Мы справимся

Гермиона шла по дороге и вдыхала приятный запах. Она вся промокла, но была абсолютно счастлива, ведь ветер приятно холодил кожу, а капли отбивали восхитительную мелодию о карнизы домов. Солнце позволило тучам скрыть свой свет и напустить на землю мрак. Дождь настиг её, когда она только вышла с работы. Свитер неприятно лип к телу, но запах мокрой земли, что настойчиво перекрывал все остальные, вселял удовольствие в каждую клеточку ее тела. Гермиона довольно улыбалась и шлёпала по только что образовавшимся лужам. Сегодня был хороший день, а на вечер они с Беллой запланировали чтение книг вслух, так что поводов для волнения не было. По крайней мере, не сегодня. Гермиона подошла к дому и с помощью заклинания открыла замок. Она зашла под крышу и стряхнула воду с волос. Девушка не спешила высушивать одежду. Ей хотелось подольше задержать на себе след мрачной, но такой прекрасной погоды. Поэтому она вылезла из кроссовок и только занесла палочку, когда сверху донёсся голос, опережая свою хозяйку. — Ты сегодня рано, — она застыла на месте, когда увидела Гермиону. Безнадежно мокрую, дрожащую и по-детски глупо улыбающуюся. — Привет, — виновато сказала девушка. — Ты в своем уме? — Женщина быстро преодолела расстояние, которое их разделяло и ощупала свитер Гермионы, — Ты насквозь мокрая, Гермиона. Ты не могла наложить заклинание? — Я не хотела, — она пожала плечами и виновато улыбнулась. — То есть болеть ты хотела, да? Снимай это все, — она махнула рукой, указывая на одежду и ушла в кухню. Гермиона застыла в нерешительности. Ей хотелось пошутить, но был ли сейчас в этом смысл, когда женщина, кажется, не в настроении принимать ребячество? Беллатрикс выглянула из-за двери, — я тебе говорю снимай одежду, Гермиона, ты хочешь простыть или что, я не понимаю. — Хочешь меня согреть? — Гермиона начала стягивать свитер, чувствуя внимательный взгляд ведьмы. Когда мир показался из-под ткани, Беллатрикс уже исчезла. Гермиона вздохнула и, утерев нос, пошла в кухню. Женщина отдала последние указания Винки и обернулась к волшебнице. — Я, конечно, читала, что интеллект беременных может снижаться, но не до такой же степени. Почему ты все ещё в одежде? — Я не могу ходить перед тобой абсолютно голая, — возмутилась девушка и Беллатрикс обиженно поджала губы. — То есть все, что было между нами - фальшь? Гермиона закатила глаза и Беллатрикс улыбнулась, подходя ближе. Она прижалась к ведьме в поцелуе и начала стягивать футболку. Пришлось оторваться от губ, от чего Гермиона досадно простонала. Беллатрикс поцеловала шею девушки, отбрасывая футболку и прикасаясь к спине тёплыми руками, и девушка задержала дыхание, откидывая голову назад. Женщина тщательно изучила каждый миллиметр шеи и отстранилась, довольно улыбаясь. — А теперь в ванную. — В ванную? — Именно, — Беллатрикс отвернулась и прошла к плите, беря в руки чайник и оставляя разгоряченную Гермиону тяжело дышать. — А ты? — А я приготовлю тебе чай. — Так нечестно. — Не понимаю о чем ты. — Нельзя сначала целовать меня так, а потом оставлять без продолжения, — несмотря на дерзкие слова, румянец все равно выступил на щеках девушки. — А кто сказала, что я оставляю тебя без продолжения? — Беллатрикс хитро улыбнулась. Гермиона открыла рот, чтобы что-то сказать, но тут же его закрыла, хмыкнула и отправилась в ванную. Она поднялась наверх и, проходя мимо комнаты Блэк, краем глаза уловила что-то необычное. Девушка зашла в комнату и удивлённо вскинула брови. Рядом с окном стоял мольберт, а на нем красовалась картина. Гермиона подошла ближе и открыла рот в изумлении. На холсте был написан вид из окна. Из этого самого окна, которое она видела уже несколько недель каждое утро. Темное небо переплеталось с серыми облаками и грозилось пролиться дождем; яркая трава была чем-то настолько контрастным, но одновременно хорошо вписавшимся; соседские дома выглядели точь в точь, как в реальности; общий вид картины создавал странное чувство покоя. Гермиона тщетно пыталась отвести взгляд, но желание рассмотреть каждую деталь работы было сильнее. Она всматривалась в мелкие мазки неба и восхищалась. Картина была удивительно живой, будто колдография. — Ты чай какой будешь? Зелёный или с фруктами? Оо...