Ты был рок-звездой

Салли стоял в полном шоке. Конечно, он не будет отвечать взаимностью Трэвису, но и ранить его он не хотел. Салл погрузился в свои мысли, чтобы хоть немного разобраться в ситуации. — «Блядь, ну я и попал! Он ведь мне даже не нравится, но я не могу так поступить, просто взять и отвергнуть его чувства! Я боюсь его ранить.» Салл поспешил к шатену и запрятав лист в карман, сделал вид, что всё нормально. – Какого фига ты так долго? – возмущённо затарахтел Ларри, который всё это время его ждал. – Да так… Встретил кое-кого. – В туалете? – левая бровь брюнета приподнялась в недоумении. Салли энергично закивал, будто от того, поверит ему Ларри или нет, зависела его жизнь. – Эм… Ну ладно. Не горя желанием более подымать эту тему, Салл решил лучшим вариантом направиться на урок, немного торопя друга, чтобы тот не успел придумать новые вопросы, на которые ну совсем не хотелось отвечать. Направляясь в сторону спортзала, Салли всё больше погряз в своих мыслях. Вечно что-то случается именно с ним, а что делать не ясно. – У нас сейчас физра? – ответа не последовало. – Эй, Салли! Дернувшись от неожиданности, он наконец обратил внимание на серьёзное выражение лица друга, и, вряд-ли это из-за вопроса, на который тот так и не получил ответ, хотя Салли его и не слышал. – Прости, что ты сказал? – попытавшись изобразить безразличное лицо, смотря в пол, переспросил Салл. – У нас точно сейчас физра? – Ларри был на грани того, чтобы не стукнуть разок этого вечно выпадающего из мира парня. – Ты чего такой закрытый? О чём думаешь? – Да так, херня всякая. – Ну ладно, ты хоть сменку взял с собой? – Неа, в шкафчике оставил. – Мать твою за ногу.. ой, ну ты понял.. короче, я тоже, пошли бля теперь обратно. – Салли слегка улыбнулся, хотя Ларри этого и не видел, а потом кивнув, направился за ним. Подойдя к своему шкафчику, Салл достал из него свою форму, пока Ларри искал свою. – Бля, мне так не хочется снова бегать двадцать пять кругов. – простонав, сказал недовольный Ларри, пока они, захлопнув дверцы, направлялись к спортзалу. – Да… – вздохнув, тот немного притормозил с ответом. – И мне тоже. – Салл, – окликнул его брюнет. – Я же вижу, что что-то не так. – в глазах Ларри горело беспокойство, но Салли попросту не мог сказать ему правду, поэтому попытка не пытка, но выкрутится нужно попытаться. – У меня… Ну… Гизмо! Тоесть, Гизмо приболел, вот я и думаю, какое лекарство купить и где! – голос Салли звучал слишком воодушевлённо для того, у кого заболел кот, поэтому тот сразу потупил взгляд в пол. – А, – его голос звучал немного растерянно. – Понятно, сочувствую, надеюсь с ним всё будет нормально. Ещё раз переглянувшись, они всё же решили больше не отвлекаться от направления к залу. – «Фух! Как никак выкрутился! Если бы я сказал правду Ларри, то он бы быстро начистил рожу Фелпсу за то, что тот бьёт, а потом в любви признаётся. А я думаю ему этого не хочется ровно как и мне. Тем более, у меня пропала это странная симпатия к Ларри. Так и знал, что это просто моя больная голова не может отличить дружбу от привязанности.» Когда Салл проходил мимо Трэвиса, то взглянул на него краем глаза. Фелпс стоял с каменным выражением лица, на котором даже мускул не дрогнул глядя Салли. Фишеру даже показалось, что всё случившееся просто дурной сон. Но увы, это правда. Переодевшись, Салли стал в строй немного дальше от Ларри, ведь Салл был меньше Джонсона почти на 12 дюймов. Салли иногда хочется отпилить ноги Ларри. Вот и начали они бежать. Мальчики впереди, а девочки чуть сзади. Неподалеку от Фишера бежала очень фигуристая и с выдающимися формами девчонка. У неё были зелёные глаза и каштановые волосы. Она даже приглянулась Фишеру. После физкультуры, Салл и Ларри собрали вещи, позже направившись на выход, ведь это был последний урок. На улице ярко светило солнце и дул тёплый ветерок. Цвела вишня, которая так и манила, чтобы её перенести в блокнот с белоснежными листами. Джонсон предложил Саллу сесть на одну из скамеек, чтобы Ларри нарисовал её. Фишер неохотно согласился, а шатен только улыбнулся и стал доставать