Memento Amari

Иваидзуми начинает понимать, как обескураживает его лучший друг, когда он испытывает страх, видя его улыбку. Предчувствие скрутило его внутренности, когда незадолго до полуденной трапезы его вызвал радостный голос друга. Он оборачивается и видит на его губах улыбку, которая кажется почти макиавеллической. — Что такое? — спросил он, стараясь не выдать своего беспокойства. Глаза Ойкавы озорно сверкают. Из-под его короны, небрежно уложенной на голове, выбиваются безумные пряди. Он засучил рукава своей королевской мантии, и его состояние: румянец на щеках и одышка свидетельствовали о том, что он мчался через весь замок, чтобы разыскать рыцаря. — Нашёл. — сказал он. — Я знаю, как мне избежать этого брака. Иваидзуми ожидал худшего. Обоснованно. — Я выйду замуж за Тобио. И я хочу, чтобы ты был нашим свидетелем. Рыцарь схватил голову руками. Это превосходило все, что он мог представить. Ойкава, кажется, не придаёт значения окружающему миру и слеп к своим обязанностям. Но в то же время как разлучить его от единственного источника искреннего счастья, который он нашел на земле? — Ойкава, — вздохнул он, в характерном жесте пощипывая себя за переносицу. — Ты действительно думаешь, что это хорошая идея? — Это лучший вариант. — восторженно ответил король. — Таким образом, я смогу легко избавиться Ушиджимы. Мне достаточно будет сказать ему, что я уже помолвлен, и брачные узы не могут быть разорваны. — Хорошо. — отвечает Иваидзуми. — И Ушиджима, конечно, примет это. — Другого выбора у него не будет. Он ничего не может сделать против священных уз. — Он выследит твоего лучника, поймает его, возможно, замучает, но наверняка убьёт. И ты будешь вдовцом и снова свободным женихом в его распоряжении. Ты этого хочешь? Ты не можешь заставить себя сохранить эту незаконную связь, ты должен объявить всему миру. И за то короткое время, когда до прихода Ушиджимы остался всего месяц? — Вот и вся суть. Это будет тайный брак. Так Тобио будет защищён, потому что никто не узнает, что он тот, кого я выбрал. — Но в таком случае никто не сможет подтвердить, что ты правда женат. — Священник, свидетель, моё слово — вот и всё, что потребуется. Они могут свидетельствовать, не разглашая имени. Иваидзуми прислонился к каменной стене и скрестил руки. Он видит плюсы и минусы такого подхода к вещам, но как в чём-то отказать Шираторидзаве? Расстроить их таким образом и рисковать конфликтом? — Шираторидзава готовится к долгому и трудному путешествию, — медленно произнёс он. — Когда они приедут сюда, ты не можешь сразу отправить их обратно в путь. Переговоры должны были продлиться несколько дней или недель. Тебе придётся договариваться с Ушиджимой, чтобы возместить этот неудачный брак. Иваидзуми тут же пожалел об этом: он испугался, что сказал фразу слишком резко, и указал, что Ойкава ошибается. Его нельзя вовлекать в переговоры, где Шираторидзава будет использовать отказ от брака, чтобы вымогать богатства их королевства в качестве возмещения. Серьёзный блеск в глазах короля несколько успокоил его, и он продолжил дальше: — А если они когда-нибудь узнают, что это Кагеяма? — Поэтому мне и нужны доверенные люди, — пробормотал Ойкава. — Есть только ты. Ива, пожалуйста. Это настоящая дилемма для рыцаря, но он уступает перед полными надежды глазами своего друга. И в глубине души он думает, что, возможно, этот план имеет шанс на претворение в жизнь. Поощрение Ойкавы в этом направлении и поддержка позволили бы лучше контролировать его. — Хорошо. — пробормотал он. Он проявит свою преданность и скорее сам возьмёт на себя ответственность за такой брак, чем увидит, что Ойкава достанется незнакомцу. — Сегодня вечером. — сказал Ойкава. — Я хочу, чтобы это было сделано сегодня вечером. Как обычно, он сжигает мосты. Срок кажется слишком коротким, ведь Шираторидзава приезжает