— Беллатрикс почти прошла мимо своей комнаты, но остановилась, заметив Гермиону. Девушка перевела на неё восхищённый взгляд. — Белла, это невероятно! Это ты? — Она глупо указала на картину. Конечно, это была она. Беллатрикс была слишком восхитительна, чтобы нарисовать что-то менее прекрасное. Её острые скулы точно повторяли резкие мазки, коими был изображён пейзаж; темные глаза совпадали с мрачностью картины; а неугомонные кудри передавали дикость и необъятность вида. Несомненно, это ее рук дело. Женщина нахмурилась, явно не довольная тем, что кто-то увидел ее труды. Гермиона смутилась, — Прости, не нужно было входить без разрешения. Беллатрикс на мгновение сжала челюсти, а потом посмотрела на Гермиону, явно игнорируя картину. — Какой чай будешь? — Я...без разницы, — Беллатрикс хмыкнула и скрылась за дверью. Гермиона вздохнула, все больше злясь на себя. Она поплелась в ванную, стараясь не думать о произошедшем. Её одолевало настойчивое чувство стыда и она старалась охладить пылающие щеки холодной водой, совершенно забыв, что минутами ранее мечтала о горячей ванне. Женщина всегда уважала границы Гермионы, как могла девушка не ответить тем же? Почему она зашла в эту чёртову комнату? Блэк никогда не вмешивалась в её дела, а она так нагло нарушила ее личное пространство. Да, возможно, она всего лишь накручивает себя – всё-таки Белла ничего не сказала – но Гермиона почему-то была уверена, что обидела ведьму или, если не обидела, то вторглась куда-то, куда Беллатрикс не была готова ее допустить. Девушка тяжело вздохнула и выключила воду. Она уперлась головой о стенку и пару раз несильно ударилась, будто вдалбливая себе, что так делать больше нельзя. Ни при каких обстоятельствах. Какие бы причины не были у Блэк, она имеет на них право, а вот Гермиона не имеет права выпытывать эти причины. Поэтому она тщательно вытерлась, оделась в сухую одежду и вышла из ванной, все ещё коря себя. Внизу девушка обнаружила Блэк, которая сидела на диване, закинув одну ногу на другую и покачивая ею. Рядом парила раскрытая книга и женщина внимательно читала её, периодически делая глоток чая. Гермиона вскинула брови, увидев, что на ведьме были очки. Она никогда не видела, чтобы Беллатрикс носила очки. Но, надо признаться, ей они чертвоски шли. "Будто в этом мире есть хоть что-то, что ей не идёт." — Итак. Мне стоит прочитать тебе лекцию о вреде ледяного дождя твоему организму? — Беллатрикс отпила из кружки, но от книги не оторвалась. — Не думаю, — Гермиона неловко переминалась с одной ноги на другую. Книга с хлопком закрылась и девушка вздрогнула. Беллатрикс сняла очки, отложила их на стол и повернулась к Гермионе с серьезным видом. — А мне кажется, стоит. Слушай, я понимаю, что тебе не особо нравится роль затворницы, которой с каждым днём можно все меньше, но это же твое здоровье. Твой организм сейчас отдает все силы на поддержку ребенка, неужели ты не понимаешь, что не помогаешь ему, доводя себя до болезни? — Я...