блокнот с карандашом. Они присели на скамейку и Джонсон начал творить. А тем временем в голове Салли нарисовался силуэт той самой шатенки, про которую он хотел узнать побольше. – Ларри? В ответ он услышал лишь вопросительное мычание. – Не знаешь ли ты, кто та девушка, что стояла возле меня на физре? Ларри отвлёкся от рисунка и с улыбкой посмотрел на Фишера. – А что? Понравилась? – в его голосе было столько издёвки, сколько и забавы. – Просто интересно! – хотя он и попытался возмутиться, всё равно не смог сдержать улыбки. – Да я так и понял. – кивнул Ларри скорее себе, чем Салли и вновь вернулся к рисунку. – Так расскажешь о ней? – Да.. так ты про ту, что с каштановыми волосами и в фиолетовой форме? С красивой фигурой, милым личиком и большими бу- – Да про неё, может хватит?! – возмутился Салли, перебив Ларри на последнем слове, но тот всё равно громко засмеялся, перепугав всех птиц вокруге. – Ладно-ладно, – вытирая глаза и снова взявшись за блокнот, сказал брюнет. – Тогда слушай. Это Эшли Кембел. Главная красотка нашего класса. Но она не особо любит признавать это. Вообще она вполне дружелюбная и у неё есть лучшая подруга Мэйпл Кохен. Ты наверняка видел её, они всегда ходят вместе, ну и сидят за одной партой. Эшли очень милая, когда-то у нас с ней было что-то вроде романа. Встречались два месяца, а потом у нас что-то не сложилось. Представь, как все удивились, когда мы расстались. Красавчик класса и красавица школы… мы были вроде идеальной школьной парочки, по крайней мере, нам так говорили. Рассказав всё, Ларри отвернулся и вновь уткнулся в свою тетрадь, на этот раз не отвлекаясь. Саллу только и оставалось, что переварить всю эту информацию в голове в одиночку.Через какое-то время он вспомнил ещё кое о чём, что не давало ему покоя. – Можно тебя ещё кое о чём спросить? – Валяй. – Что такого тебе хотел сказать Тодд, тогда, в столовой? Ты просто так занервничал, мне стало немного интересно. Брюнет резко повернулся и посмотрел Салли в глаза. – Давай я тебе как нибудь в другое время про это расскажу, лады? – хотя его лицо выражало полное спокойствие, слегка дрогнувший голос не оставил Салли без внимания. – Но почему? Ты мне не доверяешь? – Не то, чтобы не доверяю… Просто не знаю, как ты отреагируешь. – Ладно, я не буду настаивать. – Спасибо. Кстати, я почти закончил набросок. Раскрашу в следующий раз, пойдем? – Воу, Ларри. Это очень красиво! Хотя я даже не удивлён. – Да чего уж там, идём. Ребята собрали свои вещи и медленным шагом направились в Апартаменты Эдисона. Зайдя в здание, мальчики, попрощавшись, разошлись по разным этажам. Салл зашёл в квартиру, разулся, снял протез и ушёл в свою комнату. Упавши на диван, Салли достал из кармана чёрных джинс свой телефон. На экране сотового было тринадцать пропущенных от отца. – Мда… – пробубнел тот. – Мне пиздец. Ой, ну и похуй. Салли вырубил звук на телефоне и откинул его на тумбочку возле кровати на которой лежали наушники, зарядка и тетрадка, на обёртке которой были нарисованы ромашки. Фишер встал с дивана, взял тетрадь и ушёл на кухню. Заметив на кухне старый комод, Салли небрежно кинул блокнот в один из ящиков и закрыл его. По пути в свою комнату, Салл заметил записку на холодильнике. «Салл, еда в холодильнике, разогрей и поешь. И задумайся, пожалуйста, о какой нибудь подработке.» – Ну вот, приплыли. Ладно, в кое чём он прав, пора найти сраную работу, жрать то надо. Салл ушел в свою комнату, взял телефон с наушниками, накинул джинсовку и вышел на улицу искать объявления. Во дворе ещё светило солнце, цвела вишня и люди как муравьи куда-то спешили друг за другом. Салли попутно слушал музыку в наушниках и искал глазами какие-нибудь объявления о работе. И вдруг, на одной из обрисованных стен, в глаза бросилось объявление о поиске официантов для какой-то местной забигаловки. – Хм… Можно, наверное, попробовать? Салл оторвал номер телефона и задумался: «По сути, хороший вариант для меня. И в принципе правда можно попробовать. Позвоню завтра.» Сунув номер в карман пиджака, синеволосый ускоренным шагом направился к Апартаментам. День