потревожить покой Беллатрикс, поэтому решила вернуться в свою комнату. Её проблемы не должны тревожить кого-то, кроме нее. В конце концов, Белла итак делает слишком много. Она заслуживает хотя бы во сне оставаться одна. Гермиона развернулась и сделала шаг, когда услышала сонный голос: — Какого хрена? — Гермиона улыбнулась и заглянула в комнату. Женщина смотрела в дверной проем и убирала волосы с лица. — Все хорошо, спи, — прошептала Гермиона и хотела уйти, но Беллатрикс протёрла глаза и остановила её. — Снова кошмары? Гермиона неопределенно кивнула. Не разумно, конечно. Что могла увидеть женщина, если Гермиона стояла в тени? Но Беллатрикс увидела. — Ты можешь спать здесь, — сонно сказала она, широко зевая. — Я...что? — Иди уже сюда, — нетерпеливо простонала Беллатрикс, подвинулась с середины кровати и подняла одеяло, не давая Гермионе путей отступления. Гермиона аккуратно вошла в комнату. До этого момента она никогда здесь не была. Но возможности рассмотреть все сейчас не было, поэтому девушка забралась под одеяло и напряглась. Она напряглась ещё сильнее, когда женщина прижалась к спине Гермионы и уткнулась носом куда-то в шею. Беллатрикс положила руку на живот девушки и тихо засопела. Гермиона почти не дышала. Сердце гулко билось где-то в ушах и Беллатрикс недовольно вздохнула. — Грейнджер, ты мне мешаешь. Расслабься уже и спи, — проворчала женщина и Гермиона расслабила мышцы, но глаза все ещё держала открытыми. Она снова услышала размеренное сопение за спиной и позволила векам сомкнуться. Гермиона всем телом ощущала женщину и это было непередаваемо. Тепло обволакивало её, заставляя забыть о существовании внешнего мира. Сотни огоньков заботливо заглядывали в окно, но Гермиона никогда не узнала, что та звезда, которая находится чуть правее Большой медведицы, подмигнула и скрылась за большим облаком, оставляя женщин лежать на одной кровати в тёплых объятиях и пленительных путах сна.