я понимаю, Белла, но... — Что "но", Гермиона? Ты уже взрослая девочка и должна понимать что хорошо, а что плохо. — Вот именно, что я взрослая девочка и сама могу решать вопрос о своем здоровье, — Гермиона терпеть не могла, когда ее поучают и даже сейчас, когда чувствовала себя крайне виноватой, не смогла сдержать раздражения в голосе. — Так веди себя как взрослая. Потому что я не собираюсь тебя лечить, когда ты заболеешь. — Будто тебя об этом кто-то просила. Беллатрикс перевела на неё хмурый взгляд и Гермиона могла поклясться, что видит в нем проблеск обиды. "Мерлин, я снова ее задела." — Прости, прости, Белла, прости, пожалуйста, — она обошла диван и села рядом. Гермиона обвила талию женщины руками и, зажмурив глаза, прижалась как можно ближе. Она боялась, что ведьма ее оттолкнет или скажет какую-нибудь колкость, но Беллатрикс не шевелилась. Гермиона вдыхала запах темного шоколада, смешанного с кофе, и даже задержала дыхание, чтобы ничто не спугнуло момент. Беллатрикс была шокирована, но ненадолго. Она ждала продолжения ссоры и уже была почти уверена, что придется придумывать пути примирения, но Гермиона нашла самый короткий и надёжный, не дав шанса старшей ведьме даже разозлиться. Она прижималась к ней, словно котенок, и так мило жмурилась, что Белла невольно улыбнулась, а затем аккуратно приобняла девушку за плечи. Гермиона заметно расслабилась и поднялась чуть выше, утыкаясь в шею. Она постоянно так делала, будто они были частичками пазла, который складывался, когда она прикасалась носом к теплой коже на шее. Гермиона поцеловала. Нежно, извиняясь. Затем поцеловала ещё раз. Но теперь дольше и настойчивее. Ее рука разорвала крепкое кольцо вокруг талии Блэк и скользнула к задней части шеи. Она целовала женщину, пока пальцы путались в темных кудрях. Беллатрикс тяжело дышала, но только выше поднимала голову, открывая девушке новые просторы. Гермиона провела дорожку из поцелуев до скул ведьмы, а затем прикоснулась губами к губам. Она захватила нежную плоть в осторожный поцелуй и скользнула языком внутрь. Беллатрикс отвечала. Их языки переплетались в незамысловатом танце, наполненным нежностью и извинениями. Гермиона освободилась от волос ведьмы и скользнула рукой вниз. Сначала по талии, наслаждаясь каждым изгибом, а затем по бедрам, аккуратно собирая в ладони нежную ткань платья. Наконец, она почувствовала кожу и простонала в поцелуй, из-за чего Беллатрикс распахнула глаза и немного отстранилась. — У меня ужасно болит спина после секса на диване, — женщина хотела, чтобы это звучало с сарказмом, но получился полувыдох, который был сейчас как нельзя кстати. — Предлагаешь спальню? — Беллатрикс решительно кивнула и Гермиона, в последний жаркий раз поцеловав ее в губы, встала с дивана и направилась в комнату. Женщина схватила ее за руку и поспешила за ней, чтобы ни на секунду не прерывать контакт. Гермиона коленями залезла на кровать и хотела повернуться, но была безапелляционно прижата к телу Беллатрикс и задохнулась. Женщина стянула с нее футболку и освободила от бюстгальтера. — Зачем тебе сдалась эта бесполезная вещь, — она гладила ее грудь и целовала шею, — ты так прекрасна. Как же ты прекрасна. Как же восхитительно ужасно было слышать эти слова и плавиться под этими прикосновениями. Беллатрикс трогала ее так невероятно хорошо. Так удивительно правильно. Гермиона рвано дышала. Беллатрикс перевернула девушку и уложила на спину, нависая над нею. Она языком прикоснулась к набухшему соску и девушка застонала. Так отчаянно и громко застонала. Беллатрикс несильно прикусила вожделенный приз и с удовольствием услышала новый стон. Она провела дорожку из поцелуев по животу девушки и аккуратно прикоснулась губами к лобку. Гермиона поднялась на локтях, глядя испуганным и неверящим взглядом. Беллатрикс лишь хитро улыбнулась и провела языком по складкам. Младшая ведьма затаила дыхание и не шевелилась, не решаясь не притянуть женщину, не оттолкнуть. В прочем, этого не требовалось, ведь Беллатрикс