только через несколько недель. Но Ойкава хочет всё и сразу, и не идёт на компромисс со своими требованиями. Поэтому Иваидзуми просто кивнул в знак согласия. — В храме этой ночью никого не будет. — уточнил он, шагая вдоль и поперёк, словно одержимый своими планами. — Я вызову священника, которому полностью доверяю. Ты присоединишься к нам примерно через четыре часа после ужина, чтобы убедиться, что нас никто раскроет. Он вдруг останавливается, смотрит своему лучшему другу в глаза и шепчет, словно превозмогая мимолётную мысль: — Ива, ты ведь никогда не предашь меня, правда? — Никогда. — поклялся Иваидзуми. — Я понимаю, что то, что я совершаю, неправильно. — задумчиво произнес Ойкава. — Это не принципиально плохо, но я знаю, что это сильно добавляет неудобства, и я виню себя за это, но… Он вздохнул и поднял на рыцаря трагический взгляд: — Я люблю его, Ива. Ты можешь представить? — Я могу представить. — ответил Иваидзуми. — Тогда будь с нами сегодня вечером. Поклянись ему в верности, как ты поклялся мне. Ты единственный, кто знает… Единственный, кому мы доверяем… — Я приду. На лице короля появляется облегчение. Мучение в глубине его карих глаз, кажется, немного утихло, черты лица расслабились. — Спасибо. — прошептал он. Их пути снова расходятся: Иваидзуми присоединяется к тренировочному процессу, а Ойкава должен принимать общественные жалобы. Теперь он избегает ходить на советы, опасаясь снова и снова слышать историю о браке. Во время ужина он сидит в центре стола, возвышающаясь над собравшимися, Иваидзуми — справа от него. Они обмениваются вызывающими взглядами, и когда его глаза не смотрят на друга, он смотрит на солдатский стол, на Тобио, который беседует со своими сверстниками. Иногда он тоже прерывается, и на несколько минут, равнодушные ко всему, король и лучник замирают во взаимных размышлениях, оба зная, что эта ночь будет особенной и решающей. Ойкава с трудом скрывал своё нетерпение. После он возвращается в свои покои, встречая по коридорам королевской башни стражников, которые должны были обеспечить ему безопасность. Но в его глазах они препятствия для поздней вылазки. Он решает остаться в своих покоях, пытается представить, какие уловки он мог бы использовать, чтобы отговорить Шираторидзаву, но его разум сбивается с толку, и он идёт по кругу. Ему оставалось ждать еще три часа, когда раздался лёгкий стук. Он открывает дверь, никого не видит и думает, что это чья-то выходка. Наконец он понимает, что стук исходит от окна, и, что невероятно, оказывается нос к носу с Тобио, спокойно висящим над высотой. — Что ты делаешь? — воскликнул он более резким, чем обычно, голосом, охваченный паникой. Он пытается затащить его внутрь, ошеломлённый тем, что он так высоко от Земли — всё-таки он забрался на башню! У него кружится голова, когда он наклоняется, чтобы оценить высоту, но Тобио цепляется за окно и кажется совершенно не боится. Он улыбается, пробираясь в покои. — И давно ты этим занимаешься? Думаешь, ты паук? — протестует Ойкава, прижимая его к себе, всё ещё пребывая в шоке. — Я часто так делаю. — ответил Кагеяма. — Я тренируюсь на стенах. И мне проще, я уверен, что не столкнусь с охранниками. — Мы увидимся через несколько часов. — отметил король. — Я хотел видеть тебя сейчас. — возразил Тобио, всё ещё сжатый в его объятиях. Ойкава не мог не улыбнуться подобному ответу, который так же легко мог сойти с его уст. «Требовательный, » — подумал он, — «и тот, кто делает что хочет, независимо от препятствий.» — И потом, — добавил Кагеяма, — я знаю часы стражи. Я запомнил их обходы. Так будет легче выбраться отсюда. Они долго находились в объятиях друг друга. Наконец Ойкава шепчет: — Ты боишься, Тобио? — Боюсь? — Боишься связать свою жизнь с моей? — Нет. — отвечает Кагеяма. — Может быть, тебе стоит. — прошептал король. Тобио не