подходил к концу, а трава под ногами стала отливать оранжевым из-за садящегося солнца. От цветов на клумбах исходил приятный аромат сладких духов. В наушниках Салли играла песня: – «Na Na Na Na Na Na… My Chemical Romance…» Салл уже зашёл в Апартаменты, затем вызвал лифт и отправился на свой этаж. Наклонив голову вниз вытягивая наушники, он даже не заметил, что под дверью Фишера стоял Джонсон. Салл увидел его слишком поздно и вздрогнул от неожиданности. – Привет. –тихо сказал Ларри, вопросительным взглядом осматривая его. – И тебе привет. Между ними стояла неловкая пауза которая длилась секунд тридцать, пока Салли не решил прервать её, взглядом пытаясь прожечь в полу дыру. – Ты что-то хотел? – Да, – он откашлялся. – Да, просто я написал новый трек и… – Джонсон затих подбирая слова. – И ты хотел бы, чтобы я послушал? – попытался угадать Салли, когда заметил, что на его плече была гитара. Ларри лишь кивнул и ждал реакции. Салли выгнул бровь, но в душе всё вопило от счастья, что он услышит её первым. – Да, конечно, я всегда рад послушать! Глаза Ларри на секунду засветились, но тут же пришли в норму. – Только вот, это песня про любовь, ты не против такое слушать? – Если честно, – Салли на миг засомневался, но всё же сказал. – Мне даже нравятся такие песни. Ларри кивнул, а Фишер, ничего не сказав, открыл дверь в свою квартиру. – «Странный он сегодня. Первый раз вижу его каким-то… Таким.» Ларри разулся и вместе с Саллом направился в его комнату. Усевшись на диван, Джонсон открыл чехол и взял свою классическую гитару. Черную, как смола. Он минуту настраивал её при этом не проронив ни слова, но Саллу показалось, что гитара была вполне в норме. Хотя, он ведь мало в этом понимает, Ларри лучше знать. Но наконец, его пальцы стали водить по струнам. Джонсон на секунду посмотрел на Фишера, но снова стал смотреть лишь на гитару. Первые аккорды — G F#m Bm A. И вот его бархатный голос прозвучал. – «Скучно, скучно на местах. Мне слишком стало душно, душно в городах. И лица под копирку, многоэтажка – принтер. Штампует по утрам и ты зовешь гулять, опять. Но бесит твоя жажда жить. Я пробывал всё то о чем ты даже ссышь спросить. Миленькой улыбке по моим прикидкам. Даже до двадцати лет точно не дожить. Да в принципе людьми не стоит дорожить... Я разбиваю твои, твои очки сердечки, чтобы так больно больше не было… Очки сердечки, что ты ненавидела! Отомстишь мне, не позвонишь мне. Да хоть рви меня на куски, лишь от тебя малышка сижка за сижкой станет понятна суть моей тоски! Дико бесит наивная, которой ты живёшь повесив будто флаг. Себе перед глазами розовую тряпку. Зальешь её слезами под тупой медляк. Опять ломаешь голос, мимо нот. Твой укулеле молится, чтобы ты закрыла рот. Я наблюдаю свыше будто бы всевышний. Как превратил в характер протонный компот. Теперь ты знаешь точно, что каждый предает! Я разбиваю твои, твои очки сердечки, чтобы так больно больше не было! Очки сердечки, что ты ненавидела. Отомстишь мне, не позвонишь мне! Да хоть рви меня на куски! Лишь так тебе малышка сижка за сижкой станет понятна суть моей тоски… Скучно стало на местах. На ледяную искру в молодых глазах. Введёт будто на пламя с глупыми речами. Где на ком сорвёшься как на мотыльках. Я разбиваю твои, твои очки сердечки, чтобы так больно больше не было. Очки сердечки, что ты ненавидела! Отомстишь мне, не позвонишь мне. Да хоть рви меня на куски! Лишь так тебе малышка сижка за сижкой станет понятна суть моей тоски. Твои-твои очки сердечки. Отомстишь мне, не позвонишь мне. Да хоть рви меня на куски! Лишь от тебя малышка сижка за сижкой станет понятна суть моей тоски… Зальёт её слезами под тупой медляк. Опять ломаешь голос, мимо нот. Твой укулеле молится, чтобы ты закрыла рот. Я наблюдаю свыше будто бы всевышний. Как превратил в характер протонный компот. Теперь ты знаешь точно что каждый предает! Я разбиваю твои твои очки сердечки, чтобы так больно больше не было! Очки сердечки, что ты ненавидела. Отомстишь мне, не позвонишь мне… Да хоть рви меня на куски! Лишь так тебе малышка сижка за сижкой станет понятна суть моей тоски…».