лизнула ещё раз, но теперь более настойчиво. Она прижалась к пульсирующему клитору и слегка прикусила его. Гермиона выгнулась и заскулила, пока Белла посасывала ее. Гермиона не сомневалась, что именно так женщина рисует. Именно такими же отрывистыми движениями она водит кистью по холсту, какими сейчас касается её языком. Эта параллель заставила девушку закатить глаза и со стоном выдохнуть. Беллатрикс улыбнулась и добавила палец, аккуратно гладя вход. Это было странно, ведь несколько выше она усердно вылизывала ее клитор. Этот поразительно ужасный контраст все ближе подводил Гермиону к краю. Вернее, не подводил, а с каждым движением толкал её, пока она отчаянно пыталась сохранить хотя бы каплю сознания в ясности. Это было страшно, это было ново. Это было восхитительно. Беллатрикс добавила второй палец и вошла. Так уверенно и чертовски хорошо вошла. Гермиона крикнула, но тут же закусила губу, чувствуя, как удовольствие вспышками взрывается внутри. И с каждым движением Беллатрикс вспышки становились все ярче, все длиннее. Гермиона чувствовала, как длинные пальцы и пронырливый язык погружают ее в океан наслаждения, подводят к самому краю обрыва, забирают последние крохи разума; и она была совершенно не против. Она тонула, падала, отдавала и делала это с абсолютным согласием. Ей так сильно нравилось быть на вершине и одновременно в самых глубоких водах. Она чувствовала себя всем и ничем. Растворялась, исчезала, она жила. Беллатрикс ускорилась и Гермиона выгнула спину с громким и протяжным стоном. Она хватала пересохшим ртом воздух и наблюдала за вращающимся миром. Женщина толкнулась ещё пару раз и вышла из ведьмы. Она облизала губы и улыбнулась, оценивая результаты своей работы. Гермиона, абсолютно голая, с разведёнными ногами, лежала перед ней и так соблазнительно тяжело дышала. Ее грудь вздымалась при каждом вдохе и Беллатрикс ещё раз облизала губы. Она легла рядом и Гермиона медленно повернула голову, встречаясь взглядом с женщиной. Она взяла ее руку и обхватила пальцы губами. Волшебница водила языком, слизывая последствия возбуждения (кажется, это тоже становится традицией), а затем поцеловала Беллатрикс. Нежно, но требовательно, и женщина не смогла не ответить. — Ты самая невероятная на свете, — прошептала Гермиона в губы женщины, не в силах отстраниться. — Ты правда так думаешь? — Я в этом уверена, — она помолчала с минуту, а затем неуверенно продолжила, — прости меня. Я не должна была врываться в твое личное пространство, а потом говорить ещё много глупостей. — Тебе....тебе правда понравилась картина? Гермиона в удивлении поднялась на локтях. — Конечно, Белла! Это самое удивительное, что я видела в своей жизни!! — Мой отец бы так не сказал, — Беллатрикс невесело усмехнулась. — Значит он полный осел, раз уж считает, что это нечто меньшее, чем шедевр, — Гермиона улеглась обратно и Беллатрикс, посмеявшись, притянула её к себе. — Что ты чувствуешь? Прямо сейчас, что ты чувствуешь? — Тебя, и это самое главное, — тихо сказала Гермиона. Беллатрикс погладила ее. Нежно, даже бережно. — Я рада, что ты со мной, — за словами последовал поцелуй в макушку. Гермиона попыталась зарыться в кожу женщины, но в итоге просто уткнулась носом в излюбленную шею. — Я тоже рада, Беллатрикс Блэк. Вообще-то, чертовски рада. — Мисс Грейнджер, попрошу не выражаться. Вы, между прочим, в приличном обществе, — женщина притворно возмущённо посмотрела на Гермиону, и девушка рассмеялась. — Я люблю тебя, — призналась она и ближе прижалась к ведьме, вдыхая уже родной аромат. Беллатрикс ещё раз поцеловла девушку и закрыла глаза. Они вместе погрузились в теплую негу сна, пока за пределами их личного рая тучи проливали крупные капли на звонкие крыши домов.