придаёт значения. Ойкава не может не строить догадки… Что, если переговоры с Шираторидзавой пройдут неудачно, и если когда-нибудь Ушиджима узнает, кто его супруг — он не может и представить себе его возмездия. Но он понимает, что этот брак — единственное, что делает его человеком, а забота о королевстве — правителем. Когда наступает назначенный час, лучник ведёт короля по коридорам его собственного дворца. Иногда они останавливаются на поворотах коридоров, ждут, когда пройдёт стражник, а потом бегут рука об руку. И каждый шаг, который они делают, приближает их к завершению того, что изначально было тайной связью, которая, как они оба знают, обязательно будет иметь последствия — как лучшие, так и к худшие. Они подходят к храму, месту молебна для обитателей замка. Но в поздний час обычно ворота закрыты, и никто не может войти. Лишь в этот вечер только избранный Ойкавой священник оставил двери открытыми, а сам был уже внутри, когда туда прибыли влюбленные. Король позаботился избрать на эту роль пожилого человека, опытного, а главное, достаточно мудрого, чтобы с чистой совестью женить пару, которая любит друг друга, а не ту, которая вынуждена вступать в брак. Он всегда видел, как тот исповедует религию в замке, и знает, что он так же предан, как и его самые верные солдаты. Иваидзуми появляется, на этот раз лишённый доспехов, выглядит серьёзным, как обычно. Все четверо поднимаются на помост и встали перед статуей, символическим изображением любви. Именно в этом месте отмечали грандиозные свадьбы. Народ, как правило, ходит в храмы своих деревень, а люди замка, в малых должностях, имеют традицию возвращаться на свои земли, чтобы обвенчаться. Но им обоим гораздо легче остаться в замке, чем пересечь часть королевства инкогнито, чтобы добраться до родной деревни Кагеямы. Ойкава не тот, кого можно назвать набожным королём. Некоторые короли из его родословной, как он читал в детстве, были таковыми, но его всегда увлекали короли-завоеватели. Он, конечно, посещает великие религиозные обряды, но больше для того, чтобы сохранить свой имидж и поддержку религиозных деятелей на своей стороне, чем из соображений совести. Стоя перед статуей, священник с одной стороны, Иваидзуми — с другой, лучник и король держатся за руки. Они смотрят друг на друга нежно, причем так, что рыцарь чувствует себя почти виноватым за то, что стоит так близко к этой пылающей любви. — Мы празднуем этот союз на глазах небес, а не людей, — начал священник своим серьёзным, низким голосом. — Любовь законна по божественным нормам, а не человеческими. Не смертным решать судьбу одного из них. Он смотрит на них обоих с добротой. — Именно здесь, в этом священном месте, я соединяю вас друг с другом. — Пока видят мои глаза, — сказал Тобио. — Пока бьётся моё сердце, — закончил Ойкава. — Эту связь нельзя разорвать, — подхватил старик, — ни людям, ни времени. Поцелуем вы скрепите эту клятву навсегда. Оба парня наклоняются друг к другу. Их губы почти целомудренно касаются друг друга. Церемония была короткой, но символичной, и Ойкава почувствовал на душе облегчение, когда он вместе с Тобио принял поздравления от священника и Иваидзуми. Затем, после обещания свидетелей признать брак, не предав огласке личность Тобио, они расходятся. Иваидзуми возвращается в свои покои, в военное крыло замка, священник возвращается в свою скромную комнату, пристроенную к храму. Ойкава и Тобио возвращаются в королевскую башню, постоянно заботясь, чтобы их никто не увидел. В извилистых коридорах замка, где в этот час не бродит ни одна кошка, они охотно скрываются, прижимаются к стенам и лихорадочно целуются при свете факелов. Наконец они добираются до королевской спальни, не встретив ни одного стражника, и их пылающие желанием взгляды светятся в темноте спальни. Для них начинается долгая брачная ночь.