***

— А я говорила! — Беллатрикс расхаживала из одного конца комнаты в другой, пока Винки магией выявляла опасность болезни. Гермиона сердито сопела. — А ещё ты говорила, что не будешь меня лечить, — буркнула Гермиона. Женщина остановилась и хотела что-то сказать, но лишь раздражённо выдохнула и продолжила измерять комнату шагами. — Ну что там? — Наконец, не выдержала она. — Все в порядке, хозяйка Беллатрикс, мисс Гермиона немного простыла, но болезнь не представляет особой опасности, если быстро ее вылечить, — эльфийка попыталась сползти с дивана, но Гермиона ее остановила. — Спасибо, Винки, — улыбнулась девушка и погладила ее по голове. Эльфийка прижала ушки от удовольствия, опустила глаза и порозовела. Беллатрикс остановилась и подняла бровь. Наверное, она никогда не привыкнет к тому, что Гермиона так относится к домовику. — Ладно, Винки, молодец, можешь идти, — Винки исчезла с характерным хлопком, и Беллатрикс села рядом с Гермионой, не глядя на нее. Она сложила руки на груди и смотрела прямо перед собой. — Ладно, ладно, прости. Я идиотка и не должна была гулять под дождем, — сдалась Гермиона, кутаясь в плед и шмыгая носом. — Иии? — Беллатрикс повернулась и требовательно посмотрела на неё. — Иии я больше так не буду, — закончила Гермиона и женщина, наконец, протянула руку, чтобы поправить плед. — Пообещай мне, что больше не будешь делать подобные глупости. — Если после них последует такое же наказание, как вчера? Если так, то никогда в жизни я тебе такого не пообещаю, — Гермиона слегка покраснела и Беллатрикс закатила глаза. — Вообще-то, это было награждение для меня, а не наказание для тебя, — она снова сложила руки на груди. — Тогда обещаю, — Гермиона улыбнулась, но Беллатрикс все еще сохраняла суровое лицо. Девушка медленно вытянула голову и подставила щеку для поцелуя. Старшая ведьма пару секунд продолжала сверлить ее взглядом, а потом, вздохнув, коротко чмокнула. Гермиона отстранилась с самодовольной улыбкой и закашлялась. В тот день она все время провела в кровати. Благо, был выходной и лишний раз отпрашиваться у Эндрю не пришлось. Беллатрикс отказалась валяться с ней, опасаясь, что заразится, но все равно заглядывала каждые полчаса и проверяла в норме ли девушка. Пару раз она приносила лекарства и контролировала, чтобы Гермиона выпивала все до дна. Девушка уговаривала ее посидеть с ней, но Беллатрикс говорила что-то вроде "я не допущу, чтобы у тебя сложилось хорошее впечатление от болезни" и уходила. На самом деле, переживать было не за что, ведь впечатление уже сложилось. Гермиона вообще не представляла, как рядом с Блэк может сложиться плохое впечатление. Она была воплощением заботы. Это было в какой-то степени странно, ведь, например, год назад, Гермиона рассмеялась бы, услышав о том, что Блэк может быть заботливой и доброй. Удивительно, как за такой короткий промежуток времени её жизнь изменилась самым невероятным образом. И Гермиона чувствовала, что это только начало. Маленькое начало чего-то большого. И как же сильно ей хотелось верить, что чего